— Я же всё-таки умудрённая ведунья Сирин, целительница, помогающая входящим в этот мир. Когда видишь глаза новорождённых, в которых отражается свет всей Вселенной, и понимаешь, что жизнь сильнее смерти… Кстати, о детях — ты заметил, что здесь никакого дисбаланса полов, как это было в Мире Муэт и Хока?
— Конечно. Это и неудивительно — ведь в этом Мире не было Самой Страшной Войны, хотя здесь Меч Демонов всё-таки обнажался. Но меня интересует другое: мы с тобой здесь только одни в двух лицах, или…? «Дубликаты» в этом Мире наверняка есть, а вот как насчёт двуединых? Среди ортов я пока не заметил никого — я бы почувствовал.
— Некие своеобразные двойники есть наверняка, — Сирин-Мерседес чуть задумалась, — начнём с наших с тобой детей, Эстебана и Кончиты. У них даже имена те же самые, хотя здесь они старше, чем были там, в нашей прошлой Реальности — они совсем взрослые. И ещё есть генерал Даггер Блэйд — тебе это имя не напоминает имя одного нашего не слишком хорошего знакомого — тоже, кстати, генерала?
— А ещё здесь есть князь ведунов Всеслав — тебе это ничего не напоминает? Конечно, это может быть и простым совпадением, но…
— Мне бы очень хотелось взглянуть на его жену, — голос Мерседес дрогнул. — Я хочу этого и боюсь — ведь Андрея в этой Реальности нет…
— Андрей здесь есть, — негромко произнёс Диего.
— Что?!
— Я не говорил тебе, так как не был уверен до конца, но сегодня… Сегодня я увидел их вдвоём…
— Кого их?
— Кондора — сына Муэт — и девчонку по имени Этуаль. Это они — Андрей и Эстрелла. Любовь сильнее времени и пространства — эти ростки могли бы быть живой иллюстрацией к этой древней мудрости.
— Но тогда Лаэ, его сестра, — может, она и есть Наташа?
— Нет, — Призрак покачал головой. — Это не она. В дочери Матери-Ведуньи есть что-то знакомое, но вот что — никак не могу вспомнить. От этой мозаики с ума можно сойти…
— С ума сходить не надо, — сказала Сирин, вставая с травянистого взгорка, на котором они сидели, — ты нужен мне, своим ученикам и всему племени юго-восточных ортов в ясном и здравом уме. Пойдём-ка домой — уже ночь, и пора спать. В этом Мире нам с тобой щедро отпущено паранормальных способностей, но даже магам требуется отдых. К тому же завтра мы ждём гостей, или ты забыл?
Тяжёлый транспортный летатель описал над рекой широкий круг и пошёл на посадку. Громадная машина опускалась, вспенивая воду и поднимая песчаные смерчи, — впервые за долгие годы войны между элами и ортами Катакомб Периметр был открыт. Летатель пересёк Атлантический океан под прикрытием «фениксов», взлетевших с кораблей адмирала Рагнара и сменявших друг друга, — несовершенные источники боевых воздушных аппаратов ведунов не обеспечивали трансконтинентальных перелётов. В скоростном режиме расход энергии не перекрывался её пополнением, что ограничивало радиус действия истребителей русичей, — долететь до другого материка или даже облететь всю планету на сверхзвуке могли только стратосферные «витязи» с их мощными энергоисточниками. И сейчас на берегу Магдалены перед Вратами Катакомб садился именно такой летатель.
Огромный диск замер у подножия горы, и «фениксы» дружно взмыли вверх, отходя на безопасное расстояние. Периметр вновь активировался — идёт война, и от Хозяев можно ждать любой пакости, от телепортационного десанта до атомного удара.
Мать-Ведунья Муэт и Отец-Воевода Осо поднялись наверх вместе с магами Веча. Орты встречали гостей и союзников, а все меры предосторожности против возможной атаки элов были приняты. Старшие племени гор не просто соблюдали ритуал — требовалось как можно скорее согласовать с восточными собратьями план наступления на Город, чтобы раз и навсегда — и желательно с минимальными потерями — выжечь этот гнойный нарыв на теле Третьей планеты системы Жёлтой звезды.
В борту летателя образовался чуть мерцающий овал, и из него живыми горошинами просыпалось с десяток человеческих фигур. А вслед за ними появился высокий статный воин в сопровождении молодой русоволосой женщины. Они сделали несколько шагов к замершим у входа в пещеры старейшинам ортов, и воин поднял руку.
— Приветствую вас, братья! — произнёс он звучно. — Я князь Всеслав, старший круга князей русичей. Я рад, что наконец-то наша встреча стала возможной.
— Приветствую вас, братья! — повторила его спутница. — Я ворожея Наташа. Вы звали нас — мы пришли.
Рой почувствовал, как пальцы Сирин судорожно сжали его запястье.
— Наташа… — услышал он шёпот жены. — Это она… Она! Великие боги Вселенной…
Да, Сирин-Мерседес не ошиблась — Диего-Рой и сам узнал и дочь, и вождя ведунов. Всеслав и Наташа были такими же, какими они запомнились Мерседес и Диего в тот день, когда самолёт унёс молодую пару в далёкую Россию — в той Реальности, которой больше не было. Всеслав и Наташа стали старше на несколько лет, но это были они — они, и Диего Рохо ощутил, как часто забилось его сердце, так и норовящее выскочить из тесной клетки рёбер и запрыгать по камням горного склона горячим живым комком. Ему захотелось кинуться к ним навстречу, дружески хлопнуть Всеслава по плечу — «Ты помнишь бой с гремлинами?» — и обнять Наташу — «Здравствуй, девочка!», — но ментор по прозвищу Призрак остался стоять на месте. Не шелохнулась и Мерседес — она было целительницей Сирин, и никем другим! — только глаза её, блестящие от подступивших слёз, неотрывно следили за князем северян и его княгиней.
— Я знала, что мы встретимся… — тихо прошептала она — так тихо, что её не услышал никто, кроме Роя. — И мы встретились, слава Внешним…
— Приветствуя вас, братья! — сказала Муэт, поднимая руку в ответном жесте. — Мы ждали — вы пришли. Идёмте, мы будем говорить.
— Приветствую вас, дети Магии Меча! — пророкотал Осо. — Вы пришли вовремя!
Когда гости спускались в Катакомбы, залитые живым магическим светом, Призрак заметил, что Наташа почувствовала взгляд Сирин, не отрывавшей глаз от ворожеи русичей, и посмотрела на целительницу чуть более внимательно. На мгновение ему показалось, что вот-вот произойдёт чудо, но чуда не случилось — Наташа не узнала мать. Северная магиня лишь улыбнулась Сирин и пошла дальше по широкой галерее, не оборачиваясь и не задерживаясь.
«Да, — подумал Диего-Рой, — похоже, только мы с Мерседес имеем двойную память, а для всех остальных обитателей этой Реальности никаких других Реальностей нет, и никогда не было».
Волна наступления катилась на север.
Флот ведунов высадил десант в Барранкилье, не встретив сопротивления, а затем там же высадилась и вся армия северян. Отряды ортов Катакомб подошли туда по Магдалене, мимо дышащих смертью развалин Пуэбло-дель-Рио, и союзники двинулись к Панамскому каналу. Над войсками непрерывно висели эскадрильи боевых летателей — все попытки элов атаковать противника крылатыми ракетами были отражены. Орбитальные станции русичей фиксировали точки пусков, и уже через несколько секунд после старта ракеты сгорали в воздухе, рассыпаясь безвредным пеплом. Три базы Хозяев на перешейке — одна до линии канала и две за ней — были взяты с ходу и почти без потерь, хотя штампы дрались упорно и ожесточённо: похоже, лорды отключили даже тот минимальный инстинкт самосохранения, которым изначально обладали биороботы.
Одновременно ифриты высадились на восточном побережье Северной Америки, а даосы — на западном. Военный флот элов погиб в коротких и яростных прибрежных боях — несколько субмарин, пытавшихся затаиться на глубине, были найдены и уничтожены Детьми Моря. Союзные армии наступали на Город с трёх сторон, тщательно очищая материк и гася очаги сопротивления. Восточные орты отвергли план нанесения по Городу ядерного удара: расчёты и данные разведки показали, что для сокрушения силового поля Города потребуется взрыв мощностью около гигатонны, а такой взрыв мог привести к непредсказуемым последствиям — вплоть до разрушения земной коры или цепной реакции всего водорода в океанах планеты, не говоря уже о сильнейшем радиоактивном заражении атмосферы и её загрязнении миллионами тонн пепла и пыли. И поэтому орты наступали по суше, взяв Город в широкое, но неумолимо сужающееся кольцо. Элы привыкли воевать на чужой земле — теперь война пришла в их собственный дом.
Но по мере приближения союзников к Городу сопротивление Хозяев усиливалось, и наступление замедлялось. Равнодушные к своей жизни солдаты-клоны сражались до конца, цепляясь за каждый городок, который приходилось брать с бою. Рвались атомные мины-ловушки, нанося ортам ощутимые потери, — от Адского Огня не могла полностью защитить ни техника, ни магия. Телепортаторы забрасывали в тылы наступающих диверсионные группы, для ликвидации которых приходилось выделять значительные силы, снижая темп наступления. Мобильные части штампов переходили в контратаки — глайдеры горели вместе с экипажами, но задерживали ортов на часы, а иногда и на сутки. И даже несовершенные, ютившиеся в подземных коммуникациях бывших городов, слепо бросались прямо под смертоносную боевую магию восточных пришельцев.
Судьба этих несчастных — последних реликтов ушедшего времени, ещё хранящих в памяти предания о былом величии, — была особенно трагичной. Идентификационные чипы служили также и коммуникаторами — люди зомбировались трансляторами Города. Ифриты, даосы и ведуны представали в их воспалённом воображении отвратительными монстрами, пришедшими пожрать живьём женщин и детей, и люди бросались на них с ножами, камнями или просто с голыми руками. И умирали сотнями, потому что из-за их спин в ортов стреляли гремлины, использовавшие несовершенных в качестве живого щита. Их старались брать в плен, но даже парализующая магия не могла стереть выражение ужаса с лиц пленных — люди ждали, что их потащат на алтари кровавых восточных богов или в мрачные лаборатории для чудовищных генетических экспериментов, не подозревая, что самый страшный эксперимент, начатый тысячелетия назад, над ними уже проведён…
И всё-таки кольцо сжималось. Вожди ортов не могли понять, почему элы не пускают в ход атомное оружие — ведь война проиграна. Чэнхошан и Джафар полагали, что Хозяева намерены нанести последний массированный удар всеми оставшимися в их распоряжении Адскими Зёрнами в упор, когда армии союзников подойдут к Городу; Всеслав считал, что элы, как в своё время главари Третьего Рейха, надеются на некое секретное оружие, спешно создаваемое в Гнезде Зла, — кое-какие сведения об аннигиляторах дошли до северных князей.