Ал Эскогер оцепенел, но доносившийся из главного зала треск ломающихся плит, слившийся в пулемётные очереди, заставил его очнуться. Он побежал в кабинет, слыша за спиной хлюпающие шаги монстров, и снова упал, растянувшись на полу. А когда главный генетик Города поднялся, штампы уже были рядом. Он ещё удивился быстроте их движений, не свойственной необученным, а потом его подбросили вверх. Профессор взлетел к потолку и упал на частокол тянувшихся к нему мокрых скрюченных рук. И когда его уже рвали на куски, профессор Ал Эскогер — доктор Люк Чойс — вспомнил имя того седовласого, который говорил с ним в странных снах, снившихся главному генетику Гнезда Зла: этого человека звали Джошуа Райт.[20]
Десятки тысяч призраков, получив вожделенные тела, сделавшие их неуязвимыми для широкополосных излучателей, смертельных для фантомов, вырвались из Инкубатора. Они двигались очень быстро — даже те, у кого вообще не было ног. И профессор Ал Эскогер стал единственным, кого они убили самым что ни на есть примитивным способом. Убивая попавшихся на их пути и застигнутых врасплох обитателей Города, Бестелесные не забирали у них лучемёты и разрядники — у призраков было куда более совершенное оружие: магия.
На этот раз Эстер воспользовалась имеющимися в её распоряжении техническими средствами. Она активировала все обзорные экраны, с минуту наблюдала за бушующим над Городом огненным смерчем, потом проверила показания индикаторов располагаемого запаса энергии и удовлетворённо откинулась на спинку кресла.
— Ничего нового. Орты повторяются — они рассчитывают на грубую силу. В итоге их удары сокрушат нашу защиту, но это потребует слишком много времени — нам его нужно куда меньше. Пусть пыжатся — лорды добросовестно выполняют мой приказ: Город под их умелым руководством продержится достаточно долго — более чем достаточно.
Она вызвала из памяти компьютера дополнительный список избранных, бегло его просмотрела и сверила со своей собственной памятью, которой больше доверяла. Затем эла послала всем счастливчикам мысленный приказ, продублировав его приказом по каналам обычной связи через личные коммуникаторы. Завершив процедуру оповещения, она встала и произнесла с оттенком торжественности:
— Идём, Даг, — нам пора. Нас ждёт Красная планета.
Блэйд подал ей руку. Пальцы Воплощённой было холодны как лёд, но глаза светились мрачным огнём — чёрным огнём.
Они подошли у дверям телепорт-кабины, и тут вдруг Эстер замерла, судорожно сжав ладонь Первого Лорда.
— Что с тобой? — озабоченно спросил генерал.
Эстер не ответила, и он увидел, как по её лицу, и без того не блещущему красками жизни, растекается мертвенная бледность. В расширившихся глазах Клеопатры заклубилась тьма, губы беззвучно зашевелились, и Даггер понял: Чёрная Жрица не здесь, и она с кем-то беседует. Он терпеливо ждал, не выпуская её руки; наконец эла глубоко вздохнула, и взгляд её вновь стал осмысленным — в нём снова затанцевало так хорошо знакомое Блэйду чёрное пламя.
— Они пришли, Даг, — благоговейно прошептала она. — Они пришли…
— Кто?
— Чёрные эски, мои предки и потомки. Я говорила с ними. Они не будут атаковать Землю — её прикрывают, но в космосе Разрушители смогут нам помочь. И ещё — на Красной планете…
Эстер не договорила, а Даггер, уже протянувший руку к двери телепорт-кабины, так и не успел её открыть.
Пол внезапно стал потолком, с которого почему-то не падали вниз не только пульт с многочисленными панелями управления и дисплеями, но и кресла. Дверь в телепорт-капсулу исчезла; вместо неё перед ошеломлённым Блэйдом появилась чуть покатая чёрная стена — внешняя стена купола Города. Потом она задрожала и расплылась, уступая место ребристым очертаниям какого-то громадного сооружения — Даггер не сразу узнал в нём один из агрегатов Главного Синтезатора. И внешняя стена, и помещения синтезаторов располагались далеко от центрального узла управления — и по горизонтали, и по вертикали, — но теперь они каким-то непонятным образом совместились.
Первый Лорд и Первая Леди оказались в эпицентре заклятья Муэт.
Блэйд почувствовал приступ тошноты — расстояние между полом и потолком начало быстро уменьшаться: высота исчезала, норовя слиться с плоскостью, образованной шириной и длиной. И сами Правители стали меньше ростом — стройная фигура Клеопатры сделалась карикатурно широкой и приземистой. А затем пол вздыбился крутым горбом, и под ногами элов разверзлась бездонная пропасть, на дне которой копошились крошечные фигурки.
Их несло и швыряло из стороны в сторону. Даггер чуть не врезался лбом в острый угол откуда-то вынырнувшего металлического каркаса и едва увернулся от падавшего сбоку боевого диска, которому полагалось спокойно стоять в одном из лётных ангаров. Исчезли привычные пространственные понятия «высоко» и «низко», «далеко» и «близко». И самое неприятное — болезненные ощущения от головокружения, затруднённого дыхания и потери ориентации можно было как-то терпеть — ни Эстер, ни Блэйд не могли зачерпнуть ни капли Силы: они были абсолютно беспомощны перед этим светопреставлением. «Так вот что такое пространство со смещёнными измерениями, — подумал потрясённый Даггер. — Вот это да…». И тут сильнейший рывок выдернул из его руки руку Чёрной Жрицы.
— Да-а-а-а-аг!
Блэйд обернулся на крик и увидел…
Эстер была зажата между двумя стенами, сложившимися наподобие приоткрытой книги. Даггер видел её выброшенную вперёд и свободно свисавшую правую руку, и смутно — запрокинутое лицо с безумными глазами; тело полностью скрывали сошедшиеся стены. И эти стены продолжали смыкаться — их плоскости уже сжали щёки Первой Леди.
— Да-а-а-аг…
Генерал Даггер Блэйд не был трусом. Неважно, что все знакомые ему заклятья стали сейчас подобны изящным рамам для картин, внутри которых вместо шедевров живописи — пустота; неважно, что у него не было под рукой источника энергии — у него была сила его крепких тренированных мышц воина. Он мог бы голыми руками попытаться удержать эти проклятые сходящиеся стены ловушки, в которую угодила его женщина, носящая под сердцем его ребёнка, — в конце концов, в зыбком болоте колышущихся измерений хищная пасть, поймавшая Эстер, могла разомкнуться уже в следующую секунду — надо было только эту секунду выиграть. Но генерал Даггер Блэйд не сдвинулся с места — он стоял и смотрел.
«Власть не делят на двоих, Воплощённая… Я долго был тряпкой, об которую ты вытирала ноги, Клеопатра, и это мне надоело. Наш сын — а что наш сын? У древних богов была такая традиция: сыновья свергали отцов, и поэтому предусмотрительные папаши предпочитали заранее уничтожать своих шустрых отпрысков… Я помню, что ты говорила насчёт чистоты крови и насчёт планеты гремлинов, но я не собираюсь уступать власть без борьбы… Прости, Эстер, но так уж вышло… А женщин на мой век хватит».
— Дже-е-е-е-йк!
Крик оборвался, сменившись отвратительным мокрым хрустом. Стены сошлись, полностью скрыв тело Первой Леди; торчавшая из неширокой щели рука Эстер дёрнулась и безжизненно поникла. Даггер шагнул вперёд и снял с мёртвой руки Чёрной Жрицы перстень Власти. Он хотел надеть его на свой безымянный палец, но перстень был мал — он с трудом влез на мизинец лорда. «Пустяки, — подумал Блэйд. — Главное — символ власти у меня, и элы-гремлины вынуждены будут меня признать. К тому же я, как-никак, муж их драгоценной Воплощённой — точнее, вдовец».
Он огляделся, стараясь не задерживать взгляд на могиле Эстер и пытаясь определить, куда его забросило. Пространство вокруг него восстанавливало свою нормальную мерность; стены, раздавившие Клеопатру, куда-то вдруг провалились вместе с оставшимся между ними мёртвым телом элы. Измерения выпрямлялись, и вскоре Даггер обнаружил, что находится в одном из пустых служебных отсеков верхнего яруса Города. «Ого! Меня перенесло через семьдесят этажей! Очень эффективный способ передвижения — правда, небезопасный для жизни». Он постоял несколько минут, выжидая, — всё было спокойно. И тогда Блэйд быстро и уверено пересёк пустое помещение, залитое мертвенным светом потолочных ламп, открыл стенной проём и вышел в кольцевой коридор, опоясывающий изнутри вершину купола Гнезда Зла.
Летателем Всеслав заранее решил пожертвовать. Машина сгорела в силовом поле купола, но ведуны, образовав энергетическую иглу, прокололи это поле, симметричность которого была нарушена наличием в куполе громадной пробоины, и оказались внутри.
На первый взгляд, это выглядело безрассудной авантюрой, однако князь русичей не бросился в бой очертя голову, уповая на одну лишь удачу. Он видел, что натворило внутри купола перемешивание пространственных измерений, знал, что ворвавшаяся в Город армия Бестелесных вот-вот ударит в тыл обороняющимся, и поэтому надеялся на успех. Шансы были очень невелики, но после того, как Говорящая-с-Духами показала ему, что находится в подземелье Гнезда Зла, вождь ведунов твёрдо решил: он должен туда прорваться, потому что иначе…
Им повезло — вокруг пробоины вглубь и вширь тянулась зона сплошных разрушений. Хотя о чистом везении говорить не приходилось — Всеслав неплохо себе представлял, какой след оставляет непогашенный энергоразряд, соизмеримый по мощности с атомным взрывом. Установленные здесь эмиттеры превратились в глыбы оплавленного металла, перекрытия и стены рухнули, а от солдат-штампов остались лишь кучки пепла — лишь изредка попадались их обугленные трупы.
Однако вскоре руины сменились малоповреждёнными и совсем неповреждёнными отсеками, и ведуны насторожились, ощутив поблизости присутствие врагов. К счастью для десантников, системы наблюдения в этой части купола вышли из строя, и штампы, занятые восстановлением своих оборонительных линий, не обнаружили маленький отряд. Пятеро воинов миновали большое помещение, заполненное гудящими машинами — периферийными ретрансляторами энергии от Главного Источника, — и через распахнутый дверной проём попали в кольцевой коридор, так никого и не встретив на своём пути.