Продавать надо, вот что».
По-своему счастливы и бескорыстные защитники природы.
«Все люди в этой комнате ощущают себя преданными защитниками окружающей среды, и каждый из них в любой момент готов выступить с разоблачением культуры потребления и коррумпированной власти».
«Что-то большое, как пузырь тёплого воздуха, возникает у неё в груди. Это любовь и изнеможение, ощущение тщетности и в то же время гордости за своё дело, понимание того, как далеко они продвинулись и насколько смехотворен их проект по сравнению с орудующими в мире силами зла».
Хотя счастливых что-то маловато…
Весьма впечатляет у Ольги Гренец ещё одна вечная тема – враги человеку домашние его.
«Сегодня на приём к психотерапевту за мной увязывается Мать. Она бесцеремонно отпихивает меня, чтобы заполнить собой пространство кабинета. “Скажу сразу, я не понимаю, зачем моей дочери психотерапия, – провозглашает Она, застыв посреди комнаты, на полпути к дивану. – Дочь чуточку нервная и неорганизованная, но с кем не бывает? Откровенно говоря, я в психотерапию не верю”».
«– Этот диван мне не нравится, – указывает Мать на бежевую оттоманку, где я верчусь, пытаясь найти удобное положение. – Уж если вам нужен диван, купите что-нибудь из натуральных материалов. Из шерсти. Хлопка. Как можно расслабиться на кожзаменителе? Кстати, дочь не упоминала, что у неё аллергия на пыль?»
«– Не понимаю, почему моей дочери взбрело в голову, что ей нужен специалист вашего толка. Единственное, что ей нужно, – это немного потерпеть, пока дети подрастут. И планку взять чуть пониже. Ничего страшного не случится, если иногда покупать готовую еду».
«– Раз уж я здесь, не могли бы вы выписать мне рецепт? У меня чудовищные мигрени. Стоит закрыть глаза, как в голове начинает страшно пульсировать, и я чувствую, что умираю. Ну почему, почему моя дочь не умеет радоваться жизни? А мне говорит, что счастлива!»
«– Вам нужно переделать всю комнату, – увещевает Она доктора. – От этого окна никакого толка. А та стенка наружная? Мрачно, как в похоронном бюро. Повесьте занавеску, поставьте диван перед ней, купите лампу с тёплым спектром, станет намного уютнее».
Мать чудо как хороша!
Другие истязатели, впрочем, мало чем уступят.
Ольга Гренец – превосходный бытописатель, но она может написать и великолепную притчу о том, как люди с возрастом увеличиваются в росте – самым буквальным и грандиозным образом.
«Восьмидесятилетних больше никто не слышал, даже сверстники. Каждый из них превратился в одинокий утёс, которому легче даётся общение с облаками, чем с себе подобными.
Ухаживать за ними было сложно; один только поиск укромных уголков и трещин, где у них притаилась боль, обрекал младшее поколение на долгие и изнурительные странствия. Шестидесятилетние для этой роли подходили лучше. Они оставались ещё довольно подвижными и могли принять на себя тяжёлый труд, которого требовал уход за восьмидесятилетними, а нарастающая тревога перед собственным будущим учила соблюдать деликатность».
Перед нами, словом, сильный, умный и оригинальный прозаик – прошу ценить и уважать.
Проза Ольги Гренец, с одной стороны, очень женская. В ней есть все компоненты женской литературы: автобиографизм, беспощадный конвейер бытовых подробностей, причудливые рисунки отношений между партнёрами и партнёрками, родителями и детьми, наглядная женская физиология и женская сензитивность, когда интуиция не подводит и в какие-то моменты начинает вести её обладательницу. С другой стороны, Ольга Гренец – исследователь пограничья. Её героини-эмигрантки зависают между прошлым и настоящим, и прошлое при таких раскладах может быть даже более наполнено смыслом, чем то, что происходит здесь и сейчас. А ещё – пограничья между существующим и неслучившимся. Не то чтобы все сплошь и рядом тоскуют по той самой сокровенной трифоновской другой жизни, но кажется, что в знаменателе судеб всегда есть ещё один вариант, в котором могло бы всё пойти под откос (а почему бы и нет?) или же, наоборот, что-то стремительно меняется в лучшую, желанную сторону (а почему бы и нет?)
Сборник потрясающий. Интересно, что это как бы и американские рассказы совершенно по форме и манере – и при этом совершенно русскоязычные, и уникальные! Там каждое слово на своём месте.
Рассказы Ольги Гренец звучат как будто вполголоса и просят внимательного, заворожённого вслушивания – словно вы сидите, замерев, в концертном зале – и усилие внимания вознаграждается эффектом полного погружения: можно разглядеть каждую деталь или даже стать ею. Простые истории простых людей, которые живут, помнят, чувствуют, умирают и рожают новых людей, рассказаны так, словно это перевод с несуществующего пограничного языка – и даже там, где появляются фантастические допущения, сдвигается не мир, но ракурс. И именно этот неповторимый ракурс, размывающий границы, – и есть то самое маленькое сокровище, детский секрет, которым Ольга так щедро делится с читателями.
В рассказах и зарисовках Ольги Гренец реальность дрожит, мерцает и трансформируется. И вот уже писательница отсылает в издательство вместо рукописи романа собственного ребёнка, а трёхлетний мальчик принимает решение вернуться в утробу – и мы, читатели, в это верим, потому что мир нас тоже пугает и завораживает. Гренец размышляет о материнстве, детстве и семейных отношениях со всеми их сложностями, а также о работе, эмиграции и одиночестве. Как сложилась бы жизнь благополучной университетской профессорки из Калифорнии, если бы тридцать лет назад кто-то сказал ей, тогда ещё ленинградской школьнице, что она не обязана выходить замуж, а может любить другую женщину? Если бы доктора Свету не отправили на военном судне на Кубу во время Карибского кризиса, получилось бы у неё стать хирургом и олимпийской атлеткой, как она мечтала с самого детства? Вместе со своими героями Ольга Гренец задаётся вопросами, на которые нет и не может быть окончательных ответов, а щемящее чувство, возникающее при чтении её прозы, и есть то самое важное, что все мы ищем в литературе.
Над книгой работали
Редактор Регина Данкова
Художественный редактор Валерий Калныньш
Верстка Оксана Куракина
Корректор Елена Плёнкина
Издательство «Время»
http://books.vremya.ru
letter@books.vremya.ru