[52].
Сегодня в Латвии и Эстонии служившие в СС садисты и каратели героизируются как борцы за независимость своих стран, под знаменами Третьего рейха боровшиеся против Советского Союза.
Уже упоминавшийся унтершарфюрер Ваффен-СС, кавалер нацистского Рыцарского Железного креста – высшей награды Третьего рейха Харальд Нугисекс после смерти в январе 2014 года был похоронен с воинскими почестями за государственный счет. Нугисекс «был легендарным эстонским воином, трагедия которого заключалась в том, что он не мог воевать за свободу Эстонии в эстонском мундире», – заявил в надгробной речи министр обороны Эстонии Урмас Рейнсалу. Последние 20 лет своей жизни нацистский преступник жил в Эстонии как национальный герой: в 1994 году было присвоено звание капитана эстонской армии в отставке, помимо наград Третьего рейха Нугисекс был обладателем медалей и почетных знаков «Кайтселиита», общества ветеранов офицеров запаса Эстонии, Благодарственной медали эстонского народа от «патриотической» организации «Клуб друзей эстонских легионеров» и эстонской евангелической лютеранской церкви.
В Литве точно так же, с воинскими почестями и признанием «выдающихся заслуг» от лидеров государства в 2012 году был торжественно перезахоронен премьер-министр Временного правительства Литвы в 1941 году и лидер «Фронта литовских активистов» Юозас Амбразявичюс, санкционировавший зверские погромы евреев. Перезахоронения Амброзявичюса в Литве и признания его правительства законным долгие годы добивались консерваторы и лично Витаутас Ландсбергис, но каждый раз им приходилось отступать из-за негодования литовской и зарубежной общественности.
Решающую роль в его перезахоронении сыграла нынешний президент Литвы Даля Грибаускайте: именно благодаря ей оно в конце концов состоялось.
В латвийском городке Бауска в том же 2012 году был установлен памятник латышским батальонам СС. Надпись на памятнике гласит «Защитникам Бауски против второй советской оккупации. 1944.28.07.-14.09. Латвия должна быть латышским государством». Латышский легион героизировали в Латвии с самого 1991 года. Останки офицеров латышского легиона СС, бежавших после войны в Северную Америку, неоднократно перезахоранивались в Латвии с воинскими почестями. В 1997 году в Германии разразился скандал по поводу представленных латвийским правительством списков уцелевших жертв нацизма для получения денежной компенсации: к 120 узникам фашистских концлагерей Латвия добавила 10 тысяч ветеранов СС (типа они жертвы нацизма). Полтора года «День памяти латышских воинов 16 марта» официально был памятной датой Латвийской республики. Шествия латышских националистов и бывших легионеров СС проходят в Риге каждый год 16 марта – неофициально это одна из главных дат в политическом календаре современной Латвии. В соседней Эстонии тоже каждый год в конце июля в местечке Синимяэ проходит сбор ветеранов эстонской дивизии СС, превратившийся в место встречи современных фашистов со всей Европы. Им каждый раз шлют приветственные телеграммы представители власти.
Согласно решению Нюрнбергского трибунала, «невозможно выделить какую-либо часть СС, которая не принимала бы участия в этой преступной деятельности», а «решение о признании преступного характера обвиняемой организации является окончательным и не может подвергаться оспариванию на любом последующем процессе по делу отдельных членов организаций».
Литва, Латвия и Эстония оправдывают и героизируют всемирно признанных нацистских преступников, провозглашая их борцами за независимость. Это еще один показатель их деградации: на сей раз не экономической, не демографической, а морально-политической.
9. Герои иного времени: Раймонд Паулс, Донатас Банионис и другие заложники прибалтийской идеологии
Логика отказа от всего советского заставляет балтийские страны отказываться и от целого пласта собственной национальной культуры. Теперь там не принято вспоминать об огромном количестве своих выдающихся писателей, поэтов, музыкантов, которые были и даже остались после 1991 года коммунистами, голосовали в 1940 году за вхождение в состав СССР и воспевали строительство в Прибалтике советской власти.
Например, в Вильнюсе, Каунасе и Москве есть улицы Саломеи Нерис, в Вильнюсе в её честь названа гимназии, в Каунасе открыт Дом-музей Саломеи Нерис. Но при опросе литовской молодежи мало кто сможет сказать, в честь кого названы все эти улицы, гимназии и музей – великая литовская поэтесса Саломея Нерис в предвоенное время диктатуры Сметоны была связной Коминтерна, возглавляла комсомольскую ячейку в Каунасском университете и организовывала выпуск подпольной коммунистической газеты. В 1940 году она вошла в делегацию, ходатайствовавшую о включении Литвы в состав СССР, и читала с трибуны Верховного Совета свою «Поэму о Сталине». И в свете всей ее предыдущей деятельности понятно, что делала она это искренне и по убеждениям – именно этого и не может ей простить сегодня литовская власть. Поэтому в современной Литве «совестью нации» признан поэт Юстинас Марцинкявичюс, в советские годы входивший в КПСС и писавший стихи о Ленине, а в перестройку вошедший в «Саюдис» и проклинавший с тех пор глаголом «советскую оккупацию»[53]. Саломея Нерис же последовательно изымается из литовской культуры.
Еще сложнее обстоит дело с прибалтийскими живыми классиками, которые стали известны на весь мир в качестве советских деятелей культуры, и теперь нещадно ругают новую жизнь, построенную в их странах. Практически все подлинно знаменитые писатели, артисты, музыканты Литвы, Латвии и Эстонии если высказываются о политике, то только отрицательно по отношению к действующим политикам и тем порядкам, которые они завели в своих странах. И как возражать «достояниям республики» не совсем понятно: это никакие не оккупанты, а этнические литовцы, латыши и эстонцы, они прославили свои маленькие народы далеко за пределами их стран: если объявлять их теперь «агентами мягкой силы», продавшимися Москве, и исключать их из национального достояния, то много ли от этого достояния останется?
В случае Латвии, например, самым неудобным для её властей инакомыслящим является, пожалуй, самый известный в истории латыш – композитор и дирижер Раймонд Паулс. С позиций коренного латыша, всю жизнь прожившего в Латвии, 78-летний «маэстро» в каждом втором публичном выступлении возмущается, во что превратилась Латвия сейчас.
Так он оценивает эмиграцию: «Недавно выступал в Айнажи. Когда-то там было 2000 жителей. Теперь – 800. Вот какое "достижение"! Или, скажем, в Лиепае. Когда-то было 130 000 человек, сейчас – только 70 000».
Вот мнение о евроинтеграции: «В молодости у нас в каждом доме коптили рыбу, а теперь нельзя – запрещает Евросоюз».
Так оценивает бюрократию: «Например, Министерство культуры. Там нужно самое большее десять человек. И сколько же их? Примерно сто. И ещё какой-то совет по СМИ создаётся».
Точка зрения о коррупции: «Нам постоянно рассказывают, что в стране наблюдаются большие достижения. Какие? По-моему, их нет. Государство лишь одолжило денег, их надо отдавать. Наверное, достижение в том, что должности раздали своим и они были счастливы».
Мнение Паулса об экономике: «Раньше у нас был ВЭФ, была "Альфа":, была "Радиотехника". А сейчас у нас что? Банки и рестораны?».
Об исторической политике: «Я немного изучал то, что происходило в 1917 и 1918 годах. Кто был главными убийцами? Наши соотечественники. Что они творили на Украине? Кто сформировал весь этот чекистский аппарат? В основном наши и евреи, хотя они и были потом ликвидированы. Кто отстаивал ту революцию? И кто служил в охране Кремля? Латышские стрелки. Поэтому лучше уж помолчим об этих делах. Это история, и ничего тут не поделаешь. Что толку поднимать её, лучше ведь не сделаешь. Мы сами всякого дерьма натворили, сами всюду лезли».
И о социальной атмосфере в целом: «Собрались, попели и живем дальше бедной жизнью… Превращаемся в небольшое болото с протухшей водой. Провинция».
Всерьез возразить автору «Долгой дороги в дюнах» и «Миллиона алых роз» депутаты Сейма и правительственные чиновники до сих пор не отваживались. И даже не потому, что латышский «маэстро» написал всемирно известные инструментальные и песенные хиты, а потому что вклад Раймонда Паулса в развитие Латвии, в отличие от ее нынешних руководителей, не подлежит сомнению. Паулс с 60-х годов организовывал детские музыкальные кружки и вокальные студии, популяризировал джаз на латвийском радио и телевидении, основал музыкальный фестиваль в Юрмале. Считается моральным авторитетом и у латышей, и у многих латвийских русских. Поэтому все его нападки власти переносят в гордом молчании.
В соседней Литве показательна история недавно ушедшего из жизни великого актера Донатаса Баниониса (1924–2014).
Известный всему миру по главной роли в «Солярисе» Тарковского актер всю жизнь прожил в литовском Паневежисе, работая в местном театре, однако гордиться великим соотечественником современной Литве не с руки – слишком многое в его творчестве и биографии противоречит постсоветской официальной идеологии.
«Владимир Путин – это мой друг. Давным-давно познакомились. Мы с ним о многом говорили», – сказал журналистам незадолго до смерти Донатас Банионис, комментируя полученное от российского президента поздравление с 90-летним юбилеем. Путин с Банионисом познакомились во время визита в Москву литовской правительственной делегации в 2001 году; российский лидер тогда сказал великому литовскому актёру, что он решил стать разведчиком, посмотрев фильм «Мёртвый сезон» с Банионисом в главной роли. В «Мёртвом сезоне» Банионис сыграл советского разведчика Константина Ладейникова, срывающего работу по созданию нервно-паралитического газа «RH» нацистским учёным-преступником. Этот фильм – новая веха в истории советского кинематографа: зрители узнают, как советс