— Доброе утро, — приветствую.
На Капустиной белый медицинский халат, и моя извращенная фантазия долго себя ждать не заставляет. Либо белый халат - это действительно сексуально, либо я феномен, во второй раз в жизни проходящий через пубертат.
Закусив губу, Таня смотрит на меня исподлобья.
Ее рука тянется к волосам, я наблюдаю за этим движением - прослеживаю путь узкой хрупкой ладони. Заметив это, Таня тут же ее роняет.
Кошачьи глаза из-под оправы смотрят в мои, потом они смотрят на мой рот.
Кровь кипятком ударяет в пах.
Мне все же не приснилось — кое-какие желания у нас совпадают. Капустина смотрит на меня, как на десерт. Смотрела ещё там, в доме. Смотрела и позволяла себя касаться.
Внутри ревет сигнал, который на дыбы поднимает инстинкты и пульс заодно.
Отмерев, Таня выпаливает:
— Что ты тут делаешь?
— Проезжал мимо, — сочиняю я, — и вспомнил, что у меня закончилось обезболивающее.
Будто пытаясь разглядеть какие-то увечья, Таня мажет по мне внимательным взглядом и спрашивает:
— Что у тебя болит?
— Колено. Старая травма.
— Ты из-за неё ушел из спорта?
— Нет. У меня много травм.
Очередной мазок, этим взглядом она очерчивает моё лицо. Отведя глаза, спрашивает:
— Теперь жалеешь, что сразу не стал чиновником?
— Я ни о чем не жалею.
Мои слова - почти откровение. Мало кто знает, как много они для меня значат.
На самом деле, мне не о чем жалеть, я практически счастливый человек. Практически…
Таня хмурится. За стеклами очков ее ресницы подкрашены тонким слоем туши.
Я чувствую голод, глядя на чуть склоненную кудрявую голову.
— Какое обезболивающее тебе нужно? — интересуется она.
Я называю свой препарат, которого и так полно в моей аптечке.
Таня стучит пальцами по клавиатуре, переключая внимание на монитор.
— У нас его в наличии нет. Я могу оставить заявку, привезут через… три дня…
— Идеально, — отзываюсь.
— Что-нибудь ещё?
— Да, — киваю на витрину. — Презервативы.
Вперив взгляд в монитор, она спрашивает:
— Какие?
— Какие посоветуешь? — интересуюсь непринужденно.
Вздернув нос, Таня заявляет:
— Здесь все сугубо на любителя.
— Какие предпочтения у тебя?
Выражение лица у нее такое, словно хочет послать меня в задницу, но в итоге гудит:
— Мои предпочтения?
— Да. У тебя ведь есть предпочтения?
Она открывает и закрывает рот. Я наблюдаю за ее лицом, пока переваривает мою провокацию. И я готов поклясться, что щеки у нее стали чуть ярче. Мне нравится этот эффект. Чёртовски.
Поджав губы, Таня открывает ящик и роется в нем.
— Есть, — бросает резко. — Но они тебя не касаются. Эти пойдут? — просовывает в окошко упаковку презервативов.
Это упаковка классических. Кручу её в руке, слыша, как за спиной звенит колокольчик. Обернувшись, я вижу, что в аптеку заходит Аглая Баум.
На ее лице удивление. Даже дураку понятно, что я здесь не случайно. К счастью, краснеть я давным давно разучился, поэтому дружелюбно улыбаюсь:
— Привет, Агуша.
Покосившись на меня, Глаша останавливается рядом и бормочет:
— Доброе утро.
— У тебя всё? — обращается ко мне Таня.
Переведя на нее взгляд, интересуюсь:
— А есть другой вкус?
Она секунду разделывает меня на части ответным взглядом, после чего снова вперяет его в монитор и проговаривает:
— Какой тебе нужен?
— Что-нибудь ягодное или фруктовое, — рассуждаю. — И, если можно, ребристые…
Щелкает мышка.
— Ребристые с клубничным вкусом.
— Подойдет.
— Какой тебе размер?
— Икс эль, — отзываюсь я.
Таня громко фыркает и скрывается за витриной. Хлопают створки ящиков, после чего она возвращается к окошку и проталкивает в него оговоренную пачку.
— Надеюсь, не слетят, — бросает она мне. — Что-нибудь ещё?
С ухмылкой я говорю:
— Да. Есть такие же, но в большой упаковке?
Глава 17
Стоит нажать на кнопку видеодомофона, входная дверь открывается в ту же секунду. Ника в курсе - это я. Полчаса назад мы разговаривали по телефону, я предупредил, что заеду.
Зайдя в подъезд элитной жилой многоэтажки, стряхиваю с куртки налипшие снежинки и вызываю лифт.
Свой обеденный перерыв я собираюсь посвятить не самому приятному мероприятию, однако, на повестке дня этот вопрос в приоритете. Гораздо важнее, чем просто пожрать.
Лифт доставляет меня на десятый этаж. Перед дверью стоять не приходится, Ника распахивает ее сразу, как только оказываюсь у квартиры.
Моя пока ещё девушка расплывается в лучезарной улыбке, и я не успеваю моргнуть, как она бросается мне на шею. Повиснув на ней, дуется:
— Ты мне из своих Химок даже ни разу не позвонил, зай…
Её босые ноги болтаются в воздухе, мне приходится подхватить ее, чтобы нам обоим не свалиться. Даже вместе с шубой Ника весит не больше пятидесяти килограмм, но от неожиданности меня слегка покачнуло.
Ставлю её на пол. Она затаскивает меня в квартиру, радостно пискнув.
На ней обтягивающие второй кожей зеленые лосины и спортивный лифчик, подчеркивающий высокую грудь. Белые волосы стянуты в тугой хвост.
Сбрасываю ботинки и, не снимая верхней одежды, следую за Никой в гостиную. По телеку запущена тренировка, на полу расстелен коврик для йоги. Перед плазмой дымят какие-то благовония, от которых у меня чешется нос.
Набросив на плечи шелковый халат с большим Буддой на спине, Ника сообщает:
— Я выучила новую асану. Показать?
Она бросает на меня игривый взгляд через плечо, но я вынужден не реагировать. Почесав затылок, откашливаюсь и говорю:
— Давай в другой раз.
Моя топорность её не обижает. Нику вообще мало что способно обидеть, в этом её уникальность.
— Хочешь молочного улуна? — предлагает, направляясь в кухню. — Он поднимает тонус…
Какой конкретно тонус, я не уточняю. Следуя за ней, извещаю:
— Я ненадолго.
Заряжая чайник, Ника тараторит:
— Я по тебе соскучилась. А ты? Соскучился, да? Данечка, а давай вместе жить? Я знаю, я говорила, что не готова, но…
Она хлопает ресницами, предлагая мне самому додумать.
Снова откашлявшись, я говорю:
— Вообще-то, как раз об этом я и хотел поговорить.
— Да? — пищит она, радостно хлопнув в ладоши.
В ее глазах блеск азарта, но я не чувствую себя последним куском дерьма только потому, что действительно верю в том, что собираюсь сказать. А Ника… она, как правило, верит всему, во что верю я. Исключения случались очень редко и только когда дело касалось вещёй, в которых я действительно ни хрена не смыслю. Например, как правильно дышать маткой или как эффективно посылать ментальные сигналы во вселенную.
— Малыш… — начинаю издалека. — Понимаешь, я много думал…
— И я, Данечка…
— Ты потрясающая, малыш. Мне с тобой очень хорошо, но…
Сохраняя на лице улыбку, Ника часто моргает.
— Но… — продолжаю осторожно. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. А я… малыш… я не могу сделать тебя счастливой…
— Зай, ты о чем?
Выдохнув, смотрю на нее виноватой побитой собакой. В образ я включаюсь очень легко, даже удивительно.
— Я… тебя не достоин, малыш…
— Нет, нет, Данечка… я с тобой такая счастливая…
— Я знаю, ты хочешь семью, детей, — перехватываю инициативу. — Я к этому не готов. Я просто не хочу отнимать у тебя время. Ты достойна мужчины, который подарит тебе твою мечту…
Прижав руки к груди, Ника сдавленно выдыхает:
— Зай… это так красиво. Хочу запомнить…
Блядь.
Я продолжаю с нажимом, для этого приходится приложить усилия:
— Я эгоист, знаю…
Качнув головой, она бросается мне на шею со словами:
— Только немножко, чуть-чуть. Но я все равно тебя люблю. Очень-очень…
— Я хочу для тебя лучшего. Ты достойна лучшего, — мягко поглаживаю ее по спине, буквально вкладывая в ее голову эту конструкцию.
Я делаю это не в первый раз в жизни. Этот фокус…
Но ещё никогда я не благодарил женщину за отношения бриллиантом, а для Ники у меня в кармане куртки подвеска с бриллиантом в виде бесконечности. Я уверен, смысл в этом выборе она найдет сама.
— Да, — шмыгнув носом, Ника соглашается. — Наверное…
— Мы можем остаться друзьями.
Отстранившись, она стучит маленьким кулаком по моей груди:
— Ты самый лучший…
Кто я такой, чтобы спорить, твою мать!
Нырнув рукой в карман, достаю коробочку. Возможно, вселенная и меня не будет ебать слишком сильно, ведь я охереть какой хороший мальчик.
Спустя пятнадцать минут я подхожу к своей машине, которую припарковал прямо напротив подъездной двери.
— Вы в курсе, что это тротуар? — наезжает на меня какой-то мужик с пуделем на поводке.
Я в курсе, конечно, поэтому отвечаю:
— Можете отправить фото моего нарушения в ГИБДД, я готов заплатить штраф.
Мужик продолжает возмущенно тарахтеть, я же отъезжаю от тротуара, на который мой “БМВ” залез правыми колесами и половиной корпуса.
Глава 18
К вечеру столбик термометра опускается до минус пятнадцати, и каждый градус из этих пятнадцати я чувствую собственной задницей.
Потоптавшись на месте, смотрю на экран электронных часов.
С тех пор, как я интересовался временем в последний раз, прошло пять минут, но в такой мороз каждая минута кажется вечностью.
Стаканчик с кофе в моей руке остыл. Я купил кофе в кофейне, которая в двух шагах от центральной аптеки. Аптека закрывается в девять, а на часах двадцать минут десятого, и у меня вот-вот начнется первая стадия обморожения.
Так “страдать” из-за женщины для меня абсолютно новый опыт, но я слишком боялся с Капустиной разминуться, поэтому приехал заранее.
Я успеваю выучить весь музыкальный репертуар хинкальной на другой стороне дороги к тому времени, как Таня выходит из аптеки.
На ней красное пальто, подчеркивающее талию и фигуру. Из-под белой вязаной шапки по плечам рассыпан кудрявый серпантин волос.