Рассматриваю её лицо. Она почти не изменилась. Красивые тонкие черты, классическая мягкая красота. Всё на месте, даже больше. По-моему, она только сильнее расцвела.
Надеюсь, у неё нет оснований послать меня в задницу. В юности мы неплохо ладили, и я, кажется, за то время не успел облажаться.
Наше общения сошло на нет сразу после отъезда Марка в Канаду.
У Аглаи начался первый курс университета, а я перешел из молодежки в континентальную хоккейную лигу, а это совершенно другой хоккей. Иной уровень тренировочного процесса и соперников. Два года на износе и на пределе возможностей. Затем травма, и моя жизнь показала поднятый вверх средний палец.
— Здравствуй, Данила, — отзывается Аглая сдержанно.
— Приве-е-ет, — тяну, переводя взгляд на возникшую за спиной Баум девушку.
Миловидное лицо в окружении пышных кудрей, большие очки в роговой оправе…
На лицо снова наползает улыбка.
— Ого, какие люди! — замечаю с оттягом. — Капустина… сколько лет…
Видеть ее в компании Аглаи ожидаемо, и в то же время неожиданно. К этой встрече я даже интуитивно не готовился.
— Не считала, — фыркает она, выбивая из меня смешок.
До усрачки знакомо.
Таня Капустина - лучшая подруга Баум. Девчонка с пухом на голове и железками во рту. Нескладная заучка в смешных очках. Колючая девственница-недотрога, которая кусалась, как маленькая вредная болонка, и это всегда дико меня забавляло.
Ее острый язык, судя по всему, величина постоянная, в остальном же…
Кошачий взгляд за стеклами очков, полные губы, маленький аккуратный нос. Хаос ее волос теперь уложен в блестящие крупные локоны, которые стали длиннее за прошедшие семь лет. В прядях на макушке, как родная, сидит безделушка в виде детской пластиковой короны.
Я определенно рад этой встрече.
Ловлю на себе кошачий взгляд, который сопровождается ироничным вопросом:
— Ты теперь местный чиновничий божок? Большой человек?
— А ты местная королева? — с ленцой указываю подбородком на корону.
Таня тут же избавляется от пластиковой штуковины, взметнув вверх руку. Волосы рассыпаны по плечам волнистым водопадом, мне неожиданно нравится. Неожиданно, потому что не припомню в своем окружении женщин с подобной прической, а если они и есть, я не запомнил.
— Зря, тебе шло, — замечаю, снова поймав ее кошачий взгляд.
— Тебе тоже идет, — кивает на меня, очевидно имея в виду мою официальную одежду. — Честно говоря, я удивлена….
— Чему?
— Твоей должности. Я была уверена, что ты не закончил школу.
Запрокинув голову, я смеюсь.
Глава 3
Определенно, кое-что в мире не меняется, хотя сам я не имею никакого желания бодаться.
Представления Тани об образованности хоккеистов надуманные, хотя доля правды в ее словах есть. Образование профессиональных спортсменов подразумевает индивидуальную школьную программу или экстерн, но среди спортсменов, с которыми я знаком лично, нет ни одного не окончившего школу.
— Ты меня плохо знаешь, — замечаю.
— И слава Богу! — фыркает Таня.
После ухода из большого спорта я поступил на вышку. Окончил заочно экономический, но этих обстоятельств сейчас мне касаться не хочется.
Решаю не развивать тему, вместо этого снова Таню изучаю.
Отведя взгляд, она роется в карманах куртки и достает оттуда варежки.
В поле моего зрения появляется Марк.
Вспоминаю, для чего мы здесь, и пропускаю друга вперед, давая ему возможность протиснуться ближе к Баум. Ему хватает ресурса только на то, чтобы молчать и жрать ее глазами. И на то, чтобы поздороваться с ее подругой.
— Привет, — обращается к ней Зотов. — Рад тебя видеть.
— И я тебя, — Таня смотрит на него с прищуром.
— Я опоздала?!
Мой бицепс обхватываю хрупкие женские ладони, и я перевожу взгляд на возникшую рядом со мной женщину.
Ника повисает на моем локте, прижимаясь всем телом и глядя с взволнованным беспокойством.
— Нет малыш, ты как раз вовремя, — успокаиваю.
От ее шубы исходит приятный сладкий аромат, белые, как лен волосы лежат на одном плече, на губах ярко-красная помада. Со словом повседневность Ника предпочитает иметь дело как можно реже, и это отличная чёрта ее характера. К слову, ее шуба имеет леопардовую расцветку, я вижу эту вещь впервые.
Тянет улыбнуться.
Мы в отношениях примерно три месяца, и ее пухлый рот ещё талантливее по части минета, чем кажется. Это залог гармонии между нами, почти ее основа. В остальном, любой конфликт с Никой можно решить даже не в зародыше, а на этапе формирования причинно-следственных связей у нее в голове. Более-менее серьезные мысли в голове моей женщины не задерживаются, и это на самом деле охуенно.
— Прости, зай… — дует она губы. — Я знаю, что опоздала. Ты обиделся, зайчонок?
Не напрягаясь, отвечаю:
— Нет, малышка. Я не обижаюсь. Не переживай, малыш.
— Почему ты такой хороший? — щурится, игриво ударяя меня по груди ладошкой.
Слышу сдавленный смешок Тани, который перерастает в кашель. Баум стучит ей по спине.
Натянув на свой фейс ленивую улыбку, позволяю Нике оставить поцелуй на моей щеке.
Поскольку Зотов теперь максимально не ориентируется ни в пространстве родного города, ни в ритме его жизни, ни в информационной повестке, решаю предложить:
— Вас подвезти?
Смотрю на Аглаю, и она всячески пытается избавиться от меня и моего предложения.
У нее есть все основания держаться от Зотова подальше, как минимум, основанием для этого является ее дочь и, возможно, муж, ну а Марк явно не готов проститься со своей первой любовью вот так.
Понимая, что в данной ситуации ему лучше помалкивать, беру дело на себя. Приглашаю обеих девушек на свою дачу, обещая там неформальную вечеринку в ближайшие выходные.
Это абсолютная импровизация и топорный способ встретиться снова, и, пока на лице Баум вспыхивает откровенное желание послать меня в задницу, достаю из кармана пальто телефон и протягиваю его ей.
— Запиши свой номер, — прошу, сопроводив просьбу безобидной улыбкой. — Будет весело. Гарантирую, вы не пожалеете.
Глава 4
Час спустя мы входим в ресторан, где за мной забронирован столик на троих.
— Спасибо, зай, — благодарит Ника.
Я помогаю ей снять леопардовую мохнатую херню и смотрю на друга. Зотов пытается расстегнуть свою куртку одной рукой. Поймав мой взгляд, предупреждает:
— Я сам, зай.
Усмехнувшись, начинаю раздеваться.
Я слишком люблю этого хромоногого придурка, чтобы обижаться. Вообще-то, я в принципе не обидчивый. Ага, я такой. Весь в деда. К слову, он был летчиком, и по словам матери очень любил женщин, но они его любили сильнее, так что никто толком не знает, сколько у моего предка в действительности детей.
В этом мы не похожи. Я точно знаю, что детей у меня нет, и тщательно слежу за тем, чтобы под рукой всегда были контрацептивы. С шестнадцати лет это мой фундаментальный жизненный принцип. До такой степени я, блядь, боялся случайно стать отцом.
Мы проходим в зал, и у нас все шансы на то, что Зотова кто-нибудь да узнает, но его замороченный вид имеет все шансы отпугнуть желающих получить автограф.
Мой друг где-то глубоко в себе. Не обращает внимание даже на то, что я выдвигаю стул и для него тоже.
Ника никогда не бывает неблагодарной, даже в мелочах, так что я получаю свою порцию благодарности с ходу.
— Спасибо, — довольно улыбается она. — Лю-лю тебя, зайчонок.
Содержание ее мозгов полностью меня устраивает, так что глумливую ухмылку Зотова игнорирую.
Упав на свободный стул, вижу, что мой друг погружается в меню, предпочитая молчать.
Я не думаю, что Ника оставит такой шанс.
Почесав нос, смотрю на неё, когда она обращается к Марку:
— Ты не обидишься, если я тебе посоветую?
Подняв на неё глаза, он бормочет:
— Смотря что.
— Рыбу! — объявляет она радостно. — Дорадо у них не из какой-нибудь вьетнамской помойки. Это из… — задумывается, — как это называется, зай? — смотрит на меня.
— Форелевое хозяйство, — подсказываю.
— Да, хозяйство, — часто кивает. — Там рыба натуральная.
— Вау… — отзывается Марк. — Натуральная рыба… Окей…
— Да. Не химизированная синтетика. А в мясе вообще одни сплошные парабены и красители. Данечка, разреши мне бокал вина выпить, — резко меняет она тему. — Если ты разрешишь, мне будет легче принять на душу эти калории. У меня сегодня был сложный день. На работе.
— На работе? — Марк отрывается от меню и с интересом смотрит на Нику.
— Да. У меня свой салон красоты, — сообщает она. — Кстати, для мужского маникюра у нас отдельное помещение и отдельный мастер. Многие мужчины стесняются, хотя это такой прошлый век… Данечка, например, не стесняется иметь ухоженные руки…
— Ты не рассказывал, — куражится Зотов, глядя на меня.
— Можем и тебе сделать. Со скидкой, — усмехаюсь.
— У нас есть комплексная программа: маникюр и пилинг лица, — дружелюбно предлагает Ника.
Вопросительно смотрю на Зотова.
— Только после вас, — отзывается он.
— У Данечки прекрасная кожа! Ему не нужен пилинг! — объявляет Ника.
— Пф-ф-ф… — друг трет руками лицо, на нем люто радостная ухмылка.
Я расслабляюсь. Слегка растекаюсь по стулу, откидываясь на спинку и тоже улыбаясь.
Полчаса, в течение которых Ника не умолкает, мы с Зотовым поглощаем свои порции “натуральной рыбы”. После ужина я помогаю ему забраться в машину такси. В качестве временного пристанища Зотов выбрал мою дачу, туда он и направился. А мы с Никой — в мою городскую квартиру, где я планирую капитально расслабиться после самого важного за последние полгода мероприятия в своей новой карьере.
Ника начинает целовать меня прямо с порога. Я не против. Отвечаю, постепенно заводясь. Она трется о меня своим гибким телом, рукой гладит ширинку. Я не какой-то мудак, я знаю, как сделать приятное ей самой, но Ника, как правило, предпочитает отдавать, а не брать. Это пункт её жизненной философии, который она почерпнула из марафона по саморазвитию, и я не вижу ни одной внятной причины спорить.