Выждав еще немножко, Олег нарочито громко проговорил:
— Ребята, а может, мы пойдем, а Женька пусть дальше болтает?
В любой другой ситуации Женька, свернув разговор, мигом устремился бы за друзьями. Однако сейчас он лишь равнодушно махнул рукой. Мол, идите. Мне без вас даже лучше. Олегу стало ясно, что следует принимать более кардинальные меры.
Направившись в кухню, он схватил трубку параллельного аппарата.
Наташка щебетала, как канарейка. Вчера Олег даже предположить не мог, что она способна так разговаривать. Женька по-прежнему восторженно мычал в трубку.
— Алло. Это я. Привет, — решительно произнес Олег.
— Кто я? — с явной досадой переспросила Наташка.
— Олег, — пояснил мальчик. — Понимаешь, мы сейчас торопимся. Женька тебе потом позвонит.
— Понятно, — немедленно исчезли из голоса Наташки канареечные интонации.
— Я скоро позвоню! — проорал в трубку Женька.
— Звони, — сказала Наташка.
— Мы кое-что тут обмозговали, — начал Олег. — Подробности при встрече. А сейчас, Наташка, скажи, какие ключи ты нашла?
— От черного хода, — отвечала девочка. — Они как в столе лежали, так и лежат.
— Ну и хорошо, — был очень доволен Олег. — А теперь вот что. Сегодня смена той консьержки, которая дежурила в день ограбления?
— Именно, — подтвердила Наташка.
— Отлично, — скороговоркою произнес Олег. — Тогда мы с ребятами, пожалуй, сейчас навестим ее. Кстати, может, ты нас с ней познакомишь?
— Я, конечно, могу, — усмехнулась Наташка. — Но, думаю, что она после этого вас не очень хорошо примет. По-моему, она нас с матерью считает своими главными классовыми врагами.
— Тогда лучше не знакомь, — передумал Олег.
— С другой стороны, как же вы без меня к ней подъедете? — забеспокоилась Наташка.
— Что-нибудь изобретем. Не впервой, — заверил Олег.
— Ну, думайте, — сказала Наташка и повесила трубку.
Едва Олег вернулся в гостиную, на него накинулся Женька.
— Ты почему не дал мне с Наташей договорить?
— Можешь остаться тут, — предложил хозяин квартиры. — Мы пойдем устанавливать контакт с консьержкой, а ты точи себе лясы с Наташкой, пока мы не вернемся. И Вульф будет доволен, что не один.
На Женькином лице отразилась внутренняя борьба. Ему и впрямь хотелось продолжить беседу с Наташкой, которую Олег прервал на самом интересном месте. Однако упустить разговор с консьержкой Женька никак не мог. А потому всего минутою позже он заявил:
— Нет. Я с вами.
— Тогда одеваемся, — сказал Пашков.
— А что мы ей все-таки скажем? — хотелось выяснить Темычу. — Станет она просто так нам что-нибудь рассказывать.
— Есть у меня одна идея, — сказал Олег. — Скажем, что иГы из газеты «Глагол». Мол, узнали, что в вашем доме произошло ограбление и хотим взять интервью у нескольких свидетелей. И пообещаем опубликовать ее фотографию.
— Так нам и поверят, что мы из газеты, — покачал головой Темыч. — По нам неворужен-ным взглядом видно, что мы еще школьники.
— Особенно по тебе, — указал Пашков пальцем на Темыча.
— Ты тоже на журналиста не тянешь, — отбил выпад тот.
— Хватит вам попусту спорить, — вмешался Олег. — «Глагол» — это газета для подростков. И делают ее тоже школьники. У меня есть несколько номеров. Вот мы для убедительности и захватим их с собой. И еще возьмем фотоаппарат. Погодите. Я сейчас.
Олег ушел в свою комнату и вскоре вернулся с фотоаппаратом, диктофоном и тремя номерами «Глагола».
— Вот, — продемонстрировал он друзьям газеты. — Проглядите, чтобы не попасть впросак.
— А если консьержка все равно нам не поверит? — по-прежнему сомневался Темыч.
— Если не поверит, тогда позовем Наташку, — принял решение Олег. — Ладно. Одеваемся.
Минут двадцать спустя ребята уже подходили к Наташкиному подъезду.
— Женька, только ты лишнего не болтай, — предупредил Олег.
— Могу вообще молчать, — обиделся Женька. — Или нет, — вдруг осенило его. — Дай мне, Олег, фотоаппарат. Я буду вроде как фотокорреспондентом.
Олег вытащил из кармана куртки аппарат и протянул Женьке. Тот немедленно повесил его себе на шею.
— Похож? — с гордостью уставился он на ребят.
— Это смотря на кого, — засмеялся Пашков.
— На фотокорреспондента, конечно, — продолжал Женька.
— Такие тоже бывают, — критически оглядел его Темыч, — но редко.
— Какому-нибудь солидному изданию ты бы, конечно, не подошел, — уточнил Олег. — Но для подростковой газеты сойдешь.
— Вам бы только смеяться над человеком, — добродушно улыбнулся Женька. — Ладно, — махнул сразу двумя руками он. — Пошли обрабатывать мегеру.
Едва друзья оказались в подъезде, как им стало ясно, что перед ними грозный соперник.
— Куда? — мгновенно закрыв собственным телом подходы к лифтам, крикнула консьержка.
— Мы это… к вам, — растерянно пробормотал Женька.
— Скажите, как вас зовут? — подхватил Пашков.
— Эльвира Васильевна, — похоже, растерялась консьержка. — А вы ко мне по какому вопросу?
— Мы специальные корреспонденты газеты «Глагол», — солидно начал Олег.
— Чего-чего? — пристально разглядывала ребят Эльвира Васильевна.
— Это независимая подростковая газета, — гордо выпятил впалую грудь Темыч.
И он протянул консьержке три номера. Та с недоверием перелистнула несколько страниц.
— Допустим, — наконец сказала она. — А я-то при чем?
— Мы пришли взять у вас интервью, — продолжал Олег.
— Он у нас заместитель редактора на общественных началах, — не моргнув глазом, наделил Олега мнимой должностью Пашков.
— А не на общественных кто? — явно привыкла все перепроверять консьержка.
— Не на общественных, — очень медленно проговорил Олег, на ходу соображая, как бы получше выкрутиться из создавшейся ситуации. — А вы сами посмотрите, — пришло ему в голову самое простое решение.
Перевернув газету, он продемонстрировал Эльвире Васильевне последнюю полосу.
— Видите? Тут полный список совета редакторов. А если нам не верите, вот телефон, — внутренне содрогаясь от собственной наглости, добавил Олег. — Наберите и узнайте, посылали ли они в ваш дом корреспондентов.
Консьержка было взялась за телефонную трубку. Ребята замерли. Однако звонить Эльвира Васильевна почему-то не стала.
— Ладно. Верю, — куда мягче прежнего произнесла она.
— Вот это наши литературные сотрудники, — указал Олег на Темыча и Пашкова. — А это, — повернулся он к Женьке, — наш фотокорреспондент. Он сделает ваш снимок, который мы поместим в газете.
— Я сделаю! — и, схватив обеими руками аппарат, Женька потряс им в воздухе.
— И с чего это в наше смутное время такая честь простому человеку? — очень польстило внимание ребят Эльвире Васильевне.
— Нам стало известно из достоверных источников, что в вашем доме два дня назад произошло крупное ограбление, — уже совершенно освоился с ролью заместителя главного редактора на общественных началах Олег. — И вот наша газета решила держать расследование этого преступления на журналистском контроле.
— Нашли что держать, — брезгливо поморщилась консьержка. — Буржуев ограбили. От них не убудет.
— Между прочим, Инга Семеновна Турундаевская — народная артистка России, — возразил Олег.
— Оно, конечно, так, — с неохотой признала Эльвира Васильевна. — Но вы бы лучше о простом народе что-нибудь написали.
— Так мы ведь и хотим о вас написать, — не растерялся Олег. — Расскажите нам, что видели во время своего дежурства, что вам показалось подозрительным. Вот мы ваш рассказ и опубликуем.
— Вместе с вашей фотографией, — вновь подчеркнул Темыч.
— Ну, если так, — оказалась не лишена тщеславия грозная консьержка.
— Именно так! — понял, что надо усилить напор, Пашков.
— Ладно. Уговорили. Только быстро. Я на посту, — уступила требованиям мнимых корреспондентов Эльвира Васильевна.
Олег извлек из другого кармана куртки диктофон.
— Уже можно говорить? — спросила консьержка.
— Нет, подождите, — ответил Олег. — Сперва я задам вопрос.
И он включил диктофон. Лицо консьержки исполнилось значительности. Олег спросил:
— Ваши фамилия, имя и отчество?
— Барсова Эльвира Васильевна, — последовал четкий ответ консьержки.
Ребята переглянулись. По их общему мнению, фамилия очень подходила Эльвире Васильевне.
— Расскажите, что делали и где находились позавчера от одиннадцати до двенадцати утра? — деловым тоном продолжал Олег.
Эльвира Васильевна, кокетливо поправив крашеные рыжие волосы, проговорила:
— Позавчера от одиннадцати до двенадцати я, как обычно, дежурила здесь. В подъезде.
— А не бросилось ли вам в глаза ничего подозрительного? — задал вопрос Темыч.
Эльвира Васильевна, старательно отворачиваясь от диктофона, шепнула Олегу:
— А про чего подозрительное-то говорить?
— Про все, что вам кажется, — объяснил Олег. — Да вы не бойтесь. Пусть все записывается, — понял ее опасения он. — Мы сами потом разберемся, что важно, а что нет.
— Нет, погоди, — охватило недоверие консьержку. — Ты мне сперва объясни, чего вы от меня ждете, а потом записывай на эту штуку.
Ребята вздохнули.
— Ну, например, — начал Олег. — Не проходили ли между одиннадцатью и двенадцатью мимо вас какие-нибудь подозрительные люди?
— Причем лучше всего, если такие люди или один человек сперва вошли, а потом минут через двадцать вышли, — вмешался Пашков.
— Ну, парень, — кинула на него уважительный взгляд Эльвира Васильевна. — Ты прямо как в милиции. Они о том же самом меня спрашивали.
— Но мы же ведь журналисты, — с большим достоинством заявил Пашков. — Такая уж у нас профессия — задавать вопросы.
— Ладно, — смирилась консьержка. — Включайте свою музыку.
Олег нажал на кнопку «запись».
— Многие тут ходили, — тоном народной сказительницы изрекла Эльвира Васильевна. — Всех, конечно, и не упомнишь. Но одни из них только входили, а другие только выходили. Хотя нет. Погодите, ребята, — отразилась на лице Эльвиры Васильевны напряженная работа мысли. — Была одна.