Мисс Карсуолл топнула ножкой:
— Нет! Вы меня из себя выводите! Не надо читать мне нотации, сэр!
Я ждал.
Она продолжила:
— А как я узнаю, что вы говорите правду? Как я узнаю, что у вас действительно есть письмо? Вы его покажете?
— Нет, я не захватил его. Если хотите, я пришлю вам копию, слово в слово, чтобы вы убедились, что я не обманываю.
Она судорожно сглотнула.
— Не думаю, что в этом есть необходимость…. Я подумаю над вашим предложением, мистер Шилд, и напишу вам о своем решение.
Я вытащил записную книжку, нацарапал адрес мистера Роуселла и вырвал страницу, но не отдал ее сразу мисс Карсуолл.
— У меня есть два дополнительных условия, которые я должен упомянуть сейчас, хотя и не думаю, что они вызовут у вас какие-то трудности.
— Вы не у себя дома, чтобы диктовать мне какие-то условия, — огрызнулась мисс Карсуолл.
— Во-первых, — сказал я, — я желал бы, чтобы дарение или другой способ передачи имущества оформлял адвокат, которого выберу я, а именно джентльмен по имени Хэмфри Роуселл из «Линкольнз Инн». Вот увидите, это очень порядочный человек. Во-вторых, я не хочу, чтобы миссис Франт знала о моем участии. Я бы предпочел, чтобы она поверила, что единственная причина — ваша щедрая натура.
Флора Карсуолл подошла ко мне и остановилась, когда между нами оставалась всего пару дюймов. Ее грудь вздымалась и опускалась. Она посмотрела на меня снизу верх, мы стояли так близко друг от друга, что я ощутил ее дыхание на своей щеке.
— Я не понимаю, мистер Шилд. Я действительно вас совсем не понимаю.
— Я и не предполагал, что вы поймете.
— Но если бы вы, в свою очередь, попытались понять меня… а я… если бы…
Казалось, ее голос проникает в мой разум, словно змея. Собрав волю в кулак, я с трудом оторвался от нее и дернул за веревку колокольчика.
— Я буду ждать ответ к завтрашнему вечеру.
— А если я не отвечу?
Я улыбнулся. В дверь постучали, и вошел Пратт. Я склонился над рукой мисс Карсуолл и откланялся, но у двери остановился.
— Чуть не забыл, — я вытащил из записной книжки листок, скрепленный сургучной печатью, и положил на край стола. — Это вам.
Ее лицо смягчилось.
— Что это?
— Я возвращаю ссуду. Вы любезно одолжили мне пять фунтов, когда я покидал Монкшилл.
Через минуту, когда я спускался по ступенькам крыльца, то встретил капитана Руиспиджа, лоснящегося, как пес богача.
— А вы что тут делаете? — резко спросил он, поскольку ему больше не нужно было играть со мной роль уравновешенного и снисходительного джентльмена.
— А вам какое дело, сэр?
— Не дерзите! — он уставился на меня снизу вверх, поскольку я все еще стоял на лестнице. — Вы же знаете, что у миссис Франт есть друзья, и если вы снова станете докучать ей, то я найду на вас управу.
84
Двадцать третьего мая я получил оскорбительно короткое письмо, адресованное мистеру Роуселлу с просьбой передать мне и доставленное Аткинсом. Миссис Франт просила сообщить мистеру Шилду, что в хорошую погоду она обычно гуляет в Грин-парке между двумя и тремя часами пополудни. Это было приглашение в форме утверждения.
Я тут же решил, что не хочу более с ней видеться. Если начать чесать зудящую корку на ране, то она отвалится, и рана снова начнет кровоточить.
Вместо этого я ворчал на детишек миссис Джем, которые не справлялись с уроками. Прогнал человека, сочтя жадным и гнусным, который был готов щедро заплатить за то, что я напишу слезное письмо его дядюшке. Я не мог сосредоточиться дольше пары минут на одном предмете или человеке и думал только о скрытом смысле той краткой записки.
Вскоре после полудня я поднялся к себе, а через час вышел из дома: умытый, побритый и элегантный. Я выглядел франтом, насколько позволяли мои ограниченные средства. В Грин-парке я оказался около двух. Поскольку Сезон[42] уже начался, на дорожках было полно модной и не очень модной публики.
Я увидел миссис Франт почти сразу же. Она медленно шла вдоль пруда в северной части парка напротив Девоншир-Хаус по направлению к фонтанам. Горничной рядом не было. Я подошел и несколько минут молча наблюдал, поскольку она не догадывалась, что на нее кто-то смотрит. Взгляд миссис Франт застыл на воде, отбрасывающей золотые и серебряные блики в лучах солнца. Она все еще носила траур по мистеру Франту, но подняла вуаль, и темное платье не казалось неуместным средь модной толпы. Я до мельчайших подробностей помню, как она выглядела и во что была одета, поскольку это сразу же напомнило мне о той пропасти, что лежит и всегда будет лежать меж нами.
Я подошел и поклонился. Миссис Франт подала мне руку, но не улыбнулась. Корка на ране отвалилась, и тут же снова потекла кровь. Миссис Франт предложила мне уйти куда-нибудь от шума и суеты Пиккадилли и публики, прогуливающейся в этой части парка. Мы медленно двинулись на юг. Она не взяла меня под руку. Когда мы отошли на достаточное расстояние, где никто не мог нас подслушать, миссис Франт остановилась и в первый раз посмотрела прямо на меня.
— Вы не были честны со мною, сэр. Вы замыслили что-то за моей спиной.
Я молчал и смотрел на белоснежную полоску кожи между перчаткой и манжетой рукава, на которой заметил пятнышко чернил.
— Кузина Флора передала мне собственность дяди Уэйвенху, — продолжила миссис Франт.
— Рад слышать.
— И сказала, что если бы не вы, она бы никогда этого не сделала, — Софи посмотрела на меня. — Чем вы задобрили ее, ну же, говорите! Флора ничего просто так не делает.
— Я сказал, что очень расстроен теми обстоятельствами, при которых ваш дядюшка подписал кодициль. Если помните, я заверил его подпись. А все остальное сделала за меня щедрая натура мисс Карсуолл.
Софи пошла дальше, я двинулся за нею по траве, но внезапно она остановилась и повернулась ко мне:
— Я не ребенок, чтобы держать меня в неведении. Тут что-то еще. Ко мне заходил адвокат из «Линкольнз Инн» с документами. Когда он собирался уходить, я в лоб спросила, знаком ли он с вами. Он попытался уклониться от ответа, но я настаивала, и в итоге он признался, что знаком.
— Мне хотелось, чтобы дарение оформлял мистер Роуселл, поскольку я полностью ему доверяю, потому и рекомендовал его мисс Карсуолл.
— Что свидетельствует о вашем недоверии к моей кузине.
— Я не говорил этого, мэм. В подобных вопросах полезно спросить совета незаинтересованной стороны.
— Чушь! — она посмотрела на меня. — И как так вышло, что вы вообще могли диктовать свои условия кузине?
— Я вовсе не диктовал ей, просто пытался объяснить, что желательно сделать именно так. Просто посоветовал.
— Тогда почему вы сказали, что не хотите, чтобы кто-то знал о вашем… хм, совете, вы так это называете? Ну же, сэр, я имею право знать, почему вы решились вмешаться в мои дела?
Я мысленно перебрал варианты ответа, но в конце концов решился сказать правду:
— Мне не хотелось, чтобы вы чувствовали себя обязанной.
Она вспыхнула:
— Вы невыносимы, сэр!
— А что прикажете делать? — я вдруг понял, что повысил голос, поэтому перевел дух и продолжил уже тише: — Простите, но мне не хотелось думать о том, что вас запрут с этим ужасным стариком.
— Да, ваша забота делает вам честь, но не стоило беспокоиться. Не стану скрывать, перспектива жить с мистером Карсуоллом не прельщала меня, но это не продлилось бы долго, — она подняла подбородок. — Капитан Руиспидж выказал мне честь и попросил моей руки.
Я отвернулся. Я не мог больше смотреть в ее сияющее лицо.
— Он сделал мне предложение еще до того, как кузина Флора известила о намерении передать мне собственность в Глостере. Так что его мотивы были чисты.
Я бросил на нее взгляд через плечо:
— Не сомневаюсь. Надеюсь, вы будете счастливы. Капитан — достойный человек, и уверен, вы поступаете разумно.
Софи сделала шажок ко мне, заставляя меня вновь взглянуть в ее лицо:
— О да, я всю жизнь поступала разумно. Сначала вышла за Генри Франта, потому что это было разумно. Потом жила в доме Карсуоллов, потому что это было разумно. Но меня уже тошнит от разумности. Она мне претит.
— Нет, однажды вы поступили опрометчиво.
Мы несколько секунд смотрели друг на друга. Я мысленно увидел комнатку в Глостере и дорогую моему сердцу женщину, которой я мог наслаждаться. Лицо Софи мгновенно смягчилось. Она собиралась было отвернуться, но остановилась и посмотрела на меня из-под ресниц. Кокетка сделала бы то же, но Софи кокеткой не была. Думаю, она просто внезапно смутилась.
— О нет, я поступила опрометчиво, и когда капитан Руиспидж просил моей руки, я сказала, что сознаю, какую честь он оказал мне, и всегда буду считать его своим другом, но не люблю его. Он сказал, что это не важно, и еще раз повторил свое предложение. Я ответила, что мне нужно время подумать.
— Значит, вы все-таки поступили благоразумно?
— Мне нужно было думать о Чарли, — она помолчала и добавила: — И сейчас нужно. Но потом Флора сообщила, что собирается отдать мне собственность в Глостере, и я написала капитану Руиспиджу о своем решении. Флора услышала, что я не выхожу за него, и именно тогда призналась, что это была ваша идея отдать мне наследство дядюшки и вы просили ее не говорить о вашем участии. И я снова спрашиваю: зачем вы это сделали?
— Ответ тот же: я не хотел, чтобы вы чувствовали себя обязанной.
— Но я чувствую себя еще более обязанной кузине Флоре.
— Не сомневаюсь.
— Она передала мне собственность, которая приносит в год около двухсот пятидесяти фунтов, — Софи посмотрела на меня снизу вверх. — Так скажите мне: разве я не должна быть благодарной и вам тоже, а не только кузине?
— Я не хотел обманывать вас, просто желал, чтобы вы обрели независимость, не более. Если бы вы чувствовали себя обязанной, зная, что я как-то повлиял на решение кузины, то боюсь, вы неправильно бы все расценили.