зали убить или сами убили даже беззащитную женщину, у которой хватило бы храбрости отправиться ночью на болота. А теперь этот человек недоволен, что его назвали убийцей!
Инспектор замолчал, и слово взял судья.
– Суд должен поздравить вас, мистер Клик, с раскрытием еще одной тайны и великолепно проведенным расследованием. Поверьте, я восхищен вашей проницательностью и находчивостью. Однако разрешите задать вам несколько вопросов. Например, как вы можете объяснить утверждение мистера Мерритона, что всякий раз, когда на болоте исчезал человек, там загорались новые огни?
Инспектор Клик улыбнулся и кивнул.
– Нет ничего проще. Вскоре после того, как мы с Доллопсом обнаружили секретный проход, ведущий на болота, – выход из него, между прочим, и был отмечен заплатой обугленной травы… Так вот, мы отправились по другой ветке туннеля и вышли непосредственно позади болотных огней. Можете взглянуть на схему, которую я набросал, – с этими словами он полез во внутренний карман, вынул оттуда записную книжку и протянул судье. – Нам удалось нанести на бумагу всю схему лабиринта. А потом мы решили проверить одно мое предположение и, опустившись на колени, стали рыть торф перочинными ножами.
– И что же дальше? При чем тут вновь появившиеся огни?
Клик улыбнулся еще шире.
– Ну, у меня была одна теория. Видите ли, ваша честь, я как раз и хотел выяснить, правду ли сказал сэр Найджел Мерритон, что после убийства Дакра Уинни на болоте зажглись новые огни. Я подозревал, что за всем этим кроется что-то вполне материальное. Дело в том, что газа на болоте полным-полно. В общем, Доллопс рыл и рыл, пока не наткнулся на один из таких газовых пузырей. Тут как полыхнуло! В лицо нам ударил огонь и едкий болотный газ. Мы отпрянули, прикрыв руками глаза, и какое-то время приходили в себя. Высвобождение газа из земли и порождает эффект вспышки ледяного пламени. Его-то и наблюдал сэр Мерритон в ту ночь, когда исчез Дакр Уинни. Почему? Бандиты закапывали тела там же, на болоте, – вот и причина появления новых огней. Интересно, кто же все-таки придумал эту легенду про души, горящие в адском пламени?
С этими словами инспектор медленно повернулся и вновь оказался лицом к лицу со свидетелями. Его взгляд скользил по ним, медленно переходя с одного на другого, а потом неожиданно замер на Боркинсе, который вдруг стал белым как мел.
– Вот этот человек, вероятнее всего, и выполнял эту работу, – небрежно бросил инспектор. – Правая рука мистера Брелье. Тот, кто оказался умней и пронырливей многих.
Судья наклонился вперед, упершись локтями в стол, и уставился на Боркинса.
– Так вы, инспектор Клик, утверждаете, что этот человек является участником преступной группы? – с сомнением поинтересовался судья.
– Я в этом уверен. Он играл в ней очень важную роль. Но должен заметить, что, если бы не желание Боркинса отомстить своему хозяину, вся эта история могла так никогда и не всплыть. Дакр Уинни исчез бы точно так же, как многие до него, как потом исчез Коллинз, и суеверный ужас по-прежнему царил бы в округе. И никто не стремился бы проникнуть в тайну Ледяного пламени. Работа на фабрике продолжалась бы, а в содержании вооруженных охранников и надобности не было бы. Но всему виной стала его злобность. Он, как безумный змей, укусил самого себя за хвост.
– А могу я узнать, почему вы решили, что Боркинс замешан во все это? Почему вы его заподозрили? – поинтересовался судья.
– Конечно, – охотно ответил инспектор. – Вы вправе поинтересоваться. Дело в том, что свидетельства о причастности Боркинса я получил, так сказать, из первых рук. Все дело в том, что Боркинс самолично рекомендовал, то есть фактически нанял меня и моего помощника Доллопса на фабрику, производившую этот чудесный кабель. Поэтому мы получили возможность изучить всю ситуацию изнутри.
– Черт побери! Ничего подобного я никогда не делал! – выкрикнул Боркинс. Сейчас его лицо по цвету напоминало свежеиспеченную булку. – Вы просто лгун! Готовы облить грязью совершенно невинного человека. Сами подумайте, если бы я занимался темными делами, разве я нанял бы на фабрику человека вроде вас?
– Посмотрите-ка сюда, – рассмеялся Клик. – Помнифе Билла Джонса, а факже его приятеля Сэма Робинсона, кофорые фолько чфо прибыли с Ямайки? – Клик выудил из кармана черные усы и приложил их себе под нос, а из другого кармана вытащил кепку и надвинул ее себе на глаза. – Ну чфо, любезнейший? – поинтересовался он, скривив для Боркинса страшную рожу.
– Боже милосердный! – только и смог произнести дворецкий, закрыв лицо руками, а потом еще раз недоверчиво взглянул на преобразившегося инспектора Клика. – Билл Джонс! Черт побери! Вы, мистер Клик, настоящий дьявол.
– Нет, я всего лишь обычный человек, мой дорогой. Рад, что ваша память прояснилась. Может, тогда прекратите упираться?
Секретарь суда уже хотел было попросить судью прервать этот балаган и вернуть заседанию надлежащую строгость и достоинство, но в этот момент детектив снял кепку и убрал усы, судя по всему, очень довольный устроенным представлением.
Затем Клик снова обратился к судье.
– Ваша честь, – начал он, – вы только что видели Билла Джонса и его приятеля Сэмми Робинсона, – тут он указал на Доллопса. – Так вот, этот человек – Боркинс или Пиггот, как он называл себя, когда бывал на фабрике, – нанял меня и Доллопса на фабрику. А все потому, что хотел показать, какая он важная шишка. Тут-то он просчитался… Но, должен сказать, вкалывать нам пришлось по-настоящему! Мы отработали пару недель. Доллопс завел нужные связи и сошелся с неким Джимом Доббсом. Потом нам предложили поработать сверхурочно на ночной погрузке, только предупредили, что рот надо держать на замке. Мы занимались этим три раза в неделю – веселая работенка, должен я вам сказать. Но параллельно с этим ночами мы продолжали изыскания. Как раз в это время я и набросал грубую карту подземных ходов, и отметил места, куда они вели. Мне стало понятно, что ходы пробиты в твердой породе, которой являлись водоразделы между отдельными заболоченными участками.
Клик протянул судье самодельную карту, и тот некоторое время рассматривал ее, надев очки. Инспектор вновь заговорил, указывая судье на отдельные детали на карте:
– Вот ход, ведущий в Мерритон-Тауэрс, вот – в Витерсби-Холл. А вот – в ту часть болот, где по ночам появляется Ледяное пламя. Наверное, именно поэтому Брелье и выбрал эту местность для воплощения своего замысла. Судя по всему, этим подземным ходам не один век. Их вполне могли прорыть во времена войны Алой и Белой Розы. Кто придумал продлить их, превратив подземелье в своего рода лабиринт? Думаю, Боркинс, который много лет служил семейству Мерритонов… Однако факт остается фактом: подземные ходы объединили, а затем сделали выход возле дороги в Солтфлите и на заднем дворе фабрики, как нам удалось обнаружить.
– А как вы поняли, что Боркинс один из руководителей всего этого заговора?
– Однажды он заглянул на фабрику, и кто-то крикнул: «Осторожно! Босс идет!» Забавно, что днем он был одним из официальных хозяев фабрики, а ночью – неофициальным. Я удивился, когда увидел его, потому что к тому времени мы уже обнаружили ход, ведущий в Витерсби-Холл, и, если честно, ожидал совершенно другого человека. Тогда я еще не знал, что Джонатан Брент и Брелье одно и то же лицо. После этого я не стал тратить время впустую. Мы быстро подобрали «ключики» к другим участникам этого предприятия, чтобы потом без всяких хлопот передать их заботам Скотленд-Ярда. Сейчас они уже арестовали всех, кто заправлял фабрикой, и начали расследование. Кстати, очень надеюсь, что они приберегут для меня моего друга – Черные Бакенбарды. У меня к нему есть одно дело! Собственно, он и есть причина моего опоздания на слушанье дела. Как вы понимаете, я не мог покинуть Солтфлит, не проследив, чтобы этого поганца заковали в кандалы.
Судья кивнул.
– Итак, вы утверждаете, что Боркинс виновен?
– Так же как и главарь этой банды, – ответил инспектор Клик. – Боркинс в припадке злобы решил оклеветать своего хозяина, обвинив в убийстве Дакра Уинни. Вы видели главную улику обвинения?
Инспектор вытащил из кармана маленький револьвер и протянул его судье.
– Точно такой же, как тот, что принадлежит сэру Найджелу, – сказал он, стараясь, чтобы голос его звучал ровно.
– Да, то же самое клеймо производителя. Мисс Брелье уже показывала нам его.
– Совершенно верно. Она сообщила, что хранила его в ящике своего секретера, запертым вместе с ценными бумагами. Но она месяцами не проверяла, лежит ли он на своем месте. Она отперла ящик, только когда сэра Найджела обвинили в убийстве. Зная, что у ее жениха точно такой же револьвер, она достала и осмотрела оружие. Одной пули не хватало! Этого оказалось достаточно, чтобы возбудить ее любопытство. Когда я подверг сомнению историю с псом, то попросил у нее револьвер и показал коронеру. Но потом девушка призналась мне, что так и не смогла вспомнить, чтобы ее дядя говорил о том, что пристрелил пса именно из этого револьвера. Маленькая деталь, но очень важная.
– И вы говорите, что все это подстроил Боркинс, чтобы во всем обвинили сэра Найджела Мерритона, так, мистер Клик? – поинтересовался судья.
– Я говорю, что мистер Уинни был убит из точно такого же револьвера, как тот, что вы держите в руках, ваша честь. А то, почему Боркинс так ненавидел своего хозяина, – отдельная долгая история, и сейчас, на мой взгляд, не время углубляться в то, как дворецкий подслушивал у дверей и как у него родился коварный план. Достаточно знать, что он присутствовал при ссоре сэра Найджела и мистера Уинни. Поэтому, когда стало известно, что Дакр Уинни, сильно выпив, отправился на болота, чтобы разгадать загадку Ледяного пламени, у Боркинса сложился план мести. Он знал о том, что у его хозяина есть револьвер, и о том, что ночью, ложась спать, тот прячет его под подушкой. Он знал и о револьвере мисс Брелье. Именно поэтому той ночью он использовал именно его, а не обычный револьвер одного из охранников Брелье, которые, без сомнения, пристрелили бедного Коллинза. Так что рекомендую задержать его сразу после слушанья. Я предполагаю, что дворецкий, как только Уинни ушел, бегом бросился к потайному ходу в кладовой – в это помещение редко заглядывали другие слуги – и вскоре был в Витерсби-Холле. Его хозяин помог ему осуществить коварный план. Все остальное и так понятно. Встретив Боркинса на болотах, Дакр Уинни узнал его и потому без опаски подпустил к себе вплотную. Это позволило негодяю выстрелить несчастному в висок буквально в упор. Так бедный Дакр Уинни принял смерть от пули, выпущенной из револьвера, который, по всеобщему мнению, в это время лежал в секретере Антуанетты Брелье. Место, где они изначально зарыли тела Уинни и Коллинза, мы так и не нашли, но это всего лишь дело времени. Уверен, что их принесли на то место, где мы – я и суперинтендант Нэком – их обнаружили, когда вышли, чтобы обследовать болота. Думаю, экспертиза подтвердит, что пуля, убившая мистера Уинни, выпущена из револьвера Антуанетты Брелье. Это был заговор против сэра Найджела Мерритона. Причем устроенный столь хитроумно, что на предварительном слушанье мистеру Мерритону было вынесено обвинение.