На щеках детектива вновь заиграла улыбка.
Глава VIIIУбийство капитана Сандрингема
Овертон и мистер Нэком двинулись прочь от домика Хердонов, и, вежливо попрощавшись с хозяйкой, Клик направился вслед за ними.
– Извините, господин хороший, что заставил вас торчать здесь так долго, – сказал он, догнав управляющего, Нэком же привычно отстал на несколько шагов. – Даже не заметил, как пролетело время, пока не увидел, что вы уходите.
– О, не придавайте значения, мистер Хэдленд, – добродушно ответил Овертон. – К счастью, у меня полно времени. Я только о коняге своем беспокоился. Он начинает нервничать, если его слишком долго держать на привязи, а деревце, к которому я его привязал у дороги, хлипковато, и если ему вдруг взбредет в голову вернуться в конюшню и бросить меня тут… Вот, сами видите, он уже немного не в себе.
Клик не мог не согласиться. Жеребец вел себя крайне неспокойно, поэтому они ускорили шаг и успели выйти на дорогу как раз вовремя, чтобы утихомирить его, пока он натворил бед.
Вскоре они дошли до поворота, где дорога огибала территорию замка и проходила мимо фасадов обоих коттеджей. Напротив них предстал собор Святого Спасителя с его поросшими мхом кладбищенскими воротами, изрядно протоптанной дорожкой в мрачном окружении покосившихся надгробий и обветшалой древней колокольней.
Башня и церковь отстояли от дороги футов на тридцать, а позади них сквозь деревья можно было разглядеть ворота и тропинку, ведущую к расположенному рядом дому викария.
Клик на мгновение остановился и оглядел местность. В сумерках и приятной сельской тишине все казалось вполне мирным – слишком мирным, чтобы иметь какую-либо связь с тайнами и кровопролитиями.
– Да уж, веет седой стариной, – заметил он, чиркая спичкой и раскуривая трубку. – А там, слева, должно быть, колокольня – та круглая штуковина посреди цементированной площадки?
– Да. Хотите зайти и осмотреть ее? Времени у нас предостаточно.
– Только не сейчас. Сначала хочу поужинать и хорошенько выспаться. На этой дороге вы видели тот свет прошлой ночью, мистер Овертон?
– Нет. Это было на другой стороне кладбища – там еще деревья в рядок, видите? Там проходит другая дорога. А по этой я не мог бы добраться сюда из Уиллоуби-Олд-Чёрч. Она вскоре делает крутой поворот, затем еще один – и уходит в совершенно другом направлении. Я помню, как один американский джентльмен, гостивший здесь прошлым летом, сказал, что, по его мнению, дорогу эту проложил древний бритт, рыскавший в поисках аптеки после того, как случайно уселся на осиное гнездо.
– О! – прервал его Клик. – Это ведь фасад коттеджа Хердонов. Они воистину поддерживают домик в порядке, клянусь небом. А вон тот, что примыкает к нему, – это в нем исчез ребенок?
– Да. Не хотите ли зайти и осмотреть его? Ключа у меня с собой нет, но я мог бы попросить у миссис Хердон. В обоих домах замки одного типа, так что, осмелюсь предположить, ее ключ подойдет. Так что же?
– Нет, спасибо. Этим мы займемся завтра, когда привезут лупу и все прочее. Давайте двигаться дальше. Я немного устал, и мне не терпится поскорее добраться до наших апартаментов. Судя по тому, как мой напарник волочит ноги, могу сказать, что он тоже изрядно выдохся.
– Очень необщительный субчик, ничего не скажешь! – со смехом заметил Овертон. – За всю дорогу ни бекнул ни мекнул. Я бы сказал, что он словоохотлив как устрица.
– О, Джим очень даже неплох, если узнать его поближе. Да, не мастак говорить, но глухие все такие. Он мне нравится, потому что никогда меня не напрягает. Эй, а что это там за гусь? Похоже, слегка на взводе.
За разговором они преодолели очередной поворот дороги и увидели ворота и стоящего перед ними человека, скрытого от посторонних глаз густыми кустами сирени.
– Да это ж Карстерс, дворецкий, я вам говорил про него, – приглядевшись, сказал Овертон. – А это ворота дома викария. Похоже, Карстерс пришел с ним побеседовать.
Подойдя поближе, они ясно увидели, что так оно и есть. Дворецкий, услышав, как они приближаются, оглянулся и одарил их взглядом столь ликующим, что Клик даже оторопел.
– Ну что, Карстерс, решил прогуляться перед обедом? – добродушно осведомился Овертон. – Добрый день, викарий. Наставляете Карстерса, как оглашать имена новобрачных? Он выглядит необычайно довольным.
– Так и есть, мистер Овертон, так и есть, сэр, – заявил Карстерс с нескрываемым удовлетворением. – Нельзя годами служить такому доброму хозяину, как его светлость, и не радоваться, когда ему приходят благие новости – прямо тяжкий крест с плеч сняли, благослови его Господь!
– И что ты хочешь этим сказать? Что-то прояснилось по поводу последнего ужасного происшествия?
– Нет, мистер Овертон, к сожалению, ничего, – ответил вместо него викарий. – Но я принес другую новость, которая еще не достигла замка – хотя я, естественно, предполагал обратное. Вероятнее всего, герцог был так сильно расстроен этим утром, что забыл почитать газету.
– Значит, в ней было что-то важное?
– Очень важное, мистер Овертон. Мне пришлось послать за газетой в свой кабинет, и лишь тогда я смог убедить Карстерса в том, что не допустил ошибки. Вот, смотрите: «Трагический конец неправедной жизни. Наследник английского герцога убит в Париже». Жертвой, мистер Овертон, оказался капитан Пол Сандрингем. Вчера вечером он был застрелен на улице в Париже одним поляком, которого обыграл в карты благодаря шулерским приемам.
Мистер Нэком взглянул на Клика, и тот, поймав этот взгляд краем глаза, усиленно запыхтел трубкой.
В Париже! Выходит, что он не в Англии! Значит, кто бы ни организовал всю эту заварушку в Вейлхэмптоне, капитан Пол Сандрингем в ней не замешан. Ибо прошлой ночью он был во Франции, более того – он был мертв; и все же прошлой ночью колокола церкви Святого Спасителя, как обычно, разразились своим безумным звоном!
Глава IXСмутно знакомое лицо
Разные люди смотрят на вещи с разных точек зрения. Было совершенно очевидно, что мистера Овертона тоже взволновала весть о безвременной кончине капитана Сандрингема, но он не выказал такого большого восторга, как Карстерс. Выражение лица управляющего, когда он взял газету, протянутую викарием, было скорее печальным, чем веселым, а в его добрых глазах читалась тревога.
– Не могли бы вы прочесть это вслух, сэр? – предложил Клик. – Преподобный говорил так, как будто это имеет какое-то отношение к герцогу.
– Так и есть. Капитан Сандрингем был его наследником. Но простите, я вас не представил. Преподобный Сейнтли, это мистер Джордж Хэдленд, детектив, которого его светлость прислал из Скотленд-Ярда расследовать дело о колоколах и убийстве молодого Тома Дэвиса прошлой ночью.
– Рад познакомиться с вами, – сказал Клик. – Это мой напарник, Джим Маркхэм. Да, сэр, странное дело и запутанное. Хорошо бы с ним разобраться за неделю-другую. Но тут уж как повезет.
Викарий бросил на мистера Овертона озадаченный взгляд. Было очевидно, что эти два сыщика произвели на него не более благоприятное впечатление, чем на управляющего. Притом что один из них даже не соизволил как-то отреагировать, когда напарник представил его.
– Мистер Маркхэм несколько глуховат, – сказал Овертон, объясняя это обстоятельство, и, возможно, именно из-за неподдельного изумления в глазах викария Карстерс настолько забылся, что даже захихикал. Однако эти звуки, по-видимому, не достигли ушей Клика, так что никто не обиделся, и мистер Овертон стал читать статью в газете вслух.
В правдивости статьи не приходилось сомневаться: ее автор излагал все подробности дела и подтверждал, что лично видел тело убитого, которого он давно знал, – факт, полностью исключавший возможность того, что это мог быть кто-то, просто похожий на капитана, а не он сам. Более того, статья была подписана именем, принадлежащим одному из самых надежных, осторожных и добросовестных репортеров. Теперь Клик был так же убежден в смерти капитана Пола Сандрингема, как если бы стал очевидцем его убийства.
– Большое облегчение для герцога, этого нельзя отрицать, – заявил Овертон, закончив читать. – Но тем не менее я не могу отделаться от мысли, до чего это прискорбно, когда человек вот так покидает этот мир, лишившись шанса на покаяние. Я видел этого человека однажды – совершенно случайно, – когда год назад ездил в Остенде по делам поместья. Это был парень видный, статный, просто красавец. Он мог бы многого добиться в жизни, если б только постарался. Но его пристрелили, как собаку! Это ужасно, джентльмены, просто ужасно.
– Ваши чувства делают вам честь, мистер Овертон, но иного я от вас не ожидал, – заявил викарий. – Боюсь, Карстерс вашего сострадания не разделяет.
– А что лить слезы по этому типу? – решительно возразил Карстерс. – Мне достаточно того, что с плеч лучшего хозяина за все годы моей службы свалился тяжкий груз. Кроме того, в мире достаточно мерзавцев, чтобы не горевать из-за того, что ряды их поредели. Одним меньше – стало быть, одной проблемой меньше, и все тут!
Клик яростно запыхтел трубкой. Мистер Нэком, с любопытством косясь на напарника, увидел, что внимание Клика внезапно привлекло что-то на другой стороне дороги, и нисколько не удивился, когда тот, оставив викария увещевать Карстерса, решительно отошел и принялся разглядывать бурно расцветший куст шиповника, усыпанный нежными соцветиями. Затем внезапно пожал плечами и вернулся.
– Ложная тревога! – сказал Клик. – Я думал, что наткнулся на улику, мистер Овертон, но в итоге это оказался всего лишь обыкновенный шиповник. Но не стоит ли нам двинуться дальше? Я как-то умаялся. Далеко еще до дома, где обитает родня вашей избранницы, мистер Карстерс?
– Нет, не особо. Еще десять минут ходу – и вы на месте.
– Чудесненько! Не побоюсь признаться, что я не прочь отдохнуть и перекусить. Напарник мой тоже почти спекся. Да и мистер Овертон, должно быть, тоже немного устал. Скажите, Карстерс, что, если мы дадим ему возможность побеседовать с викарием, а вы проводите нас до места назначения? На вид вы свежи как огурчик. В любом случае, думаю, юной леди больше по душе увидеть вас, а не мистера Овертона.