– Все получилось? – быстро спросил Клик, прежде чем тот успел заговорить.
– Думаю, да, – последовал незамедлительный ответ. – Я оставил…
– Тогда все в порядке, – прервал коллегу Клик, дернув бровью. – Я как раз просил мистера Десмонда проверить сейф. У вас ключ при себе? Если да, попробуйте, пожалуйста.
Мистер Десмонд шагнул к сейфу и вставил ключ. К его удивлению, ключ повернулся в замке, и дверца медленно распахнулась.
– Боже правый! – воскликнул он. – Что это значит? Эта штука не должна была открыться! – Он посмотрел стрелку на циферблате, уставленную ровно на час.
Затем он перевел взгляд с Клика на леди Берил, которая стояла, прислонившись к столу. На лице хозяйки дома отражалась буря душивших ее эмоций.
– Не может быть! – выпалила она. – Это сделал не Элтон. Клянусь, это не он!
– Не беспокойтесь, – тихо сказал Клик. – Элтон Карлайл был честен и тверд, как сталь, он ничего не делал с замком. Но, возможно, он предпочел бы лично все рассказать нам.
Прежде чем кто-либо успел вымолвить хоть слово, удивительное откровение Клика стало явью. В дверях появился Элтон Карлайл в мятой одежде и с бледным, изможденным лицом.
С побелевших губ Эстель Жардин сорвался крик, и она бросилась к нему.
– О, нет-нет, девочка моя, второго покушения у тебя не получится, – отрезал Клик. – Думала, что тебе все сойдет с рук, не так ли? Что мертвые ничего не скажут?
С этими словами он резко вскочил, и после криков и непродолжительной борьбы раздался щелчок наручников.
– Ну что, моя сладкоголосая предательница, признавайся! Ведь я поймал еще одного члена вашей парижской банды, не так ли? – торжествующе воскликнул Клик, глядя сверху вниз в ее запрокинутое лицо. – Я полагаю, что за всем этим стоит твой разлюбезный брат Гюстав Борель. О да, можешь вопить, можешь визжать, но я не забыл Ниту Борель, как ее брат не забыл Клика!
– Клик! – изумленно пролепетал Карлайл.
– Клик! – на одном дыхании повторили леди Берил и ее муж.
– Да, я детектив Клик, мистер Десмонд. А вам, мистер Карлайл, сейчас требуется покой и отдых. Я знаю действие того зелья, которое эта дьяволица использовала против вас, и реакцию на противоядие, с которым я отправил мистера Нэкома наверх. Вы должны несколько дней провести в постели. Итак, как я понимаю, вы были заняты счетами, когда эта лицемерка, – он бросил презрительный взгляд на съежившуюся Ниту Борель, – вошла в комнату.
– Все правильно, – сказал Карлайл. – Она сказала, что леди Берил хочет узнать, нравятся ли мне новые духи, флакон которых она только что открыла. Я, как последний простофиля, уткнулся лицом в носовой платок, под завязку пропитанный хлороформом; а затем почувствовал смертельный укол в плечо и мучительную боль, от которой потерял сознание. И это был конец.
– Вернее, был бы конец, если бы она ввела еще несколько капель этой адской смеси, – мрачно сказал Клик.
– Но как «Жемчужина Евгении» исчезла вместе с другими драгоценностями? Я не знал, что мистер Десмонд распорядился положить жемчужину в сейф.
– А Нита Борель знала. И еще она знала, что обычно жемчужина хранится наверху, в будуаре леди Берил. Должно быть, Нита была ужасно разочарована, когда обнаружила, что ее нет в сейфе вместе с золотом и другими драгоценностями. Не так ли, моя девочка? А потом без труда сообразила, где она!
– Но как она проникла в сейф? – нетерпеливо спросил Брайан Десмонд.
– Минуточку, – ответил Клик. – Сначала я покажу вам, что она оттуда достала!
И он вытащил из кармана ту самую губку, которую Марго так презрительно отбросила. Женщина в наручниках тихо взвыла от отчаяния и ярости.
– И это после всех ваших трудов, а, мадемуазель? – И Клик принялся рвать губку, демонстрируя драгоценные камни, затолканные в ее пористую массу. – Должно быть, она схватила драгоценности, принесла их в спальню и спрятала, пока вы спали своим дурманным сном. Как, должно быть, она была рада, что смогла добавить жемчужину в эту коллекцию! Смотрите, вот она, – и он выдавил на стол сияющий перламутровый шарик. – Однако мадемуазель не потеряла голову и сообразила положить футляр рядом с мистером Карлайлом. Теперь ей оставалось лишь выбросить губку в окно, чтобы, как только наступят сумерки, Борель смог поднять ее и уйти незамеченным. Теперь, думаю, загадка разгадана, друзья мои.
– Да, только вот с сейфом… – еще раз повторил Брайан Десмонд. – Я не понимаю, как она достала деньги и эти драгоценности до пяти часов, когда сейф можно открыть.
Клик улыбнулся хозяину дома.
– О, это довольно просто, сэр, если понять, в чем фокус. Посмотрите.
Он подошел к часовому замку.
– Видите, наборный диск неподвижен, но из часового механизма сзади вынули винт, так что корпус часов можно было сдвинуть на четверть; так что, когда я вчера вечером ставил эти часы на час, я знал, что их можно открыть обычным ключом в десять. И мадемуазель так подрегулировала механизм в те дни, когда сейф запирался на обычный замок. Она повернула часы так, чтобы, когда мистер Десмонд на следующий день установит диск на пять, в два часа дня открыть сейф с помощью своего дубликата ключа, вынуть деньги и драгоценности, снова настроить механизм на открытие в пять, и вот пожалуйста! Только, к несчастью для него, мистер Карлайл помешал ее плану – и это вмешательство едва не стало для него фатальным. А я понял секрет, когда увидел, что две маленькие метки, которые должны совпадать на ободке и корпусе часов, не совпадают. Что ж, теперь все ясно, и остается только предать эту женщину в руки закона. Вы не пошлете ли за местной полицией, мистер Десмонд?
Клик бросил вопросительный взгляд на хозяина дома, который, в свою очередь, без слов переадресовал вопрос леди Берил.
– Ах, мистер Клик, – сказала хозяйка дома дрожащим от волнения голосом, – нам всем есть за что вас благодарить; и все же я попрошу вас еще об одном одолжении. А именно – позвольте мне отпустить ее. Благодаря вам никакого реального вреда причинено не было. Элтон жив, драгоценности в безопасности. Отпустите ее, и, возможно, она больше не будет грешить.
В глазах Клика светилось одобрение, хотя он и несогласно покачал головой.
– Люди ее склада редко исправляются, леди Берил. Тем не менее я ценю доброту вашего сердца, и, возможно, если нам удастся уговорить мистера Нэкома выглянуть на минуточку в окно, закон может на этот случай посмотреть сквозь пальцы.
Мистер Нэком с готовностью выглянул в окно, и лязг наручников, за которым последовали быстрые шаги и хлопок двери, вскоре известил суперинтенданта, что «Эстель Жардин» исчезла из Десмонд-хауса навсегда.
Прощальный поклон Клика
– Удивляюсь, как вам удается помнить стольких апашей в лицо, учитывая, сколько лет прошло с тех пор, как вы были одним из них, – сказал суперинтендант, когда лимузин вез их обратно в город.
– Это очень полезный навык, – таков был лаконичный ответ его знаменитого соратника.
Хотя Клик и действовал во имя священного дела закона и справедливости, он всегда испытывал нечто вроде стыда, когда ему приходилось использовать знания и опыт, приобретенные им в среде апашей.
– Вот как бывает, когда вора посылают на ловлю воров, – добавил он с оттенком горечи, и мистер Нэком с любопытством взглянул на него.
Это было так не похоже на Клика – испытывать какие-то угрызения после успешного окончания трудного дела, и тем более не похоже – вспоминать о давно минувших днях, навсегда оставленных в прошлом ради улыбки одной-единственной женщины.
– Вы просто устали, мой дорогой друг, – заметил мистер Нэком. – Все дело лишь в усталости, которой я ничуть не удивляюсь.
– Да, я устал, – вздернул подбородок Клик, – устал от того, что за мной все время охотятся. – Он выпрямился, в его глазах появился жесткий блеск. – Думаю, теперь пришла моя очередь. Я хочу поохотиться сам. От Марго и ее банды, похоже, ни мне, ни Алисе никуда не деться. Я надеялся, что сегодня у нас получится их накрыть. Вместо этого, – печально добавил он, – они чуть не накрыли меня…
– Хитрые черти, – пробормотал мистер Нэком.
– У меня есть план, – перебил его Клик. – Не посылайте за мной в течение нескольких дней, что бы ни случилось. Несмотря ни на что! Понимаете?
И, словно исполняя нечто давно продуманное, он выскользнул из машины и растворился в толпе.
Неделю спустя, примерно в половине одиннадцатого утра, к зданию Скотленд-Ярда подъехал лимузин, в котором можно было увидеть знаменитого детектива. Очевидно, его передвижения уже были известны его врагам, потому что едва Леннард остановился у тротуара, как от набережной с урчанием стал приближаться другой автомобиль, единственным пассажиром которого была женщина с бледным лицом и безумно горящими глазами. Он подъезжал все ближе и ближе, пока не поравнялся с машиной, в которой находился Клик.
Прежде чем несколько случайных прохожих успели обратить на это внимание, женщина – не кто иной, как сама Марго, – выхватила револьвер и несколько раз подряд выстрелила в мужчину в лимузине. Когда тот упал ничком, изрешеченный пулями, она издала пронзительный крик. Те, кто был достаточно близко, слышали ее торжествующий вопль:
– Наконец-то Марго тебя уделала, Клик-Шнифер, позорная крыса!
Она попыталась скрыться, но оказалось, что выстрелы не застали полицию врасплох. Группа констеблей и людей в штатском во главе с суперинтендантом Нэкомом преградили ей путь. И уже через несколько минут в здание Скотленд-Ярда втащили кричащую, сопротивляющуюся женщину, в то время как мистер Нэком пытался оттащить рыдающего Доллопса от убитого шефа. И когда разинувшая рты, пораженная толпа увидела, как мистер Нэком снял с себя пальто и благоговейно накрыл им недвижное тело, волна ужаса и горя захлестнула окружающих. Слава Клика всегда летела впереди него, поэтому трагедия потрясла всех.
Траурная процессия поднялась в кабинет мистера Нэкома, бывшую ареной стольких триумфов. Он сам, преодолев личное горе, принялся рассылать по телеграфу и сообщать по телефону печальную новость о том, что Гамильтона Клика, лучшего детектива, какого когда-либо знала Европа, больше нет на свете. Поскольку сообщение поступило из самого Скотленд-Ярда, в его подлинности никто не сомневался, и пресса сделала все возможное, чтобы проявить уважение к человеку, который «встал на путь исправления» только для того, чтобы расстаться с жизнью от рук убийцы. В газетах публиковали некрологи и письма читателей с требованиями предать Марго казни, чтобы отомстить за смерть героя.