— Ну, что за люди, — хрустя картошкой, возмущался по пути к девятому корпусу Женька. — Я ведь ей предлагал совершенно честную сделку. А она: «Милицию, милицию!»
— Лучше молчи, — отозвался Олег. — Ты и так меня уже угостил.
— Подумаешь, — не испытывал ровно никаких угрызений совести Женька. — Деньги-то мои никуда не делись. Они дома лежат. Значит, угощу завтра.
— Так. Теперь тихо, — открыл дверь подъезда Олег.
Они поднялись на третий этаж.
— Сейчас сделаем точно по схеме того типа, — одними губами проговорил Олег.
Подойдя к квартире Аллы Григорьевны Ля-миной, он нажал на звонок. Затем выждал немного и постучался в соседнюю дверь.
Не успели ребята еще ничего сообразить, как она отворилась. Друзья уставились друг на друга и в нерешительности замерли. Из квартиры на них пахнуло спертым прокуренным духом. Олег сделал шаг к лестнице. Ему захотелось бежать отсюда без оглядки. В это время изнутри послышался глухой хриплый голос:
— Раз пришли, заходите.
Мальчики переступили порог и оказались в темной передней. Дверь за ними немедленно захлопнулась…
Катя, Таня и Моя Длина, расставшись с мальчиками, быстро сбегали домой и, наспех перекусив, вновь встретились во дворе длинного многоэтажного дома на Большой Спасской. Катя и Таня сразу заметили, что Школьникова успела переодеться и накраситься, словно на дискотеку.
— Ну, чего? Пошли? — жаждала поскорей приняться за дело Машка.
— Вопрос — куда, — посмотрела на нее Катя.
— Собственно, мы уже на месте, — добавила Таня.
Просторный двор был безлюден. Правда, машин стояло достаточно много.
— Вообще-то нам лучше всего поболтать с кем-то из их хозяев, — сказала Школьникова. — Автомобилисты — народ такой, непременно замечает, если кто-нибудь возле чужой тачки толчется.
— Если бы заметили, то уже, наверное, сообщили, куда надо, — возразила Катя.
— По-моему, ты, подруга, не врубаешься в обстоятельства, — покачала головой Моя Длина. — Во-первых, какой нормальный человек лишний раз попрется в милицию…
— При чем тут милиция, — перебила Таня. — Вопрос-то в другом. Вот если, Машка, у твоего соседа станут угонять на твоих глазах машину, ты что, промолчишь?
— Это смотря у какого соседа, — серьезно подошла к проблеме Моя Длина. — Если, например, станут угонять у того гада, который живет над нами и стучит по трубе отопления, как только я даже тихонько врубаю музыку, то, девчонки, при всей моей большой порядочности, извините…
Тут Моя Длина как-то особенно выразительно развела руками. Кате и Тане сделалось ясно, что этому соседу Школьникова не поможет ни при каких обстоятельствах.
— Но Темкин отец — совершенно другой случай, — отметила Таня. — Он, по-моему, просто не способен никому жизнь отравлять.
— Он-то, может, и не способен, — согласилась Моя Длина. — Но вы, девчонки, не„подумал и, что машину у него фактически никто не угонял.
— Ну да? — иронично сощурилась Катя. — Новая машина Темочкиного папы сама уехала. И решила прибиться к другим хозяевам. Ей показалось у них уютнее.
— Твой юмор, Катька, сейчас совершенно не в кассу, — чиркнула золотой зажигалкой Школьникоза. — Вы разве забыли? Вор нашел в портфеле Никиты Владимировича запасные ключи. Значит, как это происходило? Вот, например, ты, Танька, стоишь возле своей машины. Вдруг появляется кто-то еще. Он открывает ключами соседнюю тачку, садится в нее и уматывает. Ты что, кинешься вытаскивать его из салона и разоряться? Мол, стой, куда поехал? А если это какой-то родственник Темки-ного отца или, например, механик, которому поручили отогнать машину на сервис?
— И еще ведь Никита Владимирович совсем недавно купил «Пежо», — сообразила Катя. — Значит, большинство соседей могло еще не знать, что это его машина.
— Ну, — лихим щелчком отправила окурок в кусты Школьникова. — И вообще, девчонки, для нас хороши любые свидетели.
— Но пока, увы, ни одного из них я не вижу, — словно произнося трагический монолог из какой-то пьесы, сказала Катя. — Свидетели скупы стали.
— Почему скупы? — не поняла Моя Длина.
— «Бориса Годунова» надо читать, — ответила Катя.
— Читай сама, — процедила сквозь зубы Школьникова, — а я так много стихов подряд воспринимать не могу.
Катя и Таня украдкой обменялись выразительными взглядами. Но ничего не ответили. Им было давно известно: круг чтения Школьниковой в основном составляют любовные романы.
Девчонки дошли до места, где обычно ставил машину Никита Владимирович. Теперь там припарковалась чья-то бордовая «девятка». Рядом стояли отнюдь не первой свежести «Мерседес», чуть более свежий «Ауди» и какая-то иномарка с оторванными фирменными знаками, про которую Моя Длина сказала, что даже тот, кто ее выпустил, наверняка уже не вспомнит, в каком это было году. Судя по полуспущенным колесам, этот раритет, по крайней мере, несколько месяцев не выезжал со двора.
— Если так выразиться, немой свидетель, — стряхнула варежкой снег с багажника раритета Таня. — Наверняка все видел.
— Если б еще говорить умел, — подхватила Катя.
— Девчонки, вам чего? — раздалось сзади. Те обернулись и увидели мужчину лет пятидесяти.
— Cпoкyxa, дяденька, никого не трогаем, разговариваем, — игриво подмигнула ему Моя Длина.
Мужчина покраснел и закашлялся.
— Простудились, да? — вновь подмигнула ему Школьникова. — Могу посоветовать хороший ингалятор. Фирменный. Французский. Моя мать — официальный дилер. Качество гарантировано.
— Спасибо, не надо, — ответил мужчина. — Я не простудился. Просто в горле что-то першит.
— Понятно, — сказала Моя Длина. Мужчина открыл дверь своего раритета и
извлек на свет насос-лягушку.
— Колеса будете накачивать? — продолжала беседу Школьникова.
— Придется, — вздохнул мужчина.
— А мы как раз с девчонками спорили: эта штука у вас еще ездит или давно уже не ездит? — вмешалась Катя.
Мужчина кинул на нее обиженный взгляд.
— Это, между прочим, не штука, а «Сааб». Очень хорошая шведская фирма.
— Была она у вас когда-то фирмой, — вырвалось у Моей Длины.
— Напрасно вы так, девушка, — совсем разобиделся мужчина. — Это еще очень хороший автомобиль. Бегает, как олень.
— Только очень пожилой олень, — уточнила Катя.
— И вещи пятидесятых годов, между прочим, сейчас в большой моде, — не расслышал ее слов мужчина. — А что старенький — не беда. Даже лучше.
— Лучше? — состроила ему глазки Катя. Мужчина вновь покраснел.
— Именно, лучше, — убежденно произнес он. — Ходовыми качествами я лично доволен, а жуликов моя машина не привлекает. А вот тут, например, «Пежо» еще недавно стоял. Новенький. С иголочки. Так вот. Угнали. Вот и трать после этого деньги на новые иномарки.
— Так у него старую тоже угнали, — сообщила Катя.
— Ну да? — заинтересовался владелец раритета.
— «БМВ». Десятилетней давности, — тихо произнесла Таня.
— А я думал, Никита продал его, — еще сильнее удивился мужчина.
— Вот когда продавал, тогда и украли, — внесла ясность Школьникова.
— А вы-то откуда знаете? — продолжал изумляться мужчина.
— Мы одноклассницы его сына Артема, — очень официально произнесла Катя.
— Понятно, — кивнул мужчина. — Не повезло вашему однокласснику. Про «БМВ* уж не знаю, а эту, — ткнул он пальцем туда, где теперь стояла чья-то «девятка», — прямо, можно сказать, на моих глазах и угнали.
— Как, на ваших глазах? — уставились на него девочки.
— Обыкновенно, — развел руками владелец допотопного «Сааба».
Глава IXПУСТЫЕ ХЛОПОТЫ
Олег и Женька испуганно озирались в темной прихожей. Из открытой двери, которая, судя по всему, вела в комнату, струился сумеречный свет. Электричество в этом доме, по-видимому, экономили. Перед ребятами стоял какой-то тощий субъект неопределенного возраста, но явно порядком уставший от жизни.
— Ну? — не сводил он с ребят водянистых глаз.
— Мы к вам, — забыв о наставлениях Олега, выпалил Женька.
— От Николая Ивановича, что ли? — просипел хозяин квартиры.
Женька уже раскрыл рот, чтобы осведомиться, кто такой Николай Иванович, но Олег опередил:
— Естественно, от него.
— А где сам?
— Болеет, — уже сориентировался в ситуации Женька. И, перенеся на неизвестного Николая Ивановича горький опыт Темы, добавил: — Температура — во! Горло болит! Голос пропал!
— И слабость такая, что даже с постели почти не встает, — усугубил Олег состояние неизвестного, но несчастного Николая Ивановича.
— Эк его быстро скрутило, — оглушительно шмыгнул носом уставший от жизни хозяин квартиры. — Ведь позавчера с ним виделся. Был здоровый.
— Кто — вы?
— Почему я? — выпучил водянистые глаза мужчина. — Я и сейчас, можно сказать, почти в спортивной форме.
С этими словами хозяин квартиры нервно хихикнул и зачем-то подтянул почти до подбородка драные спортивные брюки из синего трикотажа. Повисла пауза. Мужчина выжидающе глядел на ребят. Олег чувствовал: если немедленно не заполнить паузу, то хозяин квартиры заподозрит неладное.
— Соседи-то еще не вернулись? — произнес Олег первое, что пришло ему в голову.
— Ну, Иваныч! Ну, настырный мужик! — вновь захихикал хозяин квартиры. — Я же ему еще позавчера обещал: как приедут, так сам забегу.
— Так он ведь болен, — брел, словно на ощупь, Олег. — Вы же к нему домой не пойдете.
— Чего тут идти до соседнего корпуса, — возразил мужчина и вновь резким движением подтянул спадающие штаны. — Резинка совсем не держит, — поделился с ребятами он. — Надо бы новую приобрести, да все некогда.
Олегу невольно подумалось, что неплохо бы вместе с резинкой приобрести и новые штаны. Однако он по понятным причинам промолчал.
— В общем, Николай Иванович просил предупредить, что в ближайшие дни будет на больничном, — сказал Олег.
— А вы-то ему кем приходитесь? — внимательней прежнего поглядел на ребят хозяин квартиры.
— Мы-то? Мы эти… — широко улыбнулся Женька. — Ну, такие вот самые… как их… — никак не приходило ему в голову, какое они с Олегом могут иметь отношение к совершенно загадочному Николаю Ивановичу, который почему-то при работающем звонке стучится в дверь, и только после этого ему открывают.