— Там воры! — ткнул в дверь квартиры Женька.
— Уверен? — заинтересовался слесарь.
— Вот она уверена! — указал пальцем Женька на Марию Васильевну.
— Подельщица, что ли? На стреме стояла? — повернулся к соседке слесарь.
— Да как тебе, Николай, не стыдно? — запричитала та. — Живу я тут!
— Ну, извините. Теперь узнал, — немного смутился слесарь Николай. — Мы у вас вроде неделю назад лопнутый унитаз меняли.
— И денег слупили достаточно, — с мстительным видом произнесла соседка.
— Ну, что там у вас с замком? — мигом ушел от дальнейшей беседы с ней Коля,
— Вертится и не открывается, — объяснил Олег.
Слесарь несколько раз провернул ключ. Сперва влево, а потом вправо. Лицо у Николая при этом стало столь сосредоточенным, будто он ставил на глазах у изумленных зрителей какой-то новый и очень опасный эксперимент.
— Не открывается, — наконец изрек он с видом профессора, вынесшего суровый диагноз больному.
— Это мы и без вас знаем, — ответил Женька.
— Тогда, может, я вообще вам не нужен? — обиделся Николай.
— Нет, нет! — тут же воскликнула Наталья Леонидовна. — Помогите войти в квартиру!
— Так у вас же там воры, — не торопился тот приступать к работе. — Без милиции не могу.
— Милиция уже тут, — вышел из лифта районный участковый Михаил Валерианович. — О! Компания с Большой Спасской! — поприветствовал он Олега и Женьку. Всех семерых ребят в отделении милиции на Сретенке хорошо знали. — Опять за работой? — с уважением добавил милиционер.
— Не совсем, — внес ясность Женька.
— Кого поймали-то? — решил уточнить Михаил Валерианович.
— Это не мы поймали, — покачал головой Олег, — а вот к нему забрались, — перевел он взгляд на Женьку.
— Дела-а, — изумился Михаил Валерианович. — Выходит, сапожники без ботинок?
— Ботинки на месте! — продемонстрировал собственные кроссовки сорок пятого размера Женька.
— Да это просто такая пословица, — объяснил милиционер. — Вроде как вы другие дела раскрываете, а теперь вот сами потерпевшими оказались.
— Замок, Валерианыч, заблокирован изнутри, — объяснил слесарь.
— А сколько Их там орудует? — задал новый вопрос участковый.
— Двое, — отвечала соседка. — Сперва толклись на площадке, а когда я к себе ушла, видно, к ним и проникли.
— Картина ясная, — кивнул участковый. — Замки отмычкой открыли. Потом заблокировали. Теперь выжидают подходящего момента, чтобы уйти. Иногда, кстати, такие через балконы уходят.
Он нажал на кнопку портативной рации и коротко произнес:
— Петров. Ограбление в двадцать первой. Последите снаружи, чтобы через балкон не ушли,
В ответ сквозь отчаянный треск послышалось какое-то неясное бормотание, но участковый, похоже, остался доволен.
— Теперь им не уйти, — объявил он присутствующим.
— Теперь нам бы войти, — простонала, Женькина мама. — Скоро муж с работы вернется. И мальчику нужно уроки учить.
— Обо мне, мама, не беспокойся, — всегда был готов отказаться от домашних заданий Женька. — А вот Зевс…
Услыхав свое имя, пес в очередной раз заскребся и начал скулить.
— У вас что там, собака? — спросил участковый.
— Да, — подтвердили Наталья Леонидовна и Женька.
— Как же это она жуликов впустила? — покачал головой милиционер.
— Во-первых, это не наша собака, — ответила Наталья Леонидовна.
— Неужто жулики стали уже с собаками на дело ходить? — подивился участковый.
— Не, — покачал головой Женька. — Это наша собака, но временная. Хозяева уехали. А пса нам оставили.
— Тогда понятно, — кивнул Михаил Валерианович.
— И вообще Зевс добрый, — продолжал Женька. — А эти гады его, по-моему, били. Слышите, как скулит.
— Сейчас разберемся, — бодро произнес участковый.
Подойдя к двери, он громко заколотил в нее ногой.
— Вообще-то у нас звонок есть, — подсказал Женька.
— Так лучше, — возразил участковый. — Понимать должны. Провожу психологическую атаку.
И, по-прежнему колотя в дверь ногой, он заорал:
— Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Путь с балконов отрезан! Выходите по одному и без глупостей!
Зевса поднятый шум привел в крайне нервное состояние. И он принялся оглушительно лаять. Преступники же совершенно не отреагировали.
— Теперь сидеть до последнего будут, — вздохнул участковый. — У нас тут в районе был один подобный случай. Хозяева примерно вот так же накрыли грабителей. А мы их потом из квартиры двое суток выкурить не могли. Ворам-то терять нечего.
— Двое суток? — воскликнула Наталья Леонидовна.
— Могут и неделю, — заверил ее участковый. — Еды-то у вас там много?
— Много, — вздохнул Женька. — Мать вчера на три дня обед приготовила.
— А сырые продукты есть? — осведомился милиционер.
— Полон холодильник! — всегда был в курсе съестных припасов Женька.
— Тогда, если мы их сейчас не возьмем, дней пять просидят, — вынес вердикт участковый. — Придется ломать.
— Ломать? — всплеснула руками Наталья Леонидовна.
— Дверь сломаем и скрутим их как миленьких, — кивнул Михаил Валерианович, извлекая из кобуры табельный пистолет.
— Ломать не дам! — решительно преградила путь к двери Женькина мама.
— Без взлома никак не получится, — возразил слесарь Николай. — Замок слишком сильно утоплен.
— Наплевать мне, как он утоплен! — крикнула Наталья Леонидовна. — Вы взломаете, а нам после с распахнутой дверью жить? Чтобы опять залезли?
. — Новую дверь закажете, — ничуть не расстроился слесарь.
— Нам с мужем завтра с утра на работу, — не подпускала его к двери Наталья Леонидовна. — А Женечке в школу.
— Я могу посидеть, — с охотой вызвался Женька.
— Ну да, — покачала головой мать, — чтобы тебе какие-нибудь негодяи голову проломили. Сказано: ломать не дам. Выкуривайте их оттуда, как вам угодно.
— Есть вообще-то еще один способ, — кинул слесарь какой-то странный взгляд на хозяйку. — Если, конечно, позволите снять наличник.
— А вы потом обратно его приделаете? — тут же осведомилась Наталья Леонидовна.
— Приделать все при желании можно, — продолжал выразительно поглядывать на нее слесарь. — Только затраты сил очень большие получатся.
— Затраты компенсирую, — с усталым видом пообещала хозяйка.
— Тогда нет вопросов, — заметно приободрился Николай. — Тут самое главное вот чего. Если у вас щеколда из закаленной стали, то до ночи, боюсь, не управимся.
— Во вымогает! — не выдержала соседка. — Вечно с ним так.
— Я не вымогаю. А строго взглянул на нее слесарь, — а говорю чистые факты. Мне ж ее полотном от ножовки придется пилить ручным способом. Тут сами думайте: либо будем пытаться дверь сохранить, либо ломать. Мне-то что. Дело хозяйское.
, — Пилите, Шура, пилите, — вспомнила Женькина мать знаменитую фразу из «Золотого теленка».
— Я не Шура, — надулся слесарь. — Я Николай.
— Неважно, — отмахнулась Женькина мама. — Я не про вас. Работайте.
— Сможешь? — строго взглянул на слесаря участковый.
— Попытаюсь, — с достоинством истинного мастера своего дела ответил тот.
— Тогда действуй, — скомандовал Михаил Валерианович. — Женщинам и детям очистить помещение.
— Зачем? — не дошло до Женьки. — Мы посмотреть хотим.
— А если не ровен час стрельба начнется? — посуровел участковый. — Отвечай за вас потом.
— А если в меня попадут? — попятился от двери Николай. — Я что же, по-твоему, Валери-аныч, не человек?
— Ты при исполнении, — повернулся к нему участковый. — Работай. Я тебя страхую. А если боишься, отогнись за косяк.
Тут он снова воспользовался рацией:
— Петров, как там с балконами?
Голос Петрова, прерываемый отчаянным треском, сообщил, что в районе балконов все тихо-спокойно.
— Не спускай глаз, — скомандовал участковый. — Мы уже пилим. Скоро брать буду. Конец связи.
Слесарь тем временем проделывал поистине цирковой номер. Оторвав наличник, он просунул в зазор полотно от ножовки и принялся пилить, умудряясь при этом держаться за косяком.
— Во дает, — в полном восхищении прошептал Олег. — Как у него руки-то в таком положении двигаются?
— Жить захочешь, и у тебя задвигаются, — заверил старого друга Женька. — Кому под шальную пулю попадать охота.
Попилив с минуту, Николай взглянул на результаты своего труда.
— Повезло тебе, хозяйка. Металл у твоего замка никуда не годный. Ножовка как в масло входит. За полчаса справлюсь.
Однако спустя пять минут слесарь явно устал.
— Давай-ка теперь ты, Валерианыч. И он протянул участковому ножовку.
— У меня другие обязанности, — сжимал в одной руке пистолет, а в другой рацию участковый.
— А у меня, между прочим, язва желудка, — по-прежнему протягивал ему ножовку слесарь.
— Ты ж не желудком пилишь, — не собирался выполнять чужую работу Михаил Валериано-вич.
— При язве излишнее напряжение противопоказано, — гнул свое Николай.
— Давайте я помогу! — вызвался Женька.
— Вам что было сказано? Брысь в квартиру! — прикрикнул на него и на Олега участковый.
— Вы, Михаил Валерианович, этого лентяя не слушайте, — подала голос соседка. — Ему когда нужно, любую тяжесть поднимет. Сама много раз видела.
— А ну, шевелись! — прикрикнул на слесаря участковый.
Тот со вздохом принялся за работу. Остальные, стоя в раскрытой двери квартиры Марии Васильевны, наблюдали за ним.
Чуть погодя Николай, видимо, убедился, что хоть и принял безопасную, с точки зрения возможной перестрелки, позу, однако пилить так дальше невыносимо. А потому пришлось ему проявить беззаветное мужество.
Подбадривая себя криками: «Была не была! Прикрывай, Валерианыч! Где наша не пропадала!» — а также отпуская образные выражения из русской народной лексики, смелый Николай вошел в полосу, которая вполне могла простреливаться невидимым врагом. Работа пошла заметно быстрее.
— Готово, — наконец объявил мастер своего дела. — Теперь твоя область, Валерианыч.
И Николай резво отпрянул от двери.