– Продолжайте! – Голос Доллопса, казалось, звенел от переполнявшего его недоверия, хотя в нем звучали нотки испуга и неподдельного интереса, которые, без сомнения, польстили дворецкому.
– И продолжу, поскольку я знаю всю эту интригу, – мрачно ответил Боркинс. – А до того друг сэра Найджела – огромный здоровый парень, звали его Дакр Уинн – пошел той же дорогой. Он тогда изрядно перебрал. Сначала со смехом обсуждал этот огонь, а потом поздно вечером вызвался самостоятельно исследовать болота – и не вернулся. До сих пор найти не могут.
– Вот это да! Удивительно! Неужели прогулки на свежем воздухе в ночное время так плохо влияют на здоровье? – отозвался Доллопс с небольшой дрожью в голосе – дрожью страха, который он так реально изображал. – Искренне благодарю вас за предупреждение. Вы и в самом деле очень мудрый человек.
Боркинс, вновь услышав льстивую похвалу, стал важничать еще больше.
– Не берусь утверждать, что все кокни точно такие же, как тот самый Коллинз, – великодушно заметил дворецкий. – Люди все совершенно разные. Поэтому, если вас интересует все, что связано с этим ледяным пламенем, то вы должны подождать какое-то время, пока я не освобожусь; мы прогуляемся до «Свиньи и свистка». Там есть один парень, и вам нужно бы перекинуться с ним словцом-другим. Конечно, и я могу что-то рассказать, но лучше будет, если это сделает он. В общем, подождите, пока я закончу работу, и пройдемся.
Самодовольное лицо Доллопса расплылось в восхищенной усмешке.
Потом он, помогая инспектору Клику распаковать вещи и переодеться к обеду, сообщил о предложении дворецкого Боркинса наведаться в «Свинью и свисток», чтобы побеседовать «с одним парнем».
– Ты верно поступил. Заручись дружбой с местными жителями, – сказал Клик с доброй улыбкой. – У меня есть одна идея, так что после трактира приходи прямо сюда. Надеюсь, мои предположения правильные. И внимательно присмотрись к этому дворецкому Боркинсу. Следуй за ним повсюду, куда бы он ни пошел, но на всякий случай приглядывай и за остальными слугами. Нужно хорошенько изучить это ледяное пламя. Относительно Боркинса у меня есть серьезные подозрения. Похоже, он знает больше остальных, да и ведет себя слишком осторожно. Он принимает меня за «человека из города», которым я, собственно, и являюсь. Большой удачей окажется, если выяснится, что он и в самом деле имеет прямое отношение ко всему происходящему… Ладно, дружок, пора переодеваться. Дай-ка мне, пожалуйста, рубашку.
Вечер вышел даже более интересным, чем ожидал инспектор. Дворецкий Боркинс освободился намного раньше, чем обещал, но, когда все отправились спать, инспектор Клик остался сидеть у окна, выходящего на болота, и не думал раздеваться. Он смотрел на огни, танцующие на болотах, и пробовал мысленно разгадать тайну, ради которой прибыл сюда.
Гамильтон слышал, как часы в церкви пробили час ночи. Он продолжал спокойно сидеть у окна, словно растворившись в тишине и покое отдаленной сельской местности, полностью расслабившись, что невозможно сделать в Лондоне, где постоянно беспокоят сотни разных дел и нужно, буквально разрываясь, одновременно присутствовать в разных местах. Инспектор был доволен тем, что согласился взяться за этот случай, и теперь наслаждался пустынными болотами, где не было ни одной живой души.
Часы в церкви пробили полтретьего, но Клик так и не пошевелился. А потом, совершенно неожиданно, резко сел, затем бесшумно встал, пересек комнату и подошел к кровати, чудовищному черному монстру с тяжелым балдахином – пережитку викторианского периода, который, собственно, и породил этот дом.
Гамильтон двигался, словно большой кот, абсолютно беззвучно и мягко, но уверенно. Его пальцы взбили одеяло и подложили подушки таким образом, что со стороны двери могло показаться, будто на кровати спит человек – лежит, завернувшись в одеяло. Внезапно, словно бесшумная пантера, он скользнул под кровать. И тут раздался шорох – едва различимый звук шагов в коридоре. Вскоре дверь распахнулась, кто-то вошел в комнату. Детектив кожей чувствовал присутствие незнакомца. Если бы это был, к примеру, Доллопс, то он подал бы условный сигнал.
Детектив лежал неподвижно, едва дыша. Шаги послышались снова – кто-то приблизился к кровати инспектора. Гамильтон видел черные тени ног в чулках, когда те пересекли дорожку лунного света. Ноги человека. Но чьи конкретно?
Вдруг что-то сильно ударило по кровати. Клик осторожно выглянул из своего убежища и заметил узкие глаза на лице цвета слоновой кости, тяжелую челюсть, как у бульдога; верхнюю губу закрывали пышные усы. В лунном свете сверкнуло что-то острое, напоминающее нож. Да, это и впрямь был нож. Потом странная фигура исчезла – убийца вышел из спальни, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Выходит, что задачу ледяного пламени нужно решать поскорее. Кто-то пытался убить его, Клика, прямо здесь, в особняке сквайра Мерритона. Детектив вылез из-под кровати, одновременно разминая затекшие мускулы, и не спеша зажег свечу. Потом внимательно осмотрел постель и прищурился. В одеяле и на спрятанной под ним подушке он заметил глубокий разрез, так же как и в матрасе, на котором она лежала. Боже! Сделать такое мог только физически сильный человек. Мгновение детектив стоял, задумавшись и поглаживая подбородок. Изначально он подозревал Боркинса, но лицо, которое он увидел в лунном свете, ничуть не походило на физиономию дворецкого. Кто же это тогда?
– Вот черт, – пробормотал Клик. – Надо беречь себя.
Глава 13. Страшные находки
Долгие ночные часы Клик просидел, в задумчивости глядя вдаль и теребя пальцами подбородок. «Нет, нельзя рассказывать о случившемся никому, кроме Нэкома и Доллопса, – размышлял он. – Сообщи я о покушении, это вызовет лишь ненужную нервозность, а именно ее сейчас следует избегать». Когда рассвело, сыщик окончательно успокоился, встал, побрызгал себе лицо холодной водой, отгоняя сонливость, и попробовал замести следы ночного происшествия.
Матрас он просто перевернул – тот оказался достаточно легким, – и теперь порез трудно было заметить. Одеяло он постелил по-другому, чтобы поврежденная часть ткани очутилась в ногах. Конечно, вышло не очень аккуратно, но инспектор решил не обращать внимания на такие мелочи. У обитателей дома не должно возникнуть ни малейших подозрений, до тех пор пока он не выведет убийцу на чистую воду. Были еще две испорченные подушки. Их инспектор сунул в мешок, а потом затолкал под кровать. Взглянув на результаты своей работы, он пожал плечами, понадеявшись, что какое-то время порезов на одеяле и матрасе не обнаружат. В крайнем случае придется придумывать правдоподобное оправдание и просить заменить постельные принадлежности.
Утренний чай подали в восемь – его принесла привлекательная горничная в накрахмаленном белом платье и чепце. Инспектор кивнул ей, и она, оставив поднос, покинула комнату. Когда девушка вышла, Клик вылил чай на одеяло и подождал, пока влага впитается. Потом, услышав гонг, спустился в столовую завтракать. Ел он с отменным аппетитом, чувствуя себя здоровым и бодрым. Через некоторое время появился Боркинс. Небрежно скользнув взглядом по собравшейся за столом компании, он увидел инспектора и неожиданно выронил блюдо из рук. Когда же он наклонился, чтобы поднять его, Клику стало понятно: дворецкий вовсе не ожидал увидеть за завтраком того, кто, по его расчетам, должен был умереть еще ночью. Однако через пару мгновений Боркинс взял себя в руки и напустил на лицо непроницаемое выражение. Он подошел поближе и внимательнее посмотрел на сыщика. Если этот тип и в самом деле был причастен к ночному нападению, то превосходно разыгрывал неведение. Но, может, он вообще тут ни при чем? Клик мучился этим вопросом, однако не имел ни малейшей зацепки.
После того как завтрак закончился, Нэком и Найджел ушли в курительную, чтобы запланировать дела на день. Клик сначала последовал за ними, но, заметив, что дворецкий остался в столовой один, задержался в дверях.
– Спокойная выдалась ночь, да, Боркинс? – со смешком поинтересовался он. – Одна из самых безмятежных ночей в этой благословенной стране. Давно я так крепко не спал. Жизнь вдали от города просто замечательна! – Тут он снова усмехнулся, внимательно наблюдая за слугой, собиравшим столовые приборы.
– Полностью согласен с вами, господин Хэдленд, – невозмутимо ответил тот. – Рад, что вам удалось хорошо выспаться.
– Да уж, несмотря на странную кровать, – проворчал инспектор, сделав ударение на последнем слове, а потом отвернулся, словно собираясь уходить. – Если увидите моего помощника, непременно пришлите его ко мне. Мне нужно отдать ему распоряжение, чтобы забрал у портного мой костюм.
– Хорошо, сэр. Будет исполнено.
После этого инспектор Клик присоединился к хозяину особняка и своему шефу, суперинтенданту Нэкому, в глубине души отдав должное тому безразличию, с которым беседовал с ним дворецкий. «Отличный актер! С другой стороны, какие у него мотивы меня убивать? – подумал сыщик. – Что касается подслушивания, то этим грешат многие слуги, и пока Боркинса можно обвинить разве что в излишнем любопытстве. Да, вполне вероятно, он не имел никакого отношения к покушению. Но почему тогда так удивился, увидев меня за завтраком?» Клик приказал себе отвлечься от этих бесплодных мыслей и вошел в курительную. Нэком выглядел немного рассеянным.
– Я собирался прогуляться по болотам и осмотреться при свете дня, – объявил он. – Петри и Хаммонд прибыли вчера вечером и остановились в деревенском трактире. Я договорился встретиться с ними в десять. Потом мы отправимся на болота, поищем следы пропавших людей. Ты пойдешь с нами?
– Конечно, – кивнул Клик, и его лицо расплылось в странной загадочной улыбке. – Я с удовольствием осмотрю окрестные достопримечательности, а вот у сэра Найджела, полагаю, найдутся более неотложные дела. Кстати, до десяти остается всего несколько минут, так что нам надо поторопиться. Доллопс, иди сюда! – позвал он парня, когда тот появился в дверях. – Надеюсь, вы, господа, извините меня, но мне нужно дать кое-какие указания своему асси