ужье же было старинное — било только на 100 м. (ИМ, II, № 58, «г»). Абдильда Джеембеков, 58 лет, киргиз, рабочий археологической экспедиции, рассказывает, что, когда ему было лет 15, он ездил с охотниками в Марджанай на кииков с собаками. «Заметив кийка, спустили собак, но вскоре увидели, что одна из собак пошла в сторону и гонит какого-то зверя, похожего на человека. Киргизская охотничья собака ни в коем случае человека гнать не будет, но если бы это были волк или медведь, то собака и не вернулась бы, как было в этом случае. Бегущего человекоподобного зверя охотники видели на расстоянии метров 400, ростом он был с человека, серый; они твердо знают, что это не были ни волк, ни медведь» (Ibiden, «м»).
К приведенным выше показаниям о наблюдениях следов можно добавить следующие. Юсуп Палван Садыков, 74 лет, киргиз, колхозник-пастух, в 1945 г. в местности Чаттукой на песке видел незнакомые ему пятипалые следы, ведшие к горе; длина ступни около 35 см, ширина около 20 см, заметны были отпечатки ногтей, расстояние между следами — около двух человеческих шагов (Ibiden, «л»). Аарын Абдураимов, 67 лет, киргиз, рабочий в Мургабе, года три назад в Чаттукое видел на глинистой влажной почве след, похожий на человеческий, длиной в две четверти (около 35 см); следов было много, они спускались с вершины горы и шли к воде; попавшийся по дороге камень тоже сохранил на себе след и был вдавлен в землю (ИМ, III, № 106, «ж»). Турганбай Шаимкулов, 44 лет, киргиз, бывший председатель колхоза, в 1948 г. недалеко от Сарезского озера, возвращаясь, обнаружил след, пересекавший его собственный след и оставленный всего около часа тому назад; Шаимкулов, опытный охотник, утверждает, что след был не медвежий и не собачий, а имел форму человеческой ступни, хотя никакой человек не ходил бы в феврале босиком. В длину след имел две четверти (около 35 см), в ширину — пядь (12–15 см), след от первого пальца был больше, чем у человека, следов когтей не было видно. Пойдя по следу, охотники обнаружили, что след стал петлять, и спутник Шаимкулова, Мамед Абдуллаев, преисполненный суеверного страха, настоял на возвращении (ИМ, II, № 58, «н»).
Гораздо больше рассказов киргизов и таджиков о встречах с волосатым диким человеком записано не от непосредственных очевидцев, а из вторых рук. Однако часть этих записей следует привести, как доказательство полной однотипности основных описаний этого существа, а подчас как вносящие ту или иную любопытную деталь. Иногда это совсем короткие утверждения: «Старики рассказывали, что раньше, в старые времена, в ущелье Сулыстыг возле Тохтамыша встречали гуль-биявана» (Ibiden, «д»). Иногда это более конкретное сообщение со ссылкой на ряд еще живых свидетелей: лет 40–50 тому назад некий человек по имени Кулат поехал верхом на охоту в ущелье Сулыстыг, вдруг лошадь его чего-то испугалась, он увидел «гуль-биявана» (или «джез-тырмака», что то же). Существо это было похоже на человека, но больше ростом, покрыто шерстью, шло согнувшись (ссутулившись). Кулат хотел стрелять в него, но испуганная лошадь поскакала прочь (Ibiden, «е»; ср. также: ИМ, III, № 106, «в»). Мать другого рассказчика говорила ему, что однажды («еще при Николае») к самой юрте ее подошел «человек» высокого роста, без одежды, все тело его было покрыто шерстью, причем на груди шерсть была короче, а на коленях — длиннее, они оба испугались друг друга, и «человек» тот ушел в горы, крича что-то непонятное (Ibiden, «ж»). Весьма почтенный пожилой киргиз недалеко от Мургаба рассказывал нам, что по словам свидетелей, на которых он ссылался, в старое время («при Николае») в течение одного года, т. е. зимы и лета встречали «дикого человека» между Маммазаиром и Кара-Су. Его называли «гуль-бияваном» или «джез-тырмаком». Внешне он похож на человека, только тело покрыто короткой шерстью. Ходил на двух ногах, как человек. След от ноги — похож на человеческий, но раза а два больше. Крик тоже похож на человеческий, но сильнее, очень громкий, так что голос разносится по горам. Люди, ездившие в Мургаб, то слышали его крики, то видели следы. Однажды лично знакомый рассказчику, ныне покойный Рисмет Исаков, весной проезжал верхом мимо места, где люди раньше выкопали яму для постройки дома, а потом забросили; оказалось, что в этой яме устроил свое логово этот «дикий человек»: увидев проезжавшего Исакова, он вылез из ямы, закричал и ушел в горы. Все следующее лето его крики еще слышали в горах, но с осени уже не было больше ни криков, ни следов, и никто не знает, умер «гуль-бияван», или ушел куда-нибудь (Ibiden, «з»). Пастух Турдыбек, согласно одному рассказу, однажды в районе Ак-Беита подвергся нападению «гуль-биявана». «Он был покрыт короткой шерстью, похожей на шерсть верблюда». Они боролись врукопашную, затем «гуль-бияван» ушел неизвестно куда, а испуганный Турдыбек, вернувшись домой, повел всех на место происшествия и показал им следы на мокрой от дождя мягкой земле; следы были похожи на отпечатки босой ноги (Ibiden, «к»).
Ситуации, аналогичные описанным, встречаются снова и снова. Большой человек, весь покрытый шерстью, вплотную подошел к юрте и даже просунул внутрь обросшую волосами голову, а затем, испугавшись выскочившего хозяина, убежал; это было в ущелье Джандабан (в направлении на Чеш-Тюбе) (Ibiden, «о»). Да, — снова и снова повторяют опрашиваемые, — от стариков, например, в районе Каракуля и Мургаба, они слышали о существовании здесь «гуль-биявана» два-три десятилетия назад, а то и всего десять лет назад (Ibiden, «н»). От охотника Отунчу Маатова слышали, что лет двадцать назад он видел «гуль-биявана» в районе Кара-дары (Шайдан) в ущелье Урус Джильга: охотники могли хорошо рассмотреть в имевшийся у них бинокль спускавшегося по склону «человека», который был весь покрыт мелкой сероватой шерстью, как будто недавно отросшей, с большой (очевидно, косматой) головой, с более широкой верхней частью туловища, чем нижней; он шел, немного согнувшись (ИМ, III, № 106 «а»). В местности Куртеке (между Мургабом и Чеш-Тюбе) к вечеру киргиз Турсун-амин увидел спускающееся с горы человекоподобное существо; оно прошло недалеко от наблюдателя по склону горы, что-то бормоча, а когда поднялось на гору, с огромной силой закричало (Ibiden, «б»). Киргиз Токтосын Сарыкулов в узком каменистом ущелье в Чеш-Тюбе, в давние времена («во времена Николая») как-то осенью, проезжая один, увидел большое существо, по форме похожее не на зверя, а на человека, не имевшее одежды и все покрытое сероватой шерстью, напоминающей цвет новой шерсти у верблюда; это существо остановилось и некоторое время смотрело на проезжающего (Ibiden, «г»). «Гуль-биявана» в прошлом видели и на дороге на Муз-куль через Ранг-куль, и между ущельями Аг-ширак и Кара-кия в долине Ак-су. Рассказывается, что в местности Ирмийгуз (недалеко от Чеш-Тюбе) один киргиз по имени Чумукбай, в поисках пропавшего верблюда, издали увидел что-то похожее, но, подойдя ближе, обнаружил спящего «гуль-биявана»; «он лежал лицом вниз и дышал, как спящий человек. Проснувшись, „гуль-бияван“ убежал» (Ibiden, «д»). В 1939 г. Турдыбек Байсарыев, по словам его зятя, подвергся нападению и схватился врукопашную с «гуль-бияваном», последний «весь был покрыт короткой мягкой шерстью, на лице у него тоже была очень короткая шерсть, от него исходил сильный неприятный запах» (Ibiden, «з»). На Западном Памире один охотник между Рохарвским ущельем и ущельем Бодаули видел самку «дикого человека»: она была немного выше человеческого роста, руки и ноги волосатые, голова косматая, немного волос на груди, длинные груди, лицо безволосое (ИМ, II, № 58, «б»).
Мы привели довольно многообразный описательный материал, относящийся к Памиру (Никакой связи со всем этим материалом не имеет факт убоя в январе 1962 г. близ южной границы Памира самца макака-резуса, вероятно полуручного, неизвестно кем и с какой целью завезенного в те края, но может быть и дикого, перебравшегося из Пакистана. Для ознакомления с трупом я выезжал в Душанбе, после чего в газетах были опубликованы данные мною интервью: 1) Поршнев Б. Ф. Снежный человек? — Нет, обезьяна // Московский комсомолец. М., 24 февраля 1962. (и др. газеты 24 февраля 1962 г.); 2) Дмитриев Ю. В снегах Памира. Обезьяна на высоте трех тысяч метров // Труд. М., 21 февраля 1962). Можно наметить несколько предварительных выводов, обобщающих эти данные. В подавляющей массе памирский описательный материал тяготеет в прошлое, напротив, совсем свежих наблюдений очень мало. Собранные сведения в немалой части исходят из вторых рук, это подчас глухие, полустершиеся воспоминаний, сопровождаемые иногда и легендарными домыслами. Весьма отчетливо выступает во многих сообщениях суеверный страх болезни от встречи «гуль-биявана» или даже от разговоров о нем. Остается впечатление, что этот суеверный страх поддерживается не только народной традицией, но и активным воздействием мусульманского духовенства. Последнее распространяет версию о невозможности для непосвященного увидеть это существо, о том, что «дикий человек» — это дух (впрочем, подчас, напротив, что это попросту медведь). Муллы старательно отводят внимание исследователей от поисков, направляя его либо в далекое прошлое, либо в далекие запредельные страны, либо в мир невидимых демонов и сверхъестественных существ. Автор этих строк беседовал с муллой Курумшу в Сарык-Моголе (Алайская долина), пожилым человеком с обширнейшими связями в мусульманском мире и большим жизненным опытом. На вопрос о «гуль-бияване» он ответил, что «гуль-бияван» безусловно существует, однако поспешил поставить его в один ряд с джиннами. Он пояснил, между прочим, что «гуль-бияван» и «алмасты» — это те же самые существа, но только мужского и женского рода. На вопрос, видел ли кто-либо живого «гуль-биявана», Курумшу в знак отрицания пощелкал языком: никто не видел его. Следовало ли это понять в том смысле, что не видел никто из людей, кого сейчас можно было бы расспросить, или что его вообще невозможно увидеть простому смертному? Как бы опровергая второе предположение, Курумшу по своей инициативе добавил: «теперь гуль-биявана надо искать в некоторых местах в Китае или Индии» (ИМ, II, № 42, «а»).