— Да нет же! — вскричала всегда спокойная и величественная госпожа Клонье. — Ты не знаешь здешнего общества. Некоторые скорее удавятся, чем наденут такое же платье, как у кого-то ещё. Да вот та же Риалона. Поэтому твой метод пошива не годится.
— Так не обязательно обшивать только высшее общество.
— Не обязательно, но у меня репутация. Впрочем, твой метод можно продать…
— Дамы! Я понимаю, что у вас тут крайне важный спор, но я отвлёк от работы очень занятого человека. Убедил его, что дело важное. Госпожа Наташа, позвольте вам представить доктора Реорхаша. Сумел заинтересовать его вашим появлением здесь.
Из-за спины мага показался плотного сложения седой мужчина с такой же седой бородой. Он прошёл в центр комнаты переваливающейся походкой и слегка поклонился.
— Добрый вечер. Господин Гонс был очень убедителен. Сказал, что у вас есть ко мне какое-то важное дело.
Вот этого Наташа не говорила. Она удивлённо глянула на мага, но тот глаз не отвёл и только слегка кивнул. Девочка поднялась:
— Здравствуйте, доктор. Мне бы хотелось кое-что спросить у вас. Госпожа Клонье, где мы с доктором могли бы поговорить?
— Клот, проводи гостей в комнату для конфиденциальных встреч.
— Да, госпожа. Прошу вас.
Когда гости удалились в противоположную дверь, Клонье встревоженно посмотрела на племянника:
— Ты понимаешь, что происходит?
Тот прошёл к бару, откупорил бутылку вина, плеснул его в высокий фужер тонкого стекла и залпом выпил.
— Нет. — Он развернулся к тёте. — Нет, не понимаю. Она только постоянно говорит о том, что важны не спрятанные деньги, а причина, по которой Лориэль их спрятал.
— Я не об этом, Гонс! И ты прекрасно меня понял. Состояние девочки я заметила сразу — она была напряжена и даже испугана. Кажется, она не знает, что делать. Мне с трудом удалось её успокоить.
Гонс подошёл к разбросанным листам, потом пролистал тетрадь Наташи.
— Заметки для памяти. Что же она обнаружила?
— Ты так волнуешься за неё? Она действительно чем-то похожа на твою дочь, но она не твоя дочь! Пора бы уже забыть. Она погибла. Сколько можно себя мучить?
— Это не то…
— Конечно, ты кидаешься на помощь каждому несчастному на улице.
— Эта девочка одинока. Она, может быть, самое одинокое существо на свете. Пусть и по невольной, но она здесь по моей вине. И если ты так меня ругаешь, то что же сама с ней носишься? Только не говори, что тебе нужны были эти вот эскизы.
— Зря ты так, очень хорошие рисунки. И очень хорошие идеи.
— Но когда ты предлагала ей это, ты не могла знать, что она так хорошо рисует.
— Верно. Мне действительно жаль девочку. У меня нет детей…
— Ты никогда не хотела их иметь.
— К старости люди меняются.
— К старости? Тётя, не прибедняйся. Ты меня переживёшь.
— Ну, ладно, ладно. Что ты хочешь? Ты ведь не просто так ко мне её привёл?
— Когда решится проблема с наследством, ей негде будет жить. А я, — не дал заговорить тёте Гонс, — не могу её взять. Во-первых, жена не захочет, а во-вторых, я часто езжу на другие острова по заданию Сената как представитель Совета Магов. Да и не думаю, что ей будет спокойно со мной. Она и так уже косится на меня подозрительно.
Клонье рассмеялась:
— Удивительно. А почему ты не хочешь сказать ей правду?
— Я не хочу, чтобы она считала, будто служит мне заменой дочери.
— А это не так?
— Тётя! Я знаю, что дочь мертва. Я не пытаюсь её кем-то заменить! У меня было много времени, чтобы смириться с этим. Двадцать лет — вполне достаточный срок.
— Ладно, ладно, не горячись. Я не права.
Госпожа Клонье встала, подошла к занавеске на двери и чуть её отодвинула, что-то высматривая в коридоре.
— Как думаешь, зачем ей доктор? Она не заболела?
— Если она заболела, врач ей не поможет. В этом случае ей нужен будет маг. Нет, она что-то узнала у Гринверов. Почему она так настаивает на поиске причины, по которой Лориэль спрятал деньги?
Госпожа Клонье отошла от двери, прошла к креслу и села, подперев подбородок рукой. Потом нервно тряхнула головой:
— Я не знаю! Я не предсказатель. Этим ваш Совет Магов должен заниматься.
— Неужели на вашей дамской вечеринке ничего не слышала?
— Слышала только, что перед смертью Лориэль был немного… как бы сказать… не в себе.
— Да, я понимаю. Большое спасибо.
Гонс и госпожа Клонье повернулись к двери. Занавеска откинулась, и в комнату вошли явно чем-то недовольный доктор и мрачная девочка. Доктор кивнул госпоже Клонье, сердито глянул на мага и, не прощаясь, отправился к выходу. Гонс переглянулся с тётей и поспешил следом.
— Я провожу.
Девочка встала у окна, отодвинула занавеску и стала наблюдать за улицей. Клонье подошла сзади и обняла её.
— Что тебя тревожит?
— Что? А, нет, ничего. Просто думаю… извините. Это проблема с наследством.
— Для решения которой нужен врач?
— Врач мне был нужен, чтобы узнать уровень вашей медицины. Какие болезни она смогла бы диагностировать.
— Это связано с теми слухами, что Лориэль помешался перед смертью?
Девочка обернулась.
— А что, ходили такие слухи?
— Хм… — Госпожа Клонье задумалась. — Кто-то в салоне говорил об этом. Не помню кто.
— Ясно. У вас в салоне, наверное, смогли бы лучше врача поставить диагноз, лучше капитана провести караван, лучше полководца выиграть сражение.
— Есть такое, — рассмеялась госпожа Клонье. — Но я ведь честно признаю, что это слухи.
— А знаете, в чём основная проблема слухов? Они мешают. Если бы я услышала их раньше, не стала бы выяснять кое-что. А если бы я не стала это выяснять, не поняла бы причину, по которой Лориэль спрятал деньги, и тогда их труднее было бы найти, ибо логически понять умалишённого нельзя. Наследство он мог просто выкинуть в море по дороге.
Госпожа Клонье заинтересованно поглядела на возбуждённую девочку.
— Ну, судя по всему, он был всё-таки не умалишённый, и его поступки логичны.
— Вот именно.
Девочка нервно прошлась по комнате, потом схватила со стола тетрадь и принялась писать. Клонье заглянула девочке через плечо:
«Слухи, кто мог знать о диагнозе? Кто лечил Лориэля?»
— На последний вопрос я могу ответить. Гринверы — известная семья. И у них, естественно, есть свой семейный врач.
— Семейный врач? — Наташа задумалась. — Это тот, кто следит за состоянием семьи с рождения? Очень странно. Очень… — Девочка ещё черкнула в тетради и убрала её. Но тут же достала и вырвала листы с картинками. — Извините, но мне надо идти. Надеюсь, мои рисунки вам помогут.
Наташа быстрым шагом покинула комнату и почти бегом сбежала по лестнице, где и столкнулась с Гонсом. Тот удивлённо посторонился, но тут же опомнился:
— Наташа!
Девочка резко остановилась.
— Скажите, вы шутили, когда говорили, что готовы на всё ради моей улыбки?
— Нет, не шутил. — Маг выглядел очень серьёзным. И ещё встревоженным.
— Тогда сможете сделать для меня кое-что, не задавая лишних вопросов?
— Что именно я должен сделать?
— Сегодня ночью, часов в двенадцать, прийти к дому Гринверов с лопатой.
— В двенадцать с лопатой? — Гонс явно растерялся. — Вы хотите выкопать наследство…
— …и ни с кем не поделиться? — усмехнулась Наташа. — Нет. Вы будете там?
— Да.
— Тогда я возвращаюсь в дом Гринверов.
— Подождите, Наташа, я с вами.
Девочка снизу лестницы глянула на Гонса:
— Господин маг, останьтесь с тётей. Вы редко у неё бываете.
Когда девочка вышла, маг обернулся и увидел тётю, которая с каким-то странным выражением смотрела на захлопнувшуюся входную дверь.
— Тётя…
— Взгляни, — госпожа Клонье протянула магу тетрадный листок со своим портретом. — Вот эта старая ворона — я! Но посмотри, как точно она меня изобразила. Она не оставила мне ни одного шанса. Это я, я и только я! Девочка очень талантлива. И пусть господа наследники не надеются! Я им в обиду её не дам! Эта девочка… я бы хотела иметь такую дочь.
— Это будет только её выбор.
— Да… конечно…
Глава 9
Наташа металась по комнате, изредка посматривая то на огромные напольные часы, которые она попросила слуг перенести к ней из коридора, то в окно. Поскольку заняться было особо нечем, девочка попыталась разобраться в механизме часов. Не получилось. В них явно применялась магия. Наташа достала тетрадь со своими записями, но мысли путались, и ничего толкового в голову не приходило. Лечь в постель она просто боялась — если заснёт, то проснётся только утром — будильника тут нет.
По возвращении девочка сразу отправилась в парк на поиски садовника. О том, каких усилий ей стоило убедить Олруда поддержать её план и никому ничего не говорить, не хотелось даже вспоминать. Потом она с Амальтом сидела в кабинете Лориэля. Постукивая ножом для резки бумаги по столу, Наташа задумчиво изучала коллекцию. Почему-то она была уверена, что ответ на вопрос о наследстве где-то здесь. В кабинете.
— Как часто ваш отец бывал в кабинете перед смертью?
— Не больше обычного. А обычно он, когда был дома, находился тут постоянно. Только ночевать уходил в спальню.
Минус. Потом ещё и ещё. Мысли путались и постоянно возвращались к сегодняшнему плану. В конце концов девочка извинилась и ушла к себе. Теперь мучилась в комнате.
— Господи, папка, ну почему так? — прошептала она. Потом решительно тряхнула головой. — Я справлюсь с этим! Ты не разочаруешься во мне. Обещаю.
Чтобы как-то отвлечься, Наташа начала записывать вопросы, которые хотела бы прояснить. Потом снова подошла к окну.
Время! Наконец-то. Девочка накинула просторную накидку из тёмной материи — местную разновидность дождевика, прихватила сумку и выскользнула за дверь. Стараясь никому не попадаться на глаза, она спустилась по лестнице чёрного хода и вышла в парк. Вроде бы её никто не заметил — вот когда пригодился план дома, который она составила. В парке она постаралась как можно скорее уйти с дорожек, которые видны из окон. Хотя парк и не освещался, но рисковать всё равно не хотелось.