— Ты куда? — попытался остановить его Тема. — Надпись, что ли, не видишь?
И он ткнул пальцем в витрину, где крупными буквами значилось: «Театр выехал на гастроли».
— Ну и что, — усмехнулся Олег. — Вахтерша наверняка ведь не на гастролях.
— Будет она с тобой разговаривать, — с большим сомнением покосился на друга Женька. — Вахтеры в театрах, знаешь, какие злющие.
— Все равно попытаться стоит, — ответил Олег. — Она могла видеть, что утром делалось в переулке. Под каким бы предлогом к ней подкатиться? — задумался он.
Застекленная дверь вдруг широко распахнулась. Из нее прямо под ноги ребят плеснули воду. Следом возникла старушка в синем халате, платочке и с огромной шваброй.
— Черт! — отпрыгнул в сторону Тема.
— Заткнись, — прошипела над его ухом Катя. — Все дело испортишь.
Тема послушно умолк.
— Простите. Вы тут вахтер? — осведомился тем временем Олег у старушки.
— Скорее, универсальный работник, — ехидно отозвалась старушка со шваброй.
— Как это? — совершенно оторопел Олег.
— Ну, я одновременно вахтер, уборщица, а когда театр на гастролях, как, например, сейчас, еще вроде и за директора остаюсь.
Старушка-уборщица подняла голову и окинула лукавым взглядом ребят.
— Вообще-то я в недавнем прошлом актриса, — призналась она.
— Разве… — оторопела Катя.
— Что «разве»? — блеснула глазами старушка.
— Ну… — смущенно пробормотала черноволосая девочка. — Я думала, что актрисы… что никогда…
— Говори. Не смущайся, — подбодрила старушка.
— Она думала, что актрисы такими универсальными работниками не становятся! — выпалил Женька.
— Очень даже становятся, — начала протирать шваброй площадку перед дверью бывшая актриса. — В особенности когда выходишь в тираж, а жить, кроме пенсии, не на что.
— Если, кроме пенсии, не на что, тогда конечно, — согласился практичный Тема.
— Вот я и говорю, — явно истосковалась по собеседникам бывшая актриса.
— Я только не понял, «в тираж», это как? — решил выяснить Темыч.
— Это когда раньше у тебя было амплуа героини-любовницы, потом ты состарилась, а к этому времени в твой родной театр является новый главный режиссер, с которым у тебя нет ровно никакого взаимопонимания.
— Кошмар! — горячо посочувствовал Олег. «Как бы ее навести на нужную тему?» — пытался сообразить он.
— Кошмар? — посмотрела в упор на него универсальная работница театра. — Нет, молодой человек, заблуждаетесь, — добавила философски она. — Это жизнь. Ну ладно, — дотерла небрежно она каменную площадку перед входом в театр. — Всех благ, ребята!
Она уже почти скрылась за дверью, когда Катя вдруг крикнула:
— Подождите, пожалуйста! Как вас зовут?
Универсальная работница театра остановилась.
— Зачем вам? — спросила она.
— Ну, понимаете… — стала придумывать на ходу Катя. — Мне бабушка что-то о вас рассказывала.
— Обо мне? — с удивлением посмотрела на нее пожилая женщина.
Ребята с ужасом следили за развитием беседы. Куда это понесло Катьку?
— Ну да, — спокойно продолжала черноволосая девочка. — У меня бабушка тоже актриса. По-моему, вы одного с ней возраста. Вот я и подумала: может, вы ее знаете. Тогда я ей бы привет передала от вас и вообще…
Теперь ребята взирали на Катю с нескрываемым восхищением. Впрочем, она с детского сада отличалась большой находчивостью. Именно ей принадлежал замечательный способ, как избавиться он ненавистной манной каши, которой друзей постоянно потчевали в младшей группе. Под чутким Катиным руководством компания с Большой Спасской, выждав, когда воспитательница отвлечется, быстро передавала Кате тарелки, а та сбрасывала с них кашу в ведерко с крышкой. Далее ведерко отправлялось с ребятами на прогулку, где каша скармливалась жившему по соседству с детским садом черному песику по имени Джек.
— Актриса? — заинтересовалась универсальная работница театра.
— Да, — кивнула Катя. — Она у меня играла в Театре Вахтангова и в кино снималась. Правда, — решила внести ясность девочка, — меня в то время еще не было на свете.
— Значит, как раз мое поколение, — поставила на пол ведро пожилая женщина. — А как зовут твою бабушку?
— Лидия Андреевна Ветрова, — тут же отозвалась Катя.
— Как? Ты внучка Лидочки? — выронив швабру, всплеснула руками универсальная работница театра. — Мы же с ней вместе в пятьдесят пятом году снимались в фильме «Балтийская любовь»! Его ставил Петя Можайский, — взгляд у бывшей актрисы сделался вдруг мечтательным. — Лидочка, твоя бабушка, играла жену капитана дальнего плавания. А я — возлюбленную. Он, по сценарию, на мне потом женился, а от первой жены уходил. А в жизни… — запнулась бывшая актриса. — Ну, вам, наверное, это неинтересно.
— Как раз наоборот, интересно! — поспешил Олег на выручку Кате.
— Естественно, — тут же вмешался Темыч. — Живая история нашего старого кино.
— Ну, не такого уж старого, — несколько огорчилась бывшая актриса. — В свое время Петя Можайский гремел как новатор киноискусства. Кстати, «Балтийская любовь» и сейчас смотрится.
— Естественно, — воскликнула Катя, украдкой состроив Темычу зверскую рожу. — Фильм замечательный! И вы там отлично играете!
— Ну уж, — зарделась от удовольствия бывшая актриса. — Кому сейчас это нужно?
— Настоящее искусство всем нужно, — очень тихо, но с убеждением проговорила Таня.
«Так, — пронеслось в голове у Олега. — По-моему, с этого фильма нужно скорей съезжать. А то она, чего доброго, станет спрашивать о деталях».
Катя одновременно думала о том же самом. Ее бабушка часто рассказывала о своих бывших фильмах, но внучка, как правило, слушала ее не очень внимательно. И про фильм «Балтийская любовь» узнала впервые из уст универсальной работницы театра.
— Кстати, в жизни-то вышло еще интересней, — отвлеклась, к большому облегчению друзей, от фильма бывшая актриса. — После того, как съемки были окончены, у нас возник с Петей Можайским роман. Но, — махнула рукой пожилая женщина, — ничего хорошего из этого не вышло.
А почему? — полюбопытствовал Темыч.
— С женой Петя не пожелал расстаться! — в сердцах воскликнула бывшая актриса.
— Заткнись, Темыч, — прошипела сквозь зубы Катя.
— Лидочке привет от меня передай, — продолжала бывшая актриса. — Если захочет меня увидеть, всегда может найти в театре.
— От кого привет-то? — решила уточнить Катя.
— А я думала, ты по фильму помнишь мою фамилию, — с укором отозвалась пожилая женщина. — Что поделаешь, — вздохнула она. — У каждого поколения свои герои.
— Совершенно верно, — не к месту ляпнул Темыч.
— От Виктории Александровны Суходревской передашь привет своей бабушке, — внесла полную ясность универсальная работница театра.
— Ну, конечно! — тут же воскликнула Катя. — Бабушка мне о вас столько рассказывала! Она знаете… Она вас ужасно любит.
— Любит? — переспросила с большим сомнением Виктория Александровна. — Вообще-то у нас были с ней раньше отношения не очень.
«Черт! Опять мимо!» — с досадой подумала Катя.
— Две великолепные актрисы не могут быть в дружбе, — быстро проговорила она вслух. — Но зато теперь бабушка очень тепло о вас вспоминает.
— Я тоже, — просияла пожилая актриса. — Пусть мне позвонит. Только у меня ни ручки, ни бумаги с собой нет. Может быть, ко мне на минутку зайдете, ребята?
— Конечно, зайдем, — немедленно согласился Олег. Он считал, что в театре расспрашивать пожилую актрису будет куда удобнее, чем на улице.
Друзья вошли в темное фойе.
— Подождите тут. Я сейчас, — поставив в угол ведро и швабру, скрылась за какой-то дверью универсальная работница.
— Слушай, Катька, ты с этими фильмами кончай, — проворчал Темыч.
— Точно, — подхватил Женька. — Иначе мы тут до вечера проторчим.
— Пора ненавязчиво переходить к главному, — назидательно произнес Олег.
— Вот ты и переходи, — обиделась Катя. — Скажите спасибо, что она мою бабушку знает. Иначе вообще разговаривать с нами не стала бы.
— Это уж точно, — согласился Олег. — Только стараемся больше время не тянуть, — поглядел он на часы. — А то Танькина мать из больницы вернется.
— Да, да, — подхватила Таня. — Мне обязательно нужно успеть домой до ее прихода.
— Так. Диктуй. Я записываю, — вновь подошла к ребятам Виктория Александровна Суходревская.
Теперь, избавившись от косынки и сатинового халата, она выглядела гораздо лучше. Ребята одновременно подумали, что в ней даже ощущаются остатки былого величия. Катя продиктовала свой телефон.
— Только звоните не раньше чем через несколько дней, — на всякий случай решила предупредить девочка. — Бабушка и родители сейчас на даче.
— Договорились, — игриво подмигнула ребятам бывшая актриса. — Возьми для бабушки мой номер тоже, — протянула она Кате клочок бумаги.
— Кстати, вы слышали, какой ужас напротив вашего театра сегодня был? — наконец перешла к делу Катя.
— Кошмар! — воскликнула пожилая актриса. — Столько трудов, и все зря! Очень мне жалко Веру Андреевну! Такая славная женщина!
— Разве вы с ней знакомы? — удивилась Катя.
— Когда театр выезжает на гастроли, а напротив открывается столь интересная галерея, просвещенному человеку грех не полюбопытствовать, — с пафосом отозвалась Виктория Александровна. — Тем более Вера Андреевна ко мне забегала. То за водой, то еще за чем-нибудь. Вот как судьба иногда поворачивается! — всплеснула руками старая актриса. — Готовилась бедная Верочка к торжественному открытию галереи, а попала в больницу. У кого бы узнать, как она там, бедняжка?
— У меня, — ответила Таня. — Вера Андреевна — моя тетя. У нее нервный стресс. Так что врачи говорят, какое-то время придется полежать в больнице, — повторила она слова матери.
— Дай ей бог здоровья! — воскликнула пожилая женщина.
— Виктория Александровна, вы случайно ничего странного утром не видели в переулке? — спросил Олег.
— Ко мне уже из милиции по этому поводу приходили, — ответила та. — К сожалению, я им ничем помочь не смогла. Вообще-то я сейчас временно в театре живу. Так сказать, имущество охраняю, — с видом поверженной императрицы проговорила бывшая актриса. — Но утром я поставила дверь на охрану и пошла в магазин. А возвращаюсь, тут уже милиция. А возле милиционеров две девчонки и мальчишка какой-то совсем маленького росточка.