– Радуешься ли ты, видя плоды своих трудов?
– А радуется ли инструмент, когда видит результаты работы руки?
– Ты, как всегда, на высоте, майор, – сказал невысокий лысый мужчина. – Тебе удалось за короткое время без серьезных материальных ресурсов сколотить хорошую поисковую бригаду и найти то, что тщательно скрывалось десятилетиями.
– Собственно, мой вклад незначителен. Нужно благодарить Краснощекова и его напарника.
– Не скромничай, Валерий Николаевич. Ты все очень красиво обыграл. Нашел увлеченного парня и свел его с детективами, было интересно послушать их рассуждения о Шамбале и четырех крестах. Устроил на работу Антонину со Степанычем. А как они тебе прекрасно подыгрывали? – Незнакомец улыбался, восхищенно разглядывая майора.
– Кто? – уточнил Валерий.
– Так называемые сестра и дед. Просто артисты!
– Так точно, товарищ полковник.
– Ты брось официальность, – нахмурился незнакомец. – Нас давно уже не связывают служебные отношения. Скажи честно, ты, наверное, рассчитывал поехать со мной в Москву, когда меня перевели вскоре после путча?
– Да нет…
– Не лги, по глазам вижу, рассчитывал. То время было непредсказуемым. Я тоже хотел тебя взять с собой, свой человек в любом деле, а особенно на новом месте, очень важен. Но перестройка началась не вовремя, еще бы годик – и я стал бы генералом, а ты бы уже в полковниках ходил.
– А может, все к лучшему получилось?
– Что ты имеешь в виду? – удивился полковник.
– То, что неизвестно, где бы мы сейчас работали с вами. Чекистов многих сократили при Ельцине, а в итоге мы оказались всем нужны, и те годы безработицы пошли нам на пользу, мы обзавелись хорошими связями.
– Мы профессионалы! – гордо сказал полковник. – Ты прав, нет худа без добра! Сообщи братьям, что сбор через два дня у меня на даче.
– Слушаюсь!
– Опять ты за свое! – немного нахмурившись, улыбнулся полковник. Он нажал на кнопку под столом, и вошла секретарь.
– Пришла Антонина? – секретарь кивнула. – Пусть зайдет!
– Что ты намерена сделать со своей частью золота, Тоня? – Полковник внимательно с хитринкой в глазах посмотрел на Антонину.
– Как вы скажете. Пока червонцы хранятся в ячейке «Сейф-сервиса».
– Вот и пусть хранятся, возможно, они нам понадобятся, хотя я думаю, что ты их заслужила. – Антонина запротестовала. – Не скромничай, Тоня! Все будет зависеть от результата нашего дальнейшего поиска. Пока раскопки сто тридцатого квартала не принесли нам особых дивидендов: немного купеческих ценностей да раритетных вещей. Краснощеков с партнером доказали, что они смелые и порядочные люди, склонные к нестандартному мышлению, прекрасно анализируют, обладают высокой наблюдательностью, имеют неплохие связи с ученым миром и завязывают добрые отношения с городскими депутатами. Ты вошла в их доверие, и надо продолжить работу.
– Какую?! – удивилась Антонина. – Разве мы не все нашли, что хотели?
– Нет, дорогая. Мы проверили только первую часть информации купеческого приказчика об оставленных кладах. Тогда, в тридцатые годы, давая признательные показания, он наговорил столько, что трудно было отличить правду от вымысла. В то время задержанные говорили все, что от них хотели услышать. Поэтому наши старшие товарищи скептически отнеслись к подземельям купца, хотя на всякий случай информацию засекретили. А потом до нее просто руки не доходили. Началась Великая Отечественная, потом «холодная» война с Западом, шпиономания, хрущевская оттепель, брежневский застой, горбачевская перестройка, ельцинский развал Союза. И только теперь, в годы стабилизации, они решили, что пришло время ревизии накопленных знаний. Многое оказалось банальным бредом, но что-то было и правдой. Золото купца Второва это подтвердило. Теперь очередь за золотом Колчака.
– Вы верите, что оно еще сохранилось? – удивилась Антонина. – Владимир Федорович сказал, что оно может находиться на дне Байкала, и экспедиция «Мир» это подтвердила.
– Она только обнаружила несколько слитков золота. Чье оно – непонятно, и, возможно, оно будет долго еще лежать на дне озера. Экспедиция «Мир» закончила свои исследования и в ближайшее время к ним не вернется.
– Означает ли это, что они изъяли золото?
– Возможно, но его оказалось намного меньше, чем было утеряно большевиками в двадцатом году прошлого века. По информации приказчика купца Второва, золото было вывезено в пещеру на Байкале и там складировано. Скорее всего, для лучшего сохранения оно транспортировалось разными путями по частям, и, я думаю, железной дорогой только для того, чтобы запутать след. Это же подтверждается находкой всего нескольких золотых слитков экспедицией.
– Про какую пещеру было сказано? – спросила Антонина.
– Приказчик после физического воздействия на него написал признания трясущейся рукой, поэтому не все читается. Я не силен в географии, но думаю, речь идет о какой-то малоизвестной байкальской пещере.
– И что я должна сделать?
– Встретиться с Краснощековым и продолжить поиск. Вы представите им часть признания в виде якобы записки своего прадеда, которую недавно нашли в его вещах.
– Ясно, – загадочно улыбнулась Антонина. – Мое купеческое прошлое продолжается!
Часть третья
Мастер не уставал предупреждать учеников об опасностях религии. Он любил рассказывать историю о проповеднике, который ходил с горящим факелом по улицам, говоря, что собирается поджечь храм – чтобы люди заботились больше о Боге, чем о храме.
При этом Учитель добавлял:
– Когда-нибудь я и сам возьму в руки горящий факел, чтобы поджечь не только храм, но и Бога!
Глава 1
– Вы знаете, – сказал я Никите и Краснощекову, когда мы в очередной раз встретились в нашем офисе, – оказывается, масонство присутствует и в наши дни. Но больше удивляет, что некоторые организации существуют уже несколько тысячелетий. Никита, ты говорил, что систему четырех крестов строили особые люди, своеобразная каста умельцев, которая пользовалась покровительством власть имущих. Так вот, я нашел упоминание о тайной организации «Вольные каменщики», сведения о которой имеются в папирусных свитках, найденных при раскопках ливийской пустыни. Они описывают секретные встречи таких корпораций еще за две тысячи лет до нашей эры. Целью своего движения каменщики провозглашали странствование через этапы духовного совершенствования, преклоняясь перед божеством Великим Зодчим Мироздания.
– Другие указания на вышеприведенный факт, – подхватил Никита, – содержатся в египетской «Книге мертвых», где Бог называется термином, известным и сейчас, – гроссмейстер, титул верховного лидера. Духовные знания вольных каменщиков выражались через символику, аллегории и ритуалы, которые одновременно служили и средствами общения: секретный язык символов, например масонское рукопожатие, пирамида, пентаграмма, применение в гербах чисел 3, 7, 13 и 33, эмблемы, имена.
– То есть вы хотите сказать, – уточнил Краснощеков, – что подземные ходы четвертого уровня в России могли построить те самые «Вольные каменщики»?
– Вот именно! – поддержал я. – Никита же говорил, что никто не знает, как строились длинные ходы на большой глубине, но поражает то, что они сделаны надежно и грамотно, с использованием современных знаний о вентиляции и дренировании.
– Получается так, что те древние строители могли тайно передать свои знания нашим предкам? Или сами прийти и построить! – Я разлил по кружкам чай.
– А почему бы и нет? – продолжил Никита. – Они возводили храмы по всему миру, в том числе и в России. Нельзя исключить, что их могли привлечь для прокладки подземных ходов. Эта тайная организация не только обладала строительными знаниями, ее члены еще несли определенную идеологию. Они ратовали за права человека, создание справедливого общества через совершенствование каждого из его членов и отношений между ними. В современной истории они присутствовали при подписании Хартии вольностей в Англии, участвовали в завоевании независимости и написании Конституции Соединенных Штатов Америки. Джордж Вашингтон и большинство его генералов были вольными каменщиками.
– Ничего себе! – удивился я. – Получается, что без вольных каменщиков не было бы США?
– Вот именно! И это подтверждается символикой каменщиков на долларовой купюре: феникс, пирамида со всевидящим оком, первоначальный звездный флаг с тринадцатью полосами и тринадцатью звездами. Вольные каменщики издавна соперничали с тайным обществом «Братство Змеи», которое стало родоначальником современных групп иллюминатов. Для них сатанизм является неотъемлемой частью идеологии. Они посвящают свою деятельность сохранению тайн поколений и признанию Люцифера как единственного Бога, который был изгнан с неба и принес на землю мудрость. Люцифер – это отец мудрости, именуемый также как Несущий Свет.
– С латинского illuminare, – вставил Краснощеков, – переводится, как просвещать, узнавать, знать.
– Главные догмы этого культа были отмена частной собственности, устранение религии, отмена государств, вера в то, что просвещение идет от Высшего существа, которое избирает класс совершенных людей для организации и управления миром, вера в план преобразования социальной системы мира посредством контролирования государств одного за другим. В конце концов, вера в то, что человек при достижении определенной степени посвящения сможет контактировать с неизвестными наблюдателями, наделенными знаниями веков.
– Это что-то напоминает Шамбалу, – не выдержал я. – Они скопировали знания у других!
– Или наоборот, – возразил Краснощеков, – знания о Шамбале появились позже. Хотя все могло происходить параллельно в одно и то же время.
– А я думаю, что большее значение для нас с вами имеет понимание того, что их борьба продолжается до настоящего времени. К масонам относились известные идеологи революции и ее исполнители, такие как Карл Маркс, Бакунин, все одиннадцать министров Временного правительства, Керенский, Троцкий. Кстати, именно последний предложил новую символику России – пятиконечную звезду – самый великий и могущественный из всех знаков масонства. В мистической интерпретации она известна под именем Пламенеющая звезда и обозначает самого Люцифера. И деньги на революцию Ленин получал от масонов через революционеров – членов масонских лож.
– Отсюда можно предположить, – сказал Краснощеков, – что революция в России была совершена с их участием и, возможно, под их руководством. А значит, массовое уничтожение подземных ходов и сокрытие тайны о них, может, также происходило и, возможно, продолжает происходить в настоящее время с их непосредственным участием. Хотя в это трудно поверить.
– И также напрашивается вывод, – вставил я, – что именно они могут разрушать возможные тайные связи России с Шамбалой, а вольные каменщики им противодействуют, восстанавливая храмы.
– Не все так просто, – продолжил Никита. – Как я понял, иллюминаты не смогли эффективно открыто противостоять каменщикам и стали планомерно внедряться в их ряды. И им это удалось с помощью обмана и больших денег. Но, для того чтобы самим не путаться, через зависимых от них разных влиятельных людей они в конце восемнадцатого века убедили гроссмейстера французских вольных каменщиков преобразовать Синюю ложу в ложу Великий Восток, которая вступила в союз с баварскими иллюминатами. Данный пакт в абсолютной секретности связал воедино примерно три миллиона членов тайных организаций. В дальнейшем они стали распространять свое влияние в разных странах, не избежала этого и Россия, где в начале двадцатого века была создана масонская организация «Великий Восток Народов России», куда входило сорок лож, представленных известными юристами, купцами, профессорами, депутатами.
– Так что же получается, – предположил Краснощеков, – что теперь существуют только иллюминаты?
– Более девяноста процентов вольных каменщиков, являющихся рядовыми членами, не знают о договоренностях своего руководства и продолжают отстаивать идеологию своей организации, а те, кто мог бы рассказать, обременены обетом молчания. Поэтому многими вольными каменщиками просто манипулируют.
– Тогда откуда это стало известно вам? – удивился я.
– Оттуда же, откуда и про ядерную войну на Земле с инопланетянами, и про Шамбалу, – улыбнулся Никита. – Из разных источников и построения логической цепочки. Имеется несколько опубликованных монографий серьезных исследователей масонства, которые по вполне понятным причинам не получили должной известности.
– Таким образом, – заключил Краснощеков, – если ваша информация имеет основания быть, то при исследовании подземной паутины мы встретились как раз с проявлением закулисной деятельности масонов за владение российскими ценностями и душами. И, возможно, именно они заинтересованы в сокрытии тайны подземных ходов?
В этот момент дверь в офис неожиданно открылась, и вошла сияющая Антонина.
Глава 2
– Как поживаете, мальчики? Планируете экспедицию в Шамбалу? – спросила Антонина.
– Почти, – ответил я. – А как у вас дела, уволились с работы?
– Отрабатываю последнюю неделю. – Она присела и достала из сумочки помятый листок. – Не знаю, как и начать…
– Что-то случилось? – насторожился Краснощеков.
– Случилось. – Она выдержала паузу. – Мы с дедой решили от брата переехать в новую квартиру, и я стала укладывать вещи. В кармане старой сатиновой рубахи, которую дед долго сохранял как память об отце, я обнаружила странный листок.
– И что там написано? – заинтересовался я.
– То, что он участвовал в перевозке большого количества ценностей на Байкал. Я не исключаю, что это могло быть золото Колчака. Да вы сами почитайте.
– Но как он мог, – не поверил я, – если золото отобрали большевики?
– Все очень просто! – усмехнулась Антонина. – Я же говорила, что его брат увлекался революцией и даже организовал в доме Второва Первый общесибирский съезд. После этого он был на передовой, входил в партийное руководство. Ему доверили спрятать в надежном месте драгоценности, и он взял с собой прадеда.
На пожелтевшем листке чернилами крупным танцующим почерком было написано:
«В конце января тысяча девятьсот двадцатого года мы с братом Артемом в сопровождении десяти красноармейцев на восьми телегах повезли груз по льду озера Байкал через Большие Коты и бухту Песчаную в длинную пещеру за рекой Анга недалеко от острова Ольхон. Эту пещеру особо почитают буряты, которые и указали место. Там мы ночью выгрузили тяжелые ящики и сложили в большом гроте пещеры, метрах в ста пятидесяти от входа в каком-то ответвлении от главного прохода. Потом случилось несчастье, и вход в грот обвалился, погребя всех солдат. Бурят, которому удалось спастись вместе с братом, сказал, что это дух – хозяин горы разозлился и наказал тех, кто неуважительно отнесся к природе. Правда, по пути в Иркутск, куда он помогал сопроводить пустой обоз, он сам случайно попал в полынью и утонул. Что было в ящиках, я не знал, но по весу и по приставленной охране догадался, что это было что-то очень ценное, может, золото. А потом, когда отступала Красная армия, брат перед уходом признался, что там было имущество Колчака. Брат с войны не вернулся, что с теми ящиками потом стало, не знаю.
Пещера находится в бухте с коротким названием, точно не помню, может ЯЯ, то ли МАЙЯ, или АЙЯ…»
– Я думаю, – сказал Краснощеков, – что трагические события, последовавшие после перевозки и складирования груза в пещере, не случайны. Очень похоже на то, что свидетелей целенаправленно ликвидировали. По-видимому, про вашего прадеда, Антонина, просто никто не знал, его брат привлек без согласования со своим руководством.
– Теперь я понимаю, почему он никому ничего не рассказывал.
– Время было такое. Владимир Федорович, – улыбнулся Краснощеков, – байкальские пещеры – это по вашей части. Что вы думаете по этому поводу?
– Думаю, что груз может иметь отношение к золоту Колчака. Святых мест, почитаемых местным населением, на Байкале немало. Надо поработать в библиотеке и выяснить про бухту с коротким названием между устьем Анги и островом Ольхон и наличие в ней пещеры.
– Что ж, – заключил Краснощеков, – тогда не будем терять время!
Глава 3
Следующим вечером мы вновь встретились в офисе.
– Шаманисты обычно не имели специально построенных храмов, – начал я. – По их традициям люди стремились поддерживать баланс в природе и своими действиями не навредить ей. Природа была единым Божественным Храмом. Места, где боги и духи проявили себя или где они действуют, например в виде вершин перевалов, пещер или вулканов, выделяли особо как святое пространство. Место объявляли священным, и сюда приезжали специально для проведения обрядов. В таких местах – контактной зоне между мирами – сооружали обо[27], устанавливали сэргэ[28] и привязывали залаа[29]. На сравнительно небольшом промежутке от устья реки до острова находится всего одна бухта, ее название Ая, что соответствует описанию прадеда Антонины. Она находится на западном берегу озера примерно в трех километрах к северу от устья. Кстати, Ая по-эвенкийски означает хороший, красивый, удобный благодаря защищенности ее от ветров. Дело остается за малым – найти пещеру.
– Вообще буряты сохраняют свои традиции, – сказал Никита, – и мы можем спросить у местного населения, если сами не найдем.
– Не всегда так, – возразил Краснощеков, – буряты оберегают свои священные места и не заинтересованы, чтобы их массово посещали. Кроме того, ценности могли захоронить далеко от места проживания.
– Вы правы, – поддержал я Краснощекова, – практически до шестидесятых годов двадцатого века жители, а особенно ученые и спелеологи, про некоторые пещеры ничего не знали. В настоящее время на мраморном плато мыса Ая самая известная пещера, которую активно посещают туристы, – Ая-Рядовая, ее длина больше тысячи метров. Кроме нее недавно обнаружены: Октябрьская, протяженностью около двухсот метров, Случайная и Вологодская – около пятидесяти. Но не все они легкодоступны. Например, вход в Октябрьскую находится над обрывом к Байкалу. Там даже установлен памятник девочке, разбившейся при попытке спуститься к пещере.
– Поэтому ее можно сразу исключить, – предложил Краснощеков. – Не думаю, что тяжелые ящики сгружали туда, тем более зимой.
– И не только поэтому. Эта пещера была неизвестна даже местным жителям, ее открыли спелеологи намного позже, чем был спрятан груз. Две других пещеры – Случайная и Вологодская – также не подходят из-за их малой длины, ведь в письме указано, что груз по пещере они пронесли не менее ста пятидесяти метров.
– Значит, Ая-Рядовая? – спросил Никита.
– Да. Именно ее буряты рассматривали как Обо и издавна поклонялись. Недалеко от пещеры обнаружены наскальные рисунки, сделанные около двух с половиной тысяч лет назад. И современные буряты совершают там обряды жертвоприношения, общественные шаманские моления.
– Это упрощает нашу задачу, – порадовался Краснощеков.
– Я бы так не сказал, – возразил я. – Эта пещера не только самая протяженная, но и сильно разветвленная. И глубина в некоторых местах доходит до шестидесяти четырех метров.
– И что вы предлагаете? – спросил Краснощеков.
– Серьезно подготовиться, потому что работа ожидается непростая.
Глава 4
Погода нас не баловала. Ночью подул сильный ветер. К утру небо все заволокло темными тучами и резко похолодало.
– Что ж, для начала заварим зеленый плиточный чай на молоке по-монгольски. Муку я заранее поджарил, захватил и сливочное масло. Это нас взбодрит и согреет! – улыбнулся Краснощеков. Он насыпал измельченный чай в кастрюлю, налил в нее литр молока, разбавив наполовину водой, и, перемешивая, довел до кипения. Затем добавил муки и масла. – Я после нашего последнего разговора, – продолжил Краснощеков, разливая ароматный чай по кружкам, – прочитал про масонство и нашел много интересного. Прежде всего я как бывший убежденный атеист не могу поверить, что когда большая часть человечества поклоняется единому Богу – Иегову, Христу, Всевышнему, а другая – Будде или духам, и, казалось бы, вопрос исчерпан, выясняется, что очень серьезные, влиятельные и известные люди этого не признают и верят в Сатану – Люцифера. Для этого они на протяжении многих сотен лет, даже тысячелетий задолго до Христа создают тайные общества и сохраняют их. Спрашивается, для чего? Не проще им было отстоять свою позицию и публично не признать Бога?
– Существуют два плана исторической реальности, – возразил Никита. – Один из них является общим, что называется, открытым мнением, которое внедряется в сознание среднего гражданина средствами массовой информации, а впоследствии людьми, которые переписывают эти сведения уже как историю. С другой стороны, этому противостоят события, которые не доводятся до общественности. Это мир, в котором действуют тайные ложи и секретные сообщества, сплетающие воедино капиталы, политику, экономику и религию. На этом уровне производится формирование наций, начинаются войны, усаживаются на свои места президенты, которых впоследствии устраняют, если они не функционируют должным образом. И это неудивительно, поскольку секретная природа и тайная деятельность различных лож могут достичь своей цели только в том случае, если о них никто не узнает. Уже сам по себе состав тайной ложи показывает, что существует какая-то причина того, что ее братство считает необходимым держаться в тени от всех прочих людей.
– Вообще-то Никита прав, – согласился я. – Сейчас во всем мире на ответственных постах, таких, о которых можно только мечтать, находится очень много масонов, и они стремятся скрыть ото всех, каким образом они добились такого положения.
– Идеология иллюминатов, – подхватил Никита, – раскрылась в документе «НОВЫЙ ЗАВЕТ САТАНЫ», хранившемся как совершенно секретный. Для широкой общественности он стал доступен только лишь в тысяча восемьсот семьдесят пятом году, когда курьер баварских иллюминатов на пути из Франкфурта в Париж был убит молнией и часть этой информации о заговоре всемирного масштаба была обнародована.
– Новый Завет, – удивился Краснощеков, – из Библии?
– Если бы! Он, в отличие от Священного Писания, представленного посланиями апостолов, состоит из нескольких тайн. Я записал их. Главное, что прежде всего вытекает из них, – нужно бороться с силой отдельной личности, поскольку нет ничего опаснее ее. Если она обладает творческой духовной энергией, она в состоянии достичь большего, нежели миллионы людей. Через образование, основанное на фальшивых данных и лживых учениях, молодежь должна быть оболванена, уведена в сторону и развращена.
Первая тайна в деле управления людьми – овладение общественным мнением. Причем нужно настолько долго сеять раздоры, сомнения и насаждать противоречащие друг другу воззрения, пока люди не потеряются окончательно и не утратят ориентировку в замешательстве и не решат, что лучше в политических вопросах вообще не иметь собственного мнения. Необходимо возбуждать народное недовольство, распространять бездуховную, нечистую литературу.
Массы должны оставаться слепыми, неразумными и лишенными собственного мнения, чтобы они не могли дискутировать на темы государственного устройства; управлять ими обязана справедливая, но неумолимая сила и принцип безусловного подчинения.
Вторая тайна состоит в том, чтобы во главу угла ставить слабости людей, все дурные привычки и все ошибки – до тех пор, пока люди не перестанут понимать друг друга. Посредством развращения общества люди будут лишены всякой веры в Бога.
– Интересно! – произнес в задумчивости Краснощеков. – Вы говорите, что эти записи обнаружили в конце девятнадцатого века, но для нас это картина сегодняшнего дня. Больно видеть, как быстро разрушаются устои нашего общества, традиции, семейные ценности.
– Да! – согласился Никита. – Там также написано, что способность самостоятельно мыслить должна быть ликвидирована у людей посредством внедрения преподавания готовых взглядов; духовные силы должны быть подорваны применением пустой демагогии. Свободные мысли, выдвигаемые партиями, должны ораторами иллюминатов растягиваться настолько, чтобы у людей, утомленных от слушания, выработалось отвращение к ораторам любых ориентаций. В противоположность тому государственное учение иллюминатов должно преподноситься гражданам в неутомительной форме, чтобы они могли спокойно его воспринять.
– Печально, но и это уже осуществилось! – Краснощеков достал свой мундштук. Видно, информация Никиты сильно задела его.
– Также там сказано, – продолжил Никита, – нужно людей приучить к тому, чтобы они брали квитанции как подлинные монеты, довольствовались внешней стороной, гнались за удовольствиями, находясь в непрерывном поиске чего-то нового, запутываясь в нем.
Посредством зависти, ненависти, раздоров и войны, через лишения, голод и распространение заразы все народы должны быть доведены до того, что они не будут более видеть никакого выхода, кроме того, как полностью отдаться в подчинение иллюминатам. Через целенаправленное расшатывание государственного устройства действующие правительства нужно мучить до тех пор, пока они не будут готовы передать масонам всю свою власть ради сохранения мира.
Путем продажности высших государственных должностей все правительства должны быть поставлены в кредиторскую задолженность перед иллюминатами после предоставления им серии займов, что существенно увеличит их государственный долг.
Посредством специально срежиссированных экономических кризисов, в ходе которых все доступные денежные средства будут изыматься из оборота, произойдет подрыв денежного хозяйства. Сила денег должна стать единственной силой, движущей торговлю и производство, чтобы посредством них промышленники могли получить и политическую власть. Наряду с иллюминатами в эту категорию обязаны попасть и зависящие от них миллионеры. Полиция и солдаты должны оставаться неимущими.
Посредством всех этих мероприятий народы должны подталкиваться к мысли о том, чтобы пригласить иллюминатов на роль мировых правителей. Новое мировое правительство должно представляться благодетельным руководством-ширмой, к которому прибегают совершенно добровольно. Если какое-либо государство будет против него возражать, его соседи объявят ему войну.
– Мрачновато выглядит, – грустно сказал Краснощеков. – Тем более что многое похоже на правду: и хаос, и эпидемии, и сила денег, и развращение молодежи, и коррупция, и оболванивание населения средствами массовой информации, и международные валютные фонды, и даже мировое правительство в лице ООН с тенденцией создания под его руководством международной армии для наведения мирового порядка.
– Было бы не так горько, если бы это не касалось нас, – поддержал я его. – Я нашел в прессе информацию, что и наши многие политики являются масонами или как-то связаны с ними. Среди них упоминаются и первый президент СССР, и главный приватизатор, и премьер-министр с темным лицом, и многие современные политики. Последствия их деятельности налицо.
– И этому еще больше начинаешь верить, – сказал Никита, – когда задумываешься над тем, как еще недавно малоизвестные и ничем не выделявшиеся люди становятся общепризнанными лидерами и руководителями за очень короткое время, как будто в какой-то момент они обрели крылья.
– Или поддержку своих братьев-единоверцев, – вставил Краснощеков. – Мы сильно отвлеклись. Давайте подумаем, как мы найдем пещеру и проведем ее обследование.
– Я уверен, – сказал Никита, – что мы должны совершить путешествие, так же как и в двадцатом году, по льду Байкала. Это даст нам возможность психологически лучше представить, куда могли спрятать груз красноармейцы.
– А что, – поддержал я, – это идея! Будет полезно и для общего кругозора. Скажу честно, я по льду никогда не путешествовал раньше.
– Поддерживаю! – сказал Краснощеков. – Предлагаю собраться через три дня, а пока давайте вместе составим список вещей, чтобы ничего не забыть.
– А меня возьмете с собой? – спросила неожиданно появившаяся на пороге офиса Антонина. – Тем более кто-то давно обещал меня взять на рыбалку. – Она улыбнулась и одарила неотразимой улыбкой Краснощекова.
– Я не против, – быстро согласился он, опустив глаза.
Глава 5
Мы решили поехать на «УАЗе» Краснощекова: это вездеход, и в нем легко уместились все вещи. Единственная проблема – он довольно много потребляет бензина, и мы вынуждены были взять с собой несколько канистр топлива, учитывая еще и то, что его немало уйдет на обогрев салона автомобиля.
На лед мы выехали в поселке Листвянка и, обогнув Лиственничный мыс, стали двигаться вдоль гористого, поросшего хвойным лесом берега. Первый поселок Большие Коты мы увидели через восемнадцать километров.
– А вы знаете, – спросил нас Краснощеков, – что в середине девятнадцатого века здесь по долинам рек Малые и Большие Коты были открыты и разрабатывались золотые россыпи? Причем золото находили не только в речных песках и галечниках, но и на дне озера. Летом делали плоты, а зимой добывали через прорубь.
– Ничего себе, – удивился я. – Это же совсем рядом с Иркутском. И никто не знает. Хотя чему удивляться? Байкал весь состоит из загадок, которые отличаются друг от друга только временем происхождения. И сколько бы тайн новые поколения ни открывали, их становится только больше.
– Это точно! – согласился Краснощеков.
Вскоре появился мыс Соболев. Он отчетливо выделялся на берегу Байкала своими отвесными зубчатыми скалами со множеством темных отверстий по всей поверхности. За ним проехали Большую, а потом и Малую Кадильную падь, представленную скалистым гребнем с башенками. В бухте Песчаная мы решили остановиться. Несмотря на то что она находилась по воде всего в восьмидесяти километрах от Листвянки, мы из-за опасения нарваться на торос или провалиться в щель добирались до нее больше трех часов. Нам повезло: лед был прозрачен, и можно было через него на глубине нескольких метров разглядеть дно и одиноких рыб, проплывавших под нами.
– Неплохо бы перекусить! – Никита вылез из машины, потягиваясь.
– Сейчас организуем. – Антонина быстро достала из пакета бутерброды, большой термос и разлила чай. – Специально для вас, – она, улыбаясь, посмотрела на Краснощекова, – заварила зеленый и молоко прихватила.
– У меня такое впечатление, – сказал я, – что вы, Антонина, неровно дышите к одному из нас.
– А я и не скрываю! – Она вызывающе посмотрела на Краснощекова. – Вы ведь не возражаете, Алексей?
– Да нет, собственно, – пробубнил Краснощеков.
– Давайте я еще вам горяченького подолью.
– Нет, большое спасибо. Пора собираться, еще неизвестно, какая дальше дорога. Надо засветло добраться.
– Доберемся, – успокоил я. – Больше половины проехали.
Бухта Ая вдавалась в материк метров на восемьсот, заканчиваясь пологим, постепенно повышающимся берегом, окруженном с двух сторон высокими скалами. Метрах в трехстах от Байкала стояло несколько старых деревянных построек, мы подъехали к ним. Из трубы одного явно жилого дома, окруженного невысоким деревянным забором, приветливо поднимался дымок. Услышав нас издалека, лаем встретили собаки. Скрипнула открывающаяся дверь, и на крыльцо дома вышел молодой бурят.
– Чё хотели? – спросил он нас. – Порыбачить приехали или как?
– И порыбачить, и отдохнуть, – ответил Краснощеков. – У вас можно будет остановиться? Заплатим.
– Почему нельзя, можно! Заходите в дом. Машину у ворот оставьте, ничего с ней не будет, зимой мало кто сюда приезжает.
– А почему – спросил я, – рыбы нет?
– Есть маленько сорога, окунь. Омуль здесь не водится, мелко. Надо в море идти. А вы чё, на омуля приехали, что ли?
– Нет, – вмешалась Антонина, – нам всякая рыба подойдет. – Она заулыбалась. – Ну что, веди нас, хозяин, в дом.
– Не, я не хозяин. – улыбнулся парень, – я сын хозяев.
Бревенчатая изба состояла из двух помещений: прихожей с кухней и спальни. Большую часть дома занимала русская печь, в которой потрескивали поленья. Вокруг деревянного самодельного стола стояло несколько табуретов. У окна разместился большой сундук, который, видимо, использовался и как кровать, на нем лежал матрац с подушкой. У печи стояла пожилая невысокая бурятка, варила тарасун[30], запах которого растекался по комнате.
– За рыбой приехали? – с интересом спросила она. – Сейчас не ловится. У нас купите. Сколько надо?
– Купим, когда домой поедем, – ответил Краснощеков. – И на ужин несколько омулей возьмем.
– Можно. А как расплачиваться будешь, водка есть? Видишь, тарасун варю. – Она заулыбалась. – Водка лучше, а магазин далеко.
После ужина, когда хозяева стали расстилать постель, Краснощеков спросил:
– Мы еще хотели пещеру посмотреть вашу, много слышали про нее. Не покажете нам завтра?
– Кто зимой по пещерам лазит? – удивилась хозяйка. – Ладно, Антошка покажет, заодно сам сходит. Давно мы не благодарили Хозяина горы. – Она многозначительно посмотрела на нас. – Разозлиться может. Его нельзя обижать. Вы тоже ему дары захватите.
– Это обязательно! – заверил Краснощеков.
Назавтра часов в двенадцать мы, взяв с собой альпинистское снаряжение, поднялись на гору и прошли около двух километров. На высоте двухсот метров недалеко от берегового обрыва мы увидели большую воронку, которая заканчивалась входом в пещеру. Она представляла собой наклонную лабиринтовую систему гротов и ходов, где со стен свисали многочисленные снежные кристаллы, а на полу среди красной глины торчали прозрачные ледяные сталагмиты. Пещера постепенно спускалась в сторону Байкала, поражая разветвленностью ходов, украшенных натечными известняковыми образованиями. Высота ходов варьировалась от полуметра до шести, а ширина доходила до восьми метров. Часть их была загромождена обвалившимися глыбами. Мы прошли несколько сотен метров и решили вернуться.
– Что вы думаете, – спросил меня Краснощеков, – похожа она на ту, что мы ищем?
– Уверен, что эта та самая! Я предлагаю привязать конец веревки возле входа, заранее измерив на ней двести метров, и, держась за другой конец, пройти по всем коридорам на данное расстояние.
– Зачем? – удивился Никита.
– Прадед Антонины писал, что груз они пронесли около ста пятидесяти метров от входа. Пятьдесят метров я добавил на случай, если он не точно определил расстояние или веревка может запутаться и зацепиться за камень.
– Теперь понятно, – восхитился Никита. – Надо попробовать.
Под описание подошли три прохода, каждый из которых упирался в завал. Один находился немного дальше двухсот метров, второй – около ста и третий – почти у самого входа, не больше чем на расстоянии пятнадцати метров.
– Я думаю, – предположил Краснощеков, – что последний мы можем исключить. Скорее всего, чтобы похоронить заживо красноармейцев, была использована мощная взрывчатка. При взрыве ударная волна повредила бы входное отверстие, чего не видно. Считаю, всех больше подходит для нас второй ход – и по расстоянию, и по масштабу разрушения. Именно его надо лучше обследовать.
Мы достали металлоискатель и просканировали завал, но ничего не обнаружили. Расчистить проход нашими силами также не удалось. Мраморные булыжники были неподъемны.
– А что, если нам попробовать использовать «УАЗ»? – предложил я. – Капроновых прочных веревок у нас достаточно. Мы булыжники можем обвязать и вытянуть с помощью машины.
Краснощеков осмотрел гору, она была в большей части плоской. Оставался небольшой отрезок – метров тридцать, который довольно круто спускался к входу пещеры и заканчивался маленькой площадкой.
– Рискнуть можно, – без особого энтузиазма согласился Краснощеков. – Снега мало, и, в принципе, дорога проходима, но хватит ли ему силенок протянуть камни, вот в чем вопрос.
– Попытка не пытка! – сказала Антонина. – Глаза боятся, а руки делают! Давайте попробуем, вдруг получится?
Перед началом работ мы решили пообедать.
– А машины до пещеры проезжают? – спросил Краснощеков хозяйку, которая выставила на стол большую тарелку дымящегося вареного мяса и разлила бульон по пиалам.
– Бывает, когда спелеологи лагерь разбивают возле пещеры, – ответил Антон. – А вы что, тоже хотите там остановиться? – удивился он. – На улице холодно, замерзнете. Лучше у нас живите.
– Нет, – ответил я, – мы хотим спуститься в Октябрьскую пещеру и обследовать, а вход в нее на обрыве скалы. Привяжемся к машине и попробуем попасть.
– Зачем – удивилась хозяйка, – разве одной пещеры мало? Она самая большая и красивая. Разве ее можно сравнить с другой? Там живет Хозяин горы, он может обидеться. Много людей там погибло.
– Вы имеете в виду девочку, которой поставили памятник? – спросил я.
– Почему? Мне мама рассказывала, что давно, очень давно, когда советская власть пришла к нам, много людей осталось в пещере, их Хозяин наказал. Им тогда ее папка пещеру показал, а сам в полынье утонул.
– А вы что, давно здесь живете? – Мы все удивленно уставились на хозяйку.
– Давно. Мой отец в колхозе чабаном был, и его отец здесь пас овец. У нас ветра сильные, зимой снега мало, подножий корм всегда есть. Трава низкая, но овцам хватает. Видели, пасутся?
Мы кивнули.
– А что тогда с вашим отцом случилось? – спросила Антонина. – Расскажите.
– Не с отцом, дедушкой. Меня еще не было. Пришли к нам солдаты, много их было, и тоже, как вы, попросили пещеру показать. Дедушка не хотел, отказывался. Но как-то они уговорили.
– Водку, наверное, дали, – пошутил сын хозяйки. – Тогда водку ценили.
– Ты ее не любишь?! – проворчала хозяйка. – Сколько рыбы без денег отдал? – Закурила. – Так вот, провел он их к пещере, а наутро только с одним парнем вернулся. Остальных Хозяин забрал. Дедушка помог русскому обоз до города провести, а сам под лед ушел вместе с конем.
– А в какую пещеру он водил, не знаете?
– Нее, не знаю. Давно это было. Наверное, в ту, куда с Антошкой ходили. Про другие раньше не знали. Зачем нам духов беспокоить? Это сейчас туристы на них приезжают. Все изменилось.
Оттащив с помощью троса несколько относительно небольших камней, мы поняли, что проход завален основательно и своими силами нам не справиться. Посоветовавшись, приняли решение дальнейшие работы перенести на теплое время года и лучше подготовиться. Фронт работ мы увидели, и надо было подумать, как можно расчистить завал.
Воспользовавшись непредвиденным отдыхом, мы решили порыбачить на мормышку. Пробурили лунки недалеко от скалистого берега. Лед был толщиной более метра. Просидев безрезультатно несколько часов, решили вернуться в Иркутск.