необъяснимым ритуалом заставили принять сидячее положение на стуле.
«Ангелы-воины заключили Басофона в ивовую клетку, дабы удобнее было перенести его на Землю. Молодой человек был крайне раздражен подобным обращением и судорожно прижимал к груди посох, словно желая усмирить бушующую в нем ярость. Ангелы без труда пересекли три небесных свода. Но, долетев до хрустального слоя, окружавшего подлунное царство, остановились, чтобы осмотреться.
Черные тучи, предвестники грозы, накрывали всю империю от Рима до Иерусалима. Не видя ориентиров, ангелы решили приземлиться наобум, воспользовавшись кратким просветом. Они опустили клетку в каменистой пустыне, а так как хлынул ливень, быстренько открыли ивовую дверку и не долго думая, взмахнув крыльями, улетели обратно.
— Эй вы, ну что за невежи! — крикнул вслед Басофон. — Даже не попрощались! Ощипать бы вас, как цыплят, да в котел!
Он вылез из клетки, подпрыгнул несколько раз, разминая затекшие ноги. Проливной дождь показался ему столь приятным, что он, расставив руки, подставил ему всего себя. В Раю не бывает дождей, поэтому юноше этот земной феномен доставил удовольствие. «Ах, как чудесна вода, омывающая мое тело! Какое счастье иметь тело, с наслаждением принимающее эту свежесть!» Он радостно засмеялся, почувствовав себя обыкновенным человеком.
«Пропади он пропадом, этот Рай!» — подумал Басофон. Затем, пнув ногой ивовую клетку, с посохом на плече, нисколько не заботясь о промокшей одежде, пошел наугад под дождем, хлынувшим с новой силой.
Обходя скалу, он услышал доносившееся из-за нее непонятное бормотание. Оно походило на хриплое мурлыканье старого кота, Басофон осторожно приблизился к источнику звука и во впадине в скале заметил очень старого мужчину с длинной белой бородой, вся одежда которого состояла из ветхой набедренной повязки. Старик молился, сложив руки и стоя коленями на камнях. Однако слов было не разобрать — бледные губы проглатывали их раньше, чем они успевали выскочить наружу. Басофон укрылся под нависшим выступом, сел и стал ждать окончания религиозного обряда. Но время шло, а молитва все не кончалась. Юноша, потеряв терпение, громко кашлянул, постучал по камням посохом. Безуспешно. Тогда он вскричал:
— Разве так принимают смертного, живым обитавшего на Небе?
Никакого ответа. Старик продолжал монотонно бубнить в свою бороду. И тут Басофон вскипел:
— Заплесневелый скелет, если ты не ответишь, эта палка прогуляется по твоим бокам!
И, показывая, что не шутит, он, подняв посох, с угрожающим видом подошел к старику. А так как тот не шевельнулся, с силой опустил на него свое оружие. Но, к его изумлению, посох вырвался из рук и, описав круг в воздухе, вернулся, сильно ударив по спине его самого.
— Вот что бывает со злыми, — спокойно произнес старец, наконец-то взглянув на него.
Несмотря на гнев, Басофон опешил. Он не понимал, как это посох смог вырваться из рук. Подумалось: нет ли здесь какого-нибудь колдовства?
— Меня предупредил о твоем приходе мой ворон Артаксерс. Он даже сообщил мне, что ты спустился с облаков в корзине, но он большой врун, и я не верю ему.
— И все же это так, — подтвердил Басофон. — Я прибыл прямо с Неба. Я даже разговаривал со Святым Духом, как вот с тобой говорю.
Старик расхохотался, утратив свою безмятежность.
— А ты враль почище Артаксерса! Но раз уж ты хвастаешь, что видел Его, скажи: Он мужского пола или женского? Бог или богиня? Философы расходятся во мнениях…
— Это Бог, — ответил Басофон. — Он третье лицо в Троице.
— Ха! Ты совсем изолгался! — воскликнул старик. — Ты утверждаешь, что это Бог, а сам говоришь о лице! Бог безлик!
Басофон пожал плечами. Чего ради влезать в еще одну бесполезную дискуссию вроде тех, с которыми приставали к нему патриархи? А анахорет продолжил:
— Кстати, если бы ты прибыл с Неба, то был бы ангелом, а я вижу перед собой сумасбродного пройдоху. Встретил ли ты дракона на втором небе? Он ледяной или огненный?
— Заткнись, хрен беззубый! — выругался Басофон. — А ты, чертова ворона, перестань каркать, как твой хозяин!
Птица увернулась от палки и взлетела на верхушку скалы. Старик опять расхохотался: этот бестолковый мальчишка весьма забавлял его. И правда, став отшельником, он лишился всех развлечений. А хохот старика привел Басофона в такую ярость, что он уже не мог сдерживаться. Он крепче сжал посох и ринулся на отшельника, но, как и в первый раз, посох вырвался из его рук. Опять пролетев по воздуху, он описал круг и, вернувшись, сильно ударил юношу по лицу, разбив ему нос, из которого сразу же потекла кровь.
Басофон-то и не знал, что Дух Святой благословил посох святого Иосифа, так что использовать его можно было лишь для добрых дел и во имя справедливости. Однако побитый, ошеломленный юноша приписал случившееся с ним некой таинственной силе старика. Он сразу сбавил тон.
— Прости меня, я и не подозревал, что ты колдун. Как тебе удалось обратить посох против меня?
— О, — молвил старый анахорет, — и не рассчитывай узнать что-либо от меня. Очень уж ты груб.
Басофон встревожился:
— Неужели ты не видишь, сколько крови я потерял? Ты даже не поможешь мне?
— Не будь я Эленкосом, никогда я так не смеялся! Тебе бы в цирке выступать! Но так и быть, раз уж ты такой глупенький, я окажу тебе помощь. Но ты сперва должен извиниться за неразумные слова, слетевшие с твоих безусых губ.
— Сделаю все, что хочешь, — простонал Басофон, — только останови эту кровь!
И он попросил прощения за свои непристойные слова. После этого Эленкос обмыл его рану водой, вытекавшей из расщелины скалы, приложил к распухшему носу травку и наложил на него повязку из ленты, оторванной от своих лохмотьев. Никогда еще молодого человека так не унижали.
— Послушай, — сказал старик, — я не знаю, откуда ты взялся, да это мне безразлично. Может быть, ты прислан ко мне тем, кого называют Мессией? Говорят, он жил в иудейском городе Иерусалиме и вознесся на Небо в облаке славы. Ты слышал о таком?
Получивший взбучку, Басофон улегся в тени скалы и твердо решил не хвастать своим пребыванием на Небе. Он осторожно ответил:
— Много чего говорят…
— Верно, — подтвердил Эленкос, — но некоторые истории нравятся мне… Ведь мы приближаемся к концу света, правда?
Юноша впервые слышал об этом. Патриархи, его наставники, никогда не упоминали о грядущих событиях.
И он спросил:
— Конец света?
— Ну да. Было время, когда свет возник. Придет день, когда он исчезнет. Тучи саранчи накроют землю. Звезды оторвутся от небесного свода, упадут в море, и море закипит. Ни один человек не избежит бедствий.
Вот почему я удалился от мира. Здесь, в этом гроте, я готовлюсь к ним.
Басофон подумал, что старик хоть и лишился ума, но обладал какой-то волшебной силой, действенность которой он уже испытал на себе. Может быть, она лучше силы Самсона?
— Слушай, старик, там, откуда я пришел, никто не рассказывал мне о твоей саранче. Доведись случиться концу света, мне бы об этом сказали. Не знаю, как все это у тебя получается, но ты мне здорово всыпал, несмотря на то что я умею драться. Открой мне свой секрет.
— Какой секрет? — удивился Эленкос. — Ты по неловкости сам себя ударил. Уж лучше ты слушай меня, коль не веришь в конец света. Тебя, наверное, плохо учили. Встречался ли ты с последователями назареянина, которого называют Мессией?
— На что они мне, — презрительно ответил Басофон. — Я тебе уже сказал, что прибыл с Неба, где живут и этот назареянин, и Святой Дух, и Дева Мария, и все ветхозаветные святые.
— Ну-ну, — усмехнулся старик. — Хватит заговаривать мне зубы. Меня не собьешь. Вот наступит конец света завтра или послезавтра, что ты будешь делать, раз ты не подготовлен? Я в свое время был последователем Диониса, много пил, ел и веселился с девицами. Ах, как же я был богат, как красив. Я считал себя умнее всех! Весь мир принадлежал мне, и я возносил богам хвалу за их великодушие…
Отшельник замолчал, задумался, будто вглядываясь в свое прошлое.
— …Но однажды утром, когда я возлежал на ложе с супругой одного члена магистрата, ворвались три посланных им гладиатора. Нас вытащили из постели, женщину удушили, а меня избили так, что я ослеп. Представь себе мое состояние. Два года прожил я в полнейшей темноте. Однако темнота во мне самом была еще непроницаемее.
Прошел слух, что в Гермополис пришел какой-то пророк. Говорили, что он излечивал больных. Мой младший брат взялся сопровождать меня до этого далекого города. Когда наконец мы прибыли туда, там собралось много народу, потому что стояла ярмарочная неделя и люди съехались со всех окрестностей и издалека. Толпа окружала пророка, который, взобравшись на остатки стены близ храма Луны, говорил с народом. Тогда-то я впервые услышал о конце свете, саранче, кипящем море и других не менее страшных бедах.
Взволновались люди, услышав такое. Но все пришли в еще больший ужас, когда пророк поведал им о мертвецах, которые восстанут из могил. Кто-то спросил, воскреснут ли давно умершие фараоны. Он ответил, что только те, кто верит в некоего Мессию, называемого также назареянином, спасутся от бедствий конца света, но тем не менее все предстанут во плоти перед Небесным судом.
Как только пророк кончил говорить, брат подвел меня к нему.
— Веришь ли ты моим словам? — спросил тот меня. Я же ответил, что почитаю Диониса, который никогда не говорил ничего подобного.
— Отрекись от своих богов и уверуй в того, кто миропомазан Царем Небесным и будет достославным спасителем человечества. Он сам победил смерть.
Тогда мой брат спросил:
— Чем докажешь, что все это правда?
Пророк дотронулся до моих глаз пальцами, произнес молитву на незнакомом языке, и в тот же миг я стал видеть так ясно, словно никогда и не был слепым.
Потому-то я и уверовал в конец света и тебе советую поверить. А иначе что станет с тобой в день Страшного суда?
Басофон выслушал историю Эленкоса, дабы умилостивить его. Когда тот умолк, он сказал: