— Не думаю, что ее видели близнецы, но я точно видел, — сказал он. — Не волнуйся, Пенни, это не привидение. Это было настоящее лицо. — Он обратился к близнецам: — Кто-нибудь из вас видел женское лицо в больших очках у стены, когда Пенни посветила фонариком?
Дики и Мэри многозначительно переглянулись.
— Я уже говорил, что мы ничего не видели, потому что было темно… — сказал Дики.
— …а вы, здоровые лбы, стояли и загораживали нам дорогу, — продолжила Мэри.
— И вообще, откуда там могло взяться женское лицо, сам подумай, Дэвид? Ерунда какая-то. Здесь же нет ни картин, ни зеркала. Ты, наверное, как обычно, спал на ходу, и тебе приснилось.
— Но у Пенни такой вид, будто она и правда увидела что-то ужасное, — тихо сказала Мэри. — Пенни, там что, было какое-то лицо? Тебе мы поверим, даже если это покажется сплошной дичью.
Пенни, уже успев разжечь огонь в камине, поднялась с колен и посмотрела на ребят. Сейчас ее испуг уже немного прошел.
— Да, и это было лицо мисс Бэллинджер, художницы, которую вы сегодня разозлили в Кэмбере. Я видела, и Джон видел, и Дэвид тоже. И будь вы повыше, вы бы тоже увидели.
— А здесь она нигде не могла спрятаться? — оглядел комнату Дэвид.
— Сам видишь — здесь же ничего нет, кроме нашего драгоценного железного ящика, стола и стульев, — ответила Пенни.
— Значит, здесь есть потайной ход за камином, и эта невоспитанная старая мисс Как-ее-там собиралась смыться отсюда, когда Джон открыл дверь, — уверенно заявила Мэри.
— Потом она пробралась в этот потайной ход, закрыла секретную панель и — ищи, свищи. Исчезла, как исчезают все ведьмы! — победно закончил Дики.
Джон посмотрел на них сияющими глазами:
— Правильно, так все и было! А ты как думаешь, Пенни? Это все объясняет, правда?
— Да, Джон, я согласна — они правы. И тогда понятно, каким образом Проныра попал сюда в воскресенье и спер подсказку…
— И как появился след рифленой подошвы на полу — тоже! Тогда давайте все будем искать эту секретную панель. Постойте здесь секунду. Мы с Пенни пойдем и проверим от двери, в каком месте она стояла… Да, правильно, здесь, я теперь уверен.
— Если так, здесь должно быть какое-то устройство, чтобы потянуть панель на себя или толкнуть ее с этой стороны, иначе эта Бэллинджер не смогла бы выйти из комнаты.
— Если только она не оставляла ее открытой, — добавила Пенни, ощупывая руками гладкую поверхность панели.
Близнецы присели на корточки и тоже принялись обшаривать «потемневшие от времени доски», как выразилась Мэри.
— Я как раз случайно подумала, нет ли здесь потайного хода, потому что дом для этого очень подходящий — именно в таких они и бывают. Но что меня особенно интересует, так это — почему? — сказала она.
— Что «почему»? — не понял Дики.
— Почему мы сейчас все это делаем, бестолковый! Я не понимаю, почему… Расскажи нам все толком, Джон. Объясни, зачем этой художнице так необходимо попасть в вашу комнату… Если, конечно, она здесь не живет…
Джон, Дэвид и Пенни усердно обшаривали стену, пытаясь найти какую-нибудь задвижку, кнопку или деревянный выступ на гладкой панели, который оказался бы секретным механизмом. Не прерывая этого занятия, Джон рассказывал им о подсказке и «глиняных сосудах» и о том, как они убедились, что мисс Бэллинджер ее еще не расшифровала.
— Нашла! — вдруг послышался победный шепот Мэри. — Смотрите на меня… То есть на нас, я хотела сказать.
Они увидели, как она сунула палец в небольшое круглое отверстие там, где половицы смыкались со стенными панелями. Послышался приглушенный щелчок, и медленно, очень медленно, ближняя к камину панель, как дверь, отворилась в комнату. За ней зияла черная дыра, из которой на них сразу повеяло холодным воздухом и запахом сырости, плесени и гнили.
Джон осторожно прикрыл панель, оставив щель в четверть дюйма, и кивком позвал их в центр комнаты.
— Давайте решать, что будем делать, — спокойно начал он. — Теперь мы знаем, что ход есть. Поэтому, если захотим, можем вернуться сейчас в постели и внимательно исследовать этот ход завтра утром. Или мы можем приняться за это прямо сейчас, но тогда, я думаю, нам надо взять, по крайней мере, еще два фонарика. И еще всем переодеться, обуть кроссовки или резиновые сапоги, потому что оттуда несет плесенью и сыростью.
— Эта мисс Как-ее-там могла оставить улики, которые лучше искать немедленно, — быстро сказал Дэвид. — Если мы отложим это до завтра, мы можем их потерять. Надо искать по горячим следам! Я считаю, так лучше. Ты как, Пенни, согласна?
— По-моему, Дэвид прав. Давайте быстренько переоденемся и обыщем ход. Ох, у меня сердце так и колотится!
— Ладно, я не против, — согласился Джон. — Но нам нужны еще фонарики или хотя бы один. А то у этого батарейка почти села. У кого есть фонарик?
— У нас есть, — сказал Мэри. — Зря мы его сейчас не взяли. Я за ним схожу.
— Я с тобой, — сказал Дики. — Но только давай быстрее.
Джон, которому нужно было сменить домашний халат на свитер и джинсы, пошел с ними. Пока они ходили, Пенни сидела на корточках перед полуоткрытой панелью, а Дэвид мерил комнату шагами, но позади нее.
— Все тихо, я ничего не слышу, — прошептала она. — Но запах… Скорее бы пришли остальные. Знаешь, Дэвид, я очень обрадовалась, когда ты сказал, что надо обследовать ход сегодня. Я бы все равно не смогла спать, ничего не выяснив… И потом, я хотела тебе сказать, мне очень хочется когда-нибудь еще послушать об этом вашем тайном клубе. Мне всегда хотелось быть членом такого клуба. Может быть, мы и здесь организуем такой?
Дэвид засмеялся:
— Когда-нибудь я расскажу тебе. И, думаю, мы вас примем, если другие члены не будут против… Вот уже ребята идут.
Когда Джон запирал дверь изнутри, Дэвид сказал:
— А может, не стоит это делать? Ты не обижайся, но я вот что подумал: если мы пойдем по этому ходу и по какой-то причине не сможем вернуться тем же путем, завтра мы же не попадем в комнату через дверь, верно?
Джон быстро отодвинул задвижку.
— Да, спасибо, это ты правильно сказал… Ну, что? Я сейчас прикручу фитиль в лампе, и можем идти. Кто пойдет первым?
— Ты, — сразу ответил Дэвид. — Это же твой ход. За тобой Пенни со вторым фонариком, потом двое этих надоед, а последним я, тоже с фонариком, чтобы они не натворили чего.
Это предложение показалось разумным. Открыв панель пошире, Джон шагнул вперед. Его фонарик высветил за камином узкую каменную лестницу, ведущую вниз и вправо. Пенни, которая шла сразу за ним, взяла его за левую руку, и он заметил, какая холодная у нее ладонь. Дэвид прошептал:
— Мы все уже здесь. Что будем делать с панелью? Я бы оставил ее открытой… Эх, черт, она сама закрылась… Может, я наступил на что-нибудь и это сработало?.. Не могу найти защелку, которой Мэри открыла ее снаружи. Ни кнопки, ни ручки — ничего нет. Интересно, как мы теперь вернемся обратно?
— Идем вперед! — сказал, обернувшись через плечо, Джон. — Осторожнее, не поскользнитесь. Ступеньки узкие и крутые.
Лестница резко свернула вправо. Вдруг Джон остановился и выключил фонарик. Пенни от неожиданности ткнулась ему в спину, но Дэвид понял и тоже выключил свой. Темнота стала такой густой, что Пенни почти ощущала ее прикосновение.
Джон чуть слышно прошептал:
— Тихо. Я слышал голоса. Слушайте.
Пенни, как могла, напрягала слух, но слышала только удары собственного сердца. Через несколько минут Джон спустился еще на три ступеньки и опять остановился.
— Потрогай стену справа, — прошептал он, — она деревянная. А напротив — каменная. Могу спорить, мы сейчас с другой стороны какой-то комнаты, обшитой панелями… Ну, теперь-то вы слышите голоса? — И он сжал руку Пенни так сильно, что она чуть не вскрикнула от боли.
Они опять остановились, и на этот раз она действительно услышала вполне различимое бормотание. Неожиданно Дики объявил:
— Это голос нашего папы! Конечно, его. Мэри, ты слышишь?
— Да, слышу. И мне это совсем не нравится.
— Джон прав, — сказал Дэвид. — Мы сейчас за стеной комнаты родителей… Только тихо, не поднимайте гвалт… Ступеньки все так же идут вниз, Джон?
— Здесь пока что ровная площадка, — прошептал Джон. — Потом, похоже, будет поворот и опять вниз… Дэвид, свети фонариком на землю, ищите улики.
— И на стенах тоже, — прошептала Пенни. — Только на этом отрезке может быть тысяча тайников для сокровищ.
— Надеюсь, эта Бэллинджер его еще не нашла, — сказал Джон. — Но если нашла, тогда, я думаю, мы об этом скоро услышим. Пойдем, Пенни, давайте попробуем спуститься на следующий этаж.
— И еще ниже, — пробормотал сзади Дэвид. Еще один поворот лестницы и еще несколько ступенек вниз, и опять Джон остановился. На этот раз все услышали голоса за стеной. Джон приложил ухо к доскам обшивки. И подтянул к себе за руку Пенни.
— Слушай, — сказал он ей на ухо, — и скажи всем, чтобы слушали. И чтоб ни звука! Это мисс Бэллинджер и Проныра! Они с другой стороны панели.
— Говорю вам, это небезопасно, — слышался голос мистера Грэндона. — Они уже и так что-то заподозрили и вполне могут рассказать миссис Уоррендер о своих открытиях.
Пенни обернулась к остальным.
— Я думаю, мы сейчас на первом этаже, — прошептала она. — И это комната Проныры. Я в ней никогда не была, но уверена, что это так. Слушайте, теперь она заговорила.
— Мы больше не можем терять время, друг мой, — раздался характерный громкий голос мисс Бэллинджер. — И я не собираюсь ничего откладывать из-за ваших жалких отговорок. Я теперь совершенно уверена, что у этих детей есть ключ к тайне. Правда, мы не знаем, дошло ли до них, что «НЗ» — это подсказка. И что она означает. Я вчера провела эксперимент с этими юными болванами, подбросила им идею, что это число в апреле, но они только глупо таращили глаза… Но, послушайте, Грэндон, это дело не шуточное. Вы должны найти карту, которая, я уверена, у них. Даю вам два дня, друг мой, и если вам это не удастся… Если вам это не удастся, я поселюсь здесь, в отеле, и тогда для вас уж точно не останется здесь места — вмиг вылетите пробкой… И не будьте чересчур разборчивы в методах. Слишком велика награда, чтобы быть щепетильным… Постарайтесь как-нибудь разузнать, что им известно, и добудьте мне карту. Я уверена, что она нам поможет… Это здесь или где-то поблизости, Грэндон, я нутром чую… И я уверена, что, если бы вы обладали хоть какой-то решительностью и предприимчивостью, вы бы давным-давно добыли эти бумаги. Сами решайте, как заставить этих упрямцев отдать их вам. В этом я полагаюсь на вас.