. Действительно, князья-совладельцы должны были проводить единую согласованную политику в пределах княжества — решать вопросы совместного судоустройства, налогообложения, сбора таможенных доходов, выплаты ордынской дани, держать в порядке городские укрепления и «осадные дворы» и т. п. Вполне понятно, что один из князей должен был координировать действия своих совладельцев, выступая по отношению к ним на территории княжества в качестве старшего, «великого» князя. Очевидно, что на территории Галича применительно к владениям своей дочери Ульяны эти функции выполнял князь Федор Давыдович, являвшийся по отношению к Ульяне «великим» князем, а после его смерти сын последнего князь Иван Федорович.
Но проникновение московских князей на территорию Галичского княжества не ограничилось одним лишь браком Калиты. Под 1345 г. «Рогожский летописец» помещает известие о браке младшего сына Ивана Калиты Андрея, который «женися оу князя Ивана оу Федоровича, поя княгиню Марию»[283]. Определяя, кем был упомянутый в этом сообщении Иван Федорович, В.А. Кучкин выяснил, что князь Андрей Иванович Серпуховской женился на дочери князя Ивана Федоровича Галичского[284]. Выше мы видели, что Калита вместе с рукой Ульяны получил «половину» Галича. Очевидно, определенные земельные владения в Галичском княжестве должен был получить и князь Андрей Иванович.
В этой связи мы должны вновь обратиться к цитированному нами в начале данной главы месту из договорной грамоты 1372 г. между Дмитрием Донским и князем Владимиром Андреевичем Серпуховским: «А рубежь Галичу и Дми… при Иване и при наших отцехъ при великих князехъ…»[285]. Реконструкцию В.А. Кучкина, считавшего, что фраза должна читаться: «А рубежь Галичю и Дмитрову как былъ прц нашемь деде при великом князи при Иване (Калите. — К. А.) и при наших отцехъ при великих князехъ…» — следует отвергнуть, ибо, как уже отмечалось выше, отец князя Владимира Андреевича Серпуховского не являлся великим князем. На наш взгляд, фраза должна быть реконструирована следующим образом: «А рубежь Галичю и Дмитрову как былъ при великом князи при Иване (Галичском. — К. А.) и при наших отцехъ при великих князехъ…» При таком понимании текста все встает на свои места. В 1372 г. Дмитрий Донской и его двоюродный брат договариваются соблюдать уже утвердившееся положение дел внутри Галичского княжества в тех рамках, которые сложились при князе Иване Федоровиче Галичском и его князьях-совладельцах из московского княжеского дома.
Каким же было распределение владений внутри Галичского княжества? Судя по показаниям «Хворостининского родословца», одной «половиной» Галича владела вдова Калиты Ульяна, второй «половиной» распоряжались собственно галичские князья. После брака князя Андрея с дочерью князя Ивана Федоровича часть второй «половины» Галича должна была достаться серпуховскому князю. По аналогии с подобным московским материалом можно предположить, что раздел второй «половины» Галича мог быть произведен по «годам» — последовательно один год ею мог управлять галичский князь, следующий — князь Андрей[286].
Но подобный раздел второй «половины» Галича (назовем ее условно «великокняжеской», поскольку с ней были связаны функции старшего из галичских князей-совладельцев) если и существовал, то очень непродолжительное время. «Половина» Галича по своей доходности не шла ни в какое сравнение с московскими «третями» делить по большому счету было нечего, и к тому же «смесное» владение с галичским князем могло вызывать ненужные трения. Поэтому московские князья предпочли осуществить взаимовыгодную сделку — князю Ивану Федоровичу Галичскому был выделен более богатый Дмитров, а князю Андрею Ивановичу досталась целиком вся вторая «великокняжеская половина» Галича, и поэтому в договоре 1372 г. находим припоминание о нем как «великом князе».
То, что князь Иван Федорович получил Дмитров, подтверждается довольно любопытным источником, остававшимся до сих пор вне поля зрения историков, занимающихся XIV в. В московском Новоспасском монастыре на сводах паперти соборной церкви Преображения Господня до сих пор сохранилось написанное в XVII в. масляными красками «Родословное древо российских государей». Оно начинается с первых русских князей и заканчивается сыновьями Ивана IV — Федором и царевичем Дмитрием. Родословие представлено в виде дерева (а в Средневековье именно так изображались генеалогические таблицы), которое своими ветвями покрывает свод. Среди ветвей находятся круги, в которых изображены великие и удельные князья и цари. Все портреты написаны одним стилем, и лица различаются более возрастом, чем индивидуальными чертами. Изображенные здесь персонажи были взяты, очевидно, из монастырского синодика. По склонам свода, с правой стороны, среди прочих изображены: Иоанн Дмитровский, Феодор Каргопольский, Василий Михайлович, Петр Дмитриевич[287].
Указанные лица были связаны тесными узами родства и свойства с московскими великими князьями. Петр Дмитриевич — это один из сыновей Дмитрия Донского, сидевший на уделе в Дмитрове. Василий Михайлович — кашинский князь, внук Семена Гордого от его дочери Василисы, вышедшей замуж за кашинского князя Михаила. О князе Феодоре Каргопольском мы будем подробно говорить в следующей главе нашего исследования. Что же касается Иоанна Дмитровского, то им мог быть только князь Иван Федорович Галичский, на дочери которого женился князь Андрей, младший сын Калиты.
Очевидно, именно перемещением князя Ивана Федоровича на стол в Дмитрове попытался воспользоваться в начале 60-л гг. XIV в. князь Дмитрий Борисович из «дмитровской» ветви рода, когда постарался получить ярлы на Галич. Но его попытка оказалась безуспешной. (По дробнее о князьях из «дмитровской» ветви рода мы будем говорить чуть ниже, в разделе о Дмитрове.)
У местных галичских князей если и остались владения на территории Галича, то, очевидно, лишь в форме отдельных сел. Вместе с «великокняжеской» половиной Галич; князю Андрею Ивановичу досталась и роль старшего князя внутри Галича, и поэтому неудивительно, что в грамоте 1372 г. он упоминается как «великий князь» применительно к территории Галичского княжества.
Князь Андрей Иванович Серпуховской скончался в 1353 г. У него остался сын Владимир Андреевич, родившийся на сороковой день после кончины отца[288]. Понятно что звание «великого галичского князя» перешло к его дяде — великому князю Владимирскому Ивану Ивановичу Красному. Очевидно, именно этот факт и имел в виду переписчик Галицкого Евангелия, когда записал, что книга была составлена в 1357 г. «въ граде в Галиче при княженьи великого князя Ивана Ивановича».
Совместное владение московского и серпуховского князей в Галиче продолжалось до начала 1389 г. К этому времени относится запись московского летописца о том, что «розмирье бысть великому князю Дмитрею Ивановичю с князем Володимером Андреевичемъ, и поимани быша бо яре старейшин княжи Володимеровы и розведени вси раз но по городомъ и седеша вси в нятьи у приставовъ»[289], В характерной для себя манере летописец ничего не говорит об истоках вражды между прежде верными союзниками, которые вместе пролили немало крови на Куликовом поле и в других походах. Конфликт между двоюродными братьями продолжался до 25 марта 1389 г., когда «на Благовещенье князь великии Дмитреи Иванович взя миръ и прощение и любовь съ княземъ Володимеромъ Андреевичем»[290]. Сохранилась составленная по этому поводу договорная грамота между Дмитрием Донским и князем Владимиром Андреевичем. Но из ее текста также совершенно неясно, чем было вызвано это розмирье[291].
Между тем причина столь острой вражды выясняется при знакомстве с описью Посольского приказа 1626 г., в которой содержится краткая характеристика данной грамоты: «Грамота докончалная великого князя Дмитрея Ивановича з братом ево, со князем Володимером Ондреевичем, писана на листу, у ней были 3 печати, испорчены. При Пимине митрополите всеа Русии, а в котором году, того не написано, ветха, истлела вся, исклеена харатьею, а на харатье подписано: со князем Володимером докончалная тое зимы, коли князь великий отнел за себя Галичъ до Дмитров от брата»[292].
Отсюда становится понятным, что вражда разгорелась из-за того, что Дмитрий Донской, видимо предчувствуя близкую кончину и не имея достаточно земель для наделения своих сыновей, не нашел лучшего, чем отнять у своего двоюродного брата Дмитров и «половину» Галича. Действовал московский князь быстро и решительно, и серпуховскому князю не оставалось ничего иного, как хотя бы внешне примириться со своим двоюродным братом. Но примирение это было чистой формальностью: Владимир Андреевич так и не смог согласиться с тем, что у него без всякой компенсации были изъяты достаточно значительные владения.
Между тем дальнейшие события разворачивались достаточно бурно: 19 мая 1389 г. скончался Дмитрий Донской[293], 15 августа во Владимире торжественно вокняжился его сын Василий Дмитриевич. Сразу же после известия об этом событии летописец записал: «Того же лета князю великому Василью бысть розмирье съ княземъ Володимеромъ Андреевичемъ, и поиде князь Володимеръ съ сыномъ своим княземъ Иваномъ и с бояры старейшими въ свои град Серпоховъ и оттуду в Торжекъ, и тамо пребысть неколико время в Теребеньском, донде же умиришася»[294]. Как видим, по сравнению с началом года князь Владимир Андреевич действовал более основательно и его двоюродному племяннику великому князю Василию I не оставалось ничего иного, как в самом начале следующего 1390 г. согласиться на компромисс: «По крещении смирися князь великии Василеи съ князем Володимеромъ Андреевичемъ». Но цена этого соглашения была довольно высокой. Владимир Андреевич соглашался примириться с потерей своих галичских и дмитровских владений только на условиях равнозначной замены. Поэтому Василий I был вынужден уступить: «И дасть ему кь его отчине Волокъ да Ржеву»