Мы с Дэнни ковыляли вперёд. Он то и дело бросал на меня испуганные взгляды, на которые я старалась отвечать спокойно, что давалось непросто, пока меня несколько душила лента. Мой язык довольно непривлекательно вывалился из пасти, а когда мы начали взбираться по каменным ступеням, я быстро запыхалась.
Дева-буйволица распахнула массивные двери во дворец, и мы с Дэнни остановились, глядя во все глаза. Это было неописуемо величественное место, стены украшены изысканными картинами и статуями, огромные колонны – и всё в подтёках золота. Придворные прохаживались вокруг, перешёптываясь друг с другом, хотя здешние придворные нимало не походили на персонажей из мира людей. Как и человеческие, они были одеты в изысканные придворные наряды – изобилие гладкого шёлка, тяжёлой парчи и золотого шитья. Но на этом сходство заканчивалось, ибо все эти придворные были демонами. Среди них были двухголовые демоны, у которых одна голова спорила со второй, был один со свиной головой на человеческом теле, а другой с лицом на животе. Все они шептались низкими голосами, нахмурив свои чудовищные черты. Что-то пошло не так при этом дворе.
– Идёмте, – бросила женщина. Лента дёрнула нас вперёд, прямо в толпу демонов.
Один за другим демоны умолкали, заметив наше появление, их взгляды ложились на нас тяжким, ужасающим весом[62]. Дыхание Дэнни вырывалось хрипло, с присвистом. Похоже, он был готов упасть в обморок. Бедный ребёнок.
– Не волнуйся, – шепнула я ему. – Просто смотри в пол и не смотри на них. Сосредоточься на моём голосе. Всё будет хорошо. – Он сделал, как я сказала, опустил взгляд на полированный пол. Я продолжала нашёптывать ему ободряющие слова, пока мы шли через море кровожадных демонов. Каждый из них выглядел способным проглотить Дэнни одним махом. Утешая его, я оглядывала комнату, подмечая многочисленные выходы, доступные нам, и пыталась сформулировать план побега. Ах, если бы я только могла превратиться в птицу! Но ещё обдумывая это, я заметила, что у многих демонов, мимо которых мы проходили, были крылья – крылья летучей мыши, крылья лебедя, кожистые крылья, которые я не опознала. Даже не будь у Дэнни фобии птиц, улететь отсюда оказалось бы не так просто, как я надеялась.
Дева-буйволица провела нас в самый центр зала, к огромному золотому трону. На троне восседал король, его подбородок опирался на одну руку, выражение лица было грозным. Рядом стоял трон поменьше, на котором сидела женщина, предположительно королева. Дева-буйволица опустилась на колени и склонила голову.
– Досточтимый король Угуан-ван, нукай[63] принесла вашему величеству дар.
Я закатила глаза. «Нукай» означает примерно то же, что и «раб», этим древним именованием придворные обозначали себя, когда обращались к королевской семье. Всё это так устарело. И это означало, что мы имеем дело со старомодным королём.
– Я устал от даров, – проворчал король.
Дева-буйволица склонила голову ещё ниже:
– Нукай просит прощения, но это особые дары. Один из них – живой человеческий мальчик, а другой – живой дух лисы.
Повисло короткое молчание. Я покосилась на Дэнни, который побледнел ещё сильнее:
– Детка, посмотри на меня. Не волнуйся, мы выберемся.
Король Угуан-ван поднял голову и посмотрел на нас покрасневшими глазами. Он глубоко вздохнул:
– Живой человек. Давно мне такие не встречались.
– Может, нам перемолоть его, чтобы вы могли выпить его, супруг? – сказала королева. Ломкость её голоса говорила об отчаянии. – Может, это поможет.
Дэнни приметно задрожал. Король буркнул:
– Возможно. Пусть будет так.
– Нет! – закричала я.
Все их взгляды разом метнулись ко мне.
– Как ты смеешь, недостойная лиса? – прошипела королева. – Ты смеешь оспаривать волю короля?
– Мельница годится и для лис-оборотней, – заметила дева-буйволица.
– Э… – Думай, Кай! Соображай скорее! Я перевела взгляд с бледного, испещрённого морщинами лица короля, на осунувшееся и встревоженное лицо королевы, на деву-вола и прочих придворных, которые все до одного выглядели напряжёнными, и, наконец, снова посмотрела на короля Угуан-вана. Он выглядел… нездоровым. Бледный, хмурый и как будто в холодном поту. Я попыталась припомнить, что мне было известно о королях Диюя. В ходе подготовки к нашему путешествию я подбирала любые сплетни о королях Диюя, которые мне удавалось прослышать. Тут мне пришёл на ум подслушанный мною разговор двух духов-компаньонов. Что-то о том, что король Угуан-ван пребывает в дурном настроении, а изо рта у него пахнет ещё дурнее. – Если позволите, ваше величество, я чувствую… что-то неладно при вашем дворе, я права?
– Нелепые выдумки! – вскричала королева. – Дела при дворе короля Угуан-вана идут, как всегда, гладко. Наша ротационная мельница так же чиста и крепка, как и в тот день, когда её вырезали. Как ты смеешь намекать на нечто обратное? Мне следует самолично наказать тебя за клевету.
Я склонила голову, сложив передние лапы в знак извинения:
– Мне очень жаль, если я вас обидела. Ваша каменная мельница действительно велика и чудесна. Но если позволите, я чувствую, что король Угуан-ван не в духе?
Внезапно повисшая мёртвая тишина подсказала мне, что я только что попала лапой в небо. Что ж, теперь назад дороги нет. Мои мысли мчались вперёд, складывая намёки воедино:
– Если велите, я бы рискнула предположить, что это оттого, что последние десять тысяч лет он придерживался неизменной диеты из измельчённых человеческих душ?
Никто не решался заговорить. Все глаза так и бегали между мной и королём Угуан-ваном. Наконец, когда напряжение сделалось невыносимым, король Угуан простонал:
– Что толку скрывать это? Да, лиса-оборотень, я страдаю от запора. Прошло уже сто лет с тех пор, как я в последний раз смог сходить.
У Дэнни открылся рот. Он посмотрел на меня.
– Сходить? – повторил он одними губами.
– Он имеет в виду «покакать». Он не может покакать всё последнее столетие.
– Ох! – Дэнни поднял глаза на короля. – Ваше величество, я могу помочь! Мои родители сдвинуты на здоровой работе кишечника. Я точно знаю, что вам нужно.
Королева фыркнула:
– Ты? Маленький человеческий ребёнок? Супруг, не трать время на этих шарлатанов. Я предлагаю перемолоть их кости и приготовить для вас отличное мясное рагу.
– Нет, как раз это вам совсем не нужно, – сказал Дэнни. – Поверьте мне, моя бабушка – диетолог. Она живёт и дышит здоровым питанием.
– Мы перепробовали тьму тьмущую ваших средств, – проворчал король Угуан-ван, обращаясь к королеве. – Ни одно из них не помогло. – Он помолчал, чтобы рассмотреть нас. – Допустим, у вас есть час, чтобы придумать для меня лечение.
– Это замечательно… большое спасибо, ваше величество. – Дэнни с надеждой улыбнулся мне.
– Если оно не сработает, то я собственноручно перетру тебя в паштет, – продолжил король Угуан-ван.
Я искоса взглянула на Дэнни. Его улыбка превратилась в гримасу ужаса. Отлично. Что может пойти не так?
13. Тео
Громадные стальные ноги Намиты приземлились на гору с ужасающим зубодробильным скрежетом металла о металл.
– Йо-ху! – закричала она, когда мы заскользили вниз, поначалу медленно, но быстро набирая скорость.
Я не понимал, как можно быть такой счастливой, когда мы, как перед богами, съезжали вниз по Горе ножей на её босых ногах. В такой близи мне отчётливо было видно каждое лезвие, проносящееся мимо, и все они были отчаянно острыми. Ужасный скрежещущий металлический звук сопровождал нас, пока сотни ножей гнулись и ломались под ногами Намиты, а ветер хлестал мне в лицо так, что глаза слезились. Я старался не смотреть на множество голубых силуэтов, безжизненно распластанных на склоне, по которому мы катились.
Впереди над прочими лезвиями выдвинулось копьё, и я, недолго думая, выкинул руку вверх, и с неё сорвалась вспышка магии, превращаясь в небольшой, но тяжёлый щит. Я схватил щит под углом, и копьё отскочило от него, принуждая нас вильнуть влево. Голубая душа лежала прямо перед нами. Я поднял руку и выкрикнул ещё одно заклинание, но оно вышло невнятным, произношение подвело, и вместо того, чтобы помочь нам свернуть (чжу-а-ан), внезапно появилась долларовая купюра (чжуан) и улетела по ветру[64]. С криком мы прорезали голубую кляксу насквозь, и нас словно проглотило леденящее говорящее облако. Я уловил обрывки голоса души. Они звучали злобно, мстительно.
– Прости! – успел выпалить я, пока мы ехали сквозь него. Слава богам, Сяохуа была ещё без сознания. Сомневаюсь, что её бы впечатлило то, как мы проехали на лыжах сквозь человеческую душу.
– Это было чудовищно. Уф, меня прямо мутит. Кажется, мне в рот попало немного души. – Намита позади меня рыгнула и пошатнулась.
– Эй! Сосредоточься, держи равновесие! – У меня в голове промелькнула страшная мысль, что Намита может потерять контроль, и мы все завалимся набок на поджидающие нас ножи.
Но случившееся с душой потрясло её, я почувствовал, как её громадные ноги подворачиваются. Мой желудок накренился вместе с нами: противное чувство головокружения сменилось приливом ужаса. Мой рюкзак так сильно раскачивался, что я услышал приглушённый голос Ню Мо-вана:
– Что происходит?
Мы сейчас упадём. Мы кувырнёмся прямо на ножи, а на той скорости, с которой мы летели, лезвия разрежут нас на ленточки. Нет! Я не мог этого допустить. С криком я взмахнул руками и повернул ладони вниз. Я выкрикнул то же заклинание, которое наложил на Намиту всего пару минут назад, превращая свои руки в металл. Каким-то чудом, несмотря ни на что, мне удалось правильно прочитать заклинание. И когда мы упали, я оттолкнулся руками. Мои ладони ударились об острые лезвия с зубодробительным хрустом. Ножи смялись, как бумажные. Моё заклинание сработало! Я продолжал толкать, пока Намита не восстановила равновесие, и тогда мы оба смогли выдохнуть.