– Тео, в чём дело? – спросила Намита.
– Это всё то жалкое и ненадёжное заклинание щита, – сумел вытолкнуть я в перерывах между раскатами хохота.
– То, что было примерно таким же прочным, как бумажный лист? – сказал Дэнни. – И что?
Я повернулся к нему лицом:
– Мы с тобой знали, что оно не сработает. Мы оба чувствовали, насколько оно слабое.
– Верно…
– Но мы остались. Мы стояли на своём. Почему?
Дэнни потряс головой:
– Не знаю.
– Потому что мы не могли бросить Намиту. Мы остались, чтобы защищать её, пока она защищала Ароматную Колбасу. Мы были готовы пожертвовать собой ради неё. Так что мы тоже сделали это – пожертвовали собой.
У Дэнни отвисла челюсть. У Намиты, королей и Ню Мо-вана тоже.
Первым оправился Ню Мо-ван. Его глаза стали красными от ярости, и он заорал:
– ЧТО?
Это было так громко и так наполнено обжигающим гневом, что невозможно было не оробеть. Почти. Я напомнил себе, что он не может ко мне прикоснуться, что он не может причинить вред ни мне, ни кому-то, кто мне дорог, и выпрямился с высоко поднятой головой.
– Как долго действует эта инфернальная защита? – вопросил Ню Мо-ван.
Короли недоумённо переглянулись.
– Забавно. Понятия не имею, – сказал один из них. – Я почти уверен, что она не вечна.
– Со временем должна износиться. – Король Угуан-ван почесал бороду. – Можно попробовать подождать, пока она не развеется.
Принцесса Железный Веер фыркнула и закатила глаза к небу с явным раздражением:
– Это может занять годы!
– Вы должны отпустить нас. – Слова показались необычно мощными, когда вылетели из моего рта.
– НИКОГДА! – взвыл Ню Мо-ван.
Сяохуа поднялась во весь свой рост:
– Согласно божественным законам Нефритового императора, невинным душам не место в аду. Вы должны вернуть нас в Первое судилище, где король Циньгуан-ван рассмотрит наше дело.
Ню Мо-ван и короли ещё сильнее покраснели от гнева, а я улыбнулся им, впервые за долгое время почувствовав себя свободным. Мы были им неподсудны, не им нас наказывать или держать в качестве домашних животных. Мы были вольны уйти.
21. Кай
Ты знаешь, что может быть хуже, чем предстать перед хмурым королём ада за преступления, совершённые в мире людей? Это предстать перед хмурым королём ада в лапах двух потных, вонючих, фыркающих хамов. Воловья башка и Лошадиная морда стояли по обе стороны от меня, что было уже достаточно скверно, но, разумеется, они не преминули сделать это в миллион раз хуже, встав ко мне вплотную[85].
– А я вам не мешаю? – огрызнулась я, когда вонючий хвост Лошадиной морды в миллионный раз хлестнул по мне.
Вернее, я попыталась это сказать. К сожалению, я не смогла ничего вымолвить, поскольку они очень ловко наложили на меня чары, чтобы я не могла говорить. Мои слова прозвучали как: «Мм-мм мм-ммм?», – и Лошадиная морда фыркнул, видя моё явное раздражение.
– Сейчас обслуживается душа номер 98214, – воззвал помощник короля Циньгуан-вана. Но прежде чем душа номер 98214 успела сделать хоть шаг, Воловья башка и Лошадиная морда ринулись вперёд, отпихнув бедную душу с дороги.
– Эй! Не лезть без очереди, – закричал помощник, демон с тремя жёлтыми глазами и самыми необычными в мире очками.
– Тихо, Чижик! – отрезал Лошадиная морда.
– Чижунь, как тебе прекрасно известно, – проворчал помощник.
– Мы здесь по важному делу, – заявил Воловья башка.
Нас провели за огромный экран, где я наконец увидела знаменитого короля Циньгуана. Он возвышался за красивым лакированным столом, высокий и царственный, с густой чёрной бородой и кустистыми бровями, наполовину скрытый под кисточками короны[86]. Он носил халат династии Цин, замысловато расшитое придворное церемониальное одеяние, которое вкупе с его царственным обликом делало короля Циньгуан-вана почти столь же впечатляющим, как солнце.
Воловья башка толкнул меня вперёд, и они с Лошадиной мордой склонили головы.
– Ваше величество, мы представляем вам самого злобного, коварного и непочтительного демона-лиса, когда-либо покидавшего мир духов.
Полдюжины отповедей рвались у меня из горла, одна грубее другой, но заклинание держалось крепко, и я не сумела произнести ни слова, когда король Циньгуан-ван наклонился вперёд и посмотрел на меня:
– Что она сделала?
– Она помогла своему человеческому хозяину смухлевать на экзамене, – сказал Воловья башка, подняв вверх один палец. – Тем самым направив своего человеческого хозяина на путь падения. – Он поднял второй палец. – Она помогала своему человеческому хозяину многократно говорить неправду.
– Тем самым уводя своего хозяина далее по пути падения, – добавил Лошадиная морда.
Воловья башка припечатал его взглядом:
– Думаю, король уловил суть дела.
– Я просто подсказал.
Король Циньгуан-ван вздохнул:
– И это всё? Я очень занят. Ускорьтесь.
– Разумеется, ваше величество, – поспешно сказал Воловья башка. – Худшее, что она сделала, это… – Он заговорщически понизил голос и подался вперёд. Король тоже подался вперёд. Само собой, все хотят услышать, как журчит вода, перемывающая чужие косточки. – Когда она была в мире людей, она… похитила человеческого ребёнка.
Брови короля Циньгуана взлетели вверх.
– Причинила вред человеку! – триумфально вскричал Лошадиная морда. – Это самое подлое деяние, нарушающее правила, установленные Нефритовым Императором!
– Только демонам позволено вредить людям и потому лишь, что такова их природа, ваше величество, – сказал Воловья башка. – Мы просим вас превратить эту лисицу-оборотня в демона, поскольку это явно соответствует её природе, и приговорить её провести вечность в Диюе, где обитают все демоны, дабы они не вредили людям.
Мои внутренности завязались узлом, всё внутри разрывалось от мерзости того, что предлагал Воловья башка. Превращение меня в демона означало, что я больше не смогу быть компаньоном Тео, что я, как и сказал Воловья башка, останусь в Диюе, где предназначено находиться демонам. Меня припишут к одному из десяти королей ада и заставят служить ему вечно, мучая человеческие души от его имени. Одна мысль об этом была невыносима. Я кричала изо всех сил, умоляя о пощаде, но заклинание держалось крепко.
– Это очень серьёзные обвинения, – сказал король Циньгуан-ван, поглаживая бороду. – Что ты можешь сказать в своё оправдание, дух лисы?
О, мне есть что сказать!
Мои глаза наполнились слезами от усилий, которые я прилагала, чтобы издать хотя бы звук. Моё тело трепетало, шерсть встала дыбом.
– Ваше величество, более высокомерного духа мы ещё не встречали, – сказал Воловья башка. – Посмотрите, она отказывается даже заметить ваш вопрос. Она полагает, что слишком хороша, чтобы разговаривать с любым из нас.
Что? НЕТ. Не поэтому! О боги, Воловья башка был тупым хамом, сколько я его знала, и вот теперь он решил проявить хитрость? Надо отдать ему должное – увёртка была прямо-таки блестящая.
Король Циньгуан-ван свёл брови, и мы все съёжились перед его явным неудовольствием. Его аура была сокрушительной, и хотя он ничего не сказал и не сделал, от гнева она сгустилась, и сам воздух вокруг него сделался тяжёлым и горячим, как кипящая лава.
– Ты смеешь неуважительно относиться ко мне, первому королю Диюя? – Его голос гремел громче, чем раскаты грома.
Я энергично затрясла головой, мои глаза расширились от страха и заблестели от слёз.
– Я приговариваю тебя, гордый дух лисы, к вечности в качестве дем…
– ПОДОЖДИТЕ! – крикнул чей-то голос.
Я обернулась, вглядываясь в море душ, и во мне загорелась искра надежды.
– Быстрее, ваше величество, – сказал Воловья башка. – Довершите приговор!
Но король Циньгуан тоже всматривался в море душ перед собой.
– Кто посмел прервать меня? – прорычал он.
И тут из вышины неба слетел ярко-красный сполох. Сяохуа! Никогда ещё я не была так рада видеть этого несносного дракона. Честное слово, я могла бы обнять её и расплакаться. На её спине сидели Тео, Дэнни, Намита и Ароматная Колбаса, все они махали нам руками и кричали: «Подождите!» За ними, неведомо почему, следовала целая армия королей и демонов.
Сяохуа приземлилась передо мной, дёрнула своей огромной головой в сторону Воловьей башки и Лошадиной морды и фыркнула. Из её ноздрей хлынул дым, Воловья башка и Лошадиная морда отшатнулись. Тео сполз со спины Сяохуа и припустил ко мне. Он поймал меня в решительные объятия, зарывшись лицом в мой мех.
– Кай! Я так рад, что ты ещё здесь.
Дэнни обнял нас:
– Никогда не думал, что буду рад тебя видеть, но вот ведь, я ужасно-ужасно рад.
Орда, прилетевшая за ними, тоже приземлилась, и все короли разом принялись кричать.
– Это мои повара! – вещал король Угуан-ван. – Я требую…
– Как ты смеешь требовать что-то от короля Циньгуан-вана? – не сдержался король Чуцзян-ван.
Король Угуан-ван закатил глаза:
– Всё ещё подлизываетесь к королю Циньгуан-вану, как я погляжу.
– Порядок в моём суде! – взревел король Циньгуан-ван, стукнув своим судейским молотком. Мы все подпрыгнули от неожиданности, и всё стихло[87]. – Что это значит?
Долгое время никто не говорил. Затем король Угуан-ван поднял руку.
– Если позволите, эта лиса-оборотень и этот мальчик… – Он указал на Дэнни, и тот попятился. – Мои законные повара. Я приговорил их служить мне целую вечность.
– Мы не в вашей юрисдикции! – закричал Тео. – Никто из нас. Мы даже не мертвы. Кай, скажи им. – Он ободряюще кивнул мне. Я отчаянно указала на свой рот, многозначительно выпучив глаза, и Тео оглянулся и уставился на Воловью башку. – Что ты с ней сделал? Почему она не может говорить?
– Она не говорит, так как слишком высокомерна, чтобы разговаривать с любым из нас, – ответил Воловья башка.