авиакомпании «ДЖАПАН ЭЙРЛАЙНС»Япония, 1985 год
В первые годы эксплуатации «Боинги-747» по праву считались одними из самых надежных машин в своем классе. Особенно они выигрывали в сравнении с получившим скандальную славу аэробусом «ДС-10» фирмы «Дуглас». Вина за столкновение двух «джамбо» на полосе аэропорта Лос-Родеос полностью лежала на пилотах и диспетчерах аэропорта. Причиной катастрофы немецкого лайнера этого типа в Найроби стала ошибка пилотов, хотя более эргономичная система управления механизацией крыла могла предотвратить трагедию. Но 12 августа 1985 года незыблемая репутация первенца широкофюзеляжной авиации едва не рухнула, как карточный домик.
«Боинг-747» авиакомпании «Джапан Эйрлайнс».
В этот душный и жаркий августовский день токийский аэропорт Ханеда напоминал потревоженный улей. 13 августа начинался трехдневный ритуальный праздник Бон, событие для японцев не менее радостное, чем Новый год. Встречать Бон полагается с семьей, поэтому любыми правдами и неправдами люди пытались заполучить заветный билет на самолет, который доставит их за несколько часов домой к родным и близким.
«Боинг-747SR» с регистрационным номером JA8119 «Японских авиалиний» («Джал») должен был вылететь в 18.00 по местному времени из столичного аэропорта Ханеда в Осаку рейсом 123. Этот самолет был построен фирмой «Боинг» по специальному заказу авиакомпании «Джал», и его конструкция была оптимизирована для интенсивной эксплуатации на коротких линиях внутри Японии. Управлял «Боингом» экипаж под командованием опытнейшего пилота-инструктора «Джал» Масами Такахама. Правда, в этом рейсе он «вывозил» своего второго пилота, который готовился вскоре сам стать капитаном корабля. Поэтому Такахама занимал правое кресло, а на месте левого летчика разместился экзаменуемый.
Несмотря на суматоху в пассажирском терминале и практически полную загрузку, ровно в 18.00 аэродромный тягач отпихнул махину «джамбо» от галереи М18. Поскольку «борт» JA8119 летал только по внутренним линиям, его необъятное чрево было плотно уставлено 528 пассажирскими креслами так называемой «экономичной» компоновки. 509 из них было занято. Вместе с экипажем на борту лайнера в этот день находилось 524 человека. Несмотря на тесноту, пассажиры (практически все японцы) не проявляли ни малейшего недовольства и с истинно самурайским терпением дожидались конца 54-минутного путешествия.
Первая половина полета прошла совершенно нормально. В 18.12 «Боинг» оторвался от полосы «15 левой», а в 18.24 уже занял предписанный службой УВД эшелон 8000 м. Экипаж уже приготовился выйти на воздушную трассу '№ 27, как огромный самолет потряс удар страшной силы. В пилотской кабине сразу же запищал сигнал тревоги, оповещающий о внезапном падении давления внутри фюзеляжа. Пилоты немедленно надели кислородные маски и попытались оценить ситуацию. Причина приглушенного взрыва в хвостовой части самолета, сопровождавшегося разгерметизацией, пока была неизвестна. Поскольку «Боинг» продолжал лететь по прямой, летчики не сразу осознали смертельную опасность, которой подвергся самолет. «Может, сорвало створки шасси?» — высказал предположение капитан Такахама. Но через десять секунд все встало на свои места: «Давление в четырех гидро — 0. Табло горит», — доложил бортинженер. Капитан Такахама приказал дать сигнал бедствия и разворачиваться на обратный курс. Однако вторая часть его команды осталась невыполненной. Несмотря на то что второй пилот до упора вывернул штурвал вправо, самолет не желал менять курс. Какая-то авария в хвосте машины вывела из строя все четыре гидросистемы самолета, и он оказался полностью неуправляемым. «Токио, это «Джал» 123. У нас серьезная проблема. Пробуем вернуться в Ханеду. Прошу радарный вектор на остров Ошима. Будем снижаться до 6000», — вышел на связь с центром УВД капитан тяжело раненного «Боинга». — «Вас понял, «Джал» 123. Вектор — 090. Все ваши просьбы будут выполнены», — отозвался диспетчер.
Пока служба УВД расчищала дорогу неуправляемому самолету, капитан Такахама изо всех сил пытался развернуть вышедшую из повиновения машину на обратный курс. Но лишенный рулей «Боинг» словно взбесился. Со все возрастающей амплитудой он начал раскачиваться по всем трем осям. Тяжелый лайнер попал в режим так называемого «голландского шага», и к прочим страданиям, которые обрушились на несчастных пассажиров, добавились еще и приступы морской болезни.
После того, как летчики окончательно убедились, что рули бездействуют, единственным средством хоть как-то управлять самолетом остались двигатели, благо они были в полном порядке. Дифференцируя тягу левых и правых турбин, Такахама попытался развернуть самолет на восток, но это оказалось задачей не из легких. Однако при помощи остальных членов экипажа ему удалось это сделать, и «Боинг» лег на курс, который мог при благоприятном стечении обстоятельств привести его в аэропорт Ханеда. Когда машина поравнялась со знаменитой Фудзиямой, пилоты попробовали начать снижение. К сожалению, их попытка окончилась неудачей — скорость машины начала недопустимо расти, и, чтобы хоть как-то ее стабилизировать, пришлось аварийно выпустить шасси. Пока летчики пытались снизить скорость, они полностью потеряли контроль над самолетом, в результате чего «Боинг» описал круг над городом Оцуки. Отчаянными усилиями Такахаме удалось вернуть лайнер на нужный курс, но экипаж подстерегала уже новая беда — прямо перед самолетом замаячили поросшие лесом горы.
Агония машины продолжалась уже 30 минут, и чем дальше, тем яснее становилось пилотам, что этот полет вряд ли закончится мягкой посадкой. Управлять 300-тонной махиной при помощи тяги двигателей — это примерно то же самое, что кувалдой передвигать колбу с гремучей ртутью. Пытаясь избежать столкновения с горой, Такахама двинул РУДы вперед, но эффект оказался прямо противоположным ожидаемому — самолет резко вздернул нос и едва не свалился на крыло. Но лётчики не желали так просто сдаваться. Используя максимальную тягу двигателей и выпуск закрылков от аварийной электросистемы, им удалось-таки вернуть «Боинг» в горизонтальный полет. Но ненадолго. Лишенный рулей аэробус вновь опустил нос и устремился прямо на ближайшую вершину. Скорость снижения увеличилась до 7,5 м/с. Командир корабля приказал выпустить закрылки на угол 10° и прибавить обороты турбинам. Но на этот раз удача отвернулась от Масами Такахама. «Боинг» вошел в свое последнее пике и врезался в лесистый склон горы Оцутака примерно в 70 км от начальной точки полета, который закончился так трагически. Сила удара была настолько велика, что от огромного самолета практически ничего не осталось. А пожар, вспыхнувший на месте падения лайнера, довершил разрушение.
Столб густого черного дыма, поднявшийся над горой, позволил довольно быстро установить точное место катастрофы. Но в районе падения «Боинга» не было ни одной площадки, более-менее подходившей для посадки вертолетов. В наступивших сумерках самолеты аварийно-спасательной службы ВВС Японии сделали несколько проходов над все еще дымящимся участком леса в том месте, где погиб «борт» JA8119, но так и не обнаружили признаков жизни. Более детальный осмотр места катастрофы отложили на утро.
Не дожидаясь подхода основных сил спасательной экспедиции, группа пожарных из городка Такасаки, расположенного на обратном склоне горы Оцутаки, начали ночное восхождение на полуторакилометровую высоту, к месту гибели «Боинга». Проливной дождь значительно усложнял задачу, но пожарники продолжали упорно пробиваться к цели. И их мужество было щедро вознаграждено. Одному из спасателей почудилось какое-то шевеление в искореженных обломках лайнера. Не веря своим глазам он подошел поближе, и — о, чудо! — под грудой металла обнаружил живого человека. Им оказалась 26-летняя стюардесса авиакомпании «Джал» Юми Очиа, которую подоспевшие на помощь парашютисты-спасатели немедленно извлекли из останков «Боинга». Ободренные такой удачей спасатели с удвоенной энергией бросились разбирать завалы. И вскоре еще трое чудом уцелевших пассажиров рейса 123 были вызволены из алюминиевого плена, в котором они провели 14 кошмарных часов. Все четверо счастливчиков сидели в центральном ряду кресел в самом хвосте самолета. Для остальных 520 пассажиров и членов экипажа этот полет закончился трагически. По количеству погибших в результате аварии одного самолета, катастрофа японского «Боинга-747» до сих пор держит один из самых мрачных рекордов в истории авиации, уступая по общему числу жертв только столкновению двух «Боингов» на Тенерифе в 1977 году.
Гибель рейса 123 ошеломила Японию. Пресса обрушилась на руководство авиакомпании «Джал» с требованиями найти и наказать виновных. Публикация предсмертных записок пассажиров «Боинга», которые были найдены на месте падения самолета, еще больше подлила масла в огонь. Разъяренные толпы крушили офисы «Джал», а персонал компании, опасаясь быть растерзанным обезумевшими родственниками погибших, не рисковал появляться на улице в своей униформе. Не дожидаясь начала расследования, президент авиакомпании Яшимото Такаги подал в отставку, а начальник технической службы «Джал» в аэропорту Ханеда сделал себе харакири. В такой истерической обстановке пришлось начинать работу экспертам следственной комиссии.
Летом 1985 года в историю гражданской авиации была вписана одна из самых черных ее страниц. За два месяца до гибели «борта» JA8119 над Атлантикой разрушился в воздухе его близнец — «Боинг-747» авиакомпании «Эр Индия».
23 июня индийский «Боинг» вылетел из Монреаля в Бомбей рейсом 182. Маршрут полета предусматривал промежуточные посадки в Торонто, Лондоне и Нью-Дели. Повинуясь командам автопилота, самолет мирно скользил на высоте 11 км в черном ночном небе, которое уже начинало голубеть на востоке; летчики вели обычные переговоры с Центром УВД, расположенным в ирландском аэропорту Шеннон. Капитан Биндер поздоровался с диспетчером и сообщил о входе его «Боинга» в зону ответственности Центра. Получив необходимые инструкции, он приказал второму пилоту ввести новый идентификационный код в радиолокационный ответчик самолета, а затем включился в дискуссию, которую вели остальные члены экипажа по поводу того, где на самолете легче всего спрятать спиртное от сотрудников таможни.