— Я поняла, к чему ты клонишь. Однако кувшин намного меньше камня. Могли возникнуть проблемы с масштабом.
— Я думал над твоим вопросом, и мне он не кажется таким уж сложным. Я немного разбираюсь в картах, и поверь, если тебе известен масштаб, размер карты не имеет принципиального значения. Мне представляется, здесь мы столкнулись совсем с другой трудностью. Диаграмма на скифосе не обычная карта, так как к ней в принципе не применима категория масштаба, по крайней мере насколько я могу судить. На ней ведь явно нет того, что всегда изображается на картах: береговой линии, рек, городов, других населенных пунктов. Я пытался поставить себя на место человека, создававшего ее, и пытался понять, что он должен был сделать, чтобы она при необходимости сохранилась в течение многих столетий. Если место сокрытия находилось за пределами Рима, то использовать в качестве сколько-нибудь надежных вех здания было невозможно, так как вряд ли какие-либо сельские сооружения могли быть рассчитаны на столетия. Если бы он прятал что-то в Риме, то, конечно, мог предположить, к примеру, что Колизей переживет века, и воспользоваться им в качестве точки отсчета. Но в сельской местности даже обширную виллу могли бросить или разрушить уже при жизни следующего поколения. Поэтому у него оставался единственный реалистичный выбор — воспользоваться достаточно устойчивыми особенностями рельефа, чем-то, что независимо от любых политических перемен в империи сохранится и будет существовать спустя много столетий. Я не думаю, что для этой диаграммы особенно важен масштаб, так как, скорее всего, на ней изображена какая-то вполне конкретная гряда холмов неподалеку от Рима. Я полагаю, линии указывают на расстояние между ними и на их высоту.
Несколько мгновений Анджела смотрела на диаграмму на скифосе, затем перевела взгляд на рисунок, сделанный Бронсоном, провела пальцами по буквам и цифрам, которые он скопировал с сосуда, схватила книгу о Римской империи, отыскала в ней индекс и нужную страницу. Там находилась таблица с буквами и числами; по отношению к Бронсону она, правда, лежала вверх ногами, поэтому он вряд ли что-то мог в ней разобрать.
— Возможно, ты и прав, — тихо пробормотала она, переводя взгляд с диаграммы на таблицу и обратно. — Если твое предположение верно, значит, линии означают совершенно конкретные расстояния. «P» будет означать «passus» — расстояние, примерно равное шагу римского легионера, то есть 1,62 ярда. А «MP» будет значить «mille passus» — тысячу таких шагов, римскую милю в 1618 ярдов. Отметки «P» рядом с точками, по-видимому, указывают высоту холмов, измерявшуюся в «pes», множественное число «pedes» — римском футе, равном 11,6 дюйма, а «A» — это «actus», 120 «pedes», или примерно 116 футов.
— А римляне умели с такой точностью рассчитывать расстояния? — спросил Бронсон.
Анджела с уверенностью кивнула.
— Могли, и с очень большой точностью. У римлян имелось много измерительных приборов, включая такой, который назывался «грома». Его стали использовать за несколько столетий до правления Нерона, и результаты измерений с его помощью были весьма и весьма точны. Вспомни только, сколько крупных строений римской эпохи дошло до нашего времени. Они не смогли бы простоять так долго, если бы их создатели не владели хорошо развитыми измерительными навыками и познаниями в этой области.
Анджела села за ноутбук и ввела в поисковую систему слово «грома». Когда появились результаты, она выбрала один из сайтов и нажала на него.
— Вот она, — Анджела, показала на экран, — грома.
Бронсон несколько мгновений всматривался в изображение инструмента. Он состоял из двух горизонтальных рукояток, пересекающихся под прямым углом на кронштейне, который сам был присоединен к вертикальной штанге. На каждой из четырех рукояток на конце имелся шнур со свинцовым грузилом.
— Направление они определяли с помощью инструмента, называвшегося «гномон», правда не очень точно, а расстояние и высоту измеряли с помощью диоптра.
— Значит, нам остается только выяснить, какие холмы Марцелл использовал в качестве точки отсчета.
— Задача, которая кажется совсем не сложной, но только на первый и очень-очень поверхностный взгляд, — иронично прокомментировала Анджела. — Как, черт возьми, ты собираешься искать эти холмы? Вокруг Рима их сотни.
— У меня есть тайное оружие, — ответил Бронсон с улыбкой. — И называется оно «Google Earth». Я могу воспользоваться им, чтобы измерить высоту любого места на поверхности нашей планеты. На диаграмме с кувшина имеется шесть точек с координатами, поэтому мне нужно лишь перевести римские единицы измерения в современные, а потом найти шесть холмов, соответствующих установленным характеристикам.
— И тогда мы найдем «лжецов»…
На обратном пути из Понтичелли в Рим Грегорио Мандино позвонил Пьеро и попросил ждать их в ресторане на виа делле Боттеге-Оскуре. По роду деятельности Мандино не имел нужды в особом офисе и большинство встреч с подчиненными проводил в кафе и ресторанах. Кроме того, по его просьбе Пьеро должен был привезти подробные карты Рима с пригородами и характеристикой строений, сохранившихся со времен империи, а также прихватить ноутбук.
Они встретились в отдельном маленьком кабинете в задней части ресторана.
— Значит, вы нашли «Эксомологезис»? — спросил Пьеро, когда Мандино с Роганом уселись за стол и заказали напитки.
— Да, — ответил Мандино, — и я полагал, что на этом все и завершится. Однако, когда кардинал развернул свиток до конца, он обнаружил там приписку, которая для всех нас стала неожиданностью.
— Приписку?
— Краткое примечание на латыни с императорской печатью Нерона Клавдия Цезаря Друза, которое страшно напугало Вертутти, так как, судя по названной приписке, можно заключить, что свиток был только частью того, что спрятал Марцелл по приказанию Нерона, и притом не самой важной.
— И что еще такого он спрятал?
Мандино сообщил ему содержание приписки в тексте свитка.
— Вы серьезно? — переспросил Пьеро с дрожью в голосе. — Я не могу в это поверить. Неужели оба?
— Так утверждается в латинском тексте.
Ученый побледнел, и его бледность выглядела как-то особенно тревожно в ярком свете люстр.
— Но я не… я хочу сказать, что… о боже!.. Вы в самом деле верите тому, что там говорится?
Мандино пожал плечами.
— Верю я или нет, не имеет принципиального значения. И уж если говорить совсем начистоту, меня как-то не очень заботит, правда написана в том свитке или ложь.
— Неужели они могли сохраниться на протяжении двух тысяч лет?
— Вертутти не хочет рисковать. К тому же, Пьеро, мы пока еще связаны контрактом и должны довести работу до конца, поэтому я хочу, чтобы вы помогли нам расшифровать надпись на камне.
— Где он сейчас?
— Мы оставили его в машине. Роган сфотографировал надпись, и вы можете работать со снимками.
Роган протянул ему карту памяти из цифровой камеры.
Пьеро сунул ее в сумку.
— Мне бы все-таки хотелось взглянуть на камень.
Мандино кивнул.
— Автомобиль за углом. Можно съездить.
— А что представляет собой надпись? Карту? Какие — либо указания?
— Мы не знаем. То, что мы имеем дело с нижней частью камня с латинской надписью, не вызывает никаких сомнений. Мы сложили их вместе, и они совпали. На самой плите три прямые линии, шесть точек и несколько букв и чисел. Это больше похоже на диаграмму, чем на карту, но она должна указывать дорогу к тому месту, где спрятаны останки, в противном случае не было бы никакого смысла в том, чтобы высекать ее на камне и впоследствии прятать камень.
— Линии? — пробормотал Пьеро. — Буквы и числа? А не помните ли, какие именно буквы? Возможно, «P» и «MP»?
— Да, и еще, кажется, «A». А что? Вам известно, что они означают?
— Да, не исключено. «Pedes», или «passus», «mille passus» и «actus». Римские меры длины. Тот, кто делал диаграмму, выбрал несколько достаточно высоких зданий или других ориентиров в Риме и воспользовался ими в качестве точек отсчета.
— Надеюсь, что вы правы, — заметил Мандино. — А теперь мы пройдем и взглянем на камень, после чего вы сможете приступить к работе.
Он встал из-за стола, и вся группа последовала за ним на улицу.
Бронсон потратил больше часа, пытаясь найти соответствия высотам, обозначенным на диаграмме на скифосе, на картах «Google Earth».
— Это может продолжаться до бесконечности, — пробормотал он, откинувшись на спинку кресла и потянувшись, чтобы хоть немного размять затекшие конечности. — Проклятая Италия вся как будто состоит из холмов, и бог знает, какой из них выбрал Марцелл. Да и то если он действительно выбрал холм, а не какой-то другой ориентир.
— Никаких даже приблизительных соответствий? — спросила Анджела.
— Никаких! Я воспользовался твоим переводом римских единиц в современные с допуском в десять процентов и все равно не нашел на «Google Earth» в окрестностях Рима ничего отдаленно похожего. Правда, есть примерно восемь или десять холмов, приближающихся по своим параметрам к заданным, но все они находятся на побережье и довольно далеко от Рима.
Несколько мгновений Анджела молчала и просто смотрела на экран ноутбука, затем загадочно усмехнулась.
— Ты, кажется, называешь себя детективом? А сокращения «AGL» и «AMSL» тебе ничего не говорят?
— Почему же не говорят!«Над уровнем земли» и «Над уровнем моря». Я… ах, черт, теперь я понимаю, к чему ты клонишь!
— Именно! «Google Earth» отсчитывает высоту объектов над уровнем моря. Марцелл, естественно, не имел возможности проводить такие измерения. Ему бы это просто в голову не пришло. Он находился где-то неподалеку от места, где спрятал свое сокровище, и с помощью диоптра мог измерить высоту холмов лишь оттуда, а не от уровня моря.
— Ты права, — разочарованно протянул Бронсон, — а раз у нас нет возможности установить, откуда он вел отсчет, то мы в тупике.
— Отнюдь. Откуда он вел отсчет, не имеет большого значения. Марцелл оставил нам измерения высот для шести холмов, сделанные из одной точки. Если вершина одного холма располагалась на расстоянии восьмисот футов над ним, а второго — пятисот футов, значит, разница в высотах между обоими холмами составляет триста футов. Поэтому на «Google Earth» нужно искать разницу в высотах между двумя холмами.