офицера, как Наполеон. То есть, по сути, ни денег, ни положения, ни должности у него не было, в Париже он оказался в большой немилости, очень сильно нуждался, а посему всеми силами „уцепился“ за этот брак».
Но фортуна переменчива. В октябре 1795 года положение Наполеона резко меняется к лучшему. Он становится помощником одного из членов Директории – Поля Барраса – и после того, как по его приказу подавляет силой артиллерии мятеж роялистов в Париже, получает звание дивизионного генерала. Теперь он – начальник парижского гарнизона и командующий внутренними войсками столицы. Как герой революции и войны Наполеон становится желанным гостем во всех аристократических салонах, и конечно же женское внимание ему обеспечено. И вскоре Наполеон забыл свою малышку Клари. Может, его чувство к ней было недостаточно сильным или мешала долгая разлука? Но С. Нечаев видит причину расторжения его помолвки с Дезире в другом: «…скорее всего виной тут был тот самый Париж с его бесчисленными красавицами, которых Наполеон стал встречать в том обществе, в которое корсиканца потихоньку начали впускать. Кто была Дезире по сравнению с ними? Обыкновенной провинциалкой…»
Есть еще один интересный момент, на который указывает историк. Оказывается, что, будучи помолвлен с девицей Клари, Наполеон ухитрился сделать предложение другой женщине – «подруге своей матери, уже овдовевшей в то время мадам Пермон». «Потом он пытал счастья у Марии-Луизы де Ля Бушардери» и увлекся некоей Викториной де Шатене. Из всего этого С. Нечаев делает вывод: «Как видим, Наполеона вдруг начали привлекать женщины тридцати, тридцати пяти и даже сорока лет, эдакие светские львицы, опытные в искусстве влюблять в себя». Поэтому нет ничего неожиданного и странного в том, что, встретив однажды на званом вечере в салоне мадам Тальен вдову генерала Богарне, 33-летнюю красавицу-креолку Жозефину де Богарне, 26-летний Бонапарт потерял голову и послал официальный отказ бывшей невесте. В 1796 году он вступил в брак с Жозефиной.
Дезире очень тяжело переживала предательство любимого. В прощальном письме к нему она писала: «Вы сделали меня несчастной, и все же я в своей слабости прощаю Вам… Вы женаты!.. Теперь бедная Дезире не имеет больше права любить Вас, думать о Вас… Мое единственное утешение – это сознание, что Вы убеждены в своем постоянстве и неизменности… Теперь я желаю только смерти. Жизнь для меня стала невыносимым мучением с тех пор, как я не могу больше посвятить ее Вам… Вы женаты! Я все еще не могу свыкнуться с этой мыслью, она убивает меня. Никогда не буду принадлежать никому другому… Я, которая надеялась вскоре стать счастливейшей в мире женщиной, Вашей женой… Ваша женитьба разрушила все мои мечты о счастье… Все же желаю Вам всяческого счастья и благополучия в Вашем браке. Пусть та женщина, которую Вы избрали, сможет дать Вам то счастье, которое мечтала дать Вам я и которого Вы достойны».
Пережив расставание с несостоявшимся женихом, Дезире с сестрой Жюли и ее мужем уехали в Италию, куда тот был назначен послом. Но бывший жених, пытаясь устроить ее будущее, невольно наносит ей очередной удар. «Наполеон, заботясь о судьбе Дезире, – пишет публицист Владимир Скачко, – „предписывает“ ей в мужья 26-летнего красавца и отважного французского генерала Леонарда Дюфо. Наполеон пишет Жозефу в Рим, где также находилась и Дезире: „Тебе передаст это письмо генерал Дюфо. Он будет говорить тебе о своих намерениях жениться на твоей свояченице. Я считаю этот брак очень выгодным для нее, потому что Дюфо – отличнейший офицер“. Дело сладилось и тоже уже шло к свадьбе, но генерал был убит в 1797 году восставшей чернью, которая пыталась расправиться с французским послом. По данным некоторых источников, убит прямо на глазах невесты. Все той же Дезире…» Но Наполеон на этом не успокоился. После трагедии с Дюфо он назначил «в женихи» для Дезире своих адъютантов Мармона и Жюно, но оба они были ею отвергнуты.
Дезире Клари вернулась во Францию. В это же время в Париж приехал и Жан Батист Бернадот. Молодой офицер не обходит стороной ни один модный салон, но в высшем свете, по словам историка А. Егорова, он «обращает на себя внимание скорее своей внешностью, нежели своим умом». Подтверждением могут служить слова мадам де Шанте, которая, повстречав Бернадота на одном из вечеров у Барраса в июне 1798 года, вспоминала: «Он относится к тем людям, которых нельзя было не заметить при встрече и не спросить других о том, кто это такой». На одном из таких приемов, устроенном братом Наполеона Жозефом, Бернадот увидел очаровательную Дезире. Следует сказать, что он уже давно был знаком с ней, так как в 1789 году квартировал у них в доме. С тех пор робкая девочка-подросток превратилась в стройную, грациозную девушку с бархатными глазами. Дезире тоже обратила пристальное внимание на высокого черноволосого офицера с ослепительной улыбкой. А когда он сделал ей предложение, она ответила согласием, несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте. 17 августа 1798 года они поженились. По словам биографа Фредерика Масона, Бернадот был для Дезире «неплохой партией, но характер у этого якобинца самый несносный; педант и зануда, он вел себя как скучнейший школьный наставник, не было в этом беарнце ни живости, ни огня, да и любезностью он не блистал, зато рассчитывал свои поступки с точностью арифмометра, искусно скрывая двойную игру. Педантичная мадам Сталь была для него первой среди женщин, а свою жену во время медового месяца он заставлял писать диктанты». Выбор, сделанный Дезире Клари, не очень нравился и Наполеону, поскольку Бернадот был не только ярым якобинцем, но и слыл его личным врагом. Тем не менее, Бонапарт послал своей бывшей невесте пожелания счастья.
Дезире всячески демонстрировала на людях свою любовь к мужу. Герцогиня д’Абрантес в своих мемуарах писала: «Она его любила, но любовь стала для бедного беарнца сущим бедствием. Он отнюдь не был героем ее чувствительного романа, и поведение жены приводило его в недоумение. Это были непрерывные слезы. Когда он уезжал, она плакала; когда он был в отъезде, она тоже лила слезы; и даже когда он возвращался, она рыдала оттого, что через неделю снова должен уехать». Другого мнения о замужестве Дезире историк А. Егоров: «Это был странный брак, потому что благодаря ему Бернадот входил в семью Бонапартов, хотя глава клана, Наполеон, терпеть его не мог. Впрочем, и сама Дезире решилась на брак скорее всего не из любви к Жану Батисту, а „в пику“ своему прежнему воздыхателю. Во всяком случае, когда много лет спустя ее спросили о том, почему она вышла замуж за Бернадота, Дезире, не задумываясь, ответила: „Потому что он был солдат, способный противостоять Наполеону“».
Да, поначалу мадам Бернадот руководило желание делать все назло предавшему ее возлюбленному, доказать, что он сделал неправильный выбор. Но он по-прежнему оставался ее единственной любовью, а к законному супругу она чувствовала привязанность, и не более того. Такого мнения придерживался известный французский писатель XX века Ги Бретон – автор книги «Наполеон и женщины»: «Несмотря на эту наивную привязанность (к мужу. – Авт.), Дезире не забывала человека, с которым четыре года назад обменялась клятвами вечной любви. Поэтому, став матерью толстого мальчугана, которому было предназначено стать королем Швеции, 6 июля 1799 года Дезире отправила Бонапарту письмо с просьбой стать крестным отцом ребенка… Это был довольно злорадный жест, прежде всего по отношению к Жозефине, которую Дезире ненавидела и называла „старухой“, да и по отношению к Бонапарту, брак которого оказался бесплодным».
Конечно же рождение сына стало для мадам Бернадот не только большой материнской радостью, но и своеобразным реваншем. И Наполеон не мог этого не понять. Но вряд ли в его сердце пробудились отголоски прежнего чувства. «Возникли у корсиканца сожаления о разрыве с бывшей невестой или нет – трудно сказать, – пишет Ги Бретон. – В ответе на письмо он ограничился советом дать ребенку имя Оскар, что Дезире и исполнила». Но сама-то она все больше ощущала, что не может забыть неверного возлюбленного. Тем более что в силу родственных связей ей приходилось достаточно часто встречаться с ним и каждая из этих встреч возвращала ее в прошлое. Так, В. Скачко пишет: «В карете Дезире сидела напротив Бонапарта, колени их соприкасались, и она, как напишут потом биографы, „почувствовала, как в ее сердце неожиданно для нее самой возрождается прежняя любовь“». А вот какую картину рисует Ги Бретон: «За обедом молодая хозяйка дома не отрывала глаз от Бонапарта, вспоминая робкого офицера, который ухаживал за ней в Марселе, и, не узнавая его в этом новом властном человеке, имя которого стало известно всему миру и привело в трепет Директорию».
Теперь Дезире резко меняет тактику своего поведения по отношению к Наполеону: желание отомстить за измену сменяется у нее желанием помочь ему. Характеризуя мотивацию ее дальнейших действий, Ги Бретон убедительно описал, как и почему она превратилась из потенциального врага Наполеона в его союзницу. В частности, он пишет следующее: «…Дезире решила всеми средствами, вплоть до шпионства за собственным мужем, помогать человеку, которого она снова полюбила. Неожиданная и эффективная преданность бывшей невесты вряд ли была романтически бескорыстной. Некоторые историки считают (и это весьма правдоподобно), что Дезире замышляла снова привлечь к себе Бонапарта и вынудить его развестись с Жозефиной. Среди других авторов эту гипотезу защищает Леон Пиньо, который писал: „Надо задать себе вопрос, не руководилась ли мадам Бернадот в своем поведении чувством ревности и мести к Жозефине? Бонапарт вернулся в Париж, получив сведения о неверности жены, с твердым решением добиться развода. Может быть, мадам Бернадот, охваченная нежными воспоминаниями, тоже думала о разводе, чтобы возродить прошлое и соединить свою жизнь с победителем Египта, господином завтрашнего дня? В то время мораль была расшатана, и подобный проект не казался неосуществимым“. Как бы то ни было, вернувшись из Мортефонтэна, Дезире приступила к делу, и без ее тайных усилий, внушенных страстью, Бонапарт, пожалуй, не осуществил бы свой государственный переворот».