Для того чтобы разрешить указанное противоречие, ученый решил проверить расстояния отдельно по верхней и нижней части реки. Он разделил ее течение на две части, исходя из общепринятого отождествления Эксампея с Синюхой: «Переломный пункт р. Гипаниса, делящий ее течение на пресное и горькое, обычно указывают у устья р. Синюхи, впадающей в Южный Буг слева, со стороны Борисфена. И действительно, если мы измерим отрезок Южного Буга от Николаева до Первомайска, то получим 150 км для четырех дней плавания. Один день будет равняться 37 км, что очень близко к нашим дунайским расчетам. Но тогда верхнее «сладкое» течение Гипаниса — 450 км должно определяться не пятью днями плавания, а 12 днями по 36 км каждый день» (с. 33–34). Так Б. А. Рыбаков оказался перед резким противоречием между сведениями Геродота и собственными расчетами. Пытаясь разрешить это противоречие, он пришел к мысли, что Гипанисом в древности называли не весь Южный Буг, а его сочетание с другой рекой. «Истинный Гипанис» должен вытекать из озера и иметь в своем верхнем течении 180 км. Такой рекой, по его мнению, является «сама Синюха и один из ее притоков, горный Тикич, вытекающий из нескольких озер» (с. 34). Так Синюха, в которой обычно видят Эксампей, стала у Б. А. Рыбакова верхним течением Гипаниса. Такая идентификация потребовала иного отождествления Эксампея, который лишился своей обычной локализации в пользу Гипаниса. Но этот приток, по мнению ученого, следует искать все же «близ устья Синюхи». А ближайшей речкой является Черный Ташлык, впадающий в Синюху в 10–12 км от Первомайска. Именно он и был признан Эксампеем (с. 36–37).
Итак, мы познакомились с двумя новыми точками зрения. Теперь на отождествление с Эксампеем выдвинуты четыре кандидатуры: Гнилой Еланец, Мертвовод, Синюха и Черный Ташлык. Одну из этих речек Геродот назвал Эксампеем. Какую же именно?
Ответить на этот вопрос нелегко. Об этом свидетельствует и разногласие исследователей, особенно обострившееся с появлением двух последних точек зрения. Если раньше мнения ученых колебались между расположенными вблизи друг друга Синюхой и Мертвоводом, то теперь претендентами стали и Гнилой Еланец, который находится примерно в 100 км ниже Синюхи, и Черный Ташлык, являющийся притоком не Южного Буга, а Синюхи, отождествляемой с верхним течением Гипаниса. В чем же причина столь существенных расхождений и как найти пути для их устранения? Выяснение причин не требует долгих размышлений. Камень преткновения в том, что исследователи по-разному определяют устье Гипаниса и расстояние, равное дню плавания по реке. Гораздо сложнее устранить эти причины — найти правильную точку отсчета и выяснить, чему равен день плавания.
Начнем с поисков устья Гипаниса. Большинство ученых считают, что здесь следует иметь в виду район Очакова, т. е. устье Днепро-Бугского лимана. Но некоторые исследователи измеряют расстояние от устья Южного Буга, которое указывают у Николаева, т. е. в 75 км выше общепринятой точки. При таком подходе, разумеется, не может быть и речи об единстве мнений. Поэтому необходимо в первую очередь решить, что же считать устьем Гипаниса — устье реки или устье лимана. Обратимся к Геродоту. В указанном отрывке говорится, что вода в Гипанисе горька на четыре дня плавания до моря [φαλασσης]. Но тут могут возразить, что античные мореплаватели, мол, считали морем и сам лиман. Но такому возражению противоречит другое сообщение Геродота: «Там, где Борисфен течет недалеко от моря, с ним сливается Гипанис, впадая в одну и ту же заводь» (IV, 53). Эта фраза не оставляет сомнений в том, что «отец истории» отличает лиман, т. е. заводь [ελος], от моря. Следовательно, он измерил горькое течение Гипаниса вплоть до моря, включая сюда и длину лимана. Поэтому устьем Гипаниса, бесспорно, следует считать устье Днепро-Бугского лимана.
Днепро-Бугский лиман впадает в море, как известно, в районе Очакова. Большинство исследователей полагают, что устье находилось здесь же и в античное время. Но К. К. Шилик пришел к иному заключению. По его мнению, во второй половине 1-го тысячелетия до н. э. уровень Черного моря был ниже современного на 10 м и Одесская банка была тогда надводным продолжением Кинбурнского полуострова и удлиняла лиман на 45 км[140]. Его устье показано несколько восточнее современной Одессы, в районе села Дофиновка. Посмотрим, как согласуются эти выводы со сведениями древних авторов.
Итак, согласно предложенной К. К. Шиликом реконструкции, в древнегреческий период расстояние от устья лимана до Ольвии превышало 80 км. Однако античные писатели указывают другие цифры. Так, например, Псевдо-Скимн (§ 804) сообщает, что расстояние от моря до Ольвии равно 240 стадиям (37 км). Такое же расстояние, как уже отмечалось, приводит и Страбон (VII, 3, 17). Оно соответствует отрезку пути от Ольвии до Очакова. Следовательно, устье лимана в античное время находилось там же, где и сейчас, — в районе Очаковского мыса.
Можно было бы возразить, что, хотя древнегреческие мореплаватели указывали устье лимана у Очакова, Одесская банка все же была в надводном положении, но ограниченное ею водное пространство, являвшееся фактическим лиманом, считалось еще морем. Проверим и это предположение. В таком случае древнегреческие корабли входили в лиман фактически уже в районе Дофиновки. Затем для того, чтобы после Ольвии направиться к Крыму, они должны были вновь вернуться к Дофиновке и оттуда взять курс на восток. Иными словами, необходимо было обогнуть Одесскую банку. А для этого потребовалось бы пройти от Очаковского мыса на запад 45 км (почти 300 стадиев) и еще столько же для того, чтобы вернуться к долготе Очаковского мыса. Но древние авторы свидетельствуют о том, что от Очакова суда направлялись прямо на восток, к крымским берегам. Так, например, в перипле Анонимного автора, отражающем эллинистическое время, отмечено, что расстояние от района Ахиллова Бега до устья Борисфена равно 200 стадиям, т. е. 32 км (§ 84). А Арриан приводит еще меньшую цифру ― 150 стадиев, т. е. 24 км (§ 31).
Итак, по данным периплов, морской путь от Очаковского мыса до района Тендровской косы равен 24–32 км. Эти цифры соответствуют современным измерениям. А по реконструкции К. К. Шилика судно должно было преодолеть 120–128 км (750–800 стадиев). Но такое расстояние противоречит письменным источникам, достоверность которых не вызывает сомнений. Поэтому приходится признать, что предложенная исследователем реконструкция не подтверждается. Оконечность Кинбурнского полуострова в древнегреческий период находилась примерно там же, где и сейчас. А в районе Одесской банки над водой могли выступать лишь небольшие островки. Таким образом, во второй половине 1-го тысячелетия до н. э. устье Днепро-Бугского лимана, т. е. устья Борисфена, находилось, как и теперь, в районе Очакова. Следовательно, именно отсюда мы и должны измерять длину Гипаниса.
Теперь необходимо выяснить, чему равен день плавания. Геродот, к сожалению, ничего не говорит об этом. Большинство исследователей также обходят стороной этот вопрос. Конкретные цифры приводят лишь некоторые ученые[141]. Ознакомимся с несколькими расчетами Б. А Рыбакова (с. 29, 31–34).
В одном из случаев использовано указание Геродота (§ 89) о постройке Дарием моста через Дунай: «И вот морской флот, пройдя мимо Кианей, поплыл прямо к Истру. Поднявшись вверх по реке на расстояние двух дней плавания от моря, они начали строить мост у гирла реки, с которого начинается разветвление устья Истра». Здесь расчеты основаны на предположении, что ионийский флот поднялся по Сулинскому гирлу Дуная, по которому сегодня от моря до «шеи Истра» 70–75 км. Отсюда получен вывод, что один день плавания равен 36 км. Такой подход к указанию источника, несомненно, правильный. Расчеты выглядят вполне убедительно и, казалось бы, заслуживают полного доверия. Но они оказываются неверными, так как в их основе лежат, как выясняется, ошибочные посылки. Дело в том, что дельта Дуная находится, как уже говорилось, в постоянной эволюции и за прошедшие 2,5 тыс. лет значительно изменилась. Не считаться с этими изменениями нельзя. Сулинское гирло действительно являлось «главным, судоходным рукавом» Дуная. Но это было в XVIII–XIX вв. А в нашем столетии главным руслом реки стал Килийский рукав. В древности же оба этих рукава были совсем незначительными, если вообще существовали в современной конфигурации. Главным рукавом Истра в античное время был, как указывает, например, Страбон (VII, 3, 15), Священный — крайний южный рукав дельты. Именно по нему, сообщает географ, флот Дария поднялся к вершине дельты. В настоящее время этому рукаву примерно соответствует Георгиевское гирло, по которому от моря до «шеи» дельты 128 км.
Но дельта непрерывно выдвигается в море за счет наносов. С другой стороны, ее прибрежная часть подтоплена в результате повышения уровня моря. Оба этих фактора необходимо строго учитывать. В этих расчетах нам может помочь Птолемей (III, 10, 2). По его данным, длина Священного рукава по прямой равна примерно 77 км. А современный извилистый отрезок Георгиевского рукава в 128 км составляет по прямой 78 км. Следовательно, Птолемеев Священный рукав по фарватеру насчитывал примерно 127 км. Эта цифра не означает, однако, что за прошедшее время дельта здесь почти не увеличилась. Она значительно выдвинулась в море, но затем была подтоплена, в результате чего ее длина существенно уменьшилась.
Однако данные Птолемея относятся, как показывает их сравнение с другими описаниями дельты, к эллинистическому времени. От похода Дария их отделяют примерно два столетия. За это время дельта в районе Священного устья, главного устья реки, безусловно, увеличилась. Она нарастала, надо полагать, примерно с такой же скоростью, какая наблюдается сегодня в районе Килийского гирла, главного гирла современной дельты, — 75–80 м/год[142]. За два столетия продвижение составило примерно 15–16 км. Следовательно, длина Священного рукава Истра во времена похода Дария равнялась примерно 111–112 км. Это расстояние ионийский флот покрыл за два дня. Отсюда следует, что день плавания по реке у Геродота равен около 56 км.