Также вполне вероятно, что наиболее обеспеченные воины, как и европейские рыцари, имели сменных коней, садясь на боевых только перед боем.
Таким образом, выход к месту сражения через шесть-семь часов по современному счету времени после подъема представляется вполне логичным.
С моментом подхода русских связан еще один интересный момент. Речь идет о рассказе о старейшине Пелгусии, главе местных ижорян, присматривавшем за устьем Невы. Он звучит следующим образом: «Уведавъ силу ратных, иде противу князя Александра, да скажеть ему станы»169.
Мы видим, что Пелгусий выполняет разведывательные функции, что вполне логично: кому, как не местным жителям, лучше всего этим заниматься.
Он сообщает о количестве шведских воинов («видев силу ратных») и состоянии шведского «стана», т. е. лагеря. Далее мы видим, что он уже знал точное количество кораблей и примерное количество их экипажей. По сути, перед нами – пересказ доклада разведчика.
Классическая версия сражения
Описание самой битвы в НПЛ выглядит следующим образом: «…князь же Олександр не умедли ни мало с новгородцы и ладожаны приде на ня и победи я силой Святой Софии… И ту убиен бысть воевода их, именем Спиридон; а иные творяху, яко и пискуп убиен бысть ту же; и множество много их паде; и накладше корабля два вятших мужъ, преже себе пустиша их к морю; а прокъ ихъ, ископаше яму, вметаша в ню бещисла, а инии мнози язвены быша; и в ту нощь, не дождавше света понедъльника, посрамлены отъидоша»170.
По сути, описание самого сражения в этом источнике сводится к констатированию того, что шведов было много и бой был тяжелым.
Житие уделяет битве намного больше места, дополняя указанную в НПЛ информацию целым рядом деталей, описанием чудес и рассказом о подвигах отдельных воинов во главе с князем.
В литературе существует две традиционные схемы описания битвы.
1) Прямой пересказ источников, т. е. констатация того, что бой был тяжелым, плюс рассказы о подвигах отдельных русских воинов.
2) Попытка реконструкции сражения. Чаще всего она включает следующие моменты: внезапный удар русских и разделение русских войск на две части. Обычно к этому добавляется описание подвигов русских воинов, известных по Житию.
Для начала разберем версию о внезапном ударе. Надо сказать, что мысль о том, что русские в начале сражения нанесли внезапный, неожиданный для шведов удар, буквально господствует в нашей исторической литературе.
Как писал И.П. Шаскольский, считается, что «русское нападение… застигло шведское войско врасплох»171.
«На ничего не подозревавших шведов обрушились русские полки», – констатирует В.А. Кучин172.
А.Я. Дегтярев, уверенно говоря о внезапности удара русских, делает вывод об отсутствии у шведов боевого охранения, видя в этом доказательство построения лагеря на левом берегу Ижоры173.
С.М. Титов утверждает что русская атака была неожиданной174.
И.Н. Данилевский указывает, что «проигрыш в силе компенсировался внезапностью нападения на неприятеля»175.
Только А.Н. Кирпичников считает, что хотя внезапность изначально и планировалась А.Н., само сражение было правильным, т. е. шведы успели построиться в боевые порядки176.
Между тем ни в одном из источников внезапная атака не упомянута.
В качестве доказательства обычно ссылаются на сам факт, что А.Н. вышел из Новгорода с немногочисленным войском, видя в этом далеко идущий план полководца по нанесению внезапного удара тогда, когда шведы его не ждут.
Но выводить армию из города, не собрав ее целиком, только потому, что есть надежда на внезапный удар, весьма легкомысленно и даже наивно. Ведь на войне вполне может произойти та или иная случайность: неожиданная встреча со шведским разъездом, шведы могут выставить охранение и т. д.
Как уже говорилось, теоретически Александр мог просто приказать собственной дружине выполнить самый идиотский приказ, хотя на практике мы не знаем уровень его зависимости от отца, т. е. в таком случае могли вмешаться и бояре. Но новгородцы точно имели собственное руководство и посылать своих воинов на смерть просто по капризу молодого князя не стали бы. Т. е. у князя было серьезное обоснование такого срочного выхода. Представляется, столь скорый выход намного логичнее объяснить тем, что князь получил информацию о строительстве замка, т. е. стремлением атаковать шведов до того, как они успеют создать систему укреплений, а не ставкой на внезапный удар.
Возвращаясь к концепции внезапного удара, нельзя не заметить, что она требует допущения трех положений.
Во-первых, опытные военачальники шведов (а иные во времена почти непрерывных феодальных междоусобиц просто не выживали), находясь на чужой территории, в начале похода, не выставили боевого охранения.
Во-вторых, что днем, в районе полудня, участники экспедиции не работали, в том числе собирая по окрестным лесам необходимый материал для строительства, выпасая коней, посылая отряды для грабежа окрестностей, а сидели в лагере.
В-третьих, что несколько сотен русских воинов (а многие историки утверждали, что их было даже больше), не были замечены никем из шведов издалека.
При движении по открытой местности (вдоль берега Невы) такая толпа была бы заметна на расстоянии нескольких километров.
Даже если принять идею о том, что русские двигались по лесным тропинкам, такое количество людей и лошадей, двигающихся по лесу, все равно производит много шума, то есть весьма заметно. Да и выйдя из леса, такой отряд должен собраться, построиться и т. д. Т. е. опять-таки дать шведам время для подготовки.
Представить, что все эти три фактора совпали, практически невозможно.
Все эти соображения позволяют утверждать, что внезапная атака русских – устойчивый, но все-таки миф.
Далее, многие исследователи предполагают, что русские войска делятся на две части – пешую и конную177. Каждая из этих частей действует самостоятельно, разумеется, согласуясь между собой.
При этом они порознь подходят к шведскому лагерю, нанося удар с разных сторон.
При этом важно отметить, что оперативную связь обеспечить между этими отрядами невозможно.
Договориться о точном времени атаки банально нереально в условиях, когда механические часы просто отсутствовали, а другие часы (солнечные, водяные) были слишком громоздки.
Посылать гонцов бессмысленно: пока те преодолеют расстояние в несколько километров по лесу, разделяющее отряды, ситуация может измениться кардинально.
Таким образом, вероятность того, что при разделении сил одному из отрядов придется вступить в бой и в течение достаточно долгого времени сражаться со шведами в одиночку, крайне велика.
Значит, каждый русский отряд должен был выдержать атаку всей шведской армии, то есть по силам быть примерно равен шведам, но подобное разделение сил маловероятно. Наконец, оно просто не нужно.
Как видели, шведский лагерь большей частью прикрыт реками и оврагами, то есть прорваться внутрь него можно только по относительно небольшому (около 60 м) перешейку.
Соответственно, не нужно делить свое войско на части, рискуя потерять их поодиночке, если перед штурмом шведского лагеря им все равно придется собираться вместе.
Задачей пешей части часто называют уничтожение сходней (мостков) с кораблей с целью разделить воинов на кораблях и на суше178.
Это имеет смысл для современных судов, достаточно глубоко сидящих в воде и способных подойти к берегу вплотную только при наличии специально оборудованного причала, куда будут переброшены мостки.
Но корабли XIII в., по сути, просто большие лодки, аналог современных яхт. Они вполне могли причалить к берегу в любом месте, а спуститься на берег с них можно, просто выпрыгнув за борт, во всяком случае, если глубина не выше роста человека.
Во время длительных стоянок суда чаще вытаскивали на сушу.
В любом случае, если речь не идет о специально построенных причалах, на которые брошены сходни, а об обычном береге, то суда чаще всего стояли на мелководье и воины могли высаживаться без всяких сходней.
Сходни могли использоваться для спуска на землю лошадей или наиболее уважаемых людей, но в боевых условиях они были не так уж нужны. Наконец, шведы могли просто сбросить с кораблей что-нибудь другое, чтобы заменить сходни. Так что данная операция не имеет смысла.
Следовательно, и разделение русских на части, а также выделение специальных пеших отрядов, не имеет смысла.
Анализ источников
Поскольку традиционное описание хода боя вызывает множество вопросов, то стоит попытаться заново проанализировать источники для новой реконструкции сражения.
Для начала возьмем НПЛ, которая сообщает «и ту бысть велика сѣча Свѣемъ. И ту убиенъ бысть воевода ихъ, именемь Спиридонъ; а инии творяху, яко и пискупъ убьенъ бысть ту же; и множество много ихъ паде»179.
Мы видим, что летопись сообщает нам о жестоком бое, в ходе которого был убит воевода Спиридон и многие воины, среди которых, возможно, был и епископ.
Житие приводит больше подробностей, в первую очередь описывая подвиги самого князя и шести его воинов, отличившихся в том бою. Для начала необходимо установить порядок, в котором они записывались.
Представляется, что существует три возможных схемы расположения этих подвигов относительно друг друга: местническая (т. е. по уровню знатности), хаотичная (без всякого порядка), хронологическая (по времени).
Для понимания Жития следует рассмотреть все эти варианты.
Возможно, перечисление персонажей Жития, участвовавших в бою, идет по знатности: князь, затем бояре, потом рядовые воины и слуга. Это было весьма характерным явлением для источников XV–XVII вв., когда местничество играло важную роль в жизни людей того времени. Но соблюдался ли такой принцип в Житии? Чтобы понять это, проанализируем текст источника на предмет соотношения места и статуса.