Закрепить данную местность за собой можно было только в том случае, если под прикрытием войск в устье Ижоры был бы построен замок.
Строительство замка на побережье Невы давало шведам возможность поставить под свой контроль новгородскую торговлю – во всяком случае, идущую по воде, – и обезопасить от русских вторжений настоящие и будущие владения шведской короны в Финляндии и Карелии. Также эта крепость могла послужить базой для дальнейших нападений на Русь.
Тактика захвата земли и немедленной постройки замка (а не захвата уже существующих городов) для контроля захваченных территорий до того не применялась шведами в войнах с русскими, но уже использовалась при захвате Финляндии (строительство замка в Або). Она описывается в хронике Эрика69. Так, в рассказе о походе Биргера в Финляндию сообщается о том, что, разбив врага, шведы построили замок на поле битвы. Точно также они действовали и в 1256 г., когда пытались построить замок, чтобы закрепиться в устье Невы70.
Позднее именно эту тактику – высадку сильного десанта с последующим строительством под его защитой крепости (Ландскрона) для контроля над устьем Невы и новгородской торговли воплотили в жизнь шведы в 1300 г.71
Таким образом, мы видим вполне логичный план:
1) Контроль узловой позиции – вначале с помощью армии, потом крепости.
2) Благодаря этому устанавливается контроль над важным путем (рекой Невой), что позволяет экономически обеспечить данную экспансию (сбор пошлин, возможно, установление торговой монополии, сбор налогов с окрестных земель).
3) После закрепления в опорном пункте можно продолжить экспансию, нападая на Ладогу или используя крепость как базу для армии вторжения.
4) Со временем возможен и постепенный захват Новгорода.
По сути, именно эту последовательность описывает НПЛ: «…сташа в Неве в устье Ижоры, хотяче восприяти Ладогу, просто же реку и Новгород и всю область Новгородскую»72 – закрепиться в устье Ижоры, планируя захват Ладоги, или просто установление контроля над Невой, а со временем и Новгородом.
Встает вопрос, почему шведы не использовали для строительства крепости один из упомянутых остров на месте нынешнего Санкт-Петербурга или Орешек (Шлиссельбург).
Здесь надо учитывать требования к расположению крепости, вытекающие из целей завоевателей.
Крепость должна контролировать реку, т. е. располагаться так, чтобы ее нельзя было обойти по одному из протоков Невы. Она должна находиться в месте, удобном для обороны. Расположение крепости должно предоставить гарнизону нормальные условия для проживания. Поэтому желательно, чтобы ее не затапливало весенними наводнениями. Это исключает острова на месте нынешнего Петербурга.
Также крепость должна была обеспечить нормальные условия для деятельности гарнизона.
Расположение на острове очень выгодно с точки зрения обороны, но любые поездки в замок или из замка требуют или перевозки людей и лошадей, серьезно затрудняют перевозку грузов и т. п.
Именно поэтому в 1300 г. также была основана около впадения в Неву реки Охты Ландскрона.
Важно отметить, что именно известие о строительстве замка лучше всего объясняет спешку А. Н., который стремился разгромить захватчиков до того, как они построят на месте обычного лагеря стационарные укрепления, а также уверенность русских в том, что шведы будут оставаться на одном месте, а не двинутся дальше, без чего, как уже было сказано, выдвижение русских войск к Неве и особенно присоединение к армии гарнизона Ладоги становилось крайне рискованным делом.
Даже если бы шведы успели до появления русских возвести серьезные укрепления, новгородцы и дружина Александра могли бы блокировать крепость, мешая дальнейшему строительству, лишив шведов возможности набирать (силой или за деньги) новых работников, грабить окрестности, собирать и использовать местные ресурсы (лес, камень, продовольствие) и т. д., спокойно ожидая, пока подойдут остальные русские отряды, чтобы взять крепость штурмом.
В.Ю. Антонова, описывая первые замки Швеции, сообщает, что их начали строить в правление Биргера, чаще всего вдоль морских или речных путей. По форме эти сооружения представляли собой круглые коренастые башни, которые позднее окружали стенами73. По сути перед нами описание типичного мотт-и-бейли.
Концепцию строительства шведской крепости в устье Невы разделяют почти все современные исследователи, кроме А.Н. Кирпичникова, продолжающего, вслед за И.П. Шаскольским, говорить о временной остановке шведов.
Вопрос о послах
Житие утверждает, что, войдя в Неву, лидер шведов послал к Александру послов с сообщением: «Если можешь, сопротивляйся, ибо я уже захватил земли твои»74.
Разумеется, возможно, эта вставка призвана подчеркнуть кичливость (т. е. неправедность) лидера завоевателей, а на его фоне подчеркнуть благочестие героя Жития, который, услышав эти слова, стал молиться и повторять библейскую истину о том, что «не в силе Бог, а в правде»75.
С другой стороны, шведы могли послать послов для переговоров.
Они наверняка понимали, что их появление вскоре станет известно русским. С другой стороны, они – если привиденные выше рассуждения верны – уже достигли своей цели, заняв те земли, которые планировали.
В этой ситуации посылка послов выглядит довольно логичным поступком. По сути, русским было предложено признать действия шведов, которые (в данный момент) не собираются захватывать новгородские города, а претендуют только на небольшую территорию на границе. Вероятно, зная об ослаблении Руси в результате татаро-монгольского нашествия, шведы надеялись, что новгородцы не станут возражать. В случае отрицательного ответа шведы как минимум получали информацию о намерениях новгородского руководства, а в идеале еще и выигрывали время для строительства замка. Правда, послы, в отличие от гонцов, не имели возможности менять лошадей, да и не имели нужды так торопиться.
Так что, скорее всего, они прибыли в Новгород после ухода Александра и его армии.
Характерно, что Житие не приводит ответ русского князя, даже такой, который бы подчеркнул достоинства героя. На основании этого можно сделать вывод, что Александр с послами просто не встречался, во всяком случае до сражения. Скорее всего, они были задержаны в Новгороде оставшимися в городе властями (посадником?).
В любом случае, если послы и существовали, они явно не оказали никакого влияния на ход событий, разве что ожидание ответа могло способствовать спокойствию шведов.
Расположение шведского лагеря
Летопись указывает место стоянки шведов следующим образом: «…и сташа в Неве устье Ижере»76, то есть около впадения реки Ижоры в Неву.
Тем не менее среди историков существуют разногласия на предмет того, на каком именно берегу Ижоры находился лагерь шведов и как он был расположен. Многие ориентируются на схемы, где за исключением рек местность вокруг лагеря показана как весьма открытая, т. е. доступная для действий русских войск.
Для начала попробуем разобраться с расположением шведского лагеря относительно реки. Традиционно считается, что сражение происходило на правом (восточном, ближнем к Новгороду и Ладоге) берегу Ижоры.
И.П. Шаскольский, сравнивая холмистый рельеф правого берега и более пологий левого, высказал предположение, что шведский лагерь располагался на более удобном для стоянки левом (западном) берегу реки77. Эта версия подкрепляется и расположением храма в часть святого Александра, поставленного на левом берегу, пусть и несколько столетий спустя.
Эту версию развил А.Я. Дегтярев, считавший, что шведы стремились прикрыть свой лагерь рекой Ижорой от ожидаемой атаки с востока.
Для ответа на этот вопрос следует учитывать, что, как было показано выше, шведы собирались строить замок. Отсюда следует, что они остановились там, где было наиболее удобное место для строительства замка.
Для этого более подходил правый берег – более холмистый. Как будет показано ниже, он имеет и дополнительную защиту в виде глубоких оврагов, прикрывающих место расположения будущей крепости. К тому же более высокий берег не затапливается весенним половодьем, что важно для постоянного поселения.
Относительно расположения храма на другом берегу, то известно, что именно там, на пологом и более удобном для жизни берегу, находилось поселение людей, нуждавшихся в приходской церкви, чью роль явно играл упомянутый храм. Также именно на левом берегу произошли события, описанные автором Жития как вмешательство ангелов, как чудо. Логично было бы возвести храм именно там, хотя, по свидетельству того же автора, войск Александра там не было (более подробно см. ниже раздел «Отход шведов»).
Высказывалось, например Е.П. Сорокиным, мнение, что шведский лагерь располагался на обоих берегах Ижоры78.
Представляется, что такое разделение шведского лагеря на две части было просто опасно. Даже при относительно небольшой ширине Ижоры (порядка 60 м) переброска войск с одного берега на другой требовала времени на погрузку, подготовку судов, выгрузку и т. д., т. е. давала противнику шанс разгромить их по частям.
Это было весьма неудобно, поскольку подразумевало, что каждый день, утром и вечером, а возможно, и на время обеда часть строителей необходимо перевозить на другой берег реки. То же касалось различных инструментов, материалов для строительства и т. д. Получается, каждый раз людей и груз требовалось загрузить в лодки, а потом выгрузить.
Материалов для строительства замка на левом берегу было примерно столько же, что и на правом – дерево, камни, глина – все это было и там и там. Вряд ли за одну неделю шведы использовали все ресурсы на территории своего лагеря и ближайших окрестностей на правом берегу Ижоры.
Если шведам по какой-либо единовременной необходимости было необходимо попасть на левый берег Ижоры, то проще было не создавать там лагерь, а перевезти туда людей.