— Зачем так нервничать? — с ангельской улыбкой спросила я. — Я давно догадался, что вы принадлежите к знатным английским фамилиям. Уж от меня точно не нужно прятаться. Незачем стесняться своей семьи.
— Да, как ты смеешь? — взвился Джон. — Мой род, один из самых древних в Англии.
Маленький Джон потерял осторожность. Я прикинула, что он, скорее всего, либо сам Юстас де Фольвир, либо его сын. Юстас де Фольвир часто упоминается в балладах о Робине Гуде и даже были предположения, что это он и есть. Мне предоставилась уникальная возможность проверить все предположения историков.
Вот уж не думала, что эти бесполезные сведения, которыми я из любопытства забивала себе голову, мне когда-то пригодятся.
Робин сделал вид, что не слышал моих слов. Не слышал, значит, и отвечать не надо. Молчание в любом веке – золото.
— Раз ты приехал сюда, то изволь поделиться с моими людьми золотом и драгоценностями, — вежливо сказал Робин Гуд, улыбнувшись так, что мне стало не по себе.
Как он так умудрялся обаятельно улыбаться и при этом излучать опасность, которую я чувствовала кожей. Видимо, улыбка Робина произвела такое же действие и на рыцаря. Он тоже поёжился, но при этом пытался сохранить независимый вид.
— Я был бы рад, граф поделиться с вами деньгами, — сказал Алан, словно нарочно зля Робина обращением по титулу. — Но у меня, кроме, пяти шиллингов и вот этого кольца, ничего нет.
Робин только сильнее сжал зубы, опасно сверкнув глазами. Рыцарь поплатится за свою дерзость, он просто не знает Робина.
Алан достал из сумки изумительной красоты кольцо. Оно явно предназначалось женщине. А деньги-то не показал, заметила я, но вслух ничего не сказала. Не думаю, что это ускользнуло от внимания Робина и Джона. Может, они и кажутся милыми, но на самом деле они те ещё хищники. Волчары, лучшее для них определение.
— Я хранил его долгих семь лет, пока сражался за гроб Господень, — горько вздыхает рыцарь, рассчитывая на сочувствие. — Мечтал надеть его на палец любимой, но она через три дня выходит замуж за другого.
— А меня-то ты зачем искал? — раздражённо спросил Робин. — Я по пятницам не подаю.
Робину не понравился рыцарь. Маленький Джон тоже недоволен его появлением. Есть в нём какая-то червоточинка, скрытая за ангельской внешностью. Скользкий, будет правильным определением Алана Э-Дейла. Робин хочет заставить его уйти самому. Явно не собирается решать проблемы, по-видимому, знакомого рыцаря.
Я начала вспоминать все баллады о Робине Гуде. Да точно! Там, есть Алан Э-Дейл. Бедный рыцарь, невеста, которого выходила замуж за богатого.
Но, мне он почему-то тоже не нравился. Нужно ещё разобраться, почему девушка выходит замуж за другого. Может быть, она сама хочет жить лучше, богаче, а не влачить жалкое существование с Аланом. Единственное достоинство, которого, это молодость.
— Я хочу, чтобы ты мне помог вернуть любимую, — на глаза рыцаря навернулись слёзы. Решил надавить на жалость. Какой глупый ход. — Мне без неё жизнь не мила.
Ох, не к добру эта просьба. У меня появилось какое-то странное предчувствие. Никак не могу поймать важную мысль, которая, как нарочно, ускользает.
Не мешало бы выслушать и другую сторону. Я подошла к Джону и шепнула ему на ухо:
— Интересно, а девушка тоже хочет, чтобы её спасли? Или это только желание рыцаря?
Джон улыбнулся мне и кивнул. А у него красивая улыбка. Лицо становится привлекательным, когда он весёлый. Робин заметил меня возле друга и зло сверкнул глазами.
Маленький Джон подошёл к Робину, встал у него за спиной по левую руку.
— Прости, Робин, что вмешиваюсь, — почтительно сказал Маленький Джон и ослепительно улыбнулся рыцарю. — Но нам с Томом кажется, что нужно спросить мнение девушки. Вдруг оно изменилось за семь лет ожидания?
Как ни странно, но Робин согласился с Джоном. А лицо Алана всего лишь на мгновение исказилось гневом, но быстро взял себя в руки и опять улыбался улыбкой великомученика.
— Вот ты с Томом и отправишься в Ноттингем, — решил Робин. — Узнаешь, что можно о свадьбе, а Том пусть попробует поговорить с девушкой.
Моя душа радостно затрепетала в предвкушении. Если Ноттингем, то я обязательно увижу шерифа. Я посмотрела на Робина и загрустила из-за расставания с ним. Какая-то я не постоянная женщина. Разрываюсь между двумя мужчинами и при этом не собираюсь ни с кем начинать отношения.
Да, Эмма, здесь и мозгоправов-то нет. Даже самых доступных, типа подружек на кухне. Не изливать же в самом деле душу Маленькому Джону?
Баллада семнадцатая о том, как я снова влипла в неприятности
Наутро мы с Маленьким Джоном отправились в Ноттингем. Задача, поставленная Робином, была ясна. Джон пребывал в скверном расположении духа. Он вчера разругался с другом и по совместительству его вожаком.
Он категорически отказывался помогать рыцарю. А называть причины не спешил. Как Робин не настаивал, он не раскрыл причину столь сильной личной неприязни.
Я тоже не испытывала восторга от смазливого личика Алана. Скользкий тип. Когда я не могу объяснить почему, говорю, что интуиция. Она меня никогда не подводила, а я её частенько.
В отличие от Джона я, наоборот, чуть ли не танцевала от радости. Я пойду в Ноттингем. К какой-никакой, больше никакой, конечно, цивилизации. Но всё же лучше, чем в лесу.
Каюсь, что я преследовала и корыстные цели. Хотела присмотреть себе дом для трактира. Нужно было узнать, так ли здесь обстоит дело с открытием заведения, как в Средневековой Англии моего мира.
Там даже лицензии не нужно на открытие, требовалось только повесить вывеску и наварить эля побольше. Платить налог в казну пенс с барреля проданного эля и тебя никто не будет трогать. Вот только продажи эля, должны были быть по «государственной» цене три галлона ( галлон – мера объёма в Англии, изначально равнялся 3,6 литра – прим. автора ) за пенни ( пенни — это 1-центовая монета небольшого размера и медного оттенка. Стоимость на ней указана текстом, а не числом. - прим. автора ).
В те времена в трактирах продавали только эль, еду нужно было покупать в лавках. Ни постоялых дворов, ни комнат, которых сдавали приезжим, не было в то время. Зато трактиры могли содержать даже женщины.
Это и была моя конечная цель. К этому-то я так яростно стремилась. Легализовать себя, как женщину. И проверить, смогу ли я без привычных мне удобств создать заведение, которого ещё не было в этом мире.
Я даже и название придумала «Дырявый котёл». Не знаю, почему именно так, но только оно всплывало в памяти чаще остальных. Значит, хорошее название, надо брать.
Я составляла план действий, меню трактира, в мечтах развешивала занавески и совершенно не следила за дорогой. Джон схватил меня за руку и потащил в кусты.
— Эй, парень, — возмутилась я, — Я честная женщина.
Джон как-то странно на меня посмотрел и прижал к земле. Я, как камбала распласталась на траве. Хоть бы не испачкать костюм, здесь зелень ничем не отстираешь.
— А можно повежливее, — ткнула я кулаком его в бок. Для Джона мой удар, как укус мухи.
— Закрой рот, если хочешь остаться живой честной женщиной, — подколол меня мой напарник по разведывательной миссии. Я закрыла рот, хотя и думала продолжить возмущение.
Мимо нас по лесной дороге друг за другом ехали солдаты шерифа. Они никуда не торопились и вяло, без интереса переругивались. Я, как заворожённая, провожаю их взглядами и считаю. Один, два, три….девять.
Это передовой отряд или просто мимо проезжали? В конце концов, у них могут быть дела в Ньюстэдском аббатстве или Мэнсфильде. Главное, что я не увидела среди них шерифа.
Когда они проехали, я облегчённо выдохнула. Не хватало ещё попасться им в лапы и очутиться в застенках шерифа.
— Ну, раз уж мы так уютно устроились в кустах, я, пожалуй, переоденусь, — ставлю я в известность Джона. — Челюсть подбери и отвернись.
Он обиженно засопел и отвернулся.
— Что за блажь, Том? — раздражённо отвечает Джон.
Я сняла плащ и отложила его. Мне он ещё понадобится. Стянула камзол и сапоги. Достала из рюкзака нижнюю рубаху, чулки и платье. Камзол аккуратно свернула.
— Теперь я Эмма, Джон. Так и будешь меня называть в Ноттингеме.
Стянула рубаху и размотала забинтованную грудь. Как хорошо-то! Только из-за этой муки не хочу носить мужской костюм. Уж очень неприятная процедура, которая не позволяет насладиться в полной мере размером груди.
— Мы с тобой муж и жена, так вызовем меньше подозрений.
Я аккуратно складываю свою маскировочную ткань. К ней надо бережно относиться. Посмотрела на неё и вздохнула, пора стирать. Это ещё одна проблема нахождения среди мужчин.
— Что? — заорал Джон, не заботясь о том, что его могли услышать. Он так резко развернулся ко мне и заинтересованно уставился на меня. Я не ожидала от него такой подлянки и с опозданием прикрылась нижней рубашкой. — Что ещё ты выдумала?
— Позволь мне одеться, — ледяным тоном сказала я и показала рукой, чтобы он развернулся.
Джон словно не слышит меня, пожирая мою обнажённую фигурку глазами. Глаза его опасно потемнели.
— Ты права, идея стать твоим мужем очень неплоха, — хрипло сказал он, надвигаясь на меня. — Вот сейчас и приступим. Консумируем наш нежданный брак.
Да, момент, чтобы сообщить ему свою идею, я выбрала неудачный. Но, кто же знал, что Шервудский лес уничтожил в Джоне джентльмена.
Мужик, всегда мужик, если он настоящий мужик! Самцовость Джона не вызывала у меня сомнений. Надо было отправить его сторожить меня на дорогу. Вот, пожалуйста, устроила провокацию голодному до женского пола мужику.
— Джон, — рявкнула я, пытаясь отрезвить его. — Это же я твой товарищ Том.
Он только хмыкнул, я отскочила подальше и стала лихорадочно надевать рубаху.
— Ты же благородных кровей, я тоже леди, не будешь же ты насиловать знатную даму.
Джон затормозил слегка, но не остановился.