Молли сейчас не надёжна. Слишком уж рьяно она защищала Пончика.
Итак, меню: самый распространённый хлеб Средневековой Англии пшенично-ржаной, которой ещё называли «суржик», фондю, омлет, салат из трав, компот. Мне нужно ещё суп сварить или не нужно? Пока не решила ничего. Может быть, тоже сделаю кашу, такую же, как Робину Гуду.
Нет, не такую же, сделаю овсяную с сыром.
Размолола овёс и залила водой, пускай ночь постоит. Завтра быстрее сварится.
Ногу ягнёнка я не успею приготовить. Её мариновать нужно минимум ночь. А сейчас её взять негде.
Курицу бы запечь или можно в сметане потушить. Но не знаю, найдёт ли Ник кур на рынке?
Насколько я помню по нашей истории, не знаю, как в этом мире, но куры появились в Британии в третьем – пятом веках до нашей эры. Самое удивительное, что первоначально кур разводили не из-за мяса или яиц, а….ради забавы.
И не только в Британии, но и вообще в мире. Ведь куры пришли в Азию, а потом в Европу из Индии.
И вот везде, где разводили кур, их использовали для петушиных боёв. К ногам петухов даже привязывали искусственные петушиные шпоры.
В Британии вообще изначально курам поклонялись и использовали в качестве компаньонов. Кур изображали даже на монетах.
Считалось, что куры проводники человеческих душ в загробный мир, поэтому их хоронили вместе с людьми: рядом с женщинами – кур, рядом с мужчинами – петухов.
С завоеванием Британии римлянами бриты научились есть кур. Но после ухода римлян с острова наступило похолодание и куры исчезли, а оставшиеся опять приобрели божественный статус. Есть их перестали.
Разводить кур в гастрономических целях стали только в одиннадцатом веке потому, что у кур были небольшие тушки. Больше предпочитали фазанов и гусей. Кур в большей степени разводили ради яиц, а петухов – для петушиных боёв.
Именно поэтому я сомневалась, что кур можно было купить на рынке. А возиться с гусем или тем более с фазаном мне не хотелось.
В конце концов, можно обойтись и без мясного. Привыкла думать мерками двадцать первого века. А здесь мясо — деликатес, как и сахар, специи.
Пора бы уже, Эмма исходить из реалий.
Утро я встретила переполненная энтузиазмом. Вскочила с постели ни свет ни заря. Умылась, почистила зубы смесью толчёной скорлупы яиц, протёрла их дёсны специальной тряпочкой, прополоскала рот мятной водой.
Расчесала и заплела в косу волосы. Ну, всё! Пора готовиться к ужину.
Для начала я повторила свои наставления Нику. Только убедившись, что он всё понял, я отправилась на кухню.
Начала с того, что замесила и поставила на вторую расстойку хлеб. Сначала я хотела добавить в него какие-нибудь специи или орехи, но потом передумала. Рано пока раскрывать свои секреты.
Я перебрала ягоды для компота, промыла. Позвала Адама, он налил в котёл воды и поставил на огонь.
Чувствую, что у нас будет не ужин, а обед. Сложно мне привыкать нормально кушать один раз в день.
Подошло тесто. Я разделила его на две булки, сформировала, поставила на расстойку.
Из остатков теста решила сделать хачапури. Конечно, тесто не чисто пшеничное, но как экзотика сойдёт. Подмешала его ещё раз и поставила расстаиваться, пока я готовила кашу.
Поставила чугунок с кашей на огонь. Пусть пока варится.
Салат резать пока рано, как и хачапури делать. Ник ещё не вернулся. Куда он интересно запропастился?
Я решила выйти к двери подождать его. Ох, чёрт! Совсем забыла про компот! Со скоростью ракеты я рванула на кухню.
Слава богу, компот начал кипеть и я, позвала Адама, чтобы он снял его с огня.
Каша уже бухтела, и я немного сдвинула её в сторону, чтобы жара было меньше. Посолила.
На кухню входит Ник, а за ним Сесиль и Маленький Джон.
Ну, наконец-то, они появились и сразу к обеду.
Я так обрадовалась, что кинулась на шею Джона:
— Братик, мой дорогой! Наконец-то! А я заждалась!
Сесиль подозрительно покосилась на меня.
— Что-то вы с Джоном вообще не похожи, — наконец-то произносит Сесиль. — Он блондин, а ты рыжая.
— А ещё он мужчина, а я женщина, он высокий, а я нет. Будем продолжать или остановимся? — рассмеялась я. — Я вдова брата Джона.
Такое моё родство совсем не успокоило Сесиль. Что за глупая ревность? Разберёмся потом.
— Ник, не стой столбом. Клади продукты и показывай гостям их комнату, — командую я.
— Эмма, мне нужно с тобой поговорить, — сказал Джон, пряча глаза.
— После, Джон, — отмахнулась я. — Если никто не умер и не родился, то позже, хорошо?
Джон кивнул. Вид у него какой-то странный. Сконфуженный, что ли? Ладно разберёмся с этим позже.
— Вы располагайтесь, отдохните с дороги, — радушно предложила я. — А потом у нас будет обед.
— Ты готовишь? — оживился Джон. Я киваю.
— Надо поставить одного зарвавшегося поваришку на место. Готовит он неплохо, но гонора больше, чем веса, — поделилась я своей проблемой с Джоном. — Вот приготовлю обед и утру ему нос.
Ник прыснул со смеха и потянул носом воздух.
— Пахнет вкусно, — сделал заключение он.
У Джона заурчало в животе. Я взяла поднос. Поставила на него два кубка и две тарелки. Налила в кувшин компота. Поставила миску с вчерашней кашей, хлеб.
Ник быстро подхватил поднос и понёс его в комнату нашей сладкой парочки. Маленький Джон и Сесиль последовали за ним.
Я же ловко посадила хлеб в печь.
Позвала Адама и попросила найти глубокую посуду, которую можно поставить на огонь. Мне это нужно для фондю. Там желательно ещё подогревать снизу постоянно. Такой прибор нужно будет заказать у кузнеца.
Пока обсуждала с Адамом, что конкретно мне нужно, нарезала сыр для фондю и хачапури, подоспел хлеб.
Вытащив его из печи, накрываю полотенцами и оставляю остыть. Есть горячий хлеб очень вредно для здоровья. Недаром ещё наш царь Алексей Михайлович строжайше запретил продавать горячий хлеб.
А я вот сама люблю именно такой, горячий, ароматный, хрустящий. Намазать вареньем и с чаем, а можно и без. Вкус детства.
Моя бабушка из деревни. Я у неё гостила всё лето каждый год. Вот она пекла хлеб на закваске в печи и меня научила.
Предаваться воспоминаниям нет времени. Я раскатываю тесто на хачапури, придаю им форму. Придётся их делать небольшими. Народу прибавилось, а теста оставалось не так уж и много.
Смазываю яйцом, добавляю начинку и в печь. Ставлю несколько яиц вариться, чтобы добавить их в салат.
Готовлю яйца на омлет. Добавляю в некоторые него травы, которые на салат промыла. Зову Ника и прошу помочь с салатом.
Дала ему перебрать мангольд, так называлась в то время листовая свёкла. Корень у него тонкий и несъедобный, корнеплод не формируется. Выращивают этот сорт для употребления в пищу его зелени — листьев с черенками и стебля.
Промытый и высушенный Ником мангольд нарезаю, добавляю крапиву, щавель. Нарезаю в салат варёные яйца и листья рапунцеля, петрушку. Солю и заправляю сметаной.
Хачапури готовы, и я вытаскиваю их из печи. Прошу Ника разложить их на порционные тарелки.
А сама ставлю готовиться омлет. Через пятнадцать минут мой обед был полностью готов:
— Ник, зови всех обедать, — попросила я парня.
Час икс настал. Заметила, что меня бьёт мандраж.
Баллада сорок вторая о том, как я узнала, почему опоздал Маленький Джон
Пока я и Адам накрывали на стол, собрались все обитатели дома. Джон и Сесиль были неприятно поражены, что я с прислугой сажусь за один стол.
Для них я выделила специальный маленький отдельный столик на двоих, подальше от нашего шумного общества. Поставила на стол свечи, серебряные тарелки и кубки, кувшин с компотом.
— Сестрёнка, это твой знаменитый компот? — С восторгом в голосе спросил Джон.
Я, улыбнувшись, кивнула и оглядела стол. Так, всё на месте – хлеб, хачапури, омлет, салат.
— Хозяйка, вы идёте? — нетерпеливо позвали меня за общим столом.
Подобрав юбку, я направилась к ним, как меня схватил за руку Джон. Сесиль, презрительно поджав губки, отвернулась.
— Эмма, останься с нами, — попросил Джон, — тебе не место рядом с этим сбродом.
— Потом поговорим, братишка, — сказала я.
Не захотела уточнять у «братишки», давно ли он стал таким рафинированным? Сам недавно делил хлеб, с куда большим отребьем, чем сейчас сидит за моим столом. Они не графья, конечно, но и не сброд. Я разозлилась на него, хотя и не хотела.
Знаю я, чьи слова он сейчас повторяет. Ну, берегись, невестушка. Забыла, что ли, что «золовка – змеиная головка». Впрочем, кажется, в Англии нет аналога этой нашей пословице.
Молли уже разложила всё поровну на тарелки. Я в нетерпении уселась на своё место, и трапеза началась.
— Мисс Эмма, как всегда так вкусно, что пальчики оближешь, — проговорил с набитым ртом Ник и правда облизнув пальцы.
— Вот это делать вовсе не обязательно. Ник, — прикрикнула я, не удержалась от нравоучения, — не облизывай пальцы.
Я забылась. Салфеток у них нет, что прикажете делать бедному Нику, вытирать руки об одежду.
— Я попрошу Лиззи и Молли нашить нам салфеток, — сконфуженно сказала я в ответ на недоумённые взгляды.
— Ну, что скажешь, Джонни? — Подмигиваю я повару, который забывшись уплетает хачапури за обе щёки.
— Очень вкусно, признаю, — честно ответил он. — Вы, госпожа Эмма, готовите лучше меня.
— Я победила, Джонни, — захлопала я в ладоши, а за мной все остальные. — Мне нравится, что для тебя искусство готовить, стоит выше, чем собственный гонор.
Пончик покраснел. То ли от удовольствия, то ли от стыда.
— Многих блюд я даже не знаю, — признался он.
— Я возьму тебя на службу, — сказала я. — Но будет ряд условий.
— Какие угодно условия, если научите меня так готовить, — Джонни от избытка чувств вскочил с места.
Может, его бабка согрешила с итальянцем, уж больно темпераментным он был.
— Первое условие – во всех вопросах приготовления пищи и организации кухни, кладовых и других помещений всегда и во всём слушать только меня. Возражения по делу принимаются.