Страшная догадка закралась в мою больную голову. Впервые в жизни меня накрыл приступ беспричинного, бессознательного страха и паники. Боль в груди сопровождалась усиленным сердцебиением. Я внезапно вспотела, появилась сухость во рту и позывы к рвоте.
Меня с головой накрыл страх смерти, ощущение надвигающейся беды. Я будто увязла в трясине безумия, вскочив с кровати, заметалась по комнате, в панике ища выход.
Не знаю, сколько это продолжалось, но, когда в комнату вошла, служанка я была без сил от пережитого потрясения.
— Госпожа, пора одеваться, — пропела молоденькая, дородная девушка. О таких ещё говорят кровь с молоком.
Я помотала головой. Хочу домой. В свой трактир. Мысль о доме придала мне сил.
— Где я? — Спросила я служанку и подивилась своему каркающему голосу.
— В Ноттингемском замке, — с гордостью проговорила она.
Всё-таки шериф добился своего. Выкрал меня из дома. Подозреваю, что не без помощи «братьев». Чёртовы упрямцы! Я подавила в себе желание скорейшей расплаты. Мне хотелось бежать, в чём я есть сейчас, в тонкой сорочке, которая ничего не скрывала, а скорее возбуждала желание, в свой дом и вышвырнуть оттуда предателя Робина.
— Где он? — Закричала я, выдав вместо крика сиплое рычание.
— Кто? — Испуганно переспросила девушка.
— Шериф, — проговорила я уже более спокойно, но всё равно голос осип.
— В зале ждёт вас, миледи, — тихо сказала служанка.
Уже миледи! Предательские слёзы катятся по лицу. Он меня опозорил! Все в замке знают, что я провела ночь с ним. Теперь у меня два выхода: замуж или отбиваться от каждого, кто захочет склонить к близости бывшую подружку шерифа. А таких, как я думаю, будет немало.
Я со стоном ударила по кровати и всхлипнула, больно ударившись локтем. Всё сегодня против меня.
Вскочив с кровати, я заметалась по комнате, словно запертый в клетку зверь. «Я проиграла!», пульсировала эта фраза в голове, отдавая стреляющей болью в виски.
— Может, оденемся, хозяйка? — Осторожно спросила девушка, не зная, чего можно ожидать от меня.
Госпожа, миледи, хозяйка. Что он сказал обо мне? Как объяснил моё пребывание в замке?
Не в характере шерифа кому-то что-то объяснять. Но девушка же сделала почему-то странные выводы. Если я ночевала в его спальне, то это не значит, что я будущая хозяйка Ноттингемского замка.
— Что он сказал обо мне? — Пересилив себя, спросила у служанки.
— Ничего, — замотала она головой, будто обычных слов мне мало. — Господин шериф сказал, чтобы я помогла вам одеться и показала, куда идти в замке, чтобы вы не заблудились.
Ну, что ж, если вам не удалось избежать насилия – расслабьтесь и попытайтесь получить удовольствие. Мне дико хотелось материться! Проорать всё, что скопилось в душ е . Не получится получить удовольствие. Насилие – есть насилие.
Самоуверенная дура, обругала я себя, пока служанка искала, что можно надеть.
Она вытащила из сундука парчовое платье цвета молодой травы. Да, даже мне, ни черта не понимающей в этикете понятно, что парча для приёмов, а не для завтрака.
Я решительно отодвинула девушку, и сама влезла в сундук. Проинспектировав одежду, пришла к выводу, что одеться до двадцатого века было не так-то просто.
В сундуке оказались вещи разных эпох Средневековья.
Я нашла две туники периода раннего Средневековья — нижнюю «котт» и верхнюю «сюкко». Длина обоих слоёв достигала щиколотки и скрывала фигуру. У нижней туники были длинные, узкие рукава, у верхней — короткие и широкие. Иногда верхняя туника вообще не имела рукавов.
Там же обнаружилось платье блио, которое носилось в качестве верхней одежды. На боках была шнуровка из лент, благодаря которой блио лучше облегало фигуру. Все туники, совершенно закрытые и полностью скрывающие даже ноги. Рукава платьев были в виде колокольчика, более узкие сверху, они книзу расширялись.
Откопала жакет-жип, с помощью которого поддерживалась грудь.
Я вытащила светло-зелёное платье блио из лёгкой шерсти с тёмно-зелёными лентами по бокам. Отбелённую льняную «котт» и тёмно-зелёную льняную «сюкко». Под две нижние туники я надела полотняную рубаху, так как нижнего белья не предусматривалось.
Вот что мне обязательно нужно будет сшить, так это трусы. Пусть и на ленточках, вместо резинки, но всё лучше, чем щеголять с голым задом.
Сверху я надела тёмно-зелёный жакет-жип. Матерь Божья, как же я тоскую по шортам и брюкам, да даже по простому современному платью.
Вершиной всего этого многослойного творения был пояс.
На ноги я надела кожаные башмаки без особых излишеств, но украшенные вышивкой.
Причёски этого периода особой замысловатостью не отличались. Молодые, незамужние девушки носили косы или перехватывали распущенные волосы обручем, сверху набрасывая головную накидку.
Я остановилась на распущенных волосах с золотым обручем. Хотя бы какое-то украшение.
Нарядившись и разозлившись ещё больше, я в взвинченном состоянии вышла из комнаты, чтобы найти сэра Гая.
Баллада шестьдесят первая о том, как я добиралась до зала, где ждал меня шериф
Служанка повела меня узкими коридорами, освещёнными факелами. Чад и смрад сопровождавшие меня на пути становятся невыносимыми.
Я ускорила шаг и, в конце концов, сорвалась и побежала быстрее к выходу. Я задыхалась в коридорах замка. На винтовых лестницах меня накрыл приступ паники. Я боялась спускаться. Но не лестниц я боялась, а скользких ступеней. Я паниковала, что могу поскользнуться и упасть.
Боишься или нет, но идти надо. Я положила руку на холодную, мокрую стену замка.
Я оказалась не готова к суровой правде. Да, я знала, что замки далеки от того, как их показывают в кино. Но, что он будет похож на помойку, я не ожидала.
Кое-как спустившись на первый этаж, я вновь побежала.
Мне не терпелось высказать шерифу, всё, что я думаю о его поступке. Я не останусь здесь. Просто задохнусь от смрада.
Я так бежала, чтобы высказать своё «фи» шерифу, что не смотрела под ноги. Поскользнувшись на повороте, я схватилась за холодную, липкую стену замка.
Осмотрела платье, в такой темноте я не нашла слишком явных пятен. Зато рука была грязная. Посмотрев вниз, на чём я чуть не поскользнулась, я возблагодарила господа за то, что ещё не успела позавтракать. Но мне это не помогло и меня вывернуло прямо под ноги.
Служанка заботливо отёрла мои губы несвежим передником, и новый спазм подступил к горлу.
— Пойдёмте, хозяйка, шериф ждёт, — не заботясь о моём самочувствии, тянет меня за руку служанка.
— Убери всё это, — я показала на следы не только моей жизнедеятельности.
Она фыркнула и потянула за руку. Я сочла за благо не сопротивляться.
После путешествия по замку мой боевой задор куда-то испарился. Осталось только одно навязчивое желание – вернуться в свой любимый чистый трактир.
Теперь я понимаю, почему он так ценился среди постояльцев. Чистота – мой главный козырь в борьбе с конкурентами.
— Эмма, моя милая, — шериф поднялся с кресла и пошёл с раскрытыми объятиями ко мне.
— Даже не подходи, — прошипела я. — Кто тебе позволил тащить меня в этот клоповник?
И здесь я не преувеличивала нисколько. Замок кишел клопами. Моё возвращение в трактир под угрозой. Не могу же я притащить туда этих паразитов.
На полу лежала грязная трава. По залу бегали собаки.
Я чуть не плакала от разочарования.
— Садись за стол, покушай, и мы поговорим, — попросил шериф.
Я понимала, что он прав, но есть в таком месте не могла. Даже лесная поляна Робина была эталоном санитарного благополучия.
Мне принесли таз с водой и полотенце. Я тщательно помыла руки, но вытирать их не рискнула.
Сев за стол, я закрыла глаза и стала медленно дышать. Глубокий вдох, такой же глубокий выдох и так десять раз. Злость и паника отступили, я немного успокоилась.
Я посмотрела трезвым взглядом на замок. В глубине души проснулась моя прежняя профессия – эпидемиолог. Как говорила моя наставница: «работы здесь — поле не паханное». Я мысленно потираю ручки, зная, как сделать жизнь моего любимого шерифа невыносимой.
В отместку за то, что шериф меня выкрал, я решила перевернуть его замок кверху дном, устроив генеральную уборку. Заодно и от клопов избавлюсь.
— Как вам первый день в роли хозяйки Ноттингемского замка? — спросил меня гость справа.
Я так увлеклась и не заметила, что мы не одни. Оказывается, у шерифа Ноттингемского гостит аббат и ещё два дворянина.
— Эмма, позволь тебе представить Хьюго де Рено, аббата Ноттингемского, его брата лорда Робера де Рено, начальника моей дружины и барона Симона де Беллема, — по мере представления мужчины, кроме аббата,вставали и кланялись.
Я кивала в ответ, как можно милее улыбалась гостям, посылая злобные взгляды шерифу. Подстраховался, значит. Гостей пригласил, чтобы я его не убила.
Не могу ронять авторитет шерифа среди его друзей и возможно вассалов. Я разберусь с ним наедине.
— Друзья, позвольте представить вам миледи Эмму Гисборн, мою жену, — в голосе шерифа было столько гордости, что моя злость на него немного снизилась.
Скажем так, из цунами она превратилась в ураган. Намерения расквитаться с шерифом, я не оставляла.
Я не знала, как спросить, когда была наша свадьба, чтобы не выглядеть в глазах гостей полной идиоткой. Но барон сам того не подозревая помог мне.
— Сэр Гай, когда же ты успел обвенчаться? — Удивился он. — И нас, старых друзей не позвал на свадьбу.
— Вчера вечером мы обручились в присутствии многоуважаемого аббата, — елейно запел шериф. — А свадьба будет чуть позже, когда в замок прибудет король.
Сэр Гай едва не лопался от собственной значимости. И я понимала его. И даже разделяла его гордость. Ещё бы сам король посетит Ноттингемский замок. Если правильно себя повести, то можно заработать и титул повыше, и денег побольше.
Мой ум стал разрабатывать бизнес-проекты наживы на приезде короля. Я даже забыла, что хотела прибить шерифа. Это сделать можно будет и позже. А сейчас срочно связаться с Адамом, чтобы он выкупил дома под гостиницы.