— Вы можете садиться, фру Сёдерберг, — говорит судья и ненадолго погружается в документы.
Потом спрашивает у обвинителя, усматривает ли он какие-либо основания, чтобы оставить Елену под арестом. Тот отрицательно качает головой.
Они назначат дату первого слушания лет через сто, думает Елена. Преступления фру Сёдерберг не имеют большого значения, взлом, совершенный ею, — ерунда. Они видели дела посерьезнее.
Воздух еще теплый, небо синее; только начинает смеркаться. Мартина трудно переубедить: ему кажется, что у нее еще недостаточно опыта, чтобы погружаться на глубину более пяти-шести метров. Но она настаивает, становясь той прежней Еленой, которая умеет переубеждать, которую все боятся. Пришлось пообещать, что она не будет уплывать и не будет отдаляться от него дальше чем на длину тела.
И все-таки у него тягостно на душе при мысли, что предстоит искать труп с дайвером-любителем. Они плывут на лодке к тому месту, которое указала Елена: на юго-юго-запад, на середину озера, именно туда, откуда видны каштаны в саду таверны. Мартин сидит у руля с компасом в руке. Елена чувствует себя уверенно в черном водолазном костюме.
— Туда, — объясняет она. — Где вон то большое дерево выглядывает из-за темных очертаний елей.
Мартин выключает мотор. В воздухе воцаряется тишина.
— Я никогда здесь не ныряю. Здесь опасно, — повторяет Мартин.
Он всматривается в глубину. Его лицо совсем бледное, словно вся кровь покинула его. Он стал белым как мел и похожим на темное озеро. Массы воды, спрессовавшиеся еще в ледниковый период, вечность, оставшаяся на дне, до которого нельзя добраться.
— Один ныряльщик когда-то уже утонул здесь, — говорит Мартин.
Елена начинает сомневаться. Может быть, здесь действительно слишком опасно.
— Вы знали его? — осторожно спрашивает она.
— Это была женщина, и случилось это еще до того, как я сам начал заниматься дайвингом, — рассказывает он. — Было бы лучше обратиться в полицию. Пусть бы они занялись поисками.
— Если мы этого не сделаем, этим займутся другие. В результате их поисков следы преступления будут спрятаны еще лучше, — настаивает она.
Мартин не встает с места, потом нехотя поднимается и сбрасывает якорь в воду. Помогает ей надеть снаряжение для погружения. Елена затягивает на талии свинцовый пояс. С кислородным баллоном за спиной и тридцатью килограммами на поясе ей с трудом удается стоять ровно.
— Вы все помните?
— Большой палец значит, что надо подниматься, — говорит Елена. — Ладонь над головой — акула, — улыбается она.
Ему становится смешно.
— Помните: это не тренировочное погружение для начинающих, — обеспокоенно повторяет он.
— Я буду осторожна, — успокаивает его Елена.
Перед самым погружением они надевают ласты. Первым прыгает в воду Мартин. Елена поспешно прыгает за ним. У нее такое ощущение, что вода расступается перед ее телом, словно приглашает к себе. На этот раз погружение нравится ей несколько больше, чем в прошлый раз. Они смотрят друг другу в лицо, одновременно берут в рот загубники и ныряют по его сигналу. Руки по бокам, расслабленные, ноги медленно двигаются, чтобы регулировать темп и направление. Она нацеливает карманный фонарик вперед, освещая им волнистые водоросли, настоящие танцующие поля, обособленный подводный мир. Какая-то рыбка попадает в луч фонарика и тут же скрывается.
Они плывут вниз.
Вокруг них становится все темнее. Их фонарики борются с темнотой, распугивая небольшие косячки рыб, легких, словно пузырьки, поднимающиеся около ее лица. Они продолжают медленно погружаться, словно в падении, в нереальном, бесконечном падении в никуда.
Ей начинает давить на уши. Испугавшись, она подносит руку к уху, находящемуся под ее дайвинговым костюмом. Мартин мгновенно замечает это движение и тут же снижает темп. На какое-то время они застывают на месте, но потом продолжают погружение снова. Постепенно тело привыкает к увеличивающемуся давлению воды. Боль уходит, и Елена может снова сосредоточить внимание на том, что она видит.
Они уже опустились очень глубоко, и темнота полностью окружила их. Здесь нет никаких подводных растений. Только замершая вода. Они еще долго продолжают погружаться все ниже и ниже. И вдруг какое-то движение сзади — Елена вздрагивает. Это угорь, невозмутимо проскальзывающий мимо них. Потом проплывает еще один, но на этот раз спереди. В том, как они проплывают между Мартином и Еленой, есть какое-то нехорошее предзнаменование. Они принадлежат к иному миру, в который сейчас вторгается Елена. Мартин не обращает на это внимания. Он показывает ей вниз, и Елена видит, что они достигли дна.
Здесь не твердое песчаное дно, а илистое болото. Когда их ласты задевают его, поднимаются какие-то странные вихри красной мути. Проходит одна волна, вторая, и потом все снова укладывается на место. После чего на дне образуется новая поверхность с новым рельефом. Повсюду картина более или менее одинаковая. Бесконечный слой ила.
Елена приходит в уныние. Тело Уильяма было сброшено сюда много десятилетий назад. А что, если он похоронен под несколькими метрами грязи? Она бесцельно мечется из стороны в сторону, не спуская глаз с Мартина, который в отличие от нее действует целенаправленно. Наклонив фонарик вниз, он плавает маленькими кругами, педантично исследуя дно. Она старается делать то, что и он, но у нее никак не получается найти центр своего круга. Угри по-прежнему невозмутимо плавают рядом, но двигаются тоже более осмысленно, чем она.
Елена чувствует по своим ногам, что радостное ощущение, испытанное еще в начале погружения, уже прошло. Бесполезно что-либо искать в этом подводном мире тьмы и ила. Как ей не хватает Йоахима! Она не имеет никакого представления, где он сейчас может быть, чем занимается.
Ее все еще обвиняют в убийстве Луизы Андерсен. За это она может попасть в тюрьму. Вполне реально. Эта мысль не покидает ее. В глазах колет: они устали и высохли под маской. Она несколько раз мигает и должна напрячься, чтобы сосредоточиться. Ее уже одолевает желание плюнуть на все это.
Мартин показывает, что у них заканчивается кислород, им скоро придется подниматься. Осталось четыре минуты. Елена заставляет себя продолжать, тяжелые ноги еле двигаются. Она старается опуститься еще ниже, все время осматривается вокруг себя. А где же Мартин? Она не должна сильно удаляться от него. Две минуты. Он подает ей знак рукой, чтобы она следовала за ним, и плывет быстрее. Она заставляет свои уставшие ноги набрать нужный темп, помогает себе руками, двигаясь вперед.
Мартин постоянно смотрит на свой ручной компьютер. Елена чувствует, что они спустились уже очень глубоко. Здесь холодно. Нет никаких признаков жизни, никаких рыбок и почти никакой растительности. Дно трудно различимо, бесконечное, с ямой невероятных размеров, образовавшейся еще от глетчера с ледникового периода. Но все-таки дно есть.
Елена видит… что? Бетонный блок?
Мартин находится прямо за ее спиной. Он тоже видит это, обгоняет ее, и перед их глазами появляется человек, крепко связанный изношенной толстой веревкой. Обувь и одежда настолько хорошо сохранились, что сначала Елене кажется, будто они новые и все это попало в воду только вчера. Верхняя часть тела почти полностью укрыта илом.
Мартин начинает яростно откапывать тело руками. Вскоре ил полностью сброшен. Одежда на удивление цела и хорошо сохранилась: это мужской костюм старого покроя.
Она осматривает его: у него совсем не такой умиротворенный вид, как у Толлундского человека. Мартин направляет на труп свет фонарика. Глаз нет — только пустые впадины, но остальная часть лица сохранилась хорошо: на нем запечатлен ужас. Мартин показывает на маленькое пулевое отверстие во лбу: такое впечатление, что оно заросло здесь, на глубине. Но она узнает его по фотографиям, и ее охватывает скорбь. До сих пор все это было лишь слухами, но сейчас… Ее собственный отец оказался убийцей, человеком с черной душой.
Мартин снова показывает, что им пора подниматься. Сейчас же. Елена отвечает, что поняла. Наконец-то найден труп Уильяма. Теперь у нее есть доказательство. Как только они поднимутся на поверхность, нужно позвонить в полицию. Им надо будет оставаться в лодке до прибытия полицейских. Она не может больше рисковать.
Елена выпрямляется, готовясь к всплытию, но Мартин берет ее за руку. Она должна следовать его темпу. Подниматься нужно медленно, несмотря на то что она сгорает от нетерпения представить это доказательство. Приняв вертикальное положение, она уж очень сильно задевает дно, и ее сразу же окутывает красный ил. Мартин исчезает. Она снова двигает ногами, чтобы подняться подальше от ила. И тут до нее доходит, что она что-то задела. Еще раз: ее нога ударилась обо что-то твердое, не такое, как этот илистый осадок.
Она отпускает руку Мартина и снова движется вниз, освещая дно фонариком. Из-за ила ей ничего не видно, и она осторожно начинает прощупывать это место. Здесь явно что-то есть. Мартин тоже погружается сбоку от нее, пытаясь схватить ее руку, но она роется в иле дальше. Она уже нащупывает контуры, Мартин работают рядом. Тут что, еще один труп?
Они прекращают рыть, ил начинает медленно оседать. Их взгляды встречаются. В глазах Мартина паника. Елена понимает, что им нужно подниматься. Но может быть, они нашли ту женщину-ныряльщицу?
Теперь им становится видно: да, это труп, но не женщина и не дайвер — на нем нет резинового костюма и никакого свинцового груза. Тело, которое сейчас уже четко видно, одето в форму, оно лежит спиной к ним. Это старая военная форма тех времен.
Мартин хватает Елену за руку, они должны всплывать. Елена в последний раз осматривает труп. Военная форма? Кто этот солдат? Голова повернута в сторону, на шее что-то блестит. Это солдатский жетон, качающийся в воде. Мартин крепко держит Елену за руку, решительно тянет вверх и не думает отпускать.
Елена роняет свой фонарь. Пока он падает, она вытягивает руку, насколько это возможно. Поспешно достает до головы, потом до шеи, хватает своими холодными пальцами цепочку с жетоном и тянет ее на себя через голову трупа.