– В смысле машина так и оставалась в озере?
– Да, и притом совсем неглубоко, – со вздохом объяснил Гарднер. – Я знаю все это лишь со слов Сильвии, но могу себе представить: темные воды, густые водоросли – прямо как в фильме ужасов.
– Надеюсь, хоть трупов там не было? – спросил Мак, невольно содрогаясь.
– Вот именно что были! И обнаружить их выпало на долю бедняжки Кейди. В то время она еще ныряла в маске и ластах. Ну так вот, нырнула – и оказалась лицом к лицу с трупом за лобовым стеклом. С опущенными стеклами там было полно воды. Вот это зрелище! Врагу не пожелаешь.
– Несколько дней оставался под водой? – Мак присвистнул. – Вот уж в самом деле фильм ужасов!
– Не всякое сердце выдержит. А какая это психологическая травма, можете судить сами. Но и этим дело не кончилось. Понятно, Кейди круто развернулась и попробовала всплыть, но запуталась ластом в ремне безопасности (его вымыло из кабины, и он плавал свободным концом снаружи). Ее рывки потревожили тело… как бы это высказать помягче… словом, дошло до физического контакта.
– Боже правый!!!
– Всего на пару секунд, но, согласитесь, этого довольно, чтобы видеть кошмары всю оставшуюся жизнь.
– Страшное дело!
– Сильвия рассказывала, что Кейди ночь за ночью просыпалась в ледяном поту, хватая ртом воздух, не в силах даже кричать. Некоторое время спустя у нее начались приступы паники.
– Ничего удивительного.
– Да уж. – Гарднер повернулся в ту сторону, где троица сестер заливисто смеялась какой-то шутке Рэндалла. – Кошмары все были о том, что мертвец хватает ее и тянет к себе в кабину.
В тот же вечер в половине восьмого Мак стоял рядом с Кейди у окна. С Ноб-хилл, где находился дом Хэтти Вудс, было хорошо видно, как туман постепенно поглощает городские огни.
– Великолепный вид, не правда ли? – спросила хозяйка. – Сколько лет смотрю, и все не надоело.
– Красота, – согласился Мак.
– Город я оставила, когда отошла от дел, сказать по правде, с радостью. Мне там никогда не нравилось, хотя на судьбу жаловаться и не приходится. Киноиндустрия ко мне благоволила, а ведь не каждая актриса может этим похвастаться. Раз уж за все хорошее приходится платить, назовем платой необходимость мириться с жизнью в Лос-Анджелесе.
Мак повернулся, чтобы вглядеться ей в лицо повнимательнее.
– Я не мог вас видеть в фильме «Тупик»?
– Что? – У Хэтти вырвался смешок. – Только не говорите, что вы в самом деле смотрели этот бездарный фильмец!
– По телевизору, – успокоил он. – На канале для страдающих бессонницей.
– И в процессе просмотра забылись крепким сном?
– Ну, не настолько уж я заскучал…
– Оставьте! Это тоска зеленая, – хохотнула старушка из глубин своего необъятного вольтеровского кресла.
Мак уже сделал вывод, что Хэтти Вудс ему по душе. Нетрудно было предположить, почему она так и осталась на вторых ролях: при всей внешней привлекательности не дотягивала до голливудского идеала. Однако это с лихвой окупалось живостью и шармом.
Коллекция Хэтти заслуживала отдельного описания.
Задняя стена библиотеки представляла собой сплошной застекленный стенд со множеством отделений. На полках красовался широчайший спектр приборов, специально созданных человеком, чтобы следить за ходом времени. Часы и хронометры блистали и сияли во всем своем бесстыдном великолепии, самые разные, от барокко до неоклассицизма.
Здесь были шедевры работы мастеров восемнадцатого века с богатой резьбой и почти женскими изгибами, отточенные до малейшей детали, с такой обильной позолотой, что она одна могла бы осветить помещение в пасмурный день. Были механизмы девятнадцатого, сложные и при этом строгие, очень похожие на миниатюрные архитектурные сооружения.
Теперь-то Мак понял, отчего Кейди, когда была помоложе, так любила бывать в гостях у Хэтти. Сам он, видя, что минутные стрелки дружно близятся к двенадцати, не без опаски предвкушал восьмичасовую какофонию.
– Мне было очень горько услышать о смерти Весты, – сказала Хэтти. – Ничьему суждению я не доверяла так безоговорочно, как ее. Уж и не знаю, как обойдусь без ее советов.
– Я тоже. – Кейди покинула свой пост у окна и уселась на диван рядом с креслом хозяйки. – Другой такой не было и нет.
– Как сказать. – Хэтти вдруг подмигнула. – Веста не раз говаривала, что ты вся в нее. По-моему, ее это ужасно радовало.
– Да, мне все время говорят, что у нас с тетей Вестой было много общего, но, по-моему, во многом мы были совсем разные.
– Ну, вы же не могли быть абсолютно одинаковыми во всем, – резонно заметила Хэтти.
– Не могли, – деревянным тоном подтвердила Кейди.
– Возможно, это наилучший момент перейти к сути дела. – Старушка сделала изысканный крохотный глоток из своего стакана. – У тебя ведь столько вопросов, не правда ли, дорогая?
– Правда, правда! – Кейди самым очевидным образом обрадовалась смене темы. – Для начала объясните, в чем заключается эта самая суть дела. Каким образом пересеклись пути тети Весты и Джонатана Ардена?
– Все очень просто. Она о нем слышала и давно подозревала в шарлатанстве. Парапсихолог, скажите на милость! С уклоном в психометрию! Веста решила доказать, что все это чушь.
– Но как она о нем узнала?
– О, этот Арден имел наглость (и смею сказать, глупость) блеснуть своим талантом перед одним из старейших клиентов Весты. Мне очень жаль, но этот достойный джентльмен недавно начал впадать в маразм (теперь принято называть это болезнью Альцгеймера). С подачи Ардена он приобрел кресло предположительно конца восемнадцатого столетия…
– А как об этом узнала тетя Веста?
– К ней обратился один из наследников, жадный до денег молодой повеса. Хотел знать, сколько можно будет выручить за кресло на распродаже имущества дорогого усопшего. Вот негодяй! Не имел такта подождать, пока тот умрет.
– Осмотрев кресло, тетя Веста поняла, что это подделка?
– Разумеется. Она тут же осторожно навела справки насчет Ардена. Оказалось, что он уже давно промышляет таким способом и что лишь за несколько месяцев ему удалось хорошенько пощипать троих состоятельных стариков. Это ее прямо-таки взбесило.
– И она решила вывести Ардена на чистую воду?
– Да. Сначала попробовала сама: обратилась к нему под чужим именем за консультацией, якобы по совету того самого джентльмена, что купил кресло. Только из ее затеи ничего не вышло, и я не удивляюсь: для того чтобы облапошить мошенника, нужен подлинный актерский талант…
– А у тети Весты его не было, – закончила Кейди. – И что же? Джонатан Арден заподозрил ее?
– С первой же минуты. Она взяла на так называемую консультацию одну из своих шкатулок: якобы наткнулась на нее среди старого хлама на чердаке и хотела узнать, не стоит ли она хоть сколько-нибудь. Этот мошенник бросил только один взгляд – и ушел в свою раковину. Сказал, что не может судить. Что не ощущает никаких «флюидов», а без этого не считает себя вправе выносить суждение. Вторая попытка и вовсе провалилась с треском. Веста надеялась поймать его на музыкальный ларец, который высмотрела на одной экспозиции и заведомо знала, что он поддельный. Однако Арден не пустил ее даже на порог, отговорившись тем, что завален работой и не может найти для нее ни минутки.
– Как по-вашему, он знал, кто она? – спросил Мак, впервые вмешиваясь в разговор.
– Что это сама Веста Бриггз, владелица «Шатлейна»? Очень даже может быть. – Хэтти Вудс пожала плечами. – Но если знал то никак этого не выдал. Возможно, она просто плохо сыграла роль простодушной старой дамы и тем возбудила его подозрения. Так или иначе, Веста обратилась ко мне за помощью.
– Не могу взять в толк, чего она так старалась, – задумчиво заметила Кейди. – Столько хлопот, столько усилий ради разоблачения одного мошенника… не проще ли было обратиться в полицию?
– В самом деле? – поддержал Мак.
– При всей своей ненависти к проходимцам, – продолжала Кейди, – Веста с самого начала взяла себе за правило не вмешиваться в то, что не имеет прямого отношения к «Шатлейну», и с годами только утверждалась в позиции стороннего наблюдателя. Да что там говорить, она почти удалилась от мира! Выходила за порог только чтобы заглянуть в филиал там же, в Фантом-Пойнт. Не могу поверить, что она вдруг взялась восстанавливать справедливость…
– Моя дорогая, – мягко перебила Хэтти, – вижу, от тебя по-прежнему ускользает суть проблемы.
– Так в чем же суть?
– Мне так неловко… – Старушка вдруг смешалась. – Все это мой недосмотр, сердечно прошу извинить. Услышав по телефону твой голос, я естественным образом предположила, что ты в курсе дела… что перед смертью Веста успела тебе все объяснить…
– Но что же именно?!
– Как это на нее похоже! – сокрушенно развела руками Хэтти. – Не обижайся, дорогая. Ты знаешь, какое глубокое уважение я всегда питала к талантам твоей тетки, к ее дару предвидения и деловой сметке, но… у нее как будто язык отнимался, когда дело касалось личных тайн.
– Это верно.
– Во всяком случае, теперь совершенно ясно, что объяснять придется мне, так не будем тянуть время. – Отставив едва начатый стакан, Хэтти взяла прислоненную к креслу трость и поднялась на ноги. – Прошу, идите за мной. Начнем с того, что вместе полюбуемся на злополучный столик. Возможно, после этого разговор у нас пойдет более гладко.
Они прошли в заднюю часть дома, в помещение, похожее на библиотеку. Лакированная поверхность столика поблескивала в свете старинной хрустальной люстры. Стиль начала девятнадцатого столетия: твердая древесина, изящная отделка. Казалось, этот предмет мебели пережил века.
– Вот он, взгляните. – Хэтти сделала театральный приглашающий жест. – Приобретен по горячей рекомендации пресловутого Джонатана Ардена. Доставлен только после смерти Весты, так что у нас не было возможности переговорить и узнать, обоснованны ли ее подозрения.
Кейди остановилась в нескольких шагах от столика. Мак с интересом наблюдал игру выражений у нее на лице, пока она изучала покупку. Ее сосредоточенность была такой полной, что казалось, будто самый воздух вокруг вибрирует невидимой энергией. Постояв так несколько минут, Кейди приблизилась и провела кончиками пальцев по полировке, по бронзовому обрамлению.