— Полагаю, вы имеете в виду Эдвину и меня, — взорвалась Джози, — потому что, кроме вас, там безвылазно сидели только мы с ней, а уж себя-то вы, конечно, из числа подозреваемых исключаете!
— Успокойтесь, Джози, — устало произнесла Эдвина.
Джози с упреком посмотрела на нее, но погрузилась в неловкое молчание.
— Я всего лишь хочу объяснить, — продолжила Берди, окидывая всех взглядом и пытаясь при этом уловить движение около двери, — что у каждого из нас была возможность совершить как первое убийство, так и второе, за некоторым исключением. И тогда мне пришлось искать мотив, но и здесь вариантов оказалось множество.
Чуть раньше вечером Эдвина убедила меня, что один из самых важных мотивов для убийства, — деньги, но есть и еще один мотив — это страсть. — Она снова обвела комнату мрачным взглядом, поблескивая очками, когда на них падал свет. — А что, если деньги и страсть объединятся, как, к примеру, могло быть в случае с Алистером.
Берди повернулась к неподвижной фигуре, примостившейся на подлокотнике дивана.
— Алистер был молчаливым исполнительным партнером Марго Белл. На него практически не обращали внимания, хотя идея создания спа-отеля принадлежала ему, он страстно любил и Дипден, и все, что с ним связано. Он вложил все свои сбережения, чтобы осуществить свою давнюю мечту, и, вне всякого сомнения, выполнял основную часть работы, в том числе и организационную, чтобы тут все шло гладко. Он просто принимал это как данность, отдавая должное рекламной ценности имени Марго и ее гламурного образа. Но с чем Алистер никак не мог смириться, так это с ее убежденностью, что она имеет право принимать решения, не советуясь с ним; ее безответственного поведения и перепадов настроения, а самое главное, как я узнала всего несколько часов назад, ее плана извратить его мечту, превратив это место в доходное дело с быстрой оборачиваемостью вместо тщательно организованного, трудоемкого индивидуального обслуживания, которое он создал.
Алистер сидел с опущенной головой и стиснутыми руками и даже не пошевелился. Белинда, сидевшая рядом с ним на диване, шумно втянула воздух и снова схватила Уильяма за руку.
— Внешне Алистер кажется очень мягким и уступчивым, но, как это часто случается и как видели мы сами за прошедшие два дня, вполне способен на энергичные, решительные действия и прекрасно умеет держать себя в руках.
Сегодня вечером Эдвина обнаружила, что в течение последних девяти месяцев или около того Марго Белл со все возрастающей регулярностью выписывала чеки на получение наличных. Марго говорила Уильяму и, вероятно, Алистеру, если он ее вообще спрашивал, что это чеки для сотрудников — якобы чтобы они могли избежать уплаты налогов, — но по меньшей мере в двух случаях работу, за которую она, по ее словам, платила, на самом деле никто не выполнял. В частности, никто не обслуживал генератор, хотя Марго за это платила, — это подтвердит Бетти Хиндер. Две дюжины бутылок — виски и бренди, — доставку которых она якобы заказала, похоже, просто испарились.
Берди умолкла, чтобы перевести дыхание и дать возможность остальным переварить услышанное. Конрад покачивал головой и усмехался. Джози сидела с каменным лицом.
— Что это она такое говорит? — первым нарушил молчание Уильям, совершенно ошеломленный. — Она что… вы говорите, что Марго брала эти деньги себе? Но… это же нелепо! Алистер, скажи ей! Марго не нуждалась в деньгах, у нее было полно своих. И в любом случае она не стала бы брать деньги Дипдена. Правда, Алистер? Алистер!
Но тот лишь трясущимися руками потер лицо, так ничего и не ответив.
— На самом деле у Марго не было своих денег, — безжалостно продолжила Берди. — От модельного бизнеса у нее осталось очень немного, но и это она вложила в Дипден. Но, как мне известно, она нашла два дополнительных источника дохода, и они поначалу позволяли ей жить на широкую ногу. Затем, год спустя, один из спонсоров умер, а еще через полгода пересох и второй источник. Теперь у нее оставалось лишь жалованье, но оно никак не позволяло ей вести ту жизнь, к которой она привыкла, и Марго начала запускать руку в кассу.
— Нет! — Уильям сжал кулаки и едва ли не выкрикнул в спину Алистера: — Ведь ты не веришь в это, правда?
— Никто не говорит, что вы об этом знали, Уильям, — попыталась успокоить его Берди, понимая, что дело здесь не в исключительном доверии или привязанности к Марго Белл, и во избежание очередной истерики добавила: — У вас не было причин подозревать Марго, учитывая ее… умение обращаться с вещами.
— С людьми, вы хотели сказать, — пробормотал Алистер. — С Уильямом… со мной. О да, Марго отлично умела с нами управляться. Ей бы и убийство сошло с рук.
Слово, сорвавшееся с его губ, упало, словно камень в пруд, и от него по комнате пошли круги ужаса. Берди опустила взгляд и продолжила, уже не пытаясь тянуть время:
— Если бы Алистер обнаружил обман — что, несмотря на уверения в отсутствии деловой хватки, запросто могло бы произойти, — это вместе с угрозой Марго погубить Дипден и его мечту вполне могло подтолкнуть к убийству. Присутствие Лорел Мун (а у него имелись все основания подозревать, что она уже в отеле) могло стать провоцирующим фактором: попробуй устоять перед шансом устранить Марго и унаследовать ее долю бизнеса, не опасаясь предстать перед правосудием. В конце концов, именно Алистер запретил Уильяму говорить Марго о Лорел Мун, именно он взял с нас обещание молчать насчет первого анонимного письма. Почему? Не потому ли, что, как предполагал Уильям, Марго сразу выяснила бы, кто Мун, и настояла на том, чтобы та немедленно покинула Дипден? Ведь в таком случае он лишился бы удобного козла отпущения, на которого можно свалить убийство.
Алистер поднял голову и хрипло произнес:
— Я не убивал Марго, не убивал. Зачем? Она была мне нужна, чтобы это место продолжало существовать. Я вам об этом говорил.
— Да, — согласилась Берди, — говорили. И это весьма разумно. С одной стороны, страстная любовь к этому месту превратила вас в очевидного подозреваемого, так же как и ваша способность думать и действовать весьма прагматично, если возникает такая необходимость, но с другой стороны, та же страстная любовь и те же личные качества делают вас наименее вероятным убийцей. Так что я стала присматриваться к другим людям и другим мотивам, в частности к Уильяму, который был любовником Марго.
Она заметила, как тот едва не подскочил, бледное лицо начало заливаться краской, и спокойно продолжила:
— В воскресенье вечером всем нам стало ясно, что он по-прежнему очень привязан к ней и очень чувствителен к ее мнению. Его расстраивала связь Марго с Конрадом, а тому, похоже, доставляло наслаждение над ним издеваться. Я стала думать, уж не взяла ли ревность над ним верх? В таком взвинченном состоянии возвращение старого ужаса могло стать последней каплей. В точности как Алистер, Уильям знал об анонимном письме, а также о присутствии Лорел Мун.
— Не говорите так, — с дрожью в голосе прошептал Уильям. — Вы не можете говорить такое про меня.
— Не волнуйся, Уилли, просто крепче держись за малышку Билли — уж она о тебе позаботится, — оскорбительно-насмешливо протянул Конрад.
Белинда метнула на него сердитый взгляд и снова повернулась к Уильяму, чье лицо исказилось от страданий и тревоги.
— Но пара моментов сделали Уильяма менее подходящим кандидатом, — продолжила Берди, проигнорировав их обоих. — По той или иной причине Уильям к утру понедельника вроде бы заметно успокоился и стал меньше переживать из-за отношения к нему Марго. Возможно, из-за этого Марго снова проявила к нему благосклонность, и они неплохо провели время до самого полудня понедельника.
И еще, конечно, необходимо учитывать индивидуальные особенности личности. Из всех здесь присутствующих Уильям меньше всего способен на неожиданные поступки или спонтанные решения. Он был превосходным секретарем для Марго именно благодаря своему маниакальному уважению к установленному порядку и вниманию к деталям. Трудно даже представить, чтобы он ухватился за подвернувшуюся возможность, спланировал что-то, что выходит за пределы известного, потому что ни под каким видом это убийство нельзя назвать импульсивным. Убийца должен был прийти в косметический кабинет с ножницами, колготками и непременно латексными перчатками, потому что точно знал, как именно намеревается расправиться с жертвой.
Берди откашлялась, прочищая горло. Надо было продержаться еще немного. Наконец, подняв глаза, она с облегчением увидела, как в комнату неслышно входит Бетти Хиндер. Маленькая экономка поймала ее взгляд и медленно кивнула, а затем так же бесшумно выскользнула из комнаты.
— В свете всего этого вроде бы не было ни одного серьезного основания подозревать Конрада, — снова заговорила Берди, отметив взгляды, украдкой брошенные на прислонившегося к стене массажиста.
Конрад с усмешкой отвесил ей шутовской поклон, стараясь казаться невозмутимым, но Берди видела, как напряжены его мускулы в попытке оставаться на месте. Было ясно, что он готов действовать незамедлительно, если потребуется.
Она никак не отреагировала на его жест и продолжила:
— Но мне пришлось принять во внимание, что Конрад состоял с Марго в интимных отношениях, а значит, и его необходимо учитывать. И стоило хорошенько поразмыслить, как я сразу вспомнила некую странность… Марго в понедельник внезапно отменила ежевечерний массаж, никому, кроме самого Конрада, об этом не сообщив и не удосужившись договориться о массаже с Анжелой. И конечно, нам пришлось полагаться только на слова Конрада, что массаж действительно был отменен. А что, если это неправда? Что, если никто ничего не отменял? Мог ли массажист убить? Жертва лежит, расслабившись, и ни о чем не подозревает. Право же, запросто.
— У вас богатая фантазия, дорогуша, — лениво протянул Конрад. — Ее нашли даже не в массажном кабинете, так? И что я, по-вашему, сделал? Перетащил ее в косметический, вместе с ножницами, кровью и всем прочим?
Джози и Белинда разом ахнули от ужаса, и даже Эдвину передернуло, а вот Хелен, как заметила Берди, даже не поморщилась: просто в упор смотрела на Конрада своими серыми глазищами. Уильям и Алистер, похоже, больше не могли ни на что реагировать: ни один даже головы не поднял.