– Ремонт? – Элейна встревожилась. – Я же дипломат, какой ремонт?
– Бортовая система уже выдала рекомендации по устранению неполадки, там ничего сложного, одну деталь заменить. Но сделать это надо до взлета, иначе нам крепко попадет. Если что, свяжись с нами, Добрый Жук тебя проконсультирует.
Элейна заметно помрачнела, но ничего не сказала.
– Эх, Элли! – мечтательно произнес пуриканец. – Вот бы нам с тобой поменяться телами! Ты бы отправилась с Вилли, а я бы занялся ремонтом… Жаль, что это невозможно.
– Я бы тебе свое тело не доверила! – раздраженно проворчала дипломат. – Ты не умеешь с ним обращаться!
Вилли прервал перепалку:
– Добрый Жук, идем. Надо спешить. Завтра утром мы должны быть на Гмурре с ыквой. На все про все у нас двенадцать часов, остальное время займет перелет. Элли, выздоравливай! – усмехнулся он.
Дурацкая вышла ситуация. Хорошо, если все обойдется без последствий. Интересно, зачем Элейне так сильно понадобилось остаться на борту?
– Ага, – буркнула дипломат и затихла. Через пару секунд из кресла раздался храп.
– Отлично! Пора в путь! – воскликнул пуриканец и следом за командиром «Ласточки» выбежал из кают-компании.
Если бы Вилли и Добрый Жук забыли что-нибудь и вернулись, они были бы крайне удивлены. Хотя Вилли чуть меньше, чем Жук.
Через минуту храп прекратился. Элейна подняла голову и прислушалась. Тихо. Она ловко вскочила с кресла и бросилась к шкафам. На пол полетели новые предметы. Наконец девушка достала с верхней полки карманную видеокамеру, энергоперо и тетрадь.
– Отлично! – воскликнула она. – Журналистский арсенал при мне!
Голос ее снова стал звонким, а глаза загорелись.
– Вы правда думали, я останусь на корабле, когда в двух шагах отсюда происходят исторические события?! Ха! Не на ту напали! Я намерена увидеть все воочию и запечатлеть для потомков! И НИЧТО МЕНЯ НЕ ОСТАНОВИТ!
С этими словами Элейна спешно покинула кают-компанию.
Глава 4Хрупкое равновесие
Оказавшись на воздухе, приятели первым делом задрали головы, чтобы разглядеть получше красноватое солнце и багровые облака, порождавшие в душе чувство опасности.
– Как-то тут… мрачновато, – мрачно заметил пуриканец.
– Ты себя в зеркало видел? Воплощение пессимизма, – усмехнулся Вилли. – Как по мне, шикарная подсветка! Интригующе и тревожно, словно внезапные колики в животе.
– Вот-вот. А я бы предпочел воодушевляюще и приятно, как билет в кино.
– Ага, щас. Может, тебе еще путевку на курорт? Пошли, не будем терять времени.
Пройдя нехитрый таможенный контроль, где настороженный ытянин в синей шляпе с пером долго и подозрительно разглядывал их документы, Вилли и Добрый Жук наконец-то оказались в городе. Прямо из космопорта они отправились в ыквойла, стойла для ыкв, чтобы арендовать ездовых скакунов. На Ыте все ездили только на ыквах, так как других парнокопытных животных тут не водилось. Главная площадь предстала глазам друзей внезапно – на выходе с извилистой, ничем не примечательной улочки.
– Ох, ничего себе! – ахнул Вилли, застыв на месте. – Красота какая!
Площадь была вымощена гладким коричневым камнем и украшена фонтанами и клумбами. Слева и справа выстроились рядком лавки и кафе, где суетился народ. По ту сторону величественно возвышалась громада городской ратуши с остроконечными башенками и резными колоннами. В воздухе витал запах свежеиспеченных булок.
– Симпатично, но, на мой вкус, недостаточно… живо, – проворчал пуриканец.
– Недостаточно живо?! – удивился пилот. – Да куда уж живее! Народу тьма!
– Мне нравится, когда меньше домов и кирпичей и больше деревьев, рек, травы… – мечтательно сказал Добрый Жук. – Как на моем любимом Пурикане!
– Значит, в пустошах тебе понравится, – усмехнулся Вилли. – Смотри, что это?
– Где? Что? – переспросил Добрый Жук, оглядываясь во все стороны сразу.
– Да вон там, перед зданием! Какое-то сооружение!
Перед ратушей красовалась странная деревянная конструкция, огороженная невысоким забором. Рядом толпились местные жители с плакатами и табличками. Вилли и Добрый Жук решили подойти поближе и узнать, что происходит.
– Не забудем Одомара! Не забудем Одомара! – шумели демонстранты.
– Ну вот. Твой любимый Одомар все еще в почете среди местных, – заметил Жук.
– Что это за штуковина? – поинтересовался Вилли. – И при чем тут Одомар?
– Под этим дощатым щитом, мой невежественный друг, скрывается памятник Одомару Блистательному, который жители города воздвигли в благодарность за его деяния, – наставительно сообщил пуриканец. – Судя по надписям, которыми испещрены деревяшки, Ыммунитет Ыдинственный удумал сровнять монумент с землей. Стереть память о конкуренте – идея неплохая, но местные жители, похоже, имеют кое-какие возражения.
– Не согласны! Не согласны! Ыммунитет – король опасный! – подтвердили жители.
Вилли пригляделся. На досках, из которых наспех сколотили маскировочную конструкцию, тут и там было крупно выведено красной краской: «ПОД СНОС!!!»
– А Одомар-то молодчина! Сумел вызвать любовь к себе, – похвалил пилот.
– Он очень много сделал для Ыты. Ыммунитет подобными заслугами похвастаться не может и страшно ревнует. Но обижать Одомара – значит рисковать вызвать переворот.
– Думаешь, все настолько серьезно?
– Еще бы, – кивнул Добрый Жук. – Многие жители верят, что Одомар еще жив и вернется на трон, а Ыммунитет – лишь временный правитель. Представь, что будет, если этот «заместитель» начнет чернить память об Одомаре и тянуть на себя одеяло? Народ взбунтуется. То, что ты видишь здесь, – только цветочки.
– А Ыммунитет не боится бунта?
– Боится, но и «заместителем» навечно оставаться не желает. Знаешь, как говорят – «и хочется, и колется»? К тому же он в себе уверен и не чурается жестких мер. Если он станет действовать не спеша и систематично, гнуть свою линию, может и преуспеть.
– Да у них тогда тут будет совсем невесело!
– Ну да, – согласился пуриканец. – С Ыммунитетом не забалуешь, а что поделать?
– Как что, искать Одомара! – воодушевился Вилли.
– Искали его много раз, да все без толку. Сначала жена, друзья, потом даже его подданные экспедиции отправляли. Исчез – как корова языком слизнула, бесследно.
– Ого! А с женой что случилось? Разве не ей должен был достаться трон?
– Жена его, Альфреда, красавица была и умница. С ней ытянам жилось бы припеваючи, но, когда стало ясно, что Одомара не найти, она впала в такое глубокое отчаяние, что не смогла остаться здесь, на Ыте, и улетела в неизвестном направлении.
– Обидно!
– Еще бы, ведь именно после этого из безвестности возник Ыммунитет, коренной ытянин, и на фоне всеобщего хаоса прибрал власть к рукам.
– М-да, повезло ему.
– И не говори. Процветание на обломках чужого величия.
Охваченные грустными думами, Вилли и Добрый Жук замолчали и стали наблюдать за происходящим. Демонстранты тем временем раззадорились и принялись закидывать городскую ратушу гнилыми яблоками, которых притащили с собой несколько мешков.
– Ыммунитет нам гасит свет! – вопили одни.
– Ыммунитета в лазарет! – кричали другие.
– Не трожь памятник! Руки прочь от Одомара! – вразнобой встревали третьи.
– Неужели Ыммунитет ничего не предпримет? – удивился Вилли.
– Сейчас увидим. Думаю, он ждет момента, чтобы вмешаться, – предположил Жук.
И очень скоро этот момент настал.
Сначала низкорослый ытянин по приставной лестнице вскарабкался на верхушку памятника и начал распиливать деревянный короб. Собравшиеся внизу приветствовали его радостными возгласами и аплодисментами. На помощь ему бросились еще трое.
Потом кто-то растянул над демонстрантами длинный плакат, на котором был изображен король Ыммунитет со сковородкой на голове и за тюремной решеткой. Надпись на плакате гласила:
«Свергнем бездушного узурпатора!
Всю власть народу! За Одомара!»
Но и это еще не спровоцировало выжидающего короля.
А вот когда десяток ытян прискакали на мохнатых ыквах, похожих на массивных пони, набросили на освобожденный памятник веревки и попытались утащить его с площади под оглушительные крики собравшихся, Ыммунитет решил действовать.
Откуда-то со стороны ратуши донесся усиленный во много раз голос:
– УВАЖАЕМЫЕ ЖИТЕЛИ
ГОРОДА ЫКВИЛИБРИУМ!
ВЫ НАРУШАЕТЕ ЗАКОН,
СЕЕТЕ ХАОС И РАЗРУШЕНИЯ,
БЕСПОКОИТЕ МИРНОЕ НАСЕЛЕНИЕ!
СЕЙЧАС ЖЕ ПРЕКРАТИТЕ,
ИНАЧЕ Я ПРИМУ МЕРЫ!
Демонстранты лишь рассмеялись и продолжали свое дело. Памятник сдвинулся с места.
– Оставьте памятник в покое! Он будет снесен, хотите вы этого или нет!
– Это мы еще посмотрим! – нестройным хором ответили непокорные.
– Вы не оставляете мне выбора! Порядок будет восстановлен!
Объявив это, невидимый глашатай замолчал, но тут же воцарившуюся тишину нарушил низкий рокот. Ытяне встревоженно зашушукались.
– Что происходит? – взволнованно спросил Вилли.
– Понятия не имею, – сообщил Жук.
Один из демонстрантов, бросивший свой плакат и метнувшийся прочь, как раз пробегал мимо экипажа «Ласточки».
– Это Шкуродер! – испуганно кричал он. – Бегите! Он пустил в ход Шкуродера!
Пуриканец и пилот раскрыли рты, чтобы уточнить, что это за таинственный Шкуродер, но тут же вопросы стали ни к чему.
В передней части ратуши поднялась решетка, и из темного зева выкатился на площадь диковинный транспорт. Высокий, выше памятника Одомару, он перемещался на огромных шипастых колесах. Оставшиеся демонстранты кинулись врассыпную. Всадники перерезали веревки, на которых тащили монумент, и ускакали прочь.
Устрашающий Шкуродер с грозным рокотом покатился по опустевшей площади.
Проехав по деревяшкам, в которые превратился короб вокруг монумента, гигантский вездеход оставил за собой мелкие щепки и остановился.