В любом случае на следующий день волна была такой же сильной, но когда МакРейвен попросил предпринять еще одну попытку, капитан рыболовецкого судна отказался выходить в море. Это был последний гвоздь в крышку гроба той злосчастной миссии. Команда собрала вещи и отправилась домой. Члены команды все равно получили зачет за качество планирования и полученный ценный урок. Взвод «Альфа» отправился выполнять свои реальные миссии вскоре после этого.
Месяцы спустя в заливе Морро снова поднялся шторм, и другой взвод, «Эхо», готовился к своему экзамену. Этот случай невольно позволил МакРейвену исправить первую неудачу в Морро. Он решил лично проверить новый взвод – узнать их план и понаблюдать за тренировками. Он увидел, что особая рота морской пехоты была там, чтобы помочь взводу. Эти отряды произошли от знаменитых отрядов речного патруля, которые поддерживали спецназ в дельте реки Меконг во Вьетнаме. Ротой командовал офицер морских котиков, мой бывший сослуживец по взводу «Альфа». Этот закаленный боец тоже хотел проверить, какую нагрузку выдержат его лодки и команда в сложных погодных условиях. В этот раз они собрались штурмовать море с помощью жестко-каркасных непотопляемых лодок.
Я хочу обсудить с вами три элемента доверия, которые МакРейвен продемонстрировал в этой истории. Это прозрачность, смирение и последовательность. Перед тем как рассказать про них подробнее, я сначала закончу историю.
Непотопляемые лодки – это высокоскоростные суда длиной в десять метров с жестким корпусом и резиновыми непотопляемыми воздушными карманами снаружи. В такую лодку с тяжелым двигателем и водными насосами для улучшения плавучести может поместиться целый вооруженный отряд вместе с четырьмя рулевыми – то есть одиннадцать или двенадцать оперативников. МакРейвен наблюдал за последними тренировками перед миссией, когда заметил две лодки, праздно шатающиеся в бухте. Он направил свою лодку к ним, чтобы посмотреть, как у них дела, раздумывая, решатся ли они пойти прямо на полосу прибоя. Так вышло, что высота волны в тот день была примерно той же, как в день, когда отряд Харта повернул назад. Молодой офицер спецназа и командир лодочного отряда заверили МакРейвена, что они уверены, что смогут пройти через полосу прибоя. МакРейвен переспросил и получил ответ, что они тренировались в таких условиях на Аляске и что никто не справится лучше их команды. Все, кто были на борту, решились на штурм.
– Дайте-ка мне спасательный жилет, я иду с вами, – сказал МакРейвен.
В ту же минуту он спустился в лодку, и все направились к полосе прибоя. Чтобы пройти через такие волны, нужно правильно рассчитать время. Рулевые должны выждать правильный момент, чтобы пройти через одну из волн. Ритм был определен такой: три волны, затем короткая передышка, а потом снова три волны. Первые три волны прошли, и МакРейвен приказал ускориться. Но лодки не сдвинулись с места – рулевой подождал еще чуть-чуть. Затем он ударил по газам, моторы на лодке взревели, и лодка помчалась вверх, выше и выше, по первой большой волне, обнажая свои двигатели в воздухе. Она достигла вершины и на несколько секунд замерла, прежде чем упасть в пространство между первой и второй волной. Одного из ребят в носовой части смыло в океан, и лодка застопорилась. Рулевой уже направился ко второй волне, когда раздались возгласы «Человек за бортом!». Но выбора не было, и вся картина начала разворачиваться с самого начала. Лодка снова на пять секунд взмыла в воздух – наверное, эти секунды показались вечностью – прежде чем снова упасть. На этот раз корпус лодки треснул. Третья волна не стала дожидаться, пока люди придут в себя. Она подхватила лодку и перевернула ее.
Все оказались в воде, в бессилии перед волнами, которые продолжали бушевать над их головами. МакРейвен вместе с еще одним офицером чуть не утонули, а еще четверо потом отправились в больницу с переломами и открытыми ранами. Это был серьезный провал – но все могло бы быть куда хуже.
Тренировочная операция превратилась в спасательную, и всех доступных оперативников привлекли к помощи тем, кто попал в беду. Взвод спецназа быстро отправил одну лодку, чтобы спасти командующего МакРейвена, а вторая вытащила остальных. Вскоре все они оказались на берегу, радуясь, что остались живы. В мире турбулентности военных миссий часто случается такое, что наступают самые ужасные последствия, так что, когда выяснилось, что все в порядке, это стало поводом для радости.
Руководство третьего отряда спецназа начало официальное исследование инцидента. Я и многие другие думали, что карьеры командира лодочного отряда и заместителя руководящего офицера пострадают после этого случая.
Но нет.
МакРейвен был старшим офицером на месте событий, и те, перед кем он отчитывался, усомнились в правильности его решения позволить лодкам попробовать пройти через линию прибоя – не говоря уже о решении рискнуть своей жизнью и отправиться вместе с ними. Но МакРейвену нужна была абсолютная прозрачность – ему нужно было признать свою роль в этом инциденте: он отвечал за последствия просто потому, что был там, и таков был груз его ответственности.
Расследование пришло к оправдательному вердикту и поддержало МакРейвена в его решении не избегать риска. Морским котикам нужно постоянно выходить за пределы зоны своего комфорта, чтобы узнать больше о своих способностях и ограничениях. Попытка избежать риска в условиях боя только повлечет за собой большие жертвы или приведет к провалу всю миссию. Потеря лодки стоимостью в полмиллиона долларов была малой платой за этот урок.
Вскоре я увидел, как МакРейвен применил усвоенный опыт. Он не хотел, чтобы командование начало сомневаться в способностях бойцов или стало избегать рискованных ситуаций из-за подобных инцидентов. Под его руководством команда улучшила свою толерантность к риску и увеличила тренировки для подготовки к чрезвычайным ситуациям. Опыт показал, как спецназовцы могут справляться с тяжелыми погодными условиями на вражеской территории, что привело к инновациям вроде появления у военных гидроциклов.
Важнее всего то, что этот случай стал основой для создания выдающейся программы тренировок для небольшого контингента лодочных отрядов, вошедшей в практику пару лет спустя. Во время инцидента с третьим отрядом у спецназовцев не было особой системы отбора и тренировок для лодочных отрядов. «Морские котики» управляли своими собственными лодками «Зодиак», а лодочные отряды предоставляли рулевых для непотопляемых корпусных или речных лодок. Новое направление тренировок, созданное в учебке, стало применяться для подготовки того, что теперь называется особыми военно-морскими отрядами. Те, кто проходят через этот курс, становятся мастерами своего дела – экспертами в навигации и обстановке в океане, умеющими управлять лодками в сложных условиях на вражеской территории и постоянно доставляющими спецназовцев к их морским целям.
МакРейвен был предельно честен и откровенен во время расследования. Он не перекладывал вину на командира лодочного отряда, признавал свой вклад и не пытался переложить ответственность, которую, как старший офицер, нес на себе. Он не говорил ничего похожего на «Ну, я просто хотел посмотреть на то, как будет действовать команда. Я никоим образом не вмешивался в процесс их тренировки». Многие лидеры позволили бы своим злобным волкам прикрыть свою задницу. Этот поступил иначе. Он полностью владел собой.
Прозрачность во время выяснения фактов и ответственность за результаты – особенно ваших провалов – это ключевые моменты для развития доверия. И напротив, отрицание ответственности за произошедшее, неспособность к честному разговору – это самый быстрый способ уничтожить доверие.
Затем пришел черед последовательных действий.
МакРейвен лично убедился, что все пострадавшие восстановились и вернулись к активной службе. Он также проверил, что нужды семей этих военных были полностью удовлетворены на время их больничного. Затем заставил команду продумать варианты для улучшения реагирования в подобных операциях. Все, что МакРейвен обещал сделать, было выполнено. Он последовательно сдержал свои обязательства.
Последнее, что нужно высокофункциональному коллективу после провала, – это отчаяние. Но в мире бизнеса чаще всего реагируют именно так. В то же время нельзя, чтобы команда быстро проскочила мимо неудачи, не успев извлечь из нее урок. В спецназе, как и в любом бизнесе, ритм операций не снижается. Очень просто пустить все на самотек и оставить инцидент в прошлом, ничему не научившись.
МакРейвен нашел время, чтобы остановиться и усвоить урок. Он заставлял свой коллектив балансировать между трусостью и безрассудством именно так, как об этом писал Аристотель. Людей поощряли справляться с риском, но не поддаваться ему, даже когда все шло совсем не по плану. МакРейвен заслужил большое доверие к своему стилю руководства. И в рамках третьей бригады, и за ее пределами он продолжал поощрять тренировки в сложной обстановке, лично следил за тем, что происходит, и учился на своих ошибках. То, как он справился со случаем в заливе Морро, не изменило его тяги к риску, и для его команды это было особенно важно.
Провалы из-за приемлемого риска не будут считаться личными неудачами и не позволят снизить стандарты качества работы всей команды.
Слишком многие лидеры боятся прозрачности, прячась за удобством и комфортом своего бездействия. Взгляните в глаза своему злобному волку и немедленно признайте свои ошибки. Не говорите, что вы собираетесь сделать что-то, если у вас нет намерения это осуществить. Если по какой-то причине вы не в силах сделать то, что пообещали, то у вас должна найтись чертовски важная причина, почему так вышло, и появиться готовность донести объяснение до другой стороны. Будьте верны своему слову и поддерживайте постоянную планку прозрачности.
СКРОМНИК
Смирение выковывается через риск, провалы и уроки, извлеченные из этих провалов, как и в случае с инцидентом в заливе Морро. Его легче выработать через тренировки, чем ждать, пока подобный инцидент свалится на вас в реальной жизни. Я рекомендую позволить вашей команде совершать провалы и взращивать скромность через них. Скромность приходит к вам тогда, когда вы больше не притворяетесь идеальнее, лучше, умнее или компетентнее остальных. В спецназе можно умереть как во время тренировочных операций, так и на реальном поле боя. Это оправданный риск. Ваша зона риска может быть меньше, но смысл в том, что если вы допускаете ошибки во время обучения, то вероятность того, что вы совершите их в реальной жизни, ниже, что в итоге ведет к улучшению результатов.