– Вы, то есть, ты, совсем не похож на деда, – смутилась. Щёки вспыхнули. На самом деле Роберт был хорош. Только я всё время отрицала очевидное, стараясь демонизировать его образ.
– Это хорошо, потому что у деда не может быть столько сил на тебя.
Сразу же накинулся на мой рот. Не хотела отвечать на его поцелуй. Злилась и не могла снова отдаваться человеку, способному наплевать в душу. И вроде прав он, да и секс мне понравился, что уж скрывать. Хотя после такого воздержания, наверняка любым впечатлилась бы. И снова я пыталась обмануть себя. Не получалось вспомнить такого сильного оргазма. Вот так, чтобы настолько остро и ярко, до помутнения в глазах.
Но в то же время, стыдно перед самой собой, что вот так просто сдалась, отдалась и текла как течная сучка. Неправильно это всё. Я замужем. У меня дети. А он первый встречный, оплативший услуги очень дорогой путаны.
Язык Роберта хозяйничал у меня во рту, изучая каждый миллиметр. Трение промежности о его торс усиливало пульсацию между ног. Прижималась обнаженной грудью к его сильному торсу, покрытому черными волосками. Острыми горошинами терлась о его кожу, впитывая исходящий от мужчины жар. Чувствовала как снизу мне в попу упирается готовый ко второму раунду член. Словно и не этот человек кончил мне на живот всего несколько минут назад.
Поднялся на второй этаж, зайдя в ванную и поставив меня на ноги. Оторвался от губ, чтобы стянуть с меня джинсы.
– Зря оделась. Тебе здесь вообще одежда не нужна будет теперь, – включил воду в душе и поцеловав меня, поднял, чтобы переставить в выложенной серой плиткой душевую.
Пар моментально заполнил кабину, оседая густым налётом на стекле. Встала под горячие струи, подставляя лицо к лейке. Роберт залез следом, прижимаясь ко мне всем телом и целуя в шею. В спину упиралась эрекция. Женщина во мне ликовала, что всё еще могу вызывать желание у мужчины. Не отрываясь от шеи обхватил мои груди ладонями, играя с ними. Откинулась спиной на Роберта, подставляясь под ласки. Мужчина опустил одну руку к влажным складкам, раздвигая их и массируя клитор.
– Снова мокрая, – довольно прорычал и от этого рыка по коже пробежались мурашки.
Мужчина немного присел, потеревшись каменным членом о мою попу. Прогнулась в спине, готовая почувствовать его в себе. Роберт осыпал поцелуями мои скулы лоб и поймав губы, одним движением развернул к себе. Поднял на руки, закидывая ноги к себе на поясницу, и не мешкая резко вошел в лоно до конца. В этот раз не было нежности или осторожности. Он имел меня с бешеной скоростью, доставая до таких глубин, что у меня перед глазами плясали искры от избытка ощущений. Прижал спиной к холодной мокрой стене, погружаясь в меня резко, грубо, быстро, смотря сквозь стекающую по лицу воду в глаза. Возможно он обладал навыком гипноза, но смотря в эту темную бездну, кончила я еще сильнее, чем в первый раз. Содрогалась от удовольствия сидя на крепком члене и протяжно кричала. Не успели волны оргазма стихнуть, как Роберт опустил меня на ноги, надавливая на плечи и опуская на колени.
– В рот, – удерживая эрекцию рукой, ткнулся мне в губы головкой.
Обхватила губами ствол и в это же мгновение в горло выстрелила теплая солоноватая жидкость. Роберт положил ладонь мне на голову, не давая увернуться и следил как я высасываю его семя. Проглотив все без остатка, смотрела на него снизу вверх, до конца не веря в происходящее.
– Умница, – погладил меня по голове. – Сейчас помоемся и продолжим в спальне.
Уезжала от Гершвина уже около трёх часов утра на такси. Еще одним разом дело не обошлось. Ехала измотанная, оттраханная и без белья. Всю дорогу домой вытирала непрошеные слезы. Не смотря на полученное небывалое удовольствие плоти, в душе было гадко. Гадко настолько, что стало противно находиться в собственном теле. Меня словно осквернили, испачкали и от этой грязи больше никогда не отмыться. Придется привыкать к новой роли любовницы и учиться искать плюсы сложившемся положении, или же учиться жить с этими уродливым ощущениям использованной вещи.
ГЛАВА 9
Следующие две недели пролетели как один миг. Роберт Альбертович улетел из города на переговоры и я смогла выдохнуть. Никто меня не выдергивал вечерами из дома от детей и не ковырялся вилкой в душе, заставляя её мучиться и кровоточить. На второй день на заводе у меня появилось рабочее место и компьютер. Работа сразу же наладилась. Один за другим мне приносили документы и научные статьи для перевода. Порой у меня дымился мозг от узкоспециальных терминов. Но специфическая лексика меня не пугала, а наоборот подзадоривала. Я постоянно узнавала что-то новое и старалась выполнить свои должностные обязанности максимально качественно. Хотя, работать с бумагами перед монитором, оказалось совсем не то, что в языковом центре с детьми. Там мне нравилось проявлять творческий подход к подготовке и проведению уроков. Здесь же получалось сухо и невкусно.
Коллега-бабулька тоже привыкла к моему присутствию и даже не фыркала, когда мне лично приносили бумаги на перевод, а вместе с ними шоколад или конфеты. Мужичкам-начальникам отделов, понравилось заглядывать в библиотеку и отвлекать нас от работы. Я же никак не реагировала на настойчивое внимание мужского пола. Общалась лишь с Нелли Ивановной, в случае необходимости со Светой и со своей непосредственной начальницей Ольгой Викторовной, обитавшей в здании на противоположной стороне территории завода, потому что бюро регистрации находилось именно там.
На обеденных перерывах стала общаться с айтишниками. Сначала они мне помогали с настройками компьютера, а потом стала бегать к ним по несколько раз в день, распечатывая переводы. Как-то так повелось, что и в столовую мы начали ходить вместе. Девчонки и ребята из айти департамента, в основном мои ровесники и моложе, легко шли на контакт и общение с ними получалось непринужденным. Чего мне очень не хватало в рабочее время. Всё же отсутствие отвлекающих факторов улучшало скорость работы, но превращало её в тюремное заключение.
Сотрудники завода быстро прониклись ко мне и называли исключительно Уленькой, поэтому я молила всех известных богов, чтобы о нашей связи с генеральным директором ни за что не всплыло. Но на всякий случай сняла обручальное кольцо. Оно обжигало меня, после всего того, что мы успели натворить с мужем.
Сосредоточившись на работе и детях, морально готовилась к заключению сделки. Она должна состояться как только Пашу выпустят из лазарета. Старалась не думать о том, что будет после возвращения мужа. Слишком много боли причиняли эти размышления. Выстроила огромную стену между собой и мыслями о его измене. Но теперь и я ощущала глубокую вину перед супругом. Любая другая воспринимала бы связь с Робертом, как месть, а для меня это оказалось предательством.
Вина сжирала меня изнутри. Разъедала кислотой внутренности, лишая аппетита и сна. Особенно ночами, когда я вспоминала наш секс с Робертом. Стоило подумать о его ласках, проникновениях, о его необузданности, как возбуждение мигом накатывало на меня и я не могла уснуть до тех пор, пока не запускала руку под влажные трусики и не получала необходимую разрядку. Мысли о Гершвине и всего несколько движений пальцев доводили меня до пика.
А после муки совести разрывали разрывали сердце на части. Они как стервятники пытались добить меня. Я была противна сама себе до омерзения. Гадко даже находиться в собственном теле, не то что смотреть в отражение. И я мучалась. Изводила себя ночами напролет и не знала, как прекратить этот порочный круг. Надеялась лишь на то, что скоро приемся Роберту Альбертовичу и он оставит меня в покое. Тогда я не буду вздрагивать каждый раз, когда звонит телефон в кабинете или мой сотовый.
Но удача не могла сопутствовать мне бесконечно. На завод приехала делегация из Германии. Приехали они без своего переводчика, а поэтому выбирая между Нелли Ивановной, разговаривающей на немецком и мной, знающей лишь английский и немного французского, выбор пал на меня.
Узнав о переговорах, жутко разволновалась. Никогда до этого не занималась синхронным переводом. Не понимала, почему к немцам не хотят приставить человека знающего их языка. Все происходило так быстро, что я даже не успела хоть как-то подготовиться к встречи делегации. Начальство решило провести для меня настоящую шоковую терапию.
Света пригласила меня в здание заводоуправления. На дрожащих ногах шла по широкой светлой лестнице, опираясь на новые деревянные перила. С любопытством рассматривала на каждом пролете мозаичные фрески, изображающие работу завода, но не замечала из-за волнения деталей. Просторный светлый холл напротив кабинета генерального утопал в зелени. Кожаные диваны , огромный аквариум с разноцветными рыбками и много дерева и хрома. Сразу видно, здесь восседает начальство. Не то что наш обшарпанный закуток.
Стараясь держать себя в руках, с трудом скрывала дрожь, расползшуюся по всему телу. К Свете в приемную я добралась уже в полуобморочном состоянии. Наверное и на вид я походила больше не смерть, чем на переводчицу крупного предприятия.
– Всё будет хорошо. Не волнуйся, – быстро накапала мне успокоительного Светлана Яковлевна.
– Много там людей? – осушив стаканчик, не чувствуя ног бежала за помощницей генерального.
– Четверо немцев и наше руководство.
–Всё? – вскрикнула с каким-то отчаянием.
– Человек семь, – спокойно ответила она.
– Света, не умеешь ты успокаивать.
– Давай, беги! – сжала мои плечи и подтолкнула в конференц зал.
Стоило перешагнуть порог, как я тут же вросла в пол. Взгляды всех собравшихся устремились ко мне. От пристального внимания по телу расползался жар, окрашивая кожу в алый цвет. Щеки горели, но я смогла выдавить свою самую лучезарную улыбку и поздороваться.
– Вот и наша Ульяна, – радостно объявил главный инженер.
Но я не смотрела на него, почувствовав тот самый тяжелый взор. Так смотрел на меня лишь один человек и сейчас он сидел во главе стола. Перевела взгляд на Роберта, ощутив прилив неуместной радости, от которой слабли ноги и сердце совершало кульбиты в груди. Он вернулся.