– Неловко лифчик пялить на жопу! Звони Пашке и Собирайся. Готовься к шести тридцати.
Сбросив звонок, договорилась с бывшим на счет детей и нарядившись в изумрудное плиссированное платье по колено, приготовилась к вечеру. Но как бы я не настраивалась на веселье, на душе затаилось тягостное чувство. Оно угнетало меня, медленно пожирало изнутри и не предвещало ничего хорошего.
Смех, веселье, шум. Все это где-то там, вдали, а я, в каком-то вакууме. Стою и не вижу ничего вокруг, кроме парочки. Высокий брутальный мужчина в дорогом костюме и красивая длинноногая брюнетка в мини платье. Наблюдаю как проходят от входа в ресторан к ВИП залу. Роберт, обнимает за талию Настю, льнущую к нему и вышагивающую рядом с мужчиной, словно по подиуму. Они притягивают взгляды и девушка получает удовольствия от внимания людей. Но еще больше она испытывает наслаждение оттого, что все считают Его ее мужчиной. Так странно, еще несколько часов назад я ненавидела его, хотела расцарапать лицо и выкрикивать слова проклятий, а сейчас не чувствую ничего, кроме черной ревности. И не думаю совсем, что это влияние выпитого вина. Нет. Чувства настолько острые и болезненные, будто меня острым клинком вспарывают изнутри, оставляя истекать кровью. И вместе с тем, как удаляются шаги мужчины, вытекают капля за каплей из меня жизненные силы.
Настя встретилась со мной взглядом, злорадно сверкнув глазами. Для неё это победа. За этим мужчиной охотилась, его хотела привязать к себя, а на пути встала какая-то пигалица. Теперь я вспомнила. Видела ее в тот вечер здесь же, когда приходила унижаться и просила о помощи. Роберт за покерным столом и она позади него, посреди праздника похоти и разврата. Тогда я не знала, что мужчина сам давно готов был на все, чтобы заманить меня в ловушку. А теперь? Чем все обернулось? Он даже не заметил девушку чью жизнь разрушил. Не взглянул, не обернулся, не почувствовал взгляд. Прошёл всего в нескольких метрах от меня, будто я ничто, пустое место.
– Сёма, – легла мне на плечо рука подруги, вытягивая из оцепенения. – Ты чего встала, будто призрака увидела?
– Я? – растерянно посмотрела на Танюху. Она смотрела вслед за удаляющейся парочкой.
– Это он, да? – лицо ее исказила гримаса гнева.
– Да, – кивнула, собираясь вернуться к столику.
– Сейчас я ему устрою, – ринулась в сторону Роберта блондинка.
– Что? Стой, не надо! – хватала ее за руки, но выпитый алкоголь, стер у подруги грани разумного.
– Что не надо?! – кричала она, пробиваясь за Гершвиным через толпу. – Я сейчас ему устрою! Сволочь!
– Тань, правда! Пожалуйста, – выскочила перед ней, удерживая за плечи, – ради меня! Пойдем лучше танцевать. Плевать на него. Оказался мерзавцем, но ему с этим жить. Отвело и слова Богу! Так лучше для всех.
– Подонок!– крикнула она ему в спину, когда Роберт скрылся за поворотом.
– Это я во всем виновата,– сокрушалась подруга. – Я же тебя буквально уговаривала связаться с ним.
– Нет, ты меня отговаривала, – шли обнявшись к своему столику.
– Даже наряжала тебя для него.
– Если бы не он, то Паша сидел бы в тюрьме, – как ни крути, а эту часть договора Роберт выполнил.
– Все равно! Надо было тебя образумить, – всхлипнула подруга.
– Тань, ты чего? -повернулась, заглядывая к ней в лицо. – Уж ты-то тут точно не при чем. Теперь все будет хорошо. Видишь? Я счастлива? – улыбнулась, потянув блондинку на танцпол.
Мы танцевали и я даже старательно притворялась, что веселюсь, но мысленно находилась там в ВИП зале за покерным столом. Где ставки, алкоголь и готовые на все женщины. Не знаю посещал ли Роберт подобные вечеринки, когда был со мной, но от одной вероятности подобного тошнота подкатывала к горлу. Но что бы там ни было, жизнь для него продолжалась и даже вошла в прежнее русло. Быстро он оправился от потери «любимой» женщины. Не нужно решать ничьи проблемы, кроме своих собственных. Не нужно подстраиваться под чужих детей. Теперь он свободен, как и я. Только вот свобода такой ценой мне даром не нужна. Зачем я попросила его тогда помочь мне с машиной? Ведь знала, что два громилы на дорогущей машине – плохая новость. Зачем напялила обувь на высоком каблуке зимой и вышла с девчонками на морозный воздух из ресторана? Зачем села к нему в машину у клуба? Точно. Чтобы Паша был свободен.
Вечер продолжался. Пляски становились более активными, а трезвых людей практически не осталось в заведении. Я то и дело посматривала на коридор ведущий в ВИП комнаты. Оставались вопросы, которые не давали мне покоя. Да и злость никуда не испарилась. Я должна была закрыть все нерешенные вопросы с Робертом. Не сказав никому ни слова, направилась к заветному коридору. У дверей дежурил какой-то незнакомый мне амбал. Увидев его, я сразу спасовала, не чувствуя прежней решимости.
– Что тебе? – пробасил громила.
– Вадима сегодня нет? – как-то неуверенно спросила, не решившись с ним заговорить о Роберте.
– Отошел, – рявкнул он.
– Ясно, – отвернулась от него, собираясь вернуться в зал. В этот миг увидела лысого помощника Гершвина, идущего к нам со стороны офиса.
– Добрый вечер, Ульяна Андреевна, – улыбнулся парень.
– Здравствуй, Вадим, – переминалась с ноги на ноги.
– Вам что-то нужно?
– Хотела поговорить с ним, – отчего-то не могла произнести вслух его имя.
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Почему?
– Не хочет даже имени вашего слышать.
– Вот как, – усмехнулась. – У меня тоже не сильно радостные воспоминания остались о нем. Думала, что он как настоящий мужчина сможет посмотреть мне в лицо после всех тех подлостей и грязи, что оставил после себя.
– Мне очень жаль, – искренне проговорил парень.
– И мне. Что тебе приходится работать на такого подонка.
Вернувшись в зал, выпила залпом два бокала вина и пошла в отрыв с подругами. Кажется, дальше я уже плохо отдавала отчет в своих действиях. Было настолько паршиво на душе, что хотелось если не стереть себе память, то хотя бы забыться на какое-то время.
На танцполе возле меня терся какой-то парень. Если честно даже лица его не видела. Просто позволяла ему танцевать с собой. Помню, как он пытался меня поцеловать, а я оттолкнула его от себя. Вышла подышать на улицу. По щекам стекали горячие слезы. Стало противно и омерзительно от самой себя, а еще очень жаль. Когда я успела превратиться в такую жалкую. Продолжала любить ублюдка раздавившего меня, как муху. И чему сердце такое бестолковое и чувства нельзя отключить силой воли.
Рядом стояли какие-то люди, но их голоса воспринимались далекими и приглушенными. Девчонки мои все находились внутри ресторана. Мир вокруг рябил. Передо мной затормозила машина, выскочили какие-то люди в масках. Не успела даже испугаться, как мне заткнули рот широкой ладонью и двое мужчин, удерживая за руки и ноги, видимо чтобы не пиналась, затащили на заднее сидение огромной черной машины. Вот так вот. При свидетелях, на камеры, меня похитили незнакомцы.
ГЛАВА 20
Роберт
Хотелось забыться. Стереть память и вырвать из сердца эту дрянь. Долго же она переживала расставание. Месяца не прошло, а уже к новому мужику в кровать прыгнула. Я когда увидел ее там на крыльце, с этим хлыщем, земля ушла из под ног. Не хотел верить собственным глазам. Но то как он на нее смотрел, говорило красноречивее любых слов. Словно кот на сметану, б*ядь. И явно в ресторан с цветами водил не по доброте душевной. А она – настоящая актриса. Как в удивлении распахнула глазки свои невинные. Будто и не происходит ничего. То-то Ульяна смеялась над моими попытками вернуть ее. Наверняка давно был подготовлен запасной вариант. Но когда? Как? Не понимал в какой момент просмотрел её и когда она успела обзавестись другим.
Меня трясло, трясло от желания схватить ее и придушить там же, на крыльце. Если не хочет быть со мной, то не должна достаться никому. И в то же время, стало так омерзительно, будто передо мной на солнце, сворачивалась клубком настоящая змея. Подлая, скользкая и опасная. Она уже уничтожила меня. Её яд достиг цели, медленно убивая способность любить. Думал, идиот, что наконец-то нашел женщину, ради которой готов поменять образ жизни, с кем хотел провести остаток дней, в ком видел мать своих детей. Но она как и все, оказалась лживой тварью, лишь красиво играющей в любовь. Сам виноват. Купил за двадцать миллионов девку, надеясь на взаимность.
Вены жгло, будто по ним текла раскаленная магма, прожигая дыры в плоти. А в груди в предсмертных судорогах, стучало обугленное сердце. Меня уничтожили. Какая-то дрянь, снова посмеялась надо мной, растоптала, словно поганого таракана.
Зря только зашел в этот гребенный ресторан. Трясло, представляя, как они мило ворковали сидя за столиком, как он трогал ее, а Ульяна нежно улыбалась в ответ. И теперь… Куда они поехали? К нему? Или же не дотерпит до кровати и возьмет ее в машине, как дешевку. Тошно стало от собственных мыслей. Выпил залпом два бокала виски, стараясь вытравить из себя заразу с серыми глазами. Только теперь осознал, что это конец. Не будет она ходить босиком по моему дому, не будет мне улыбаться, а я не буду бежать домой, чтобы как можно скорее обнять ее.
Нужно обрезать мосты. Немедленно. Иначе совсем свихнусь. Встречу ее на заводе и она как ни в чем ни бывало скажет: «Здравствуйте, Роберт Альбертович». Стоило подумать об этом, как захотелось разнести все вокруг к чертям собачьим. Не смогу жить спокойно, зная, что она где-то рядом, что жизнь ее продолжается, в то время, как моя окончена. Наказать ее за это хотелось. Сделать больно, чтобы она вспомнила, что есть такой Роберт Гершвин и он все помнит. Мгновенно принял решение и отдал приказ. Все. С глаз долой, из сердца вон. Пусть катится к чертям. Плевать на то, как дальше сложится ее жизнь. Но сам поручил Вадиму раскопать всю подноготную про этого хрена на Бэ Эм Вэ. Позже подумаю, что с ним сделать.
Не знаю, сколько алкоголя выпил в тот вечер. Порывался позвонить ей, потребовать объяснений. Смотрел на ее имя в телефоне и занес в черный список, удаляя контакт. Не помнил как оказался у Насти дома. Как в тумане, поставил ее на колени, наматывая хвост на кулак, представляя вместо каштановых волос русые. И вдалбливался в ее лживый рот, пытаясь причинить физическую боль. Хотелось отплатить за ад, где теперь приходилось вариться. Отключился, даже не добравшись до дома.