Вздрогнула от последней фразы и в то же время, кинуло в жар. Мне не понравилась собственная реакция. Всё происходящее воспринималось каким-то сюрром, сном. Как я вообще могла стать участником подобной беседы?
– Я люблю мужа и не стану ему изменять.
Роберт Альбертович смотрел на меня с застывшей на губах полуулыбкой, всматриваясь мне в глаза. Опустил взгляд к губам, проскользил взором к груди и снова вернулся к губам, тяжело сглатывая.
Напряжение повисло между нами, он снова думал о чём-то, не говоря больше ничего. Повернулся к рулю, и выехал на проезжую часть.
– Забыл уже, как это, когда отказывают, – усмехнулся он. – Верность и любовь, слова из параллельной реальности.
Оставшуюся дорогу до моего дома он не проронил ни слова. И лишь когда затормозил у подъезда, я смогла выдохнуть. Взялась за дверную ручку, приготовившись бежать.
– Ульяна, – окликнул меня мужчина, впиваясь потемневшим взором. -Возьми, – достал из подлокотника визитку, протягивая мне. – Звони, если что-то нужно и, если передумаешь.
– Спасибо. Надеюсь не пригодится, – кинула через плечо, быстро покидая салон автомобиля.
Шла к подъезду, ощущая прожигающий взгляд. Лишь когда вошла в подъезд, услышала визг покрышек, понимая, он наконец-то уехал.
ГЛАВА 4
– Я голосую за блондина! – торжественно заявляет подруга, оторвавшись от телевизора и подливая себе вина.
– Тёмненький лучше спел, – выставила блюдо с сыром на стол.
– Ой, всё! Просто он более смазливый, поэтому ты за него, – Таня закинула ноги на диван, потягивая вино.
Сегодня у нас девичник, если так можно назвать посиделки со спящими в соседней комнате детьми.
– Вот скажи, Сёма? – продолжала называть меня прозвищем – производным девичьей фамилией блондинка. – Как так вышло, что нравятся тебе жгучие брюнеты, а вышла замуж ты за русого парня с серыми глазами?
– Как, как? Любовь зла, а дальше ты знаешь, – усмехнулась, забравшись с ногами на диван и устремив взгляд в телевизор. «Голос» мы оставили лишь для фона, тем для разговоров нам хватало и без него.
– Кстати, о козлах. Чего это Пашка так часто на работе торчит до ночи?
– Берёт переработку.
– Ага, знаем мы эти переработки, – хмыкнула Танька, кусая пиццу.
– Что хочешь сказать? – вмиг напряглась, посмотрев на подругу.
– А то! Секс у вас сейчас регулярный? – бомбила вопросами.
– Мне кажется, тебя это не касается! – огрызнулась, отворачиваясь от неё к телевизору. Скулы напряглись, а во рту скопилась горечь.
– Вот и ответ! – развела она руками. – Вы же всегда сношались как кролики. И до рождения мальчишек и после.
– Можно подумать ты много знаешь, как мы, где, и когда, – закипала, приготовившись выставить Таньку за дверь.
– Да, ладно, Уль! Пашка же всегда зажимал тебя, готовый съесть. У него рядом с тобой штаны дымились, будто вы вчера только встречаться начали.
Под ложечкой засосало. Танька была права. Больше трёх недель у нас с мужем не было близости. Сначала, находясь в шоке от разговора в машине с Робертом Альбертовичем, я не обратила на это внимание. Но стоило прийти в себя, как холодность мужа начала меня пугать. Ведь, как правильно заметила Таня, он всегда хотел меня, а я никогда не отказывала. И это резкое похолодание, вызывало панический ужас.
– Нет у него никого. Он на работе так сильно устает, что приходит, еле ноги переставляет.
– Так конечно, работать в двойную смену. На работе, потом на чужой бабе. Вот на семью сил уже не остается.
– Зря ты так, – грудь сдавило. Глаза защипало и ком встал в горле. – Я разговаривала с ним, – с трудом сглотнула ком.
– И-и-и?
– Сказал, что я ёб***сь и мне меньше нужно залипать в Инстаграм, – усмехнулась, вспомнив как злилась на него и его бесчувственность. А позже проплакала полночи, не понимая, что происходит. Но Паша, как обычно, обнял меня со спины и не выпускал из объятий до самого утра. Поэтому на следующий день я совершенно забыла о своей обиде.
– Ну, ты и дура, Улька! Стоило ему сказать, что ты ёб***сь, как ты сразу засунула язык в задницу?
– Как хорошо ты меня знаешь, – выдавила вымученную улыбку. – Ты думаешь я сама не думала, что у него кто-то есть? Только вот кроме секса ничего не изменилось. Он не шифруется от меня. Нет ни сообщений в телефоне, ни странных звонков. Более того он так же, как и всегда, отвечает на звонки при мне. Запахов посторонних не приносит. Не вижу я ничего подозрительного. Правда верю, что он так задолбался на работе и у него просто не хватает сил.
– Будем надеяться, что так и есть, – сочувствующе смотрела на меня Татьяна. У неё со Стасом таких проблем не было. Здорово быть молодожёнами. Когда надышаться друг другом не можешь. Тем не менее, я видела, она искренне переживает за меня.
– Будем, – задумчиво проговорила, размышляя над сложившейся ситуацией.
– Или на крайняк, чтобы отомстить, позвонишь тому мужику на Рэндж Ровере, – засмеялась Танька.
– Дурёха, – усмехнулась, кинув в неё пробкой от бутылки вина.
Таня – единственная, кому я рассказала о непристойном предложении Роберта Альбертовича. Как бы сильно я не старалась вычеркнуть из памяти ту поездку из клуба и не вспоминать мужчину с его приглашением, он то и дело всплывал у меня в памяти. Мужу, естественно, я ничего рассказывать не стала. Стыдно было даже самой себе признаться в том, что это всё не приснилось мне, а оказалось самой настоящей реальностью.
– Ты знаешь, я периодически вижу его машину, – озвучила ещё одну новость, не дающую покоя.
– Да, ладно? – округлила глаза блондинка. – Может просто авто точно такое же?
– Нет, Тань. Это точно он. Пару раз проезжал мимо языкового центра, как раз) когда я выходила. И медленно так ехал, словно высматривал кого-то, – я чувствовала на себе его пронзительный взгляд. Но отчего-то меня это не пугало, а наоборот заводило.
Среди будничных забот, почти удалось не вспоминать о том эпизоде в машине и жгучих взглядах постороннего мужчины. Но то и дело он врывался ко мне в голову. Приглашая, хриплым голосом, переспать с ним. Не желая признаваться себе, чувствовала, как будоражили меня эти мысли, как становилось тяжелее дышать и бросало в жар. Поймав себя на такой реакции, пугалась и гнала прочь воспоминание, ставшее наваждением.
Лишь Танька обратила внимание на моё странное поведение, начав допытывать, что происходит. И не в силах держать переживания в себе, рассказала ей всю историю без прикрас. За что получила звание «женщины-скалы» и дружеское одобрение.
– Но он же не выходил из машины, не разговаривал с тобой?
– Нет, – помотала головой.
– То есть это может быть его водила, так? – поставила бокал на стол, наклонившись ближе ко мне.
– Может, – умом я это понимала, но физически, каждый раз как видела чёрный внедорожник с номером четыреста сорок четыре, чувствовала его присутствие.
– Капец. У меня даже мурашки по коже побежали. Попахивает …, – не успела договорить блондинка.
– Чем? – раздался Пашин смешок.
Вздрогнули от неожиданного вторжения мужа. За разговором даже не услышали, как скрежетал ключ в замке.
– Откуда ты взялся?! – закричала Танька вскакивая.
– Вы дверь не закрыли, – увидев наши удивлённые лица, добавил Паша.
– Привет, – смущённо улыбнулась супругу, надеясь, что он не успел подслушать наш разговор.
Пока муж принимал душ, убрала беспорядок после наших с Таней посиделок. И в напряжении ждала, когда он набросится на меня с расспросами. Но, кажется, Паша ничего не услышал из нашего разговора с подругой.
Приняла за ним следом душ и легла в постель. Паша лежал ко мне спиной. Придвинулась к нему, обнимая.
– Паш, – позвала, слыша по дыханию, что он ещё не спит. – Долго так ещё будет? Мы совсем не бываем вместе, я скучаю.
Сердце стучало так быстро, в ожидании ответа, будто я не с мужем родным разговариваю, а с незнакомым человеком.
Сегодня я призналась не только Тане, что подозреваю мужа в неверности, но и себе. За все годы, проведённые вместе, ни разу у нас не было такого долго перерыва в интимной жизни. Только после родов. И то, стоило немного восстановиться, как в ход пошли альтернативные способы удовлетворения супруга. Он хотел меня всегда. Трезвый или пьяный, уставший или только что проснувшийся, его всегда тянуло ко мне. И даже когда мне не особо хотелось, я не отказывала ему. В голове не укладывалось, чтобы мой Паша, тот самый, что любил меня больше жизни, завёл себе женщину на стороне. Прямых доказательств измены не существовало, да и чужим он не становился. Только секс испарился из нашей жизни.
Паша шумно вдохнул, поворачиваясь ко мне лицом.
– Нужно потерпеть, Солнце, – сгрёб в объятия. – Период сейчас такой. Хочу подзаработать нам на отпуск, и на первый взнос на новую квартиру.
– Ты загонишь себя раньше, чем этот мнимый отпуск настанет, – зарылась лицом ему в шею, глубже вдыхая любимый запах. – Лучше больше времени дома проводить, чем так вкалывать ради двух недель в году.
– Мы детей на море хотели отвезти, помнишь?
– Детям море не нужно будет, если их повезёт туда чужой дядя, которого они видят только по воскресеньям и то неполный день.
–Я же для нас стараюсь, – поглаживал меня по спине, вырисовывая узоры пальцем.
– Да, я всё понимаю. Но предпочитаю видеть тебя рядом здоровым и радостным. Что это за работа, которая высасывает последние силы? Я ж действительно решила, что у тебя интрижка на стороне, – почувствовала, как покраснела.
Весь этот месяц, сердце находилось не на месте. Заходилось судорогами, словно беда уже незаметно проникла в наш дом. Оглядываясь по сторонам, не замечала причин для подобной тревоги. Всё казалось таким же как и прежде и не предвещало ничего дурного. Тогда я упорно твердила себе о чрезмерной мнительности. Убеждала в том, что всё в порядке и всё в нашей жизни хорошо. Хотелось лишь больше проводить времени с мужем и меньше накручивать себя.