— Вы очень добры, — сказала она. — Спасибо, Пол.
— Не за что.
— По-видимому, я должна поехать домой и побыть с матерью. Она этого ждет от меня, не так ли?
— Видимо, она так считает.
— Тогда извините, я пойду оденусь.
— Я отвезу вас, Элен.
— Пожалуйста, не беспокойтесь. Я возьму такси. Не хочу мешать вашему расследованию.
— Мое расследование, собственно говоря, почти закончено. Вы просили меня найти Эвелин Меррик. Что ж, я ее нашел.
— Значит, вы думаете, на этом дело кончено? — В ее голосе звучала настойчивость. — И вам больше нечего делать?
— Кое-что нужно сделать, но…
— По-моему, больше, чем раньше.
— Почему больше?
— Потому что вмешалась смерть, — спокойно сказала Элен. — Теперь Эвелин не остановится. Я думаю, смерть Дугласа подстегнет ее, она дала ей ощущение собственной силы.
Блэкшир сам этого опасался, но не хотел тревожить Элен такими мыслями.
— Это возможно, — сказал он.
— Где она получила сведения о Дугласе?
— Видимо, от самого Теролы.
— Вы полагаете, они вместе занимаются вымогательством?
— Возможно, таков был замысел Теролы, но Эвелин нужно более глубокое удовлетворение, чем могут дать деньги.
— Так вы думаете, они были партнерами?
— Да. Когда я зашел к Тероле поговорить о ней, он был очень уклончив. У меня создалось впечатление, что он лучше знает Эвелин, чем хотел мне показать.
— Значит, если нет улик против нее, Терола может их предоставить?
— Каких улик?
— Ну, чего-нибудь, что позволило бы упрятать ее в надежное место. Пока что она не совершила ничего наказуемого. В случае с Дугласом она даже не солгала. Нельзя ее судить или посадить в тюрьму за то, что она позвонила матери и рассказала ей правду. И тем не менее в определенной степени она виновна в смерти Дугласа. Вы должны остановить ее, Пол, прежде чем она продолжит свои действия. — Элен отвернулась так, чтобы он не мог видеть ее лица. — Следующей, возможно, буду я.
— Не говорите глупостей, Элен. Она не может позвонить вам, так как не знает номера вашего телефона. А если она постучится в дверь, не впускайте ее.
— Она придумает какой-нибудь другой способ. Я чувствую, что она… подкарауливает меня.
— Где?
— Не знаю.
— Послушайте, если вы боитесь ехать к матери, я отвезу вас.
Элен покачала головой:
— Лучше поезжайте к Тероле. Расскажите ему о Дугласе, заставьте его говорить и добейтесь сведений, которые можно было бы использовать в суде.
— Это трудная задача, Элен. Даже если Эвелин для него — открытая книга, едва ли он станет читать ее мне вслух. Этим он навлечет обвинение и на себя.
— Но вы можете попытаться?
— Вот именно. Только попытаться.
Элен пошла в спальню переодеваться, а он остался ждать ее. Когда она вышла, на ней было серое шерстяное пальто и старомодная черная фетровая шляпка с закрывающими лоб широкими полями. Казалось, эта женщина явилась из прошлого столетия.
— Элен.
— Да?
— Вы разрешите мне сделать замечание личного характера?
— Вы все время это делаете и без моего разрешения.
— Вам нужна новая одежда.
— Да? — сказала она равнодушно. — Я никогда не обращаю внимания на то, что на мне надето.
— Теперь настала пора заняться одеждой.
— Почему?
— Потому что мы с вами вместе будем появляться в разных местах.
Она слегка улыбнулась, как мать, услышавшая о безумных планах маленького сына.
Они спустились на лифте и прошли через вестибюль. Мистер Хорнер, администратор, и Джун Салливан, худенькая блондинка у коммутатора, посмотрели на них с нескрываемым любопытством и обменялись кривыми улыбками, когда Элен и Блэкшир остановились перед входной вращающейся дверью.
— Моя машина в двух кварталах отсюда. Вы уверены, что не хотите, чтобы я отвез вас к вашей матери?
— В этом нет необходимости.
— Если не возражаете, я заеду туда попозже повидаться с вами.
— Боюсь, в доме невесело. Может, не стоит?
— Вызвать для вас такси?
— Это сделает швейцар.
— Хорошо. Тогда до свидания.
— До свидания.
Снаружи, на многолюдной улице, ее поджидала Эвелин Меррик.
Глава 11
Ветер отогнал непогоду в море, и улицы, полчаса назад тихие, оживились, как будто окончание дождя явилось всеобщим сигналом для возобновления всякого рода деятельности. Люди радостно сновали по тротуарам, точно муравьи, высыпавшие из муравейника после дождя, а вот дорожное движение почти замерло. Автомобили двигались медленно, а то и вовсе стояли из-за своей многочисленности.
Блэкширу понадобилось десять минут, чтобы выехать с площадки для паркования, и еще полчаса, чтобы доехать до длинного оштукатуренного здания на Вейн-стрит, где размещалось заведение Джека Теролы.
Во второй раз Блэкшир прочел выполненную черными буквами по трафарету надпись на матовом стекле, но на этот раз ее слова показались ему зловещими:
ДЖЕК ТЕРОЛА — ФОТОАТЕЛЬЕ
ХОРОШЕНЬКИЕ НАТУРЩИЦЫ
ЖИВАЯ НАТУРА ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЬСКИХ И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СЪЕМОК
СТУДИИ ДЛЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ КОМПОЗИЦИЙ
ЗАХОДИТЕ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ
Приемная была в точности такой же, что и накануне, за исключением того, что кто-то недавно истопил старый заброшенный камин. Угли еще дымились, и в помещении стало слишком жарко.
Тепло вызывало к жизни новые запахи: чад убежавшего кофе и острый мускусный запах духов. Кофейный дух исходил из спальни Теролы, скрытой от глаз задернутыми грязными ситцевыми занавесками. Запах духов исходил от девушки, сидевшей за старомодным бюро с крышкой на роликах. Она сидела, откинувшись на вращающемся стуле, как-то странно повернутом, глаза ее были закрыты. Казалось, она спит.
Блэкшир узнал Нолу Рат, молодую девушку, которая накануне позировала Тероле для иллюстрации в журнал. Тогда у нее были мокрые волосы и ненакрашенное лицо. А теперь волосы были собраны на макушке валиком, на лице лежал такой толстый слой косметики, что оно казалось маской. От этого девушка выглядела на несколько лет старше.
Блэкшир подошел к бюро робко и немного смущенно, из-за того что он разглядывает девушку, когда она спит.
— Мисс Рат?
Она медленно открыла глаза, словно движение век причиняло ей боль. Вроде не узнавала ни Блэкшира, ни всю обстановку. Казалась ошеломленной.
— Извините, если я вас разбудил.
— Я не спала… — Голос ее был под стать глазам: ровный, монотонный, ничего не выражающий. Она держала руку у горла, как если бы говорить ей было так же больно, как и открывать глаза.
— Вы хорошо себя чувствуете, мисс Рат?
— Нормально.
— Позвольте мне принести вам стакан воды.
— Нет. Не надо воды. — Она приподнялась, и стул жалобно заскрипел под ней. — Вам лучше уйти отсюда.
— Я только что вошел.
— Все равно. Лучше уйдите.
— Я хотел бы видеть мистера Теролу, если можно. Он здесь?
— Он никого не примет.
— Если он сейчас занят, я зайду попозже.
— Он не занят.
— Заболел или еще что?
— Не заболел. Кое-что еще. Да еще как! — Она начала раскачиваться взад-вперед. — Вот я сижу здесь. Не знаю, что делать. Сижу. Мне бы надо тоже уйти отсюда. Но я не могу сдвинуться с места.
— Скажите, что случилось.
Она не ответила, а лишь указала глазами на занавески, закрывавшие спальню. Блэкшир прошел через комнату, отвел занавески и вошел внутрь.
Терола лежал в постели на спине, а в горле у него торчали парикмахерские ножницы. Грязная простыня и запачканное кровью одеяло закрывали ноги и живот, одет он был в нижнюю рубашку. На столике у изголовья кровати стояла все еще включенная электроплитка, на ней — выкипевший кофейник. Как будто Терола встал, включил плитку, поставил на нее кофейник и снова на минутку прилег. За эту минутку кто-то его навестил.
Кто бы ни был посетитель, Теролу его появление не встревожило. За исключением крови, других признаков насилия в спальне не было, не было и следов борьбы. Даже волосы Теролы не были растрепаны; те же две тонкие параллельные седые прядки пересекали макушку, точно железнодорожные рельсы. То ли Терола хорошо знал посетителя и был захвачен врасплох, то ли был убит во сне.
Удар был точен, ножницы вонзились глубоко. Ножницы — женское оружие, но рука, нанесшая удар, обладала мужской силой.
При жизни внешность у Теролы была невыразительная, после смерти он стал страшен. Выпученные глаза, точно стеклянные шары, обмякший мясистый рот, розово-серый язык высунут между пожелтевших от никотина зубов. Блэкшир подумал о молодости и приятной внешности Дугласа и подивился, какие темные пути привели его к Тероле.
Ни к чему не притрагиваясь, он вернулся к девушке в приемную:
— Вы позвонили в полицию?
Она заморгала:
— В полицию? Нет.
— Это вы убили Теролу?
— Нет. Ей-богу, нет! Он был моим другом, дал мне работу, когда я оказалась на улице без гроша, обращался со мной хорошо, не лапал, как некоторые.
— Вы нашли его в таком виде, в каком он сейчас?
— Да, когда пришла работать.
— Когда это было?
— Наверно, минут пятнадцать — двадцать тому назад. Он сказан: приходи в полдень. Только я пришла чуточку пораньше, чтобы успеть приготовиться.
— Дверь была заперта, когда вы пришли?
— Нет. Джек не запирает… не запирал двери, если только не… не уходил.
— Он всегда спал в ателье?
— Нет. У него, его матери и брата есть маленькое ранчо за городом, в долине, где они выращивают авокадо, только Джек не очень был привязан к ранчо, да и к родным, как я понимаю, так что часто оставался в городе. — Она поднесла платок к глазам. — О Господи, никак не могу поверить, что он умер. Он собирался так много сделать для меня. Говорил, у меня большое будущее, мне нужна только реклама. И обещал устроить такую рекламу, какую надо.
— Что ж, он сдержал обещание, — мрачно сказал Блэкшир.
— Сдержал? Да нет. Что вы хотите этим сказать?
— Вы получите известность, которая вам нужна. Может быть, даже чуточку побольше.