Молодой человек осмотрелся – одними глазами – и застыл, прислушиваясь. Вместо того чтобы хмыкнуть или, на худой конец, обозлиться. Когда он начал поворачиваться к разбитому звонку, Андрей выстрелил ему под колено.
– Хахх!.. – вскрикнул мужчина и, выронив оружие, схватился за ногу.
В квартире раздался какой-то шум, и оттуда выскочил второй – тоже спортивный, тоже с пистолетом.
Андрей, не целясь, вогнал ему две пули в живот. Если в магазине он поддался горячке и убил случайно, то сейчас действовал абсолютно осмысленно. Сознание оставалось ясным, как летнее утро. Именно рассудок, а не страх, диктовал Андрею, что делать. Никогда раньше он не чувствовал себя таким собранным и свежим.
– Мыхх… – выдохнул второй мужчина, тяжело опускаясь на пол.
Андрей врезал по своей двери и отпрыгнул в сторону. Раненые продолжали ворочаться на пыльном кафеле. Маленькие блестящие пистолеты лежали совсем близко, но применить их парни даже не пытались.
– Третий будет? – крикнул Андрей из-за простенка. Из квартиры снова донеслись какие-то звуки, на этот раз они напоминали борьбу. Потом послышался щелчок и чье-то падение.
– Андрей? Андрей, это я!
В коридор выглянула Эльза – растерзанная, с поцарапанной щекой и, кажется, в слезах.
– Третьего не будет. Можешь выходить.
– Я сам решаю, когда и что делать! – отозвался он, не выпуская из виду ни Эльзы, ни двоих на полу. – Пушки у них забери!
– Они не стреляют.
– Забери, сказал! Кидай сюда.
Он схватил проехавшие по полу пистолеты и вновь скрылся за стеной. Пистолеты оказались разрядниками. Андрей поставил флажки регуляторов на «ноль» и рассовал разрядники по карманам.
– Андрей, я одна! Выходи!
– Серье-езно? А по-моему, у вас тут целая…
Не договорив, он бросился вперед – сбил Эльзу с ног, метнулся на кухню, сорвал занавеску в душевой и, наконец, влетел в комнату. Под столом лежало неподвижное тело, больше в квартире никого не было.
– Я его сама, – всхлипнула Эльза. – И еще током, для гарантии. Ты все-таки пришел! – добавила она восторженно. – Я ждала…
– Не ты одна.
– Они появились час назад. Сказали, ты убил кого-то. Продавца какого-то. Но я-то понимаю, зачем ты им нужен.
– А я – нет, – ответил Андрей, забирая со стола еще теплый разрядник.
– Ты ведь не убивал? Продавца этого. Верно?
– Эльза… В смысле, Эльза Василь… – Андрей зажмурился и потряс головой. – Лучше просто Эльза.
– Лучше, – согласилась она.
– Эльза, – повторил он. – Сколько мы с тобой знакомы? Год?
– Год и два месяца…
– Как я могу убить? Ты меня за Барсика ругала, что я с ним чересчур нежен, а тут люди! Те, в коридоре, – не люди, – быстро поправился Андрей. – Подонки…
Ему почему-то было важно, чтобы Эльза, Эльза Васильевна, его наставница, не разочаровалась и не заподозрила в нем злого человека. Хотя сегодня эти категории уже казались Андрею смешными. Тем не менее его это по-прежнему волновало.
Андрей хотел оправдаться получше, возможно – дать клятву, лишь бы Эльза не сомневалась, но вместо этого он спросил:
– Ну, как твоя учеба? Как твой Кембридж? Кстати, какой из двух?
– Оба неплохие… – рассеянно произнесла она. – Меня заставили, Андрей! Неужели ты подумал, что я с ними, с «неотложкой»?!
– Я не думал, я был уверен. А что еще прикажешь?.. Ладно, собирайся. Вещи возьми какие-нибудь. Продукты, если есть.
– Я только утром переехала. Вчера тестирование проводили – выборочное, внеплановое. Праздничное… При чем тут праздник?.. Выяснилось, что мой интеллект-статус ниже ста пятидесяти. Разве не чушь?
– Чушь… После расскажешь. Уходить надо.
Он взглянул на индикатор боезапаса. «104». Сто четыре выстрела каким-то образом умещались в небольшой и не очень массивной рукоятке. Возможно, это было не самое грандиозное достижение науки, но Андрея оно поразило. И еще он подумал о том, что в свои тридцать два года впервые воспользовался сетевым терминалом. Люди наизобретали много всякой всячины, и Андрей не понимал, почему он раньше этим не интересовался. Он чувствовал себя варваром. Но самым странным было то, что это чувство ему почти нравилось.
Андрей убрал пистолет за пояс и выволок из-под стола парализованного бойца. Его правая скула была длинно рассечена по горизонтали и уже успела опухнуть. Мужчина был полностью обезврежен. Что подействовало сильнее – электрошок или удар по голове, мог определить только врач.
– Ты левша? – спросил Андрей.
– Что?.. – сказала Эльза, не переставая укладывать сумку.
Одежды у нее было порядочно – красивой, не затасканной одежды, которую новоиспеченные черы привозят с собой в блок. Первые два-три года такого человека видно издалека. Но постепенно вещи изнашиваются, и однажды настает время, когда дорогой костюм из центра выглядит паршивей, чем барахло из гуманитарки.
Андрей с сожалением наблюдал, как Эльза сворачивает короткое ярко-синее пальтишко.
– Левша, говорю? Этому, по морде…
– А-а… я ногой, – не отвлекаясь, ответила она. Андрей выгнул брови, но говорить ничего не стал. Вежливо отобрав у Эльзы пальто, он положил его на кровать.
– Уже тепло, оно тебе не понадобится. А к осени… Осенью все переменится.
Застегнув сумку, он закинул ее на плечо и повлек Эльзу к выходу.
Первого, раненного в ногу, в коридоре уже не было. Лифт надрывно гудел – судя по редким каплям на полу, боец добрался до него довольно быстро. Второй, с большим пятном на рубашке, неподвижно лежал возле двери. Из его ладони выкатился карандаш микротерминала с подмигивающим огоньком на конце.
– Они вызвали подкрепление, – сказала Эльза.
– Таксист тоже вызвал.
Эльза не поняла, но решила, что донимать Андрея вопросами сейчас не время.
Они кинулись, к пожарной лестнице и побежали вниз. Между этажами на ступенях сидел Вадик.
– Знакомьтесь…
– Да мы знакомы, – отозвался он.
– Пошли, пошли! – поторопил Андрей. Он запихнул сумку в мешок и, утрамбовав, взвалил его на Вадика.
– Что у вас там? – спросила Эльза.
– Гостинцы из центра. Я раздобыл контроллер.
– Для чего?
– Пригодится. Можно твой ИС проверить.
– И ты ради меня тащил его из города?
– Сам контроллер весит немного… – начал Вадик, но Андрей невзначай наступил ему на ногу.
– Я тебя, вообще-то, убить собирался, – сказал он Эльзе.
Снаружи хлопнула парадная дверь. Андрей достал ствол и, отщелкнув предохранитель, вышел к лифтам. Сквозь мутный витраж было видно, как от подъезда удаляется хромающий человек. Лампа над крыльцом еле светила, и через два шага скособоченный силуэт растворился в черном дворе.
Андрей выглянул на улицу – раненый, не оборачиваясь, ковылял в сторону детской площадки. Андрей вытянул руку и прицелился ему под левую лопатку, но, поразмыслив, опустил пистолет и вернулся на лестницу.
– Быстро! – бросил он.
Когда они вышли, боец уже скрылся. Из кустов раздавался треск и сдавленные стоны.
– Не пройдет, – заметил Вадик. – Тропинки только по углам.
– За мной! – скомандовал Андрей. – Мешок донесешь?
Не дожидаясь ответа, он ободряюще потрепал Вадика по плечу и направился вдоль домов. Обойдя двор по периметру, он жестом велел пригнуться.
Из-за кустов все трое наблюдали, как перед подъездом остановился легкий фургон с нарисованным эскимо. Задняя стенка откинулась вверх, и на землю спрыгнуло человек десять в непроницаемых шлемах. Каждый держал какую-то палку, слишком короткую для обычной дубинки. Двое из группы встали по бокам от крыльца, остальные без звука забежали внутрь.
– Многовато, – сказала Эльза.
– Это еще не все.
Спустя минуту у парадного затормозили три патрульных машины. Оглушительно захлопали дверцы. Полицейские – без шлемов, зато с тепловыми винтовками – устремились к подъезду, но люди из фургона преградили им дорогу. Слов разобрать было невозможно, но разговор явно шел на повышенных тонах.
– Вот мы и выяснили, – молвил Андрей.
– Что мы выяснили? – спросила Эльза.
– То, что «неотложка» – не государственная организация. По крайней мере, официально.
– Я бы и сама тебе это сказала.
– А ты много про нее знаешь?
– Немного… так, кое-что.
– Еще обсудим. Пошли. Потихоньку.
Андрей не разгибаясь двинулся в сторону темно-синего прогала улицы. Эльза семенила слева, Вадик, пыхтя, плелся позади.
Добравшись до соседнего блока, Андрей разрешил выпрямиться. Вадик со вздохом опустил мешок и утер пот.
– Дальше сам неси, – сказал он.
– Без проблем. А ты, если что, стрелять будешь.
Андрей сделал вид, что собирается отдать пистолет, и Вадик тут же поднял пакет.
– Куда идем-то?
– Туда, где не будут искать.
– Поясни, пожалуйста, – сказала Эльза.
– Они думают, что я не чер. Я тоже так думаю, но на время готов об этом забыть. От меня ждут нормальных, трезвых поступков. Но здесь не город, здесь иная логика, черовская. Будем вести себя предельно глупо.
– Красиво, – оценила Эльза. – А конкретнее?
– Конкретней – идем ко мне домой. Надо же нам где-то переночевать.
– К тебе? – ужаснулся Вадик. – Там, наверно, человек сто, с ружьями и собаками.
– Андрей прав, – согласилась Эльза. – Чтобы после этой заварухи прийти домой, нужно быть полным кретином. Кретином тебя, похоже, не считают.
– А почему тогда не ко мне? – с ревностью спросил Вадик.
– Тебя тоже проверим, – отозвался Андрей. – Сомневаюсь я, чтоб у тебя ниже ста пятидесяти было.
– Я и сам сомневаюсь. Какой я чер?! Баллов семьсот, не меньше! Вон, Ленка сказала – у меня собственная система символов. Ясно? Если б у всех черов были собственные системы…
– Пойдем. – Андрей подтолкнул его в спину и, улучив момент, когда Эльза отвернется, шепнул:
– Ни слова про магазин.
– А я-то уж объявление в Сети давать хотел, – огрызнулся Вадик.
До тридцать седьмого блока они добрались примерно через час. Окон в домах горело все меньше – в окраинных районах энерголимит попусту не тратили, и спать ложились рано. Те же, у кого еще были дела, предпочитали сидеть в сумерках при лампочке в двадцать ватт.