— Руслан, я все это уже давно просчитал, не переживай. Только ты же говорил, что полицейских зарезали, а я в этом кафе даже пирог чайной ложечкой ел. Так что улик против меня нет. Телефон и карту я мог просто потерять. Может унитаз у них там не удачный. Кстати, уточни как выглядит туалет, пусть тебе фото пришлют, глупо на такой мелочи вопросы вызвать, может у них там генуэзская чаша или вообще только писсуар… И по официантке есть что? Ты вроде час давал своим людям на найти ее.
— Да, официантку нашли в больнице, с ней все нормально, ей сотряс поставили и трещину в ребре, видно этот урод ее сильно ударил и не раз. Но сейчас ее наши люди уже из больнички вывезли в гостиницу и там снимают показания, мне протокол пришлют.
— То есть мы сейчас ждем файлы на полицейских и результаты допроса официантки, верно? — задал вопрос Семен Панов.
— Да, мне пришлют два отчета, по операм и по опросу официантки, — подтвердил Руслан.
— Может тогда сейчас отставим на некоторое время эту тему, покрутим ее когда посмотрим файлы, что скажешь шеф? — Семен посмотрел на меня. — Тем более, если я правильно понимаю, мы пока еще не уверены, что все это происшествие имеет прямое отношение к Максиму Александровичу. Я хочу сказать, пока что я вижу картину такой, что ты шеф просто случайно оказался свидетелем некоего события, в котором тебя опять же случайно приняли не за статиста, а за действующее лицо. Пока я не вижу никаких рисков не то, что для конторы, но даже повода для беспокойства о возможных тратах времени для Максима. Мне кажется встречей адвокатов с органами все и закончится.
— В принципе, это пока максимально вероятный исход, который я, так же как и Семен, вижу из всех вводных, — я посмотрел на всех по очереди, — но я все же не исключаю вероятности того, что сегодняшние события повлекут некоторые более серьезные последствия, чем встреча адвокатов с полицией. Но сейчас нет смысла гадать, ждем отчеты Руслановых спецов. Если на вскидку других идей нет — давайте, раз уж собрались, про московскую встречу пообщаемся, там все ровно, но кое-какие изменения во вводных все же есть.
Следующие минут двадцать я рассказывал совету о доп выплатах, на которые подписался по футбольному контракту.
Я практически закончил свой рассказ, когда Руслан Дзантиев подал знак, что получил ожидаемые нами файлы.
— Давайте я сразу на телевизор выведу, — сказал Руслан, крутя в руках телефон, — где-то тут должна быть карточка с паролем WiFi, чтобы я к телеку прицепился.
Через пару минут на экране телевизора отразился экран телефона Руслана. Пара движений и вместо рабочего стола смартфона на экране появился скан личного дела первого полицейского.
— Тааааак, а ну ка давай второго, — я ошеломленно смотрел на личное дело старшего лейтенанта.
— Вот второй, капитан, — Руслан вывел на экран скан второго личного дела.
— Старлей и капитан, ну это еще ладно, — я удивленно смотрел на экран телевизора, — но восемьдесят восьмой и восемьдесят девятый года рождения… А ну ка, фото есть?
— Точно, Макс, ты же говорил, им лет по сорок, — Сергей так же удивленно смотрел на экран телевизора.
Руслан перешел в почту и открыл следующее вложение, на экране телевизора появились две фотографии, два молодых человека в полицейской форме, без фуражек, смотрели на нас.
— Вот фото двух зарезанных сегодня в кафе полицейских, — сказал Руслан.
— Все страньше и страньше, — только и смог сказать я, — я этих парней впервые вижу, это не мои визави, в кафе были другие люди.
— Шеф, ты уверен? Это фото из личного дела, скорее всего, они не супер свежие и ты сам говорил, мужики явно за здоровьем не следят, может ты ошибаешься?
— Я конечно могу ошибиться в возрасте женщины, но лет на пять, не больше. А тут явно не про лифтинги, филеры и подтяжки история, а очень даже наоборот. Я общался с минимум сорокалетними мужиками, а тут тридцатилетние. И комплекция совершенно другая, нет, это точно не они. Ну что джентльмены, есть идеи, в какой театр абсурда я нам всем купил билеты?
В комнате висела тишина. Только у Руслана телефон продолжал вибрировать тихим шорохом отмечая прием очередных сообщений.
— А вот и первичные показания нашей официантки приехали, — сообщил Рус и вывел на экран картинку с печатным текстом.
Пару минут мы все читали.
— Руслан Викторович, ты это тоже видишь? — Я думал, что уже ничему не удивлюсь в этой истории, но нет, официантка Галя смогла меня озадачить.
— Ну да, — задумчиво протянул Руслан, — ты совершенно случайно оказался в «Ветерке»…
На экране, примерно посередине листа опроса официантки было написано:
«Вопрос: — Видели ли вы ранее женщину, которая была сегодня в кафе «Ветерок»?
Ответ: — Нет, до сегодняшнего дня я ее ни разу не видела. А сегодня она зашла к нам утром, в районе девяти утра, когда я только пришла на работу и еще даже не открыла кафе, она передала мне флешку с музыкой, попросила поставить и ни в коем случае не выключать, дала мне за это пятитысячную, и попросила, если вдруг кто-то спросит про музыку, сказать, что это шеф еще вчера новую флешку дал. Обещала после ухода еще пять тысяч чаевых оставить, если я сделаю вид, что ее не знаю и про флешку правильно в случае чего отвечу…».
— Шеф, а ты кафе же по музыке выбрал, правильно? — Сергей Давыдов в задумчивости почесывал скулу, на которой уже вылез маленький ежик щетины, — то есть кто-то должен был знать, во-первых, что ты любишь подобную музыку и, во-вторых, что ты будешь проходить по Красной от Авроры вниз, к зак собранию. И единственный «кто-то» кто знает эти обе вещи — это я, верно?
— Про музыку не обольщайся, я не настолько одинок, чтобы о моих музыкальных предпочтениях знал только мой ассистент, — я внимательно изучал лицо Сергея, он был почему-то совершенно спокоен, — но продолжай рассуждение, пока интересно…
— А тут как бы и нечего рассуждать, нужно прямо сейчас взять мой телефон и ноут, проверить траты и доходы за последние несколько месяцев, а лучше за год, желательно посмотреть дом, благо живу я один… А пока отстранить меня от всех дел и посадить куда-нибудь под замок. — Сергей повернулся к Руслану, — Руслан Викторович, вот мой телефон, второго у меня нет, рабочий ноут и домашний комп запаролены, телефон тоже, пароль я напишу, чтобы вы время не тратили, ключи от дома и машины, коды сигнализации тоже передам. Собрание мне стоит пока покинуть, правильно я понимаю?
— Сереж, ты все правильно понимаешь и на данный момент все верно говоришь, — хоть Сергей и обращался к Руслану, я счел нужным сам ответить ему, — думаю Руслан все быстро проверит, а пока поживи в какой-нибудь подобной квартире. Только не обессудь, с тобой кто-то в квартире из людей Руслана поживет, вдвоем и не так скучно будет.
— А еще, — мрачно заметил Хачатур, — я так понимаю тут все или очень глупо сделано, или слишком мудро для нашего понимания продумано, раз Макса так просчитали с музыкой и кафе и раз с ментами такие непонятки. Поэтому, если Сереж ты действительно тут не при делах, и тебя только выставляют как очевидного помощника неких непонятных нам сил, то эти самые силы, по логике вещей, следующим шагом должны тебя убить. Чтобы никто другого подозреваемого в нашем кругу не искал. Раз в кафешке уже два трупа имеются, не важно Максовы это визави или нет, значит наши партнеры по танцу к убийствам готовы.
— Я это, господа, уже минуты три как понял, потому и без возражений и обид за непорочный имидж все гаджеты нашей службе безопасности отдаю и всецело готов со следствием сотрудничать. Мне, во-первых, скрывать нечего, а во-вторых, мне действительно сейчас охрана дополнительная потребуется, пусть эта охрана зарплату не только за «не впуск» ко мне кого-то извне получает, но и за «не выпуск» меня на волю тоже. Готов потерпеть.
В комнате повисла тишина.
Мне в голову пришла одна мысль:
— Знаете, мне кажется мы сейчас как горцы Аркадии, которым Одиссей показывает весло, а мы считаем, что у него на плече странная лопата. Мы что-то видим, вернее, давайте исходить из того, что нам что-то показали, это не мы инициаторы действия, мы тут вообще напрочь ведомые, и это кстати еще один момент, который мне категорически не нравится, мы реагируем на какие-то действия, а значит действуем предсказуемо, а нужно выбиться из колеи и увести вектор развития событий в нужную нам сторону. Ну да это еще посчитаем, что куда и как. А сейчас меня беспокоит то, что нам весло показывают, а мы видим лопату. Понимаете? Нам события показывают, и к выводу толкают, и вот мы Сергея как предателя уже видим.
— Максим Александрович, — Хачатур кашлянул в кулак прочищая горло как если бы ему не хотелось говорить следующие слова, — однако, если слышим цокот копыт, то это скорее конь, чем зебра, иначе говоря, если отбросить все неверные варианты, единственный оставшийся и будет верным, а тут, Сереж ничего личного, но ты и правда единственный знал про маршрут Макса, про музыку согласен, даже я знаю, что он не фанат Хачатуряна или Сябров, а свои эти нирваны-шмирваны и ролинги-шморинги всякие на своем английском слушает, но вот про то, в каком кафе ему колонки погромче подкручивать, это дорогой, только ты мог этой, как ее, Ирине Николаевне подсказать.
— Погоди, Хачатур, и ты Сергей подожди, не отвечай, вот над чем подумайте, — я постарался опередить уже готового что-то ответить Сергея, — Сергей, ты сегодня отгул же брал, верно? А вот теперь давайте прикинем все вместе. Если Сергей меня слил этой Ирине Николаевне, то оставил бы он меня одного на прогулке?
— А ведь верно, Максим Александрович, — Сергей аж радостно заулыбался, напомнив мне студента, вытащившего единственный знакомый билет на экзамене, — я про музыку знаю, про маршрут тоже знал. Но еще я знаю, что у Максима Александровича, — он повернулся к коллегам и говорил уже им, — у Максима Александровича с собой наушники были, он в самолете музыку на телефоне слушал. И если бы я планировал его в кафе затащить — я бы точно с ним пошел, чтобы если он свой рок не услышал бы, то подсказать, порекомендовать мне бы пришлось. Он же мог наушники надеть и тут никакие барные колонки его бы не заманили.