Григорий съехал на обочину и остановил свой громадный Шевроле Сабурбан. Не глуша мотор он пошарил рукой под передним пассажирским сиденьем и вытащил оттуда кожаную дубинку, удобно заполненную в нужных местах свинцовой дробью. Не закрывая дверь, он вышел из машины и, помахивая дубинкой, перешел дорогу, постоянно оглядываясь по сторонам.
В придорожной пыли лежала и беззвучно рыдала молодая девушка. Судя по одежде — не проститутка, вероятнее всего очередная дурочка-первокурсница, приехавшая в Краснодар из глухой станицы и в первый же вечер попавшая на каких-то козлов.
— Вставай, милая, вставай, нечего валяться, пойдем умоешься, у меня канистра с водой в багажнике, — Григорий знал, что что бы не случилось, у девочки сейчас шок, и с ней нужно разговаривать, — пойдем милая, пойдем.
Он наклонился над девушкой. В нос ударил омерзительный запах.
— Эк тебя, бедная, — чуть поколебавшись Григорий все же взял почти ничего не весившую девушку на руки и бережно понес к машине.
Девушка как будто находилась в каком-то трансе и не сопротивлялась. Словно силы оставили ее и она лишь смотрела на Григория заплаканными глазами.
Придерживая девушку левой рукой и коленом Григорий открыл заднюю дверь машины, как мог расправил одной рукой на полу какое-то покрывало, неизвестно откуда валяющееся в багажнике и положил ее на это покрывало.
— Ну ка, садись, садись давай, скидывай с себя грязное и прям на дорогу бросай, я тебе сейчас воду и салфетки дам.
Через пятнадцать минут Ирина сидела на полу багажника поджав под себя ноги и всхлипывая рассказывала Григорию что с ней приключилось. На улице уже стояла темень, может поэтому, не видя лица собеседника, Ира и говорила все без утайки.
— А ты, Ирина, знаешь, что ты просто большая умница и очень сильный и умный человек, — мягко сказал Григорий, дослушав историю до конца, — девяносто девять из сотни твоих подруг сейчас бы рыдали изнасилованные, а ты из безвыходной ситуации выход нашла. Ты не плакать сейчас должна, а смеяться и радоваться.
— Да уж, отличный повод для радости, — горько заметила Ира.
— Знаешь что, ты мне фамилию своей подруги скажи, а. А то адыгеек в медухе больше половины, и половина из них Аиды. А я попробую эту Аиду и ее друзей убедить больше так не делать. Тебе извинения от них нужны? Может ты их поколотить хочешь?
— Зачем мне их извинения? И тем более зачем мне их бить? Если я правильно поняла из ваших слов, вы и сами с ними побеседовать можете. А судя по машине, — Ира похлопала по стенке джипа, — судя по машине и дубинке, с которой вы ко мне вышли, вы сами их сможете убедить что они ошибались, когда так делали.
— Отлично, теперь я спокоен и за тебя, и за будущее российской медицины, после такого стресса ты рассудок не потеряла и злостью не брызжешь. Говори адрес, поехали домой, родители наверное уже заждались.
Через сорок минут Григорий проводил Ирину до двери ее квартиры, сам нажал на звонок. Дверь открыл подтянутый старичок, несмотря на вечернее время одетый в мягкий твидовый костюм.
— Добрый вечер, принимайте дочку. С ней все в порядке, она у вас большая молодец.
— А вы собственно кто? — Начал было старичок, но Григорий уже развернулся и не прощаясь пошел вниз.
Вернувшись домой Григорий Титов по старой привычке зашел в поисковик, доступ к базам данных которого имели лишь сотрудники спец служб и некоторые работника администрации. По адресу квартиры Григорий легко нашел данные на профессора и его внучку. Так же не составило труда найти Аиду. С поиском ее брата Давлета и их друга Руслана тоже проблем быть не должно. Но это уже он решил оставить бойцам. А вот досье на дедушку его случайной знакомой Григория очень, прям очень сильно заинтересовало. Григорий с благодарностью поцеловал нательный крестик и прочел молитву. Долгожданное решение само пришло к нему. Значит его дело благословлено свыше. Только что Григорий стал спасителем Ирины Николаевны, внучки профессора, ведущего краснодарского ученого фармаколога. Григорий нашел человека, кто сделает яд для отравления президента.
Глава 15
Я был ошеломлен. На моих глазах впервые произошло убийство. Хладнокровно застрелили моего знакомого, близкого мне человека. Спокойная, чистая, абсолютная ярость заполнила мой мозг. Я смотрел на двух покойников, на своего помощника Сергея Давыдова, лежащего лицом к стене на полу, и на пока еще не знакомого мне, но уже мертвого в моей голове мужчину в костюме.
Тем временем мужик продолжил:
— Ну что ты, дорогой, завис? Ну вот ты в шахматы же наверняка играешь? Вот и восприми это, — он мотнул головой в сторону Давыдова, — восприми это как гамбит. Ну ты же не льешь слезы по съеденной ладье? Ты мне сдал своего секретаря, зато теперь ты точно знаешь, что со мной нельзя шутить и я настроен вполне серьезно. Разве это не равноценный обмен? Ну а теперь давайте знакомиться, — дуло пистолета снова смотрело мне в голову, — меня зовут Зима.
— Знаешь что, Зима, я не в курсе, как у вас, у убийц это оформляется, — я смотрел ему четко в глаза, я хотел видеть, запомнить их, чтобы никогда, никогда больше не забыть, — наверное у вас есть какой-то кодекс, нормы поведения, правила приличия. Короче, я не в курсе как правильно предупредить тебя, ты у меня будешь первым, в общем, — я реально чуть замялся, — в общем, как говорил князь Святослав, иду на вы. Я убью тебя, Зима. Ты труп.
Первым засмеялся мой двойник, потом хихикнула Ирина, Зима только скривил некое подобие улыбки.
— Я же говорила, он наш человек, крепкий, и морально, и физически. Прям жаль, что не по сценарию все пошло, я бы с удовольствием его окучила, — улыбаясь сказала Ирина Николаевна.
— Ну, ничего еще для тебя, дорогая, не потеряно, — мужик оценивающе оглядел меня с ног до головы. — Может мы еще на вашей свадьбе погуляем, — с усмешкой добавил он, — вот правду говорят, мы то, что мы едим. По тебе Максим сразу видно, что ты хорошо питаешься, орехов наверное много ешь? Говорят, орехи для мозга полезны. А овощи для нервов. Вообще, завидую я тебе Макс, ты можешь едой злоупотреблять, алкоголем там всяким, а ты, судя по фигуре и по поведению — прям здоровый образ жизни ведешь, прям гордость за российских олигархов появляется, когда на тебя смотришь.
Я не слушал этот чес. Я думал. Выстрел был достаточно громким. Возможно мой водитель и не услышал бы его находясь во дворе, а вот дзантиевские охранники должны были его услышать и всполошиться. Или они в домике охраны сидят, на въезде в участок? Тогда могли и не услышать. А вообще, что с охранниками и с водителем? Я сам выстрелов не слышал, значит гости попали на территорию и в дом без боя. Или с боем, просто я этого за работой не заметил? Судя по одежде мужика, моего двойника и Ирины — в драке они не участвовали. Но кто вообще сказал, что они единственные мои гости, что они приехали втроем? Очень мало информации, а не понимая всю картину предпринимать какие-либо действия слишком опасно.
— А как вы через охрану прошли? — Перебил я разглогольствования Зимы.
— А что, думаешь нас могли бы задержать? Два охранника и водитель могли бы задержать меня, не пустить? — И он продолжил театральным басом, — не пустил меня солдат, поймал меня, запер. Меня! Меня — мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. Максим, тебе Толстой нравится?
— Как человек нет, не нравится, но «Войну и Мир» я люблю, хотя школа и сделала все возможное, чтобы я этот роман возненавидел. Мы не о литературных пристрастиях говорим, ты только что убил человека, мне нужно знать, что с другими моими сотрудниками?
— Да не переживай, спят они, очнутся часа через три. Это прям анекдот был, представляешь их лица, когда они к воротам выскочили, а тут ты им рукой машешь, мол, отворяй ворота, барин едет, — Зима скорчил грозную рожу и замахал рукой с пистолетом, — ну твой-та водитель, ясное дело, он что, он баранку крутить по должностной инструкции обязан, а вот бойцы твоего дагестанца-безопасника меня разочаровали, мало того, что они все вместе к воротам выскочили, так еще и хлороформом себя усыпить дали, я на них пестик навел, они и поплыли, их вон Ирочка с Максом за пять секунд всех троих усыпили, ха ха…
Я думал. Я очень напряженно думал. Адрес моего ночлега мог знать любой из участников вчерашнего собрания. А вот знать, кто в доме, сколько человек и кто есть кто, мог только мой помощник Сергей Давыдов и хозяин дома, Руслан Дзантиев. Очень маловероятно, что мероприятие в которое меня вовлекают уже находится на финальной стадии и мои противники ликвидировали бы сейчас своего человека в моей команде. Значит Давыдов — не их человек. Следовательно, их человек Дзантиев. А это худший из всех возможных вариантов. Что может быть хуже, чем продажный начальник службы безопасности? И при таком раскладе действительно ли охранники спят, усыпленные химией, или они исполнили приказ своего непосредственного начальника и впустили гостей без каких-либо вопросов?
— Тогда зачем ты убил моего помощника? Если ты справился с профессиональными охранниками, чем тебе был опасен мой ассистент?
— Эээээ, нет, дорогой, не надо тут передергивать, — Зима почесал дулом пистолета подбородок. — Я же тебе уже объяснил, это не я, это ты его убил. Это ты начал меня подначивать, мол, достал пистолет — стреляй. Так что Сергей — полностью на твоей совести.
Зима покрутил головой и продолжил:
— А вообще мы что-то засиделись тут, давайте-ка прокатимся. Максим Александрович, ты фильмы про мафию любишь? Лицо со шрамом, Крестный отец, Гоморра, нет? Давайте в мафию поиграем, мы вам мешочек на голову наденем, а вы тихонько с нами в машине прокатитесь. И сразу тебя мил человек предупреждаю, не зли меня. Помнишь, я тебе уже говорил, что следующая твоя ошибка не испортит тебе жизнь, а отберет ее. Так шта, соколик, подь сюды да лезай у мешок.
С этими словами мужик махнул левой рукой Ирине и жестом отправил ее ко мне. Правую руку с пистолетом он поднял и навел мне в живот. Второй раз за неполные сорок восемь часов мне в живот смотрело дуло пистолета.