– Что это такое? – спросила Катрина, огибая водоем и направляясь к храму.
– Это святилище Венеры. Я обнаружил его много лет назад. Оно давно заброшено из-за войны. Но я приходил сюда много раз, чтобы подумать... чтобы сбежать от всего…
Катрина оглянулась на Ахиллеса и с удивлением обнаружила, что вид воина откровенно смущенный.
– Но в этом же нет ничего плохого. Каждому необходимо время от времени оставаться наедине с собой.
– Да, но Ахиллес, пугало для девиц и воинственный берсеркер, – не каждый. Если бы мои воины узнали, что я ищу одиночества в храме, посвященном богине любви. – Ахиллес невесело рассмеялся и покачал головой, – Они бы, пожалуй, решили, что я окончательно сошел с ума.
– Но они, похоже, неплохо отнеслись к тому, что рядом с тобой появилась я. Разве не так?
Ахиллес пожал плечами.
– Прямо сейчас они слишком заняты, чтобы просто удивиться, что ты стала согревать мою постель.
– Им хочется сражаться, – негромко произнесла Катрина, чувствуя, как холодеет в животе.
– Хочется.
– А чего хочешь ты?
– Ты уже знаешь, что у меня на сердце. Я ничего не желаю так страстно, как вернуться во Фтию и обрести мир и покой, – Ахиллес немного помолчал и посмотрел в глаза Катрине, – И любовь.
– Но любовь ты уже нашел, – тихо сказала Кэт.
Ахиллес в два шага преодолел расстояние между ними и очутился рядом с Катриной в центре храма Венеры и взял Кэт за руку.
– Нашел ли я любовь? Ведь мы до сих пор не знаем, можно ли одолеть берсеркера.
– Ты нашел. А берсеркера одолеть можно; я это знаю.
Катрина подчеркнуто медленно приподнялась на цыпочки, одновременно притягивая к себе Ахиллеса. И нежно поцеловала его. Она не стала затягивать поцелуй или углублять его, но и не сделала попытки сразу же отстраниться от воина. Этот поцелуй был обещанием Ахиллесу, что будущее, о котором он грезил, вполне возможно. А потом она с улыбкой оглянулась на корзину.
– Но если это святилище давным-давно заброшено кто принес все это сюда?
– Твое желание искупаться напомнило мне об этом месте. И сегодня, пока ты спала, я принес все эти вещи в храм. Я подумал, что тебе, может быть, понравится сбежать ото всех вместе со мной.
Ахиллес произнес это со своей обычной грубоватой уверенностью, но Катрина прекрасно видела в его глазах вопрос. И прояви она хоть малейшие признаки страха или колебаний, все было бы погублено.
– Ты совершенно прав... идея просто великолепная!
Он улыбнулся и торжественно поклонился ей.
– Ванна ждет тебя, царевна троянская, а потом мы поужинаем тем, что уложила в корзину перепуганная Этния.
Катрина покачала головой.
– Наверное, там парочка бутербродов с мышьяком и еще горшочек рагу, приправленного толченым стеклом. – Она посмотрела на озерцо прозрачной воды, и у нее внезапно пересохло во рту. – А ты все проверил, ты убедился, что там нет никаких скользких тварей, которые, может быть, только и ждут, чтобы меня сожрать?
– Возможно, тебя успокоит слово морской богини?
Удивленная Катрина оглядела маленький, окруженный деревьями оазис.
– А разве твоя матушка здесь?
– Она приходила сюда со мной днем и сама убедилась, что здесь тебе ничто не грозит.
– Похоже, я спала уж слишком долго. Я все на свете пропустила.
Кэт подошла поближе к воде. Она действительно выглядела совершенно безопасной и очень заманчивой. И так приятно было бы наконец хорошенько искупаться...
Ахиллес негромко откашлялся. Катрина оглянулась на него.
– Я постою здесь, пока ты купаешься. Я отвернусь. Тебе стоит только позвать меня, если будет нужно, и я окажусь рядом в то же мгновение.
– А не лучше будет, если ты присмотришь за мной? Что, если меня кто-нибудь схватит и я не успею тебя окликнуть?
Кэт видела, как на лице Ахиллеса сменились разные чувства: желание, и страх, и сильная тяга к ней... Когда Катрина поняла, что страх готов победить, она сказала:
– Почему, кстати, берсеркер не завладел тобой, когда ты спорил с Агамемноном? Разве царь не разозлил тебя очень сильно?
Ахиллеса, похоже, удивил ее вопрос, но он не замедлил с ответом:
– Конечно разозлил. Этот старый подонок всегда меня злит.
– Так почему же берсеркер тобой не овладел? – повторила свой вопрос Катрина.
Ахиллес пожал плечами.
– Наверное, потому, что я давно привык к тому, какие чувства вызывает во мне царь. Я просто напоминаю себе, что это всего лишь Агамемнон и что царь – это не враг, с которым я должен сразиться.
– Тогда почему бы тебе не сказать самому себе, что я – всего лишь Катрина, женщина, которую ты желаешь? Ведь я вызываю у тебя именно такие чувства? И я не враг, с которым ты должен сразиться.
Кэт видела, как в глазах Ахиллеса вспыхнула и тут погасла надежда. Воин покачал головой.
– Нет. Это не одно и то же.
– Может быть, если ты в это поверишь.
Он продолжал покачивать головой.
– Нет. Я не стану рисковать.
– Ладно, а я готова рискнуть. Послушай... ты ведь говорил, что перед тем, как тебя захватывает берсеркер, ты ощущаешь кое-какие признаки его приближения, так?
– Ну да, – неохотно признал Ахиллес.
– Хорошо. Тогда все просто. Садись вон там, в храме. Устройся как можно удобнее. Там в корзине есть ведь вино?
– Конечно.
– Так вот, выпей немного и расслабься. Я буду купаться. А ты будешь наблюдать за мной, чтобы знать: никто меня не ужалил и я не потеряла сознания.
Ахиллес открыл рот, и Катрина вскинула руку:
– Да, я знаю! Джаки частенько повторяет, что мне не хватает рассудительности. Но тебе ее слушать совершенно не обязательно.
– Но ее наблюдения кажутся мне весьма мудрыми, – заметил Ахиллес.
Катрина насмешливо нахмурилась.
– Лучше бы ты не говорил ей об этом. В общем, усаживайся там. Все будет отлично, увидишь.
– А если все-таки нет?
– Если мне покажется, что ты выглядишь странно, что ты начал меняться, – я нажму тревожную кнопку.
Катрина подняла медальон, висевший на шее.
На лице Ахиллеса отразилось сомнение.
– Венера может оказаться занятой чем-то.
– Ну нет, она дала мне слово! К тому же она из тех богинь, что обладают очень хорошим чутьем. Она явится сюда, даже если на самом деле ничего опасного не произойдет. – Катрина вернулась на несколько шагов, подойдя ближе к Ахиллесу, и мягко положила ладонь на его предплечье. – Мы ведь договорились. Ты должен верить в себя и в то, что способен обеспечить мне безопасность, – так же, как я верю в тебя.
– Ты веришь, что со мной ты в безопасности?
Катрина улыбнулась, глядя в израненное, потрепанное жизнью лицо.
– Конечно, я верю. Ты просто обязан меня защищать!
– Она нежно поцеловала его в щеку и решительно направилась к теплому бассейну, на всякий случай скрестив пальцы и мысленно обратившись к Венере: «Если тебе уж так нравится наблюдать за нами, то, может быть, сейчас самый подходящий момент этим заняться...»
Глава 23
И о чем только, черт побери, она думала? Катрина старалась не слишком медлить, отчаянно размышляя, как лучше всего снять одежду и при этом не выглядеть чересчур соблазнительно, но и не дать Ахиллесу понять, что она боится до потери пульса, – и как поскорее спрятаться в заманчивой воде?
Спрятаться в воде? Катрина оглядела маленький прозрачный бассейн. Интересно, куда деваются водоросли и облака придонного ила, когда они так нужны? «Ну же, вперед, Катрина!» – приказала она себе. Она решительно сбросила верхнее легкое платье из зеленого шелка, заменившее прежнее, голубое, погубленное морскими тварями. Нижнее платье представляло собой мягкие складки шелка цвета яичной скорлупы. Катрина уронила их к ногам. Она вообще не думала о том, что под всеми этими шелками на ней нет ни трусиков, ни лифчика – не думала до настоящего момента.«Просто помни о том, что ему приятно смотреть на это крепкое юное тело, вместо твоего настоящего, которому было уже под сорок и которому надо было сбросить как минимум пятнадцать фунтов, да еще и подтянуть энергичной гимнастикой зад...»
Катрина постаралась принять царственный вид, шагая в озерцо и готовясь к встрече с ужасно холодной водой, но, коснувшись пальцами босой ноги водной глади, она восторженно вздрогнула и со счастливым вздохом погрузилась в воду. И только после этого обернулась и посмотрела на Ахиллеса.
– Эй! А вода-то не холодная!
Он сделал все, как она велела, и сидел на одеяле, отчасти расслабившись, прислонившись спиной к тонкой мраморной колонне. На его коленях лежал откупоренный винный мех. Катрине показалось, что выглядит он все-таки слегка напряженным, но не сильно.
– Бассейн слишком мелкий, чтобы быть холодным, во всяком случае, в это время года. Воду нагревает солнце, а ивы заслоняют от ветра, так что вода здесь и должна быть теплой.
Заговорив, Ахиллес смотрел только в глаза Катрине, но потом осмелился скользнуть взглядом по ее телу, ничуть не скрытому прозрачной водой.
– Когда я впервые обнаружил этот храм, я сразу подумал, что его построили здесь именно из-за бассейна и позже посвятили Венере.
Ахиллес чуть лукаво усмехнулся.
– Место выглядит идеальным для купания какой-нибудь богини.
Катрина рассмеялась.
– Знаешь, Ахиллес, я уверена, что ты – тайный романтик.
Он фыркнул.
– Ничего романтичного во мне нет.
– Ха! Ты положил цветок на мою подушку. Я бы назвала это свидетельством номер один в пользу романтизма.
Ахиллес сделал основательный глоток вина и сказа»!
– Откуда тебе знать, что цветок оставил именно
-Ох, и правда! Наверное, это сделала Этния... а может быть, Брисеида. Они обе просто обожают болтаться поблизости от твоего шатра.
Ахиллес снова громко фыркнул, безуспешно пытаясь скрыть смех.
– Свидетельство номер два – вот эта самая корзина, полная всяких вкусностей для меня.
– Эта корзина?
Ахиллес сунул руку в корзину, пошарил там и извлек сыр, завернутый в лепешку. Откусив здоровенный кусок, он пробормотал с набитым ртом: