Глава правительства вернулся за свой письменный стол, прикрыл глаза ладонью и стал покачивать головой в такт звукам. Когда музыка закончилась, он вздохнул, выпрямился в кресле и добродушно взглянул на своего собеседника:
- Разве мелодия, исполняемая такими мастерами, не прекрасна? Как вы считаете, генерал-полковник?
Военный министр, растерявшийся от такого поворота беседы, нервно пожал плечами:
- Простите, мой фюрер, я никак не считаю. Вебер мне не интересен. Как и его музыка. И вдобавок он уже эмигрировал из страны.
Гитлер в ответ еще раз вздохнул, кивнул головой и задумчиво повторил:
- Эмигрировал, эмигрировал... Да... Да...
Внезапно его взгляд стал холодно-цепким, а голос жестким:
- Но вот ваш свояк, господин Юргенс, пожалуй, не эмигрирует. И судя по тому, что вы рассказали, он скорее заставит эмигрировать всех нас. В самом лучшем случае. Но вероятнее всего, он уже потратился на виселицы. Думаю, вопрос о виселицах стоит у него на первом плане, если вы, конечно, нам не лжете, господин генерал-полковник.
Фон Бломберг щелкнул каблуками и гордо поднял подбородок:
- Мне нет смысла лгать, господин канцлер...
Гитлер поморщившись, проигнорировал ответ своего подчиненного:
- Так лжет или не лжет военный министр? - глава правительства перевел взгляд еще на одного человека, присутствующего при докладе фон Бломберга.
Генерал-полковник опасливо покосился на непонятного штандартенфюрера, который вошел в кабинет канцлера, как только военный министр начал свой доклад, а сейчас эсэсовец, в нарушении всех писанных и не писанных правил субординации, сидел за гостевым столом так, будто здесь хозяин он, а не глава правительства Германии и Первый председатель НСДАП Адольф Гитлер. Штандартенфюрер, как будто почувствовав опасливое неодобрение фон Бломберга, слегка выпрямился в своем кресле, и еле кивнул головой Гитлеру:
- Мы быстро это проверим, господин канцлер. Думаю, что уложимся за два часа.
Не спрашивая разрешения хозяина кабинета, он легким, каким-то перетекающим движением вышел из-за стола и почему-то сразу оказался напротив стоящего по стойке "смирно" генерал-полковника:
- Я Карл-Мария Виллигут, заместитель начальника института Анэнербе, генерал. Потрудитесь пройти со мной - штандартенфюрер вежливо указал в сторону неприметной двери, за которой находилась комната отдыха главы правительства.
Не ожидая ответа фон Бломберга, он с ленивой грацией матерого хищника, развернулся, прошел через кабинет канцлера и открыл дверь:
- Заходите, генерал. Не заставляйте нас ждать. Это не в ваших интересах.
Судорожно сглотнув, чувствуя, как по спине потек холодный пот, а колени предательски задрожали, военный министр деревянными шагами вошел в комнату.
Вошедший вслед за ним, странный штандартенфюрер, слегка подтолкнул генерал-полковника в спину и закрыл дверь изнутри на замок. Фон Бломберг быстро огляделся.
В помещении, кроме него и заместителя начальника Аненэрбе находились еще двое.
Высокий мужчина, с длинными седыми волосами, одетый в цивильное, и миниатюрная женщина, в форме СС. Что-то древнее, сильное исходило от этих двоих. И при этом - неуловимо мерзкое, как может стать неприятным слишком приторный запах цветов. Это ощущалось совсем еле-еле, на грани вдруг чрезвычайно обострившихся чувств генерал-полковника. Он внезапно, с нехорошим удивлением понял, что и от штандартенфюрера, стоящего за его спиной, исходят такие же флюиды древности, силы и мерзости, которые в кабинете канцлера почему-то не воспринимались.
Между тем, назвавшийся Виллигутом эсэсовец, вышел на середину комнаты и представил генерал-полковнику удобно разместившуюся в своих креслах странную пару:
- Знакомьтесь, генерал. Это мои сотрудники. Господин Яр и фрау Марта. Они будут присутствовать при нашей беседе.
Военный министр в ответ вежливо кивнул головой, но его отточенное десятилетиями военной службы чувство дисциплины сразу подсказало, что эти двое не подчиненные штандартенфюрера, а скорее равные ему. Не могут не встать при появлении своего начальника сотрудники, тем более в такой жесткой структуре как СС.
Но эта здравая мысль сразу куда-то улетучилась, когда с ним внезапно заговорила женщина:
- Присаживайтесь вот сюда, генерал-полковник, - она, чуть улыбнувшись, грациозно встала и легко, одной рукой, подвинула тяжелый дубовый стул фон Бломбергу - сейчас вам будут задавать вопросы, а вы будете на них отвечать. Поверьте, никто не собирается вас здесь пытать или заставлять делать то, чего вы не желаете.
Ее женственно-чарующий голос притягивал как холодная, хрустально-чистая вода притягивает иссушенного зноем пустыни путника. И военный министр всей душой потянулся на этот голос. Он машинально сел на предложенный стул и сразу утонул в глазах женщины, когда встретился с ней взглядом. Фон Бломберг вдруг понял, что с этого момента навсегда предан существу, назвавшемуся Мартой. До самой своей кончины. Он теперь некогда не сможет солгать своему новому кумиру, а если она сейчас его просто убьет, то эту смерть он воспримет с воодушевлением и радостью.
Женщина несколько мгновений пристально смотрела в глаза восторженно смотрящему на нее генерал-полковнику, а потом равнодушно повернула голову в сторону штандартенфюрера:
- Он готов. Можете задавать ему свои вопросы, Виллигут. Только рекомендую начать с самых простых, на которые он будет обязательно отвечать достоверно. Это мне надо для того, что если генерал действует по принуждению, то я в дальнейшем легко определю, внушили ли ему лгать при ответах на ключевые вопросы.
Эсесовец, соглашаясь, кивнул головой и расположился напротив военного министра, продолжавшего с восхищением смотреть на Марту:
- Отвечайте коротко и по существу, генерал. Вы поняли мое требование?
Фон Бломберг, не отрывая взгляда от женщины, радостно ответил:
- Да, понял, господин штандартенфюрер. Я должен отвечать коротко и по существу.
- Назовите ваше имя.
- Вилли Эдуард Фриц фон Бломберг.
- Год и место рождения.
- Второго сентября 1878 года, город Штаргард в Померании.
- Вы женаты?
- Никак нет, господин штандартенфюрер. Я вдовец.
- У вас есть любовница? Если да, то назовите ее имя, возраст и род занятий.
- Так точно, есть. Это фрау Эрна Грун, двадцати четырех лет, моя секретарша, бывшая проститутка.
Виллигут переглянулся с Яром и они оба одновременно вопросительно посмотрели на Марту. Та усмехнулась:
- Поздравляю, Карл. Хороший вопрос. Он честно ответил. Наш генеральчик ходок еще тот.
Штандартенфюрер пожал плечами:
- Я знаю все про его любовницу. Мне было интересно, как он будет отвечать.
Марта в ответ устало поморщилась, как профессионал, которому уже давно наскучило доказывать свое мастерство:
- Не надо мне устраивать тут проверку, Виллигут. Если в вашем Доме это обычное явление, то в нашем - это оскорбление. Смертельное.
Эсесовец приподнял обе руки, примиряющее показал ладони и чуть ухмыльнулся одной стороной рта:
- Все, все. Больше не буду, несравненная обладательница Saudade. Просто после идиотской инициативы Рудольфа, когда он сам погиб при нападении на базу ЧУЖОГО и последовавшей за ней странной смерти Пачелли, отвечавшего за реализацию нашего плана во всей Евразии, на меня навалилось слишком много дел, а доверие к окружающим стало катастрофически улетучиваться. Впрочем - его голос внезапно стал холодным и тусклым - это вы оба, после неудачи со Сталиным, пришли к нашему Дому и предложили свои услуги, тем самым согласившись пусть с временной, но подчиненностью. Поэтому предлагаю не обсуждать мои поступки. Надеюсь, это мое право это вы оспаривать не будете?
Обстановка в комнате внезапно стала смертельно опасной, как будто древний смилодон свирепо взрыкнул и бросил вызов двум пещерным львам, случайно зашедшим на его охотничью территорию.
Женщина и Яр привстали со своих мест, а штандартенфюрер поддался к ним вперед. Эти трое несколько секунд яростно ели друг друга глазами, а потом Марта как ни в чем ни бывало весело рассмеялась и откинулась в своем кресле:
- Да, господа, наше естество как всегда дает о себе знать. Но полагаю, сейчас не время спорить, кто главнее и старше. Давайте все же вернемся к нашему генералу. Прошу вас, Виллигут, продолжайте. Я полностью в вашем распоряжении.
Эсэсовец, как будто и не было на его лице мгновение назад выражения лютой ярости, обаятельно улыбнулся в ответ:
- Согласен, несравненная...
Он опять развернулся к фон Бломбергу, продолжавшему мечтательно и подобострастно смотреть на Марту:
- Вы, после беседы с начальником генерального штаба, записались на доклад к канцлеру добровольно или под принуждением, генерал?
- Добровольно.
- Какова цель, вашего доклада главе правительства? Можете ответить на этот вопрос подробно.
- Я считаю, что это мой гражданский и патриотический долг доложить фюреру о готовящихся против него противоправных действиях.
- Ваши слова в беседе с генерал-лейтенантом фон Фричем о неприятии политики НСДАП - это ваши убеждения или ситуативная импровизация?
- Импровизация.
- Как вы относитесь к отлучению от церкви все членов НСДАП и организаций связанных с партией?
- С возмущением и негодованием.
- Как давно вы знаете председателя совета директоров корпорации "Рейн-Сталь" господина Юргенса?
- Пять лет.
- Состоите ли вы с господином Юргенсом в родственных отношениях?
- Да, состою. Моя родная сестра за ним замужем.
- Осознаете ли вы, что доложив фюреру о документах, с которыми вам дал ознакомиться Юргенс, тем самым поставили под удар родную сестру? Отвечайте развернуто.
- Так точно, осознаю. Но мой долг перед страной и фюрером выше долга родственных связей.