Простой, но показательный пример очень выгодного бизнеса: лак для паркета и лак для ногтей. Их состав идентичен! В них одни и те же компоненты: растворитель, пластификатор, пигмент, отвердитель, консервант. Но лак для ногтей появился не потому, что кто-то захотел сделать женщину более красивой, а потому, что коммерсанты поняли, что 5 или 10 миллилитров лака для ногтей можно продать примерно за ту же цену, что и один литр лака для паркета. Это было основной причиной его появления, а уже потом лак для ногтей стали модифицировать, хотя принципиальной разницы между лаком для дерева и лаком для ногтей нет. Отличие может быть только в том, что используется другой пигмент — чаще всего красный или розовый.
Но если паркетному полу лак не наносит никакого вреда, то с ногтями людей ситуация совершенно иная. В состав лака для ногтей в качестве консерванта обычно входит уже знакомый нам формальдегид. Этот растворитель приводит к тому, что ногти становятся более толстыми и быстрее растут. Но это связано не с тем, что ногти хорошо себя чувствуют под действием формальдегида — организм просто пытается как можно быстрее от него освободиться! Под воздействием этого вещества ногти становятся более плотными, что мешает формальдегиду проникать в ткани пальца, и быстрее растут, чтобы сбросить с себя это отравляющее вещество.
Лак для ногтей и лак для паркета имеют идентичный состав. Формальдегид, который содержится в этих лаках, сохраняет от порчи деревянный паркет и отравляет организм человека.
Масштабы бедствия для каждого из нас и для Земли в целом можно наглядно представить на примере того, что происходит сейчас на Байкале. Этот огромный водный резервуар, в котором сосредоточено 20 процентов мировых запасов пресной воды и большая часть водных запасов России, загубили обычные стиральный порошки!
Когда-то чистейшая байкальская вода сегодня переполнена фосфатами. Они попадают сюда в основном из стиральных порошков, которыми пользуются жители прибрежных городов и деревень. Вода, загрязненная моющими веществами, стекает в озеро через канализацию, а туристы стирают свою одежду прямо на берегу. Но ведь даже небольшая концентрация фосфатов в любом водоеме вызывает цветение! На Байкале уже несколько лет идет процесс, который трудно остановить, во всяком случае, за последние пять лет ситуация только усугубляется. В настоящее время всё побережье озера на самых глубинах сплошь покрыто зарослями водорослей: как только сходит лед, они вырастают до полутора метров в длину, потом отмирают и начинают гнить. И теперь при погружении на дно Байкала уже непонятно, находишься ли ты на дне великого озера или спустился в самую глубь канализационной системы.
Иркутские ученые из Лимнологического института СО РАН постоянно мониторят состояние Байкала, и после каждого погружения на дно им приходится тщательно мыть водолазное снаряжение. По-другому нельзя, потому что оно очень сильно пахнет гнилью, особенно в августе, когда гигантские водорослевые скопления разлагаются. Этот запах можно почувствовать и стоя на берегу — от байкальской воды сильно тянет гнилью.
Фосфаты — хорошо известные удобрения, и неудивительно, что они являются отличной средой для роста водорослей. Только как быть с озером, на побережье которого выбрасываются тонны гниющих скоплений? Непрерывные линии из них доходят в некоторых районах до 10 километров, а уникальная байкальская рыба уже избегает мелководья: в мае рыба там еще есть, а в августе она уходит из этих мест.
В Иркутской области есть еще одно большое озеро — Орон, второй по величине после Байкала пресный водоём в Восточной Сибири. Еще 30 лет назад там активно добывалась рыба, но сейчас вода озера мёртвая, в нем нет ничего — ни водорослей, ни рыбы.
Озеро Орон находится вдалеке от всех промышленных центров и считается заповедником. Раньше в нем постоянно обитали 12 видов рыб, но с 2000-х годов озеро начало деградировать, состав воды стал меняться, и теперь его кислотность составляет 4,5–5 pH. Конечно, в такой воде никакие живые организмы жить не смогут!
Что же случилось с Ороном?! Возможно, это природный процесс, никак не связанный с влиянием людей, но уж очень сильно похоже на кислотное загрязнение. Нечто подобное было и в Европе в 1960-х годах, когда начавшаяся индустриальная революция нанесла вред водоёмам. В те годы отравы в атмосфере накопилось столько, что начали выпадать кислотные дожди — смесь воды и различных химических веществ.
В последние десятилетия ситуация стала еще более печальной. Например, экономические потери от кислотных дождей на восточном побережье США составляют ежегодно 13 миллионов долларов. Прогнозируется, что к концу века убытки достигнут почти 2 миллиардов долларов от потери лесов и более 8 миллиардов долларов от потери урожаев. И эти расчеты касаются только территории вокруг одной реки!
Погубить Байкал сложнее из-за его гигантских размеров, но пить воду из него уже нельзя. При отмирании некоторых видов водорослей образуются сакситоксины, которые очень опасны: они поражают нервные клетки и парализуют мышцы, после чего в большинстве случаев наступает летальный исход. Одно время сакситоксины рассматривались в качестве отравляющего вещества для химического оружия, но до такого их применения дело все-таки не дошло. Тем не менее в Вооружённых силах США сакситоксины маркируются по-особому — как вещества, имеющие военную значимость. Что касается Байкала, то там есть риск отравиться водой из прибрежной зоны, но на глубоководье, которое пока не заросло водорослями, вода еще без-опасна.
Трудно представить, что к катастрофическим последствиям привела цепочка событий, начавшаяся со стиральных порошков, хотя на самом деле их негативное влияние на экологию и здоровье человека известно давно. Моющие средства с фосфатными добавками запрещены в нескольких странах, мы же ими пользуемся. Более того, некоторые разновидности входящего в их состав химического вещества применяются в пищевой промышленности — это в основном добавки, которые искусственно улучшают вкус и придают продукту насыщенный цвет.
Химия не только удешевляет само производство, но и позволяет проводить немало махинаций. Приемы обмана очень просты. Фосфаты добавляют в колбасы и сосиски, чтобы при термической обработке не сокращался вес продукта. Куриные голени перед копчением шприцуют растворами фосфатных смесей для повышения массы готовой продукции. А филе рыбы вымачивают в растворе фосфата перед заморозкой, и тогда происходит нечто удивительное: куски рыбы весом 700 граммов до заморозки после размораживания увеличиваются на 200 граммов!
Фосфаты снижают себестоимость производства продуктов питания, но при этом негативно влияют и на экологию, и на здоровье человека.
Сейчас огромную «популярность» набирают такие заболевания, как инфаркты и инсульты. У нас в России они действительно могут возникнуть у людей в раннем возрасте, уже в 36–38 лет. Если раньше инфаркты и инсульты чаще встречались у 50 — 60-летних людей, то сейчас они могут случиться у относительно молодого человека, который употребляет огромное количество фастфуда, а с ним, соответственно, и огромное количество химических веществ, которые негативно влияют на наши сосуды и разрушают их.
Но что удивительно — такой «химический» удар особенно сильно бьет по мужчинам: они оказались менее устойчивыми перед тем химическим воздействием, которое атакует нас со всех сторон: из воздуха, воды, земли.
По этой причине внимание ученых сейчас сосредоточено на изучении сексуального здоровья мужчин. Если раньше мы говорили о том, что в бесплодном браке мужской фактор бесплодия не превышал 7 — 10 процентов, то сегодня женский и мужской факторы практически сравнялись по частоте выявления проблем. Это говорит о том, что здоровье мужчин становится хуже.
А ведь биологически мужчины всегда находились в более привилегированном положении, чем противоположный «слабый» пол! Мужчина мог выпить, покурить, потом какое-то время воздерживаться от вредных привычек (желательно три месяца), и за это время у него полностью произойдет замена половых клеток и будет готов новый генетический материал. Более того, природа так постаралась для мужчин, что не поставила им никаких ограничений по производству потомства: биологически мужчины могут завести ребенка в любом возрасте, если будут сексуально активны хоть в какой-то степени.
У мужчин, как правило, происходит гораздо больше мутационных изменений, чем у женщин, потому что природа уже изначально закладывает в мужчину возможность разнообразия — то есть она отбирает наиболее ценных особей, чтобы они продлили себя в потомстве и отдали ему свои ценные гены.
Но кого природе отбирать сейчас? По каким признакам определяется ценность генетического материала, если достижения современной цивилизации настолько осложнили картину, что медики только успевают придумывать названия диагнозам?
Вот один из них — олигоспермия. Сегодня это очень распространенное заболевание, которое связано с недостаточной концентрацией спермы. Такой диагноз ставится в тех случаях, когда вместо положенных 50–70 миллионов половых клеток на один миллилитр семенной жидкости их приходится менее 20 миллионов. Среди основных причин этой проблемы специалисты называют влияние химических и токсичных соединений. Но мужчины даже не догадываются, что с ними происходит, потому что олигоспермия не отражается на сексуальной активности и потенции, только вот зачать они не могут. Еще лет 20 назад подобное нарушение в половых клетках можно было предположить у маляров, полотеров и других людей, работающих с красками и лаками, сейчас же оно фиксируется у мужчин независимо от вида их деятельности.
Фастфуд является серьезной угрозой не только сексуальной активности и репродуктивной функции мужчин, но и здоровью любого человека в целом.
За короткое время, чуть более ста лет, полностью поменялся принцип развития человечества. Относительно всей истории это микроскопический период, так как человек живет как мыслящее разумное существо по меньшей мере 40 тысяч лет, и он постепенно совершенствовался, закрепляясь в природе как вершина эволюции среди всего живого. В истории человечества, в истории самых разных цивилизаций было немало поворотных моментов, которые происходили благодаря тем или иным достижениям, но наша цивилизация не только нарушила эволюционные процессы, но и сделала уже почти невозможным дальнейшее существование людей. Чем больше в человеческой жизни появляется всевозможных гаджетов и различных достижений технического прогресса, тем меньше у людей сохраняются и срабатывают те биологические механизмы, которые выполняют функцию продолжения рода, и с каждым новым поколением тенденция к снижению детородных функций проявляется все сильнее. По этой причине сегодня многие специалисты подвергают сомнению эволюционную теорию Дарвина, но верна она или нет — так ли это важно? Эволюция — это медленный, естественный, заложенный природой ход развития, который не в состоянии конкурировать с изменениями, которые несет техногенная эпоха, нашпигованная химией.