2) вопросы моей безопасности и моей частной жизни касаются только меня и должны конституционно ограждаться от любых посягательств, в том числе со стороны партийного руководства;
3) в случае продолжения политической травли я оставляю за собой право предпринимать соответствующие шаги в отношении лиц, покушающихся на мои честь и достоинство как гражданина и депутата;
4) считаю неприемлемым и опасным перенос акцентов с методов политической борьбы на безнравственность, беспринципные методы морального и психологического уничтожения оппонента. Это ведет к полному краху морально-этических установок, к демонтажу демократических начал перестройки и в конечном итоге — к жестокому тоталитарному диктату.
Народный депутат СССР Б. Н. Ельцин. 17.10.89 г.».
Спрашивается, чем же министр опорочил Ельцина «в глазах общественности»? только и всего, что назвал вещи своими именами, уличив, таким образом, «пострадавшего» в несусветной лжи.
Борис Николаевич в который по счету раз противоречит самому себе. Если покушение, действительно, произошло — МВД просто-таки обязано искать преступников. Народный депутат, член ЦК — это не какой-нибудь пудель; его не пристало безнаказанно швырять в реки с мостов.
Наоборот даже, пострадавший еще и благодарен должен быть за «заботу о здоровье и безопасности».
А он вместо этого — раздувает целое политическое дело, обвиняет Горбачева и министра МВД в разыгрывании «политического фарса», хотя авторство фарса этого в действительности принадлежит ему самому. При этом Ельцин не лукавит, он беззастенчиво лжет. Он нахально лгал и «Московским новостям», и «Комсомолке», зарубежным газетам и агентствам, всем своим избирателям, народным депутатам. По требованию общественности, народных депутатов была создана комиссия, которая расследовала этот случай. В Москве проводились пресс-конференции с участием и без участия Ельцина. Западные журналисты проводили свои собственные расследования. Из Москвы шла противоречивая информация. Вот характерные примеры. Первый материал подготовлен английской радиостанцией Би-би-си 19 октября.
«Министр внутренних дел СССР Бакатин выступил сегодня на пресс-конференции и обвинил депутата Верховного Совета СССР Ельцина во лжи. Бакатин заявил, что Ельцин выдумал историю о якобы имевшем место покушении на его жизнь с целью повысить свою политическую популярность. Сотрудник русской службы Би-би-си Тим Хьюэл пытается разобраться в цепи таинственных событий, которые действительно могут бросить тень на репутацию Бориса Ельцина, а его многие рассматривают как самого серьезного политического соперника Горбачева».
«И прежде в Ельцина метили грязью, но она к нему как-то не приставала. Исход нынешней ссоры не столь очевиден прежде всего из-за отказа Ельцина изложить происшедшее так, как он видит его сам, иными словами, объяснить, каким образом он появился совершенно мокрый в 23 часа 10 минут вечером 28 сентября за пределами Москвы у поста ГАИ.
Ельцин признал, что поначалу рассказал милиционеру о том, как его втащили в машину, а затем, надев на голову мешок, сбродили в реку. Как бы там ни было, позднее Ельцин скажет, что он пошутил. По его словам, он просил милицию не сообщать ни о каком инциденте, а затем попросил Горбачева сделать так, чтобы дело это не обсуждалось на заседании Верховного Совета СССР.
Как говорит Ельцин, обе его просьбы были отклонены, поскольку политический истеблишмент, возглавляемый самим Горбачевым, воспользовался представившейся возможностью, чтобы дискредитировать Ельцина.
Вне зависимости от того, правда это или нет, изложенное не объясняет, что же именно случилось той ночью 28 сентября. У сторонников Ельцина есть простой ответ. Они говорят, что их герой на самом деле стал жертвой нападения, подстроенного консервативными политическими силами. Но Ельцин, продолжают они свое объяснение, понял, что если случай получит освещение в прессе, состоятся массовые общественные демонстрации в его поддержку, а это может послужить для консерваторов предлогом для того, чтобы провозгласить в стране чрезвычайное положение. Таким образом, в интересах политической стабильности Ельцин попытался замять инцидент.
«Я легко предвидел реакцию людей, которые с большим трудом терпят моральные провокации против меня, но спокойно воспринять весть о попытке физической расправы они уже не смогут, — на голубом глазу, — пишет Ельцин в «Исповеди…». — В знак протеста мог остановиться Зеленоград, а там большинство оборонных, электронных и научных предприятии, остановился бы Свердловск, а там еще больше военных заводов, остановилось бы пол-Москвы… И после этого, в связи с забастовками на стратегических предприятиях, в стране вводится чрезвычайное положение. Начинается «вечный и идеальный порядок»».
Спасибо вам, Борис Николаевич! Низкий земной поклон! Если б не ваша ленинская скромность, страна непременно была бы ввергнута в пучину путча.
Это, оказывается, так легко — совершить ползучий переворот. Кинули депутата в подернутый ряской прудик, и дело с концом.
Непонятно лишь, почему злодеи эти остановились на полдороге. Что мешало им окунуть Ельцина снова? Или вовсе — отравить угарными газами, уколоть ядовитым зонтиком, бросить в клетку к голодным хищникам, раздавить башенным краном; да мало ли вариантов. Когда на кону стоит судьба страны и всего человечества, любые средства хороши.
«Конечно, если бы захотели Ельцина по-настоящему угробить, угробили бы элементарно, — походя замечает на сей счет его помощник Суханов, — Борис Николаевич был почти беззащитен, но при этом надо учитывать два обстоятельства. Во-первых, мой шеф везунчик и, во-вторых, физическое его устранение всколыхнуло бы всю Россию что вызвало бы непредсказуемые последствия».
Похоже, Суханов «Исповеди…» своего патрона не читал. Откуда ему было знать, что именно этого — «непредсказуемых последствий» как раз и добивались коварные демоны из Кремля и с Лубянки…
…Борис Николаевич напрасно мандражировал. Эта скандальная история не только не убавила ему популярности, а совсем наоборот.
Ельцина стали любить еще сильнее. «Мокрое» дело широко шагнуло в народ, о нем слагали анекдоты и даже поэмы»[294].
Однако вопрос о том, что произошло в тот злополучный вечер в Успенском, требовал какого-либо внятного объяснения. Неопределенность ситуации заключалась в том, что первоначальное объяснение происшедшего, данное Ельциным милиции, противоречит показаниям различных свидетелей. Вот и получается, что либо свидетели лгут, либо Ельцин на самом деле все выдумал. В последнем случае он должен был или каким-то образом облить себя водой, или же промок до нитки в результате какого-то не связанного с этим личного происшествия, которое он хотел бы скрыть.
Какая бы из этих версий ни оказалась истиной, ясно одно: Ельцин во всем этом деле допустил серьезный просчет. Было бы наивно думать, что история, рассказанная милиционеру, не получит широкого распространения, как на то надеялся Ельцин, а если же он сам хотел, чтобы эта история стала известна всем, так же наивно было думать, что ему удастся избежать подробных расспросов.
С другой стороны, недоверие к властям столь глубоко укоренилось в Советском Союзе, что многие из сторонников Ельцина ничтоже сумняшеся поверят, что он действительно попал в подстроенную ловушку. Вот почему как политик он уцелеет и, возможно, даже будет процветать, но нет никакого сомнения в том, что в отношениях с Горбачевым все мосты сожжены, а разрыв между Ельциным и Горбачевым ускорит ту самую политическую нестабильность, возникновение которой Ельцин, по его утверждению, хотел избежать».
Примерно о том же вел речь и корреспондент Международного французского радио Родо Алой:
«Дело Бориса Ельцина, разбиравшееся сессией Верховного Совета, пополнилось заявлениями самого Ельцина, а также пресс-конференцией министра внутренних дел СССР Вадима Бакатина. Нельзя, однако, сказать, чтобы что-то прояснилось в этой невероятно странной истории.
Что же все-таки произошло в ночь на 29 сентября в районе подмосковных дач советской номенклатуры? — спрашивает корреспондент. — Единственное, о чем, пожалуй, можно сказать с уверенностью, это то, что Ельцин был избит и в весьма плачевном виде, насквозь промокший, предстал перед двумя милиционерами. Далее версии расходятся. Тем не менее все эти версии выводят Ельцина в довольно нелепом виде, особенно представленные по требованию Горбачева перед всем честным народом на сессии Верховного Совета.
Теперь Ельцин перешел в контратаку. В своем письменном заявлении он утверждает, что явился жертвой нового политического фарса, разыгранного Горбачевым на сессии Верховного Совета и преувеличенного официальной прессой.
Сейчас Ельцин обвиняет Бакатина в том, что он смешал правду с ложью в своем выступлении перед депутатами, при этом Ельцин вовсе не сообщает, что же было правдой в словах Бакатина, а что нет. Милиционерам он сообщил, что стал жертвой покушения, был сброшен с моста, но затем сам же объявил свое признание шуткой и сказал, что милиционеры его неправильно поняли.
На организованной утром пресс-конференции Бакатин подчеркнул противоречия в заявлении Ельцина. Ельцин солгал, по крайней мере, один раз между понедельником и средой, утверждает Бакатин. «Со своей стороны, я только огласил акт, сделанный милиционерами. Мы не имели права не расследовать это дело, но при этом не вторгались в его личную жизнь». Бакатин подчеркнул, что милиционеры про мокрого Ельцина сказали, что он был очень возбужден, но не пьян.
В редакциях московских газет и журналов, где Ельцин имеет много сторонников, царит некоторое замешательство. Только три газеты дали отчет об этом деле в строгом соответствии с дебатами на заседании Верховного Совета…
…Вокруг этого 58-летнего человека разгорелись (и уже довольно давно) такие страсти, что не остается места ни для какого разумного аргумента.
Интеллигенты, сторонники Межрегиональной парламентской группы явились жертвами этого. Не слишком доверяя Борису Ельцину, они тем не менее избрали его одним из сопредседателей. Однако никто из них не бросился на защиту побитого и вымокшего компаньона. Так что Борису Ельцину самому приходится отбиваться от того, что он называет неправдоподобными слухами о поведении и личной жизни»