— Каким образом Николс мог вам позвонить? — осведомился он и, повернувшись к Дрейку, добавил: — Вы ведь утверждали, будто бы он погиб?
— При всем уважении к вам, сэр, я готов повторить это еще раз: Николс действительно мертв, — бесстрастно произнес Дрейк и посмотрел на Ричардсона. — Сержант Николс на моих глазах получил удар ножом в живот. Вам известно, что при таком ранении человек может остаться в живых, только если ему немедленно оказать медицинскую помощь, а об этом не могло быть и речи.
— Вам следовало убедиться, что он мертв! — рявкнул Прайс.
— Довольно, Тони! — вмешался Ричардсон. — Я ознакомился с вашим рапортом, сержант. Но если хотите, можете повторить его для господина Прайса.
— Есть, сэр. — Дрейк повернулся к Прайсу. — Наш связной, Франко Гримальди, проявил беспечность и позволил Питеру Хауэллу обнаружить западню. Хауэлл оглушил его, потом бросился навстречу нам с Николсом. Он всадил нож в живот Николсу и застрелил Гримальди. В этой ситуации мне оставалось лишь скрыться с места происшествия. Мне было приказано провести операцию тайно. Если бы что-то сорвалось, я должен был отступить и дождаться более удобного момента.
— Который так и не выдался, — язвительно бросил Прайс.
— На войне всякое бывает, сэр, — равнодушно отозвался Дрейк.
— Хватит спорить! — рявкнул Ричардсон. — Дрейк выполнял приказ, Тони. В том, что операция сорвалась, нет его вины. Вопрос в другом — кто выдает себя за Николса?
— Очевидно, Питер Хауэлл, — сказал Прайс. — Вероятно, Николс перед смертью успел сообщить ему связной номер.
Ричардсон перевел взгляд на Дрейка:
— Ваше мнение, сержант?
— Я тоже полагаю, что Николс выдал номер. А заодно и местоположение конспиративной точки. Иначе в разговоре с вами звонивший спросил бы, где находится “Альфа”. Но я не думаю, что это Хауэлл.
— Почему?
— Хауэлл постоянно проживает в Америке. Он ушел в отставку, и тем не менее мы уже давно подозревали, что он продолжает участвовать в операциях определенного рода, а потом стало известно, что во время кризиса с планом Хейдса он работал вместе со Смитом. Думаю, что Хауэлл не отказал бы Смиту, если бы тот попросил его о помощи, но согласился бы действовать только за пределами Штатов. Полагаю, вам звонил Смит.
Ричардсон кивнул:
— Я тоже.
— Смит... — пробормотал Прайс. — Буквально все указывает на него. Сначала он объявляется в Москве, и Берия исчезает. Сейчас он опять здесь. Фрэнк, его нужно обезвредить раз и навсегда.
— Да, — согласился Ричардсон. — Именно поэтому я велел ему отправиться на точку “Альфа”. — Он посмотрел на Дрейка. — Туда, где вы будете его ждать.
Надев высокие башмаки, черные брюки, свитер с глухим воротом и темную нейлоновую куртку, Джон Смит выскользнул из своего дома и сел в автомобиль. Выезжая из Бетезды, он то и дело поглядывал в зеркала. Ни на тихих пригородных улицах, ни на шоссе Белтуэй никто его не преследовал.
Смит пересек Потомак и оказался в округе Фэйрфакс, штат Виргиния. В это время суток движение на дорогах было редким, и он быстро миновал Вену, Фэйрфакс и Фоллз-Черч. К югу от Александрии он вновь приблизился вплотную к реке и ехал по берегу почти до границы округа Принца Уильяма. Здесь речной пейзаж сменился причалами, окруженными густым лесом. Продолжая ехать к границе округа, Смит наконец увидел точку “Альфа”.
Виргинская электростанция с водокачкой была построена в 30-х годах XX века, когда уголь был дешев, а движение за здоровый образ жизни попросту не существовало. Появление современных, более экологичных установок вкупе с требованиями борцов за чистоту природы привело к тому, что в начале 90-х станция была закрыта. С тех пор все попытки модернизировать ее натыкались на бюджетные препоны, но она продолжала стоять на Потомаке — темное неуклюжее здание, более всего похожее на заброшенную фабрику.
Смит свернул на двухполосную дорогу, погасил фары и, приблизившись к станции на расстояние около пятисот метров, припарковал машину у небольшой рощицы, надел рюкзак и преодолел остаток пути пешком.
Первым, что бросилось ему в глаза, был забор “Циклон” — до сих пор чистый и ухоженный, с блестящей колючей проволокой наверху. На толстой цепи входных ворот висел массивный амбарный замок, на котором не было и следа ржавчины. Ограда была хорошо освещена, пустую автостоянку напротив станции заливали холодные лучи галогенных ламп.
Бездействует, но содержится в полном порядке...
Смиту уже доводилось бывать в таких зданиях. Для проведения особых учений, которые невозможно было устроить в обычных военных лагерях, армия предпочитала заброшенные, бесхозные, опустевшие строения. При взгляде на виргинскую электростанцию-водокачку хотелось сказать именно так: “Бездействует, но содержится в полном порядке”.
Идеальное место для секретной точки “Альфа”.
Смиту пришлось обогнуть почти весь периметр площадки, прежде чем он обнаружил вход — там, где ограда подходила к урезу воды. Скользя подошвами по гладким валунам, он обошел забор и бегом промчался по пустой стоянке к ближайшей стене. Помедлив несколько секунд, чтобы успокоить дыхание, он внимательно осмотрел территорию. Он не увидел и не услышал ничего, кроме тихих голосов ночных животных и птиц у реки. И тем не менее шестое чувство подсказывало ему, что он здесь не один. Звонок Ричардсону всколыхнул паутину. Паук еще не появился... но его недолго осталось ждать.
Прижимаясь к стене, Смит двинулся вдоль фасада станции, разыскивая входную дверь.
Из разбитого окна на третьем этаже сержант Патрик Дрейк следил за Смитом через бинокль ночного видения. Он заметил его в тот самый миг, когда Смит огибал край ограды — единственное логичное место проникновения. А судя по досье, с которым ознакомился Дрейк, Смита никак нельзя было упрекнуть в пренебрежении логикой. Для военного это поистине бесценное качество, но оно делает его предсказуемым. И в данном случае гибельно уязвимым.
Дрейка доставили на станцию вертолетом. По окончании операции его должен был ждать автомобиль. То, что он прибыл сюда так быстро, дало ему возможность ознакомиться с планировкой и выбрать наблюдательный пункт, откуда он мог следить за появлением Смита.
И вот Смит приближается к двери, которую, по расчетам Дрейка, обязательно должен обнаружить... и наконец он ощупывает и открывает ее.
Отвернувшись от окна, Дрейк пересек пустой зал, в котором некогда располагалось насосное оборудование. Башмаки на мягкой подошве беззвучно ступали по пыльному бетонному полу.
Проскользнув в лестничный колодец, Дрейк вынул свой “кольт-вудсмен” с глушителем — пистолет 22-го калибра, оружие убийц, которое применяют на ближнем расстоянии. Дрейк непременно хотел увидеть лицо Смита, прежде чем отправить его на небеса. Быть может, ужас в его глазах хоть отчасти облегчит боль, терзавшую Дрейка с тех пор, когда он потерял своего напарника.
Пожалуй, сначала я прострелю ему живот — пусть на своей шкуре почувствует, каково пришлось Тревису.
Спустившись на два этажа, Дрейк остановился на лестничной площадке и осторожно распахнул дверь, ведущую во вторую насосную. Лунный свет, проникавший через высокие окна, придавал щербатому бетону сходство со льдом. Перебегая от колонны к колонне, Дрейк занял позицию, с которой мог без помех наблюдать за второй, все еще закрытой дверью. Если учесть, откуда Смит проник в здание, это был единственный путь в зал. Как всякий хороший солдат, Смит обязательно осмотрит каждое встретившееся ему помещение, убеждаясь, что оттуда ему ничто не грозит и что его не застанут врасплох. Но в нынешней ситуации его не спасут даже самые логичныемеры предосторожности.
За стенами насосной послышались звуки шагов. Сняв пистолет с предохранителя, Дрейк взял дверь на мушку и замер в ожидании.
Смит смотрел на дверь, металлическую обшивку которой покрывали застарелые потеки краски. Точка “Альфа”. Именно сюда должен был явиться с докладом Тревис Николс. Именно здесь его будет ждать человек, говоривший по телефону искаженным до неузнаваемости голосом.
“Он придет не один, — подумал Смит. — Он возьмет с собой помощников. Но сколько?”
Смит снял рюкзак и достал оттуда маленький шарик размером со сливу. Потом он вынул свой “зиг-зауэр”, толчком ноги распахнул дверь и шагнул через порог. Слепящий лунный свет хлынул ему в глаза, уже привыкшие к темноте. В тот же миг что-то твердое ударило его в грудь. Рюкзак выпал из его рук, и он отшатнулся назад. Второй выстрел завертел его волчком и швырнул о стену.
Смиту показалось, что его грудь охватило пламя. Судорожно хватая ртом воздух, он попытался устоять на ногах, но его колени подломились. Соскальзывая по стене, он увидел тень, вынырнувшую из-за колонны.
Он нажал большим пальцем штырек светоакустической гранаты, которую стискивал в пальцах, ослабевшей рукой швырнул ее в глубь зала и торопливо закрыл глаза и зажал ладонями уши.
Дрейк приближался к Смиту с уверенностью охотника, знающего, что его выстрел — точнее, два выстрела достигли цели. Обе пули поразили Смита. И если полковник еще жив, то очень скоро умрет.
Мысль об этом принесла Дрейку острое наслаждение, но в тот же миг он увидел черный шарик, летящий ему навстречу по дуге. Дрейк обладал великолепным чутьем и реакцией, но не успел вовремя закрыть глаза. Разрыв гранаты ослепил его, словно вспышка сверхновой. Ударная волна сбила его с ног.
Дрейк был молод и невероятно вынослив. На учениях в обстановке, максимально приближенной к реальной, и во время настоящих боевых действий ему довелось пережить немало взрывов. Едва упав на пол, он прикрыл руками голову на случай разлета осколков. Открыв глаза и не увидев ничего, кроме белой пелены, он не испугался. Слепота пройдет через несколько секунд. Пистолет по-прежнему находился в его руке. Он знал, что попал в Смита и свалил его. Оставалось только ждать, когда вернется зрение.