— И ради этого начинает жестоко шантажировать тебя, отправляет заранее в Эль-Тару, плетет какую-то интригу. Не странный ли способ спасения? Даже не думай его защищать.
— Он не хотел тебя убивать, — настаивала Марина.
— Ты наверняка знаешь? Вряд ли. Илья мог тебе наговорить все что угодно. Не слишком ли ты ему доверяла? Илья мог, к примеру, передумать париться с этим островом и взорвать яхту.
— Э, друзья, — вступил в разговор Фернандо Мануэль, — сцены ревности будете закатывать друг другу потом, если уцелеете. Я знаю одно: если бы Пушкина не взорвали, его отвезли бы на остров, который принадлежит обожаемой «Амазонии». Будем из этого исходить, а там увидим. Берите пример с меня. У меня нет никакого плана, зато есть желание понять хоть что-то.
Они оставили вертолёт и двинулись к складам, располагавшимся в низине, среди холмов и девственных зарослей. Пронзительно кричали утренние птицы, из-под ног то и дело выскакивали тропические насекомые. Залегли в высокой траве на холме, откуда открывался отличный вид на склады. Пушкин и Фернандо Мануэль в бинокль изучали окрестности. Основное здание склада представляло собой трехэтажное каре, обнесенное высокой оградой. На крыше одного из корпусов была оборудована специальная площадка, на которой стоял вертолет. По территории время от времени проходили люди в одинаковой одежде цвета светлого хаки, смахивающей на военную форму. Пушкин обнаружил две вышки с вооруженными охранниками.
— Зная привычки Ильи, думаю, здесь всё просматривается, прослушивается и простреливается. Если, конечно, Илья имеет к складу непосредственное отношение.
Около одного из выходов стали скапливаться люди, оживленно между собой переговариваясь.
— Что ты делаешь? — спросил Фернандо Мануэль, заметив, что Пётр заряжает свой пистолет какой-то необычной пулей.
— Сейчас поймешь. — Пушкин прицелился и выстрелил. Потом прикрепил к уху черную горошину-наушник. — Это «жучок». Ловит все в радиусе пяти метров. Я метил в стену у выхода. Минуту… Они получили сообщение о вертолёте ВВС на восточной стороне острова. Теперь снаряжают несколько групп на поиски возможного десанта. Хорошо, что они умотают со склада, — все легче. Милая, взгляни, не видишь ли знакомых лиц?
Он передал бинокль Марине.
— Конечно, — сразу воскликнула Марина. — Мишель Фавр из «Карты мира». Вон тот, мужчина в белой рубашке, ему за пятьдесят, который всеми распоряжается.
Человек, на которого показала Марина, проинструктировал группы и отправился назад в здание.
— Навестим его? — предложил Домингин. — Только как мы туда попадем?
— По нахалке, — ответил Пушкин по-русски. — Нам нужны те трое, что пошли направо.
— По нахалке, — мечтательно повторил Домингин. — Красивое слово. Марина, ты переведёшь мне?
— По нахалке — это внаглую, — сказала Марина. — Я, кажется, поняла, чего он хочет.
Определив, куда направляется самая немногочисленная из групп, они побежали ей наперерез. Вся операция заняла не более десяти минут. Они заполучили форму, автоматы и портативную рацию боевиков «Амазонии». Сами боевики валялись, присыпанные травкой, в бессознательном состоянии и с травмами разной тяжести. Чтобы оклематься, им потребовалось бы несколько часов — Домингин и Пушкин знали свое дело. Марине пришлось убрать волосы под берет и низко надвинуть его на глаза.
С вышки у ворот их окликнул охранник.
— Что-то случилось? Почему возвращаетесь?
Домингин поднял рацию над головой.
— Отозвали назад. Кажется, нам хотят дать другое задание.
Охранник безразлично пожал плечами, воткнул в зубы сигарету и, поправив автомат, отвернулся.
Пушкин, Фернандо Мануэль и Марина вошли внутрь здания, не представляя, где искать Фавра. Навстречу им топал невысокий очкарик, типаж канцелярской крысы. Домингин на правах президента территорий перехватил его первым, затащил в коридорный тупик и приставил к голове пистолет. Эти действия придали словам Домингина необыкновенный вес. Очкарик затих, перестал трепыхаться и без капризов рассказал, как найти Фав-ра — второй административный этаж, комната 202. Домингин неблагодарно тюкнул его рукояткой пистолета по темени и затолкат в первую попавшуюся техническую кладовку.
Фавр сидел за столом и хлебал кофе из здоровенной кружки с надписью «BOSS — two will not do». Увидев вошедших, он поперхнулся и потянулся было к кнопке на столе, но, обнаружив, что на него наставлено три автомата, прекратил активность.
— Руки в гору, товарищ, — заявил Пушкин. — Чрезвычайная комиссия на марше.
— Пётр, он не понимает нашего фольклора, — сказала Марина. — Господин Фавр, почему вы не рады? Я привела вам Пушкина, как обещала.
Фавр икнул и окончательно окостенел — так некоторые дикие зверушки прикидываются мертвыми, чтобы хищник оставил их в покое. На самом деле его добило появление не столько Пушкина, сколько президента Домингина. С него он просто не сводил глаз.
Взяв инициативу в свои государственные руки, Домингин в пять минут вытряс из Фавра все, что хотел. К «Амазония фарм косметике» и наркотикам он особого отношения не имеет, сбивчиво говорил Фавр. В Эль-Таре просто выполняет поручения Чернявского. Это Чернявский — лучший друг Хулио Рохи. Фавр знает только, что Чернявский в свое время передал Рохе какую-то технологию, связанную с производством и транспортировкой наркотиков, которые теперь и поставляются во многие страны в виде аэрозолей с водой из этой жуткой Амазонки. В задание Фавра входило забрать Пушкина с острова и переправить его на базу Чернявского, расположенную на границе. Там у Чернявского целый поселок, аэродром, там же основные подземные цеха Рохи по переработке наркотиков. Домингин еще разок основательно тряхнул Фавра, и тот согласился показать дорогу.
Чернявский — страшный человек, повторял Фавр.
Я тоже в глубине души вылитый монстр, уверял его президент, поэтому ты расскажешь, как и почему взорвал яхту.
Я не взрывал, выл Фавр, такого в планах не было, когда я сообщил о взрыве Чернявскому, тот был вне себя от бешенства.
Неожиданно в дверь постучали, а потом начали ломиться, крича и угрожая. Пушкин, не предаваясь душевным терзаниям, дат по двери автоматную очередь. Судя по тому, что грохот прекратился, пули достигли цели.
Они выскочили в коридор. У двери валялись два боевика, еще двое бежали навстречу. Прихватив безвольного Фавра и отстреливаясь, Пушкин, Домингин и Марина пробивались к вертолету на крыше.
— Вызывай свои войска! — крикнул Пушкин Домингину.
— Не могу. Пуля попала в мобильник.
— Сдавайтесь, — принялся уговаривать их Фавр. — Я гарантирую вам жизнь. Не стану же я убивать президента Эль-Тары.
— Он гарантирует, — фыркнул гордый Домингин. — Зато я тебе ничего не гарантирую, если мы не доберемся до вертолёта. Быстро успокой своих людей.
— Не стреляйте! — закричал Фавр. — Приказываю прекратить огонь.
Стрельба стихла.
— Уходите, — сказал Фавр. — Вас не будут преследовать. У нас здесь сейчас только один вертолет.
— Э, нет, милый. Мы отправимся на базу Чернявского, а ты — с нами.
Они успели сесть в вертолет — винт начал вращаться, — когда на крыше появились боевики, снова открывшие огонь.
— Что это с ними? Бунт на корабле? — спросил Пушкин.
— Видимо, созвонились с кем надо и получили другие инструкции. Наверное, я уволен, — грустно отозвался Фавр.
Под градом пуль вертолет с логотипом «Амазонии», на сей раз пилотируемый Пушкиным, поднялся в воздух и начал удаляться от острова в сторону материка.
МОСКВА, 2008 ГОД
Алиса лежала на диване в пустой гримерной нового клуба «Каламбур», тянула любимый «Секс на пляже» и прислушивалась к грохоту в зале, который гости клуба по недоразумению принимали за музыку. На душе у Алисы было скверно. Она понятия не имела, сколько сможет продержаться в бегах, используя гостеприимство своих богемных приятелей. Дверь приоткрылась, и одна из танцовщиц клуба, разогревающих публику в зале, просунула в нее лохматую голову, чтобы смущенно сообщить:
— Алиса, к тебе пришли.
Затем танцовщица была отстранена чьей-то мужественной рукой. В гримерной возник господин в строгом, не вязавшемся с кислотной обстановкой костюме. Сдержанный парфюм с ноткой грецкого ореха. Доброжелательное ухоженное лицо довольного жизнью, состоявшегося мужчины. Уверенные манеры человека, привыкшего приказывать.
— Здравствуйте, Алиса, я к вам. Надо поговорить.
— Нашли, — без всякого интереса констатировала Алиса, даже не привстав с дивана.
— Нашел. Часов на пять-шесть раньше, чем люди президента.
— Убивать будете.
— Не буду. Я друг, Алиса, ваш друг и Пушкина. Мое имя Абросимов Иван Васильевич. Впрочем, имя это наверняка ни о чем вам не говорит.
— Впервые слышу. Чем докажете, что друг?
Гость нашёл стул и сел напротив Алисы.
— Вы отправили сообщение Пушкину, а мы контролируем его почту. Тем более если в сообщении используется наш учебный шифр. В том, что Пушкин сообщил его вам, криминала никакого. Мы от этого шифра давно отказались. Просто это наш шифр, и я смог прочитать сообщение.
Иван Васильевич практически дословно пересказал письмо Алисы.
— Кроме того, недавно я получил сообщение от Пушкина. На него дважды покушались, но пока он цел. Наконец-то вижу в ваших прекрасных глазах интерес. Так как вы всё равно уже в это дело замешаны, хотел бы обратиться с предложением, точнее — с просьбой о помощи.
— Что-то передать в администрацию президента? — ухмыльнулась Алиса.
— Нет, — Абросимов оценил шутку добротным раскатистым смехом, — для подобных нужд у меня существуют собственные каналы. Кстати, Пушкин ничего не передавал через Латунина. Следуя вашей же логике, Алиса, единственный, кто это мог сделать, Чернявский. Очень интересный персонаж. Я всегда уважал людей, умеющих держаться в тени, уважал и опасался. А Илья Чернявский в тени держаться умеет и любит.
— Илья — друг Пушкина.
— Да полно — какие они друзья. Люди, которых сводит жизнь, ровесники, работают вместе, одну женщину любили, одни разговоры когда-то разговаривали. Но этого недостаточно, чтобы стать настоящими друзьями. Вот вы, Алиса, Пушкину больше чем друг — захотели его предупредить. Останьтесь ему другом и впредь. Ключ к тому, что происходит с Пушкиным и в корпорации «Каскад» вообще, быть может только у Чернявского. Пока это предположение. Совершенно закрытый человек, и попал в наше поле зрения совсем недавно.